Шепот крови

Ивэн медленно обернулся, придерживая Роллэна, готового теперь встать на ноги.

– Сестра! – сорвавшимся голосом поприветствовал тот.

Девушка, высунувшись из окна, всплеснула руками и беззлобно зашипела на него.

– Вы перебудите весь дом, – сдерживая смех, проговорила она. – Если проснется отец, скажи ему, что хотел пробраться в комнату Роллэна, чтобы выкрасть серебряный подсвечник. Запомнил? Под-свеч-ник!

Ивэн, не отрываясь глядя на Анну, не сразу сообразил, что она обращается именно к нему. Немало трудов было положено на то, чтобы она осмелилась говорить с ним не как с королем Дагмера, а как с юношей, способным оказаться ночью на крыше ее дома. Ее улыбка, такая ясная и открытая, могла разогнать в нем любую тьму. Свет луны путался в рассветном золоте ее распущенных волос в беспорядке разметавшихся по плечам – ничего прекраснее этой ночью Ивэн не видел. Он привык неметь, как только она оказывалась рядом, злился на самого себя, но не мог ничего с этим поделать. Он думал, что это пройдет, как только они привыкнут друг к другу, однако это время все никак не наступало.

Анна помогла брату преодолеть оконный выступ, Ивэн последовал за ним мягко, словно кот – никто не должен был услышать его шагов. Вместе, не сговариваясь, они помогли Роллэну добраться до его узкой кровати.

– А теперь скорее уходите. Оба, – уложив подушку под головой брата, Анна вдруг обернулась и дотронулась раскрытой ладонью до груди Ивэна, нагнувшегося, чтобы стянуть с друга сапоги.

Она лишь хотела показать, что сама справиться с заботами о Роллэне, но этот жест, такой простой и небрежный, заставил Ивэна остолбенеть. Он отчетливо ощутил, как тяжело гудящее сердце рванулось навстречу ее тонкой руке.

В комнате, больше похожей на лабораторию, горела одна единственная свеча, но большего и не требовалось. На девушке все еще была рубаха с красной северной вышивкой, но теперь ее ноги были спрятаны широкими штанами для верховой езды, очевидно позаимствованными у брата. От нее пахло сочной травой и дорожной пылью. Она была не похожа на саму себя, но оттого лишь становилась красивее. Ивэн в изумлении уставился на ее руку на своей груди, и оба чуть было не задохнулись от охватившего их смущения. Он отступил на шаг вместо того, чтобы поддаться желаемому.

– Постой! Что это на твоей шее? – глаза Анны расширились от удивления, а руки сами потянулись к губам, чтобы удержать вырывавшиеся смешки.

Ивэн похолодел. На мгновение ему представилось, что непостижимым образом позорный шрам вновь испещрил его кожу темными отметинами. Неловко дернувшись, он схватился за собственное горло и вдруг понял, что так развеселило девушку. Его пальцы запутались в крупных светлых цветах – венок Анны начал было распускаться, но он наскоро стянул его тонкой травинкой и водрузил на собственную шею. Он представлял, что оставит его у окна девушки, но совсем позабыл про него от волнения.

– Так это был ты! – беззвучно хохотала она.

«Если бы все звезды над Дагмером принадлежали мне, я загасил бы одну за другой, лишь бы видеть тебя», – подумал он, выпутываясь из плена цветов.

– Я не хочу, чтобы ты снова гадала, – он питал надежды, что эти слова прозвучат шуткой, но принялся проклинать себя за всю серьезность, вдруг зазвеневшую в голосе.

Анна замолкла, и, пораженная, приняла протянутый венок и прижала его к себе. Ее ресницы трепетали, подобно крыльям бабочек, а в глазах читались изумление и робость. Ивэн попятился к окну, стараясь не сводить с нее взгляда, оказавшись на крыше, он замер, услышав, шаги Анны. Он почти не ждал, что она снова появится в оконном проеме, но ошибся. Она, все такая же удивленная, наблюдала за ним, пока он не спрыгнул вниз.

