Соттар. Продолжение

Глава 12

Яну забрал Роккен, а я в пятницу вечером встретилась с Пашей в баре. Мы попили кофе, поболтали по-приятельски о наших общих знакомых, а потом договорились с ним, что он заедет за мной часа в три. Я вела себя как обычно и даже позволила себя поцеловать около дома, после того как он меня проводил, хотя мне было противно, и я потом долго чистила зубы, чтобы не чувствовать горечь предательства.

С утра я сходила в магазин за продуктами и убрала комнату, потом приготовила суп, поела и, не зная, чем себя занять до трех часов, позвонила маме. Мы с ней переписывались каждый день, в мессенджере, поэтому были в курсе всего происходящего друг у друга, но ещё несколько раз в неделю разговаривали по видео связи. Сейчас мама была уже дома, она у меня учительница начальных классов и по субботам ведёт подготовительный класс.

— Привет мам. Как у вас дела?

— Нормально. Ты как? В универе всё хорошо?

— Да, всё хорошо. Ты знаешь, я с Пашкой порвала.

— Когда?

— Вчера вечером.

— Вот и молодец! Я сразу сказала тебе, что он тебе не пара.

— Мам, мне Сирен предлагает погостить у него пару недель, — начала я из далека, — Как думаешь, мне стоит согласиться? — я специально не стала ничего придумывать, помня о том, что принц произвёл на маму хорошее впечатление.

— Ну, не знаю. А учёба? Пропустишь много.

— Возьму справку, что болела, бабуля поможет. Зато он сказал, что заберёт меня на частном самолёте и потом привезёт сам обратно.

— Ни чего себе! А когда?

— Ещё не знаю, сказал, как дела закончит в нашей стране.

— Папе говорила?

— Да, он сказал, что надо соглашаться.

— Так и сказал?

— Почти. Ну мам, ты же понимаешь, что такой шанс даётся раз в жизни.

— Понимаю, поэтому и не запрещаю. Просто тревожно мне что-то. Ты, если что, сразу мне звони.

— Не переживай, всё будет хорошо. Пока, в понедельник позвоню, сегодня уроков много делать надо.

— Учись, дочь, не запускай. До понедельника.

Ну вот благословение получила, теперь можно с чистой совестью вершить правосудие. * * *

Пашка заехал за мной десять минут четвертого. Я оделась в лыжный костюм, теплые ботинки и была уже готова, когда он мне позвонил. Взяла сумку с джинсами и футболкой, чтобы было во что переодеться, и выбежала из подъезда.

— Привет спортсменам! — он открыл мне переднюю дверь своего Мерседеса и подождал, пока я сяду и заброшу сумку на заднее сиденье.

— Привет, мы одни поедем или ещё заедем за кем-нибудь? — я расстегнула куртку, пристегнула ремень безопасности и посмотрела на Пашу.

Он положил руку на моё колено, погладил его и ответил:

— Нелечка, мы поедем вдвоём. Остальные приедут к семи часам. Так что у нас будет время пообщаться. Ты чего так оделась?

— Здрасте! Ты же сам сказал, что будем всей толпой на тюбингах кататься. Я что, должна была юбку короткую надеть и шпильки.

Пашка щёлкнул себя по лбу.

— Блииин, я совсем забыл тебя предупредить, что тюбинги отменяются, и ребята все приедут только на вечеринку.

— Ну уж нет, дорогой. Пригласил кататься, значит будем кататься. Мне не интересно, что там придумали твои друзья, но мы с тобой будем кататься, пока они приедут, понятно? Если, нет, то лучше высади меня и поезжай один.

Я с вызовом посмотрела Пашке прямо в глаза. Интересно, что он мне ответит? То, что он что-то задумал, я не сомневалась. И подозреваю, что вечеринка тоже состоится только для нас двоих. Но это даже лучше, меньше свидетелей будет.

Он поднял руки вверх, отпуская руль, и начал ржать.

— Э, возьми руль и следи за дорогой!

— Ну, Нелька! Хорошо, хорошо. Будут тебе тюбинги, уговорила!

Я довольная откинулась на сиденье и тоже заулыбалась. Сегодня — мой день и я не собираюсь отказывать себе в удовольствиях!

Когда подъехали к заснеженной даче, он раскрыл ворота, поставил машину, и мы зашли в дом. Прошли через небольшую прихожую и оказались в большом холе. Я осмотрелась. Слева стоял диван, в дальнем углу камин и два кресла, посередине помещения на полу лежала шкура какого-то зверя, а справа была лестница на второй этаж, небольшая кухня и обеденный стол.

— Ну как, нравится?

— Миленько. А на верху что?

— Там три небольшие спальни и ванная. Ты пока не раздевайся, посиди здесь, я котёл включу и камин зажгу, чтобы быстрее нагрелось. Проходи. Пока мы с тобой будем кататься, всё нагреется.

Он ушёл. А я подошла к окну и начала рассматривать открывшийся вид. Место у них для дачи было выбрано очень красивым. Сам дом находился на небольшом возвышении, а участок — ниже, дальше улица шла под уклон и остальных домов почти не было видно из-за деревьев, только два соседних дома. Довольно уединённое место, тем более, что ни каких признаков жизни в округе я не увидела. Это хорошо.

