Истинная для Дракона

- Колдер? – удивленно спросил Этелхарт.

- Доктор? – одновременно с ним опешила я.

Доктор Колдер поклонился.

- Что вы хотели, Колдер? – нахмурился дракон.

- Прошу прощения, господин Аден-Драйк. Я разыскивал нашу больную, всё-таки, постельный режим, а в комнате её никак не застать… но вижу, что она уже отлично себя чувствует, – заметил он таким скабрезным тоном, что меня передернуло. Вот же хам.

- Не буду вам мешать. – Он снова поклонился, и уже было развернулся уходить, но, как будто что-то вспомнив, снова обратился к нам:

- Но с Анной-Марией мне всё же необходимо пообщаться, проверить её состояние. Отправьте за мной, Этелхарт, когда она освободится, – и снова этот ехидненький прищур и сладко-приторный голос.

- Всенепременно, Колдер, – ответил дракон и закрыл дверь перед носом доктора.

- Что за мерзкий тип, этот доктор! – вспылила я. – Не зря, когда он ещё приходил и водил руками вдоль тела, меня охватывал какой-то озноб и испуг. Я ему и слово боялась сказать.

- Ты преувеличиваешь, Энн-Мари. Я давно знаю Колдера, он отличный менталист, прекрасно устанавливает защиту, диагностирует попытки её разрушения и всё в этом роде. А нашу суть всегда охватывает холод, когда её считывают, вот ты и тряслась от движений его рук.

- А что он считывал сейчас, в таком случае? Что ему надо от меня? Открыв дверь, я заметила, как он опустил выставленные вперёд ладони!

- Возможно, он хотел узнать, здесь ли ты, и чтобы нам не мешать, считать твоё состояние на некотором расстоянии. Хотя, конечно, делать это без ведома пациента – неэтично. Я с ним потом поговорю об этом. – Дракон уселся на кровать, хищно сощурился. – А сейчас иди ко мне, я тебя согрею. Хотя мне ли говорить об огне, когда ты сама – суть высший огонь! – засмеялся он своим фирменным смехом, сводящим меня с ума. Я переключилась.

- Этелхарт, расскажи мне, что значит Универсум, Идеальный Огонь?

Дракон удивленно поднял бровь.

- Ты назвал меня так. Не помнишь? В самый первый мой огненный взрыв.

Дракон замялся, отвёл глаза. «Не хочет говорить? Чего-то не понимает? Но ведь взялся меня обучать, значит, понимает. Почему тогда?..»

- Понимаешь, Анна-Мария, я не могу тебе всего рассказать. Чего-то я сам до конца не знаю, а что-то тебе просто рано знать – ты ещё не готова. Я понял, что получается у тебя управлять силой вполне сносно тогда, когда ты делаешь то, что умеешь или тебе это нравится. Поёшь ты завораживающе, танцуешь вполне хорошо, ловишь на лету. И сила слушалась твоего голоса, твоих движений. Но это должно быть в сотни раз быстрее. Твои сферы мгновенно должны «соображать», в какой точке им собраться и выплеснуться – глаза ли, руки, твой нежный ротик, твои волосы… или твои сладкие дырочки, – голос дракона внезапно осип, он потянулся ко мне.

Отбросив от меня свою рубашку и гипнотизирующе глядя мне в глаза, он аккуратно, но настойчиво надавил ладонью мне на грудную клетку, тем самым убеждая лечь. Я легла на спину в благоговейном ожидании. Его властное прикосновение уже не вызвало в душе отторжения, сопротивления. Наоборот, мне тут же захотелось, чтобы он приказывал мне, полностью подчинял себе, а я бы выполняла всё, что он только пожелает. Всё-всё.

Я встряхнула головой. «Я ли это? Что со мной происходит? Всего неделю назад ты ненавидела это чудовище, Анна-Мария, этого тирана, этого монстра. А теперь готова беспрекословно исполнять его самые грязные желания?» Голова затуманилась. «Да, я готова делать всё, что прикажет мой господин. Всё, о чем даже подумать не успеет».

Моё тело зазывно распласталось и выгнулось на кровати: руки развернулись, как для объятий, открывая поднятую грудь, прямые ноги сами широко раздвинулись, образуя чуть ли не «шпагат». И в этот миг в моей голове прозвучал голос Этелхарта: «Как быстро наступили изменения. Две привязки – два испития, и она так раскрылась! Она, Высший Огонь – моя истинная!! Очуметь просто!»

«Какие привязки? Что это значит? Меня что, магией к нему привязали? Как это у колдуний – приворот? ... Да нет, зачем ему приворот, если он в любой момент может взять меня силой. Он это мог ещё в первый вечер сделать, там, на столбе, если бы не моя суть. … А в чем тогда дело? Всё-таки надо узнать, что значит быть истинной. Романтик, истинная пара – это супер, но в чем подвох-то? … Зачем ты придумываешь сама себе проблему? Истинная – это чудесно, волшебно, это значит, что ты сможешь делать всё для своего господина, доставлять ему блаженство. … Не, ну супер, я сама с собой разговариваю и спорю. … Так не спорь. Отдайся этому сладострастному омуту, облегчи мысли».

Всё это время Этелхарт наблюдал за мной, не торопился. Он спокойно рассматривал всё моё тело, каждую жилочку, родинку, морщинку, каждую искринку в глазах, каждый завиток в волосах. Когда глаза мои затуманились от предвкушения, он очень медленно начал водить ладонью по моему телу. Потом в руке его появился невесомый платок нежнейшего шелка. Он ласкал меня им, едва касаясь кожи, отчего по телу пробегали мурашки.