– «Я не хочу, чтобы ты гадала», – важничая передразнил Ивэна Эрло. Все это время он поджидал его, прислонившись к стене. – Блистательно, мой молодой король!

Отряхиваясь, Ивэн, оглушенный собственными чувствами, меньше всего был готов выносить насмешки друга, искушенного в любовных делах. Тот, словно хорошо понимая это, широко шагая, ринулся с холма. Ивэн нагнал его, как только смог справиться с мелкой дрожью, пробравшей его тело. Он боялся, что зубы предательски застучат, как только придется заговорить – его переполнял восторг, и он не мог его унять. Он хотел бежать, вновь прыгнуть в ледяное озеро, кричать – сделать хоть что-то, чтобы вернуть себе самообладание. Но в небе уже брезжил розоватый рассвет.

– Распорядись, чтобы на пиру у моих ловчих были самые глубокие кубки. В конце концов, это я надоумил тебя, – глаза Эрло хитро поблескивали. Было ясно, что он ликовал, но говорил не больше, чем требовалось.

– На каком пиру? – Ивэн в напускном недоумении вскинул брови, но уже хорошо знал, что ответит друг.

– В честь новой королевы Дагмера, лопух! – выпалил он, и в этот раз громогласно и заразительно расхохотался, наверняка разбудив добрую часть города.

Привет! Спасибо, что остаешься с моей историей. Я врываюсь в финал главы, чтобы пригласить тебя на мой тг-канал, где я размещаю иллюстрации, спойлеры и мемы: https://t.me/mira_dragovich. Буду рада каждому путнику!

Глава 21. Новая волчица

Королевский дворец, Дагмер

Ивэн завязал Анне глаза одним из платков, ставших ему ненужными. Он наблюдал за ней, за тем, как смело она идет по замковым коридорам в полной темноте. Она была очень бесстрашной или же он чем-то заслужил ее безоговорочное доверие – Ивэн терялся в догадках, зачарованный ее сохраненным самообладанием. Она двигалась все также уверенно, лишь только голос, ее чудный мелодичный голос, едва уловимо подрагивал. Ее рука овивала его руку чуть выше локтя совсем не так, как было дозволено при дворе – гораздо крепче, и это дарило несокрушимую надежду.

Аккуратно распахнув очередную дверь, Ивэн убедился, что на их пути не повстречается никто. Он часто задумывался, зачем Брандам понадобился такой внушительный замок в Дагмере, но был только рад его пустующим покоям.

– Свет падает на нас из больших высоких окон, – полушепотом заметила Анна, протянув руку вперед, будто пытаясь дотронуться до солнечных лучей.

Ивэн вновь удивился тому, как легко улыбка озаряет лицо девушки. Она в очередной раз силилась угадать, где окажется совсем скоро, но у нее не выходило. Эта часть замка ей была незнакома.

– Ты словно вовсе не боишься, – проговорил он, восхищенно разглядывая ее.

– С тобой я никогда не упаду, – ее брови взметнулись вверх. Она доверчиво не понимала, отчего страх мог стать ее спутником.

Ивэну нестерпимо захотелось поцеловать девушку, представшую вдруг такой беззащитной. Но этот поцелуй оказался бы украденным, а значит и ненастоящим вовсе. Он опасался обидеть ее, лишить себя такого неожиданного и всепоглощающего доверия.

Анна вдруг отпустила его, ринулась вперед, закружилась на месте, широко раскинув руки. Она смеялась, и эхо легко подхватило ее звонкий переливчатый смех. Ивэн любовался ею, думая, что, в сущности, она еще совсем девчонка где-то в глубине, под обликом статной и добродетельной дочери семьи Локхартов. Она все кружилась, пока из-за одного неловкого движения не сбилась с ритма.

– Видишь! – смеялась она, оказавшись тысячу раз права. – Никогда!

Ивэн в самом деле не позволил Анне упасть, подхватив, стоило только ей потерять опору под ногами. От испуга, он не сразу понял, что они оказались близко, щека к щеке. Он вновь так легко мог украсть поцелуй, пока она не спешила высвобождаться из его объятий. Чувствуя запах волос Анны, ее горячие ладони на собственной спине, Ивэн позволял себе мечтать, что она так же счастлива от этой случайно близости, как и он сам.

