Кодекс

Каждый мужчина на генетическом уровне опасается женщин. Ведь у них есть оружие, против которого мы совершенно беззащитны. Хотя встречаются и такие, которые думают о себе, что они неимоверно круты. И каждое утро с трудом натягивая штаны, они лишний раз убеждаются, что в танцах им ничего не светит.

Но этим они лишь вызывают лёгкую улыбку у той, которая знает, что именно ты её избранник. Она даже может позволить тебе показывать зубы и рычать подобно дикому зверю. Но ей достаточно лёгкого взгляда, чтобы никудышный танцор, начал выделывать такие коленца, которые и представить до этого не мог.

Одним словом, если женщина нашла уязвимую для себя жертву, она только одним взглядом может испепелить мужскую особь. В моём случае я понимал, что она лишь забавляется. Лёгкая улыбка тронувшая кончики её губ не позволяла мне окончательно сгореть.

Тут я услышал далёкий гул, который постепенно начал усиливаться. Этот звук подобно дождю в жаркий день спас меня, но ожёг на душе остался. Вертолёт аналитического отдела показался на горизонте и стал быстро увеличиваться в размерах. В тот момент, когда винтокрылая машина зависла над нами, кодексы отключили голограммы.

Забравшись в раскрытую дверь последним я захлопнул её и машина мгновенно начала набирать высоту и скорость. Хотя у нулевых форм не было средств для поражения вертолётов, но тем не менее они прекрасно обходились и без этого. Пилоты прекрасно знали всю опасность нулей и вели машину в нулевом секторе очень осторожно.

Если пилот хотя бы на краткое время потеряет контроль над обстановкой, то, нулевые формы незамедлительно этим воспользуются. Обычно нули устраивают засады на крышах небоскрёбов, поджидая, когда вертолёт будет пролетать рядом с их засадой. По этой причине пилоты не опускаются слишком низко. Но бывают моменты, когда погода заставляет их лететь низко, вот тогда и происходит большинство нападений.

В нашем случае погода была идеальной и на небе ни единого облачка не наблюдалось. После того как вертолёт набрал высоту, он перешёл на крейсерскую скорость и нас на несколько секунд вжало в спинки кресел. С одной стороны наша вылазка удалась. А вот с другой она поставила такое количество вопросов, ответы на которые, возможно, будут страшнее чем сами вопросы.

Я понимал, что теперь Лидову предстоит провести с нами тяжёлый разговор. В свете последних событий я даже допускаю тот факт, что мы вообще не должны были обнаружить координатора. Или после встречи с ним мы не должны были выжить, но в любом случае я рассчитывал получить ответы в самое ближайшее время.

Часть задания мы выполнили, обнаружили координатора, но вот уничтожить его и забрать кодекс у нас не получилось. Но больше всего меня интересовало то, что координатор являясь предвестником смог противостоять нам двоим. На свой счёт я не испытывал иллюзий, моё мастерство владения искоренителем ещё требовало огромной доработки.

Тот факт, что мозг знал последовательность действий не делало меня мастером владения мечом. Конечно я мог противостоять инженерам и нулевым формам, но только до того момента пока я превосхожу их в скорости. Если мой уровень допуска к системе усилителей выше, то, проблем я не испытываю, а стоит противнику сравняться со мной и я превращаюсь в неумелого ученика.

Само наличие знаний о бое, ничего не значит, пока ты не приучишь к нужным действиям мышцы. Только при синхронной работе разума и мышц ты можешь превратиться в непревзойдённого бойца. В моём варианте ещё было куда стремиться.

А касаемо Анастасии, то, я рассчитывал, что она сможет с ним разобраться и в одиночку. Она погибель и лучшая из них, но даже у неё ничего не вышло. Ещё и устройство, которое нам дал Лидов было утеряно. Я сильно сомневался, что за утерю прибора он погладит нас по голове.

Размышления о том, что мы узнаем, когда прибудем в цитадель, прервались резким снижением скорости. Крейсерская скорость позволила нам добраться до цитадели в краткий срок и пилоты уже начали заход на посадку.

На посадочной площадке нас встречал Лидов и мужчина с небольшим кейсом в руке. Его я не знал, хотя с другой стороны мы вообще мало кого знали в аналитическом отделе. Да по большому счёту мы были знакомы только с одним человеком. Руководителем проекта «Предвестник» и нашим непосредственным начальником, Иваном Лидовым. Когда мы покинули вертолёт он сразу заметил отсутствие прибора на руке Анастасии.

— Возьму на себя смелость предположить, что вы нашли координатора, — произнёс Лидов. — По глазам вижу, что у вас много ко мне вопросов. И я отвечу на все из них, но не здесь.

Лидов повернулся к агенту стоящему рядом с ним и посмотрел, как тот открыл кейс, которой до этого момента он держал в руке. На самом деле это был защищённый компьютер. Пока он находился в закрытом состоянии его практически не возможно повредить. Проведя несколько несложных манипуляций с компьютером, мужчина посмотрел на руководителя проекта «Предвестник».

— Сигнал чёткий, — сообщил он.

— Отлично, — кивнул Лидов. — Идёмте, теперь я могу рассказать вам о том, чего вы раньше не знали.

Агент закрыл компьютер и последовал за нами. На этот раз Лидов привёл нас в совершенно другое место. Оно довольно сильно отличалось от того, где мы получили броню предвестников и которое должно было стать нашим домом. Последнее время, моя жизнь стала так стремительно меняться, что я уже не рассчитывал на какую-либо стабильность.