Вот в его руках уже радужное перо какой-то диковинной птицы. Лаская им определенные точки, он доводил меня до исступления. Я изгибалась и стонала. Если выполнять его желания – это получать такое удовольствие, то я согласна!

Он приказал перевернуться на живот. Перышко заскользило по спине. Аааааааа, что же он делает? Я с ума сойду от блаженства. Вот нежный пух скользнул в ложбинку между ягодицами, очертил их круг, заплясал по внутренним бедрам. Ноги мои задрожали, я ощутила, как внутри меня заструился сок желания.

- Расслабься, Энн-Мари, расслабься, – зашептал дракон.

Я расслабила мышцы и погрузилась в сладостное облако рая. Ноги сами раздвигались шире и шире, когда перышко заглядывало в нежную ложбинку, а потом перебегало на бедра, икры, ступни и обратно. Я ощущала, как мое лоно переполнялось влагой, и она вытекала на губы, заводя меня ещё больше.

Мои сферы ещё не успели заснуть, сегодня выдался очень активный для них день. От пробуждающегося желания они встрепенулись и задрожали на своих местах, будто размышляя, куда на этот раз ринуться.

А дракон, раздвинув пальцами губы, приступил к истязанию клитора твердым концом перышка. «Оооо, аааааа, о, боги! Я сейчас с ума сойду». От каждого касания я вздрагивала и выгибалась. А дракон наклонился и вторгся языком в анальную дырочку, а пальцами второй руки нежно проник внутрь меня и массировал стеночку в такой точке, что я уже стонала в голос. От контраста ощущений я задыхалась. И перышко по клитору, и язык в попке, и его пальцы внутри меня двигались всё быстрее. Я затряслась, ласка была невыносимой. Я лежала на животе, ноги – широко раздвинуты, я хотела их свести, чтобы закончить эту сладкую муку, но их будто заклинило, они напряженно вытянулись струнами. Я закусила подушку, пальцы рук железной хваткой впились в простыню. Мои сферы радостным водопадом стекали к заветной точке – моему клитору, который, казалось, сейчас взорвется. Когда в голове у меня зашумело, а отрывистые стоны вылились в один протяжный, дракон припал ртом к лону и клитору, языком вычерпывая льющуюся влагу и силу из открывшегося сосуда и высасывая из набухшего бутона. Когда я перестала вздрагивать и ахать, он слегка шлепнул меня по ягодицам и прошептал: «Никуда не уходи». А куда мне уходить, мне так хорошо.

Дракон вернулся быстро. Я ощутила, как по спине и ягодицам пробежались жесткие тонкие ленточки. Это было необычно, но приятно. Потом они опустились на меня с легким скользящим ударом. Ещё необычнее. Но приятно. Следующий хлесткий удар был ощутимым, но после оргазма боль показалась такой сладкой! Я выгнулась и застонала.

Тиран хлестал меня плеткой медленно, выверяя силу и место ударов. Я вскрикивала, но скорее от остроты ощущений (они были невероятными), а не от боли. Дракон явно знал толк в этом виде порочной власти. Постепенно он повысил силу и частоту ударов. Усиленная боль преобразовывалась в интенсивность возбуждения: Этелхарт хлестал меня плеткой по спине и, не жалея, – ладонью по ягодицам, а мне хотелось кричать, как я хочу его. На каждый удар я отзывалась стоном и криком «Дааа!» А потом не заметила, как это «Да!» превратилось в «Да, мой господин!»

Я не понимала, где я и что я. Мои сферы сошли с ума. От сильного желания, от боли и от наслаждения, они не знали, где искать «пятый угол». В итоге сила решила ринуться вверх и выйти вместе с голосом. Когда мои стоны приобрели музыкальный оттенок, тиран засмеялся своим секси-смехом, от чего я опять впала в слуховую нирвану. Он отбросил плетку, за ноги перевернул меня на спину и притянул к себе так, что навис своим могучим пахом почти над моей головой. Прямо у меня перед глазами устремлялся вверх его мощный ствол.

- Открой ротик, Анна-Мария. На мой вопрос, сделаешь ли ты всё, что я попрошу, ты ответила: «Да, мой господин!» Открой ротик.

В горле вмиг пересохло, я облизнулась. Моё желание зашкаливало, сила рвалась с губ. И он хочет эту силу заполучить. И не боится? Так уверен в себе? Или во мне? Или…

Я не успела додумать. Этелхарт взял мои ладони, положил их на свой жезл. Горячий, упругий, твердый, но нежный на ощупь. Одной рукой двигая мои ладони по своему члену, показывая как надо, пальцами второй руки он пощипал мои губы, проник в приоткрытый ротик, и начал двигать по языку, намекая совсем на другие движения.

XXIV

Когда всё во рту наполнилось влагой, а мои ладони сами двигались по достоинству Этелхарта, он ухватил пальцами кончик моего языка, рот мой раскрылся и дракон не замедлил этим воспользоваться. Он не проникал слишком глубоко, лишь слегка скользил по языку уздечкой, остальную часть ствола ласкали мои ладони.

Дракон приподнялся и развернулся, запрокинул мою голову и проник в ротик более смело. Я вошла в ритм и даже стала двигаться навстречу его древку, а он наклонился и лег на меня. Его язык и пальцы по-хозяйски принялись за мой клитор и обе дырочки, двигаясь в такт его члену.

Мой огонь, сосредоточенный сейчас в районе горла, задрожал… и разделился на множество потоков. Один извивался вокруг члена дракона. Заискрили пальцