Олимпиец. Том V

Вспышка света ударила по глазам. Я почувствовал, как тело становится легче, энергичнее, подвижнее. Почувствовал, как по «Черной Комнате» в моей душе, где на каменных стульях хранились Аспекты Кроноса, Ахилла и Аида, пробежала молния.

Медленно, словно из воздуха, на мою голову опустился новый венок. Ярко желтый, чем-то похожий на венок Афины, но легче, сильнее.

Символ Зевса.

— Докажи свою верность Олимпу, сын Аида, — Возникший рядом Владыка богов ухватил меня за подбородок и приподнял голову. — Докажи, что я в тебе не ошибся.

Я просто кивнул. Не в моих правилах кланяться перед богами, даже если они разбрасываются подарками. Но стоило мне направиться обратно к порталу, который перенес нас на Олимп, меня остановили новый слова Зевса. Вот только в этот раз слова Повелителя Богов предназначались другому.

— Артемида, дочь моя. Подойди ко мне.

— Не вмешивайся, ясно? — прошипела мне Артемида и, встав прямо у нависающего над ним бога, тихо произнесла. — Да, отец?

— У меня печальная новость… — Зевс старался говорить открыто и честно, но в словах бога то и дело проскальзывала фальшь. — С огромным трудом и печалью, я вынужден лишить тебя Олимпийского трона. Теперь ты смертная дева, и клятвы богов больше над тобой не властны. Строй свою жизнь, как ты считаешь нужным.

Тут Зевс позволил себе неприятную, слегка сальную усмешку и ласково погладил девушку по щеке.

— Не волнуйся, дочь. Ты не забыта. Даже в изгнании, я буду тебе навещать.

Артемида брезгливо вздрогнула, только чтобы под шепотки оставшихся Олимпийцев — и пурпурные от ярости щеки Геры — взглянуть Зевсу в глаза.

— Изгнании, отец? И ты считаешь, что я просто заберу лук и стрелы и уйду? Так что ли?

По храму прокатились удивленные шепотки. Олимпийцы ожидали, что девушка примет наказание и уйдет, опустив голову, но… За время на Земле Артемида изменилась. Стала резче, храбрее, активнее даже. И после мерзкого намека отца, у девушки сдало терпение. Она не станет уходить без драки.

— А, я поняла! — Артемида с ненавистью ткнула пальцем в голый торс отца. — Раз, я не столь сильна, как раньше, я должна просто испариться в эфире? Верно?

В глазах Зевса мелькнуло раздражение, но он все еще пытался сохранить образ честного и справедливого правителя.

— Смелые слова, дочь, но они не меняют правды. Ты недостойна титула бога.

— Недостойна? Недостойна?! — С каждым словом Артемида заводилась еще больше. — Знаешь, что?! Мне надоело молчать! Пока вы пировали на Олимпе, я тренировалась. Тренировалась! Ты хотя бы слышал об этом слове, отец?! Мои стрелы разили чудовищ, от которых у тебя бы волосы стали дыбом! И ты говоришь, что я недостойна?

Воздух вокруг Артемиды и Зевса заискрился, небо затянули тяжелые багровые тучи, а где-то вдалеке послышались отголоски грома. Разговоры в храме смолкли, каждый смотрел на столкновение между отцом и дочерью и тихо ожидал развязки.

— Ты забываешься, смертная! — пророкотал Владыка Богов, словно гора, нависнув над девушкой. — Тебе напомнить, что бывает с теми, кто посмел мне угрожать?!

— Я не угроза Олимпу, отец, — Артемида твердо встретила его взгляд. — Но и я не трус. Ты хочешь, чтобы я ушла? Будь, по-твоему. У меня дела поважнее, чем сидеть на бесполезном Совете. И кто знает, может когда-нибудь я вернусь, умнее и сильнее, чем раньше. Тогда и увидим, кто действительно достоин трона Олимпа.

Артемида резко развернулась, только с каменным лицом шагнуть в портал. Я последовал за ней, но все же задержался на выходе.

— Ты бы поторопился, племянник, — зло скривился Зевс, провожая нехорошим взглядом дочь. — Время идет. Или ты ждешь чего?

— Нет, дядя. Просто восхищаюсь. Редко какой бог полностью оправдывает мои ожидания. Но не ты, дядя. Ты именно таков, как о тебе говорят. Еще увидимся.