— Ну как, нравится?

— Вид потрясающий. А горки где?

— Горки — выше по улице. Сейчас я разожгу камин, и мы с тобой пойдём туда.

Он очень умело закончил с камином, переоделся в лыжный комбинезон и, вытащив из сарая два тюбинга, повёл меня вверх по улице. Дача находилась почти в конце улицы и там, где начинался лес, был спуск, сейчас пустынный, но то, что здесь часто катались на ледянках и тюбингах было хорошо заметно. Я села на свой и с криками восторга понеслась вниз. Пашка немного замешкался, но тоже спустился, и с гиканьем догнал меня уже внизу спуска. Мы провели там почти час и это был полный восторг. Давно я так не резвилась, как в детстве. Даже на какое-то время забыла, зачем я сюда приехала. Но Паша сам напомнил, когда зажал меня около дерева и поцеловал.

— Паша, всё! Я устала и хочу пить.

— Конечно, пойдём! Я тоже хочу пить и есть. Давай свою таблетку, я понесу.

Я отдала ему поводок, он обнял меня за талию и мы, как влюбленные, в обнимку пошли к дому. В доме уже достаточно нагрелось, поэтому мы сняли куртки. Я переодела штаны на джинсы, пока Паша переодевался наверху, и включила чайник.

Он подошёл сзади, обнял и положив подбородок мне на плечо прошептал в ухо:

— Хозяйничаешь?

— Угу, — не стала я отпираться, — у тебя вкусняшки есть какие-нибудь?

Он уже начал поглаживать мне живот, затем переместил руки на грудь и начал, тяжело дыша мне в ухо, говорить охрипшим голосом:

— У меня сегодня самая лучшая вкусняшка — это ты.

Объятия становились всё более тесными, я развернулась и поставила руки ему на грудь, чтобы иметь возможность немного отстраниться. Он был хоть и худой, но достаточно жилистый и намного сильнее меня. Кстати, переоделся он только в домашнее трико, футболку одеть «забыл» и теперь прижимался ко мне голым торсом.

— Паша, подожди, сейчас ребята подъедут… Прекрати, ты делаешь мне больно.

Я попыталась вырваться, но у меня ничего не получилось. Он прижал меня к столу и начал заваливать, одновременно расстёгивая джинсы. Ну, думаю, что достаточно. Сначала двинула коленкой в пах, потом вырвалась и отбежала на середину комнаты, слушая его мат и проклятия в мою сторону.

— Ах, ты, сука!.. Да я тебе сейчас… Я закрыл дверь, никуда ты не убежишь. Поэтому давай договоримся сразу, что ты будешь хорошей девочкой и тогда я не сделаю тебе больно, — шипел Пашка разгибаясь и идя на меня.

Он уже немного оклемался и теперь злость в его взгляде говорила о том, что пощады мне ждать не придётся.

— Паша, не подходи! Тебе же хуже будет!

Он рассмеялся и начал орать на меня мерзким голосом:

— Да ты мне ноги должна целовать, за то, что я обратил на тебя внимание, лохушка! Думала, что я тебя год обхаживать буду? Рассчитаешься сегодня за все потраченные на тебя средства, поняла? И только пикнешь — посажу за проникновение на чужую собственность и воровство!

Он уже практически подошёл ко мне, и я решила, что пора, тем более, что я находилась в плохо освещённой зоне, потому что свет горел только около кухни, а на улице почти стемнело.

— Паша, стой где стоишь! — резко и громко крикнула я и он действительно остановился от неожиданности.

Этой секунды его замешательства мне хватило, что воссоздать всё задуманное и начать говорить, видя ужас в его глазах.

— Паша, Паша. Неужели тебя родители не учили, что девушек надо уважать, нельзя обижать и насиловать?

Я обходила его по кругу, прожигала контур и по мерцанию и бликам в его расширенных зрачках, зеркалах и окнах понимала, что всё идёт как надо. — Страшно?! Значит ты выбираешь наивных девчонок, соблазняешь их, а потом хвастаешься своими победами перед друзьями? — я остановилась перед ним и «выключив» глаза начала просто сгущать вокруг себя сияние. Круг на деревянных досках потихоньку тлел, немного дымя, отчего моё свечение и молнии в волосах выглядели ещё более эффектно.

— Я, Элеонора Свиридова, вершу высший суд мироздания над этим человеком и проклинаю его на веки вечные жить в муках и не знать более любви женщины! Аминь!

С последним словом я выпустила зелёный поток ему в грудь, отчего он отлетел обратно к столу и упал на пол.

Подошла к нему, потрогала пульс. Вроде живой. Может переборщила? Всё равно не жалко мне его, заслужил. И слова откуда-то сами взялись. Бррр. Самой не по себе. Так, что теперь с ним делать? Он в глубоком обмороке. Скорую надо бы вызвать, не оставлять же его так. Нашла его телефон, хорошо хоть не заблокирован.

Скорая ответила сразу, я назвалась его Ленкой, сказала им адрес и что он упал и головой ударился. Теперь можно уходить. Оделась, протерла на всякий случай свои отпечатки, а то вдруг на самом деле ментов вызовет и ушла. До остановки автобуса километра два, не больше, дойду.