Постоянство я оставил в прошлой жизни, а здесь из этих понятий, осталось лишь — опасность. Вот с этим чувством я точно знал, что мы неразлучны. Оно различалось лишь в категориях, от лёгкой опасности до смертельной. Хотя, если говорить начистоту, лёгкая практически уже не встречалась. Зато смертельная, крепко держала меня за ту часть организма, которая ставит крест на любых танцах.

До этого момента в тех местах, где нам удалось побывать наблюдались явные проблемы с количеством сотрудников. Но вот здесь проблем с рабочими руками уж точно не прослеживалось. Сотрудники в белых комбинезонах со знаками бесконечности на плечах, лихорадочно настраивали оборудование.

Нам оказалось достаточно и беглого взгляда, чтобы понять, что оборудование, которое запускали сотрудники, очень долгое время вообще не использовалось. Агент с компьютером присоединился к своим коллегам, а нас Лидов повёл к себе в кабинет. Он располагался на втором этаже и оттуда скорее всего было прекрасно видно всё, что происходит внизу.

Его рабочее место по большому счёту, не сильно отличалось от общей ситуации. Кабинет покрытый толстым слоем пыли, спешно приводили в порядок несколько сотрудников. Стены кабинета были выполнены из прозрачного материала. Лидову достаточно было оторвать взгляд от документов, чтобы увидеть, что происходит в общем зале. А сейчас прозрачные стены, позволили сотрудникам, убирающим кабинет начальника, закончить уборку до того момента, когда мы поднимемся на второй этаж.

Лифт расположенный прямо под кабинетом быстро доставил нас наверх, где уже всё было готово к работе. Сотрудники покинули помещение в тот момент, когда лифт выпустил нас перед открытой дверью кабинета. Лидов сел в кресло и медленно провёл рукой по чистому столу.

— Вы даже не представляете, как долго я сюда не заходил, — произнёс он. — Но я верил, что проект «Предвестник» ещё запустится и мы сможем исправить ошибки, которые допустили вначале программы.

— Хотелось бы поподробней узнать о ошибках, — произнесла Анастасия, опустившись в свободное кресло.

У меня тоже имелись вопросы, но я решил попридержать коней и дать свободу напарнице. Она в этом мире разбирается куда лучше меня, а значит и дурацких вопросов с её стороны не будет. Прежде чем ответить, Лидов некоторое время изучал нас взглядом, словно он нас видел впервые. Наконец откинувшись на спинку кресла, он будто перед прыжком в холодную воду, набрал в лёгкие воздух, а затем медленно его выдохнул.

— Как вы уже наверное знаете, в проекте участвовало сто пар, — начал он говорить.

Анастасия осторожно кивнула.

— Но вы не знаете, что проект состоял из трёх стадий. Предвестник с которым вы встретились, как раз и относится к первой стадии проекта.

— Почему нам не сказали, что координатор это предвестник? — произнесла она. — И для чего вообще нужно было создавать тех, кто сражается против нас? На данный момент я вообще в этом не вижу никакой логики.

Анастасия посмотрела сквозь прозрачную стену на копошащихся внизу сотрудников, а затем опять повернулась к Лидову.

— Но мой опыт подсказывает, что зачастую, логики не видно из-за отсутствия необходимой информации. А большое видится издалека, я права?

— Да, — кивнул Лидов. — Но издалека видятся не только крупные объекты, но и критические ошибки. Когда на них смотришь вблизи, они зачастую вообще не представляют какой либо опасности. Вот только казалось бы незначительная погрешность, оказывается может запустить цепную реакцию, которая приводит к колоссальному крушению мира. Первое поколение предвестников, создавалось в надежде переломить ход войны в нашу сторону.

Лидов о чём-то задумавшись замолчал, но потом продолжил.

— Мы ошиблись. Создавая оружие я упустил тот факт, что оно может быть использовано против нас. Когда мы поняли, кого на самом деле создали, мы запустили вторую стадию проекта, а первая была засекречена. Ну, по крайней мере, то, что удалось засекретить, хотя слухи уже распространились. Правда секретность дала результаты и доказательствами слухи не были подкреплены. Мы решили оставить всё как есть и просто не обращать внимания. Нам казалось, что со временем слухи сойдут на нет сами собой. Часть слухов забылась, но некоторые, наиболее странные остались. Но вот, когда был отдан приказ о запуске второй стадии, никто даже не ожидал, что она провалится.

Лидов опять задумался и времени на этот раз у него ушло намного больше, чем в первый раз. Ни у меня, ни у Анастасии не было даже мысли его торопить. Мы понимали, что история сложная и в двух словах её не расскажешь. Наконец он отвлёкся от воспоминаний и продолжил говорить.

— Во второй стадии никто из младенцев не выжил, — произнёс он, почти шёпотом.

Я чувствовал, что эти слова ему дались с огромным трудом, но пока не мог понять с чем это связанно? А вот Анастасия, похоже, догадалась. Она пододвинулась к столу и посмотрев Лидову в глаза, спросила: — Кто-то из погибших детей был вам дорог?

Лидов едва заметно кивнул.

— Сын?

— Дочь, — прошептал он. — Я был в составе одной из пар проекта. Теперь я понимаю, что чувство вины не самый лучший помощник. Мне казалось, что более мощные усилители и управляющий ими кодекс, отличное решение. Но после активации, детские тела в буквальном смысле разрывало изнутри. Мы пытались исправить положение, но никого спасти не удалось.

— Что случилось с вашей женой? — поинтересовалась Анастасия.

— Я отвечу только один раз и больше прошу не задавать этого вопроса, — произнёс он. — Мне сказали, что она ушла в нулевой сектор и с тех пор, никто её не видел.