– Никогда, – прошептал он, заслушавшись ее сбивчивым дыханием.

Анна отстранилась очень медленно. Ивэн не поверил, что ей удалось одолеть головокружение столь быстро, но она наощупь поправила свои локоны и снова взяла его под руку. Он же, прекратив дышать, осторожно поправил повязку на глазах девушки, потом – тонкую косичку – он видел, как прежде она заправляла ее за ухо. Анна не дрогнула, не возмутилась, а он все не мог отвести взгляда от ее губ, чувственных и нежных на вид.

– В следующем коридоре на нашем пути выбеленные стены и витражи на окнах, – вздохнул он, приказав себе думать о чем-то ином. – Прямо-таки непотребно яркие…

Он рассказывал ей, что видит там, где не хватало ее наблюдательности, считал шаги на ступеньках, иногда придерживал за плечи, как только ее смелость давала слабину. Она же вовсе не была против этих нечаянных прикосновений.

С каждым шагом, пройденным рядом с Анной, Ивэн укреплялся в истинности своего замысла. Не имело значения, что им пришлось узнать до этого дня, что пережить и преодолеть – две реки должны были сойтись в одну и, окрепнув вместе, обратиться в море. Он ничего не смыслил в любви, но не мог вообразить рядом иной королевы, даже если бы та, иная, сулила Дагмеру неистощимое богатство и вечный мир.

Отперев последнюю дверь, ведущую из башни, Ивэн никак мог предугадать, что девушка узнает сады Королевы по одному лишь аромату вечноцветущих северных роз.

– Я была здесь! Совсем малышкой, – проговорила Анна, перейдя вдруг на счастливый щебет, но быстро осеклась. – Разве этот сад не умер?

Ивэн осмотрел его вновь, будто мог успеть скрыть последние недочеты. Сад был совсем диким, когда он увидел его впервые, но и тогда им можно было любоваться. Заброшенный и пустой он представал символом быстротечности времени, но теперь же выглядел совсем иначе. Ивэну нравилось думать, что таким же этот сад видел его отец, разбивший его для королевы Ульвхильды.

Ничего не ответив Анне, он осторожно стянул повязку с ее глаз. Яркий свет, падающий сквозь залатанный стеклянный купол, ослепил ее лишь на мгновение, потом она открыла от изумления рот. Не давая девушке опомниться, Ивэн стиснул ее ладонь в своей руке, что вышло естественно, будто он успел привыкнуть к этому жесту.

– Просто продолжай идти за мной, – попросил он Анну, онемевшую от охватившего ее восторга.

Ивэн наслаждался произведенным впечатлением, даже превысившим его ожидания. Но во всей картине ожившего сада, не хватало самого главного – он весь был испещрен канальцами и незамысловатыми фонтанами, но они пустовали. Ивэн задумал, что это легко исправит Анна, и оказался прав. У маленького озерца, наполненного подземными водами, он объяснил ей, как устроен механизм, способный наполнить сад журчанием, струями и брызгами, но девушка не стала отпирать затор. Вместо этого впервые решилась явить магию на глазах юноши – с поверхности озерца поднялся ручеек, перемахнувший через мешавшую ему заслонку. Он побежал по канальцам, а следом – и сама Анна.

Ивэн опасался, что девушка не любила свой дар и, была бы ее воля, легко отдала бы его, выменяв на способности даже самого незадачливого чародея-лекаря. Но, увидев ее магию, даже всего лишь на мгновение, он понял, что ошибался – она была к лицу будущей королеве Дагмера. Она была самой водой, несущей в себе жизнь, еще не рекой, но уже горным непредсказуемым ручейком.

Ивэн побрел следом за Анной улыбаясь, и зная, что непременно отыщет ее у одного и фонтанов. Он смотрел по сторонам, убеждаясь, что каждая тропинка сада избавлена от буйной травы, кустам роз возвращен сдержанный и благородный вид, искусно вырезанные барельефы высвобождены от мха, захватившего их со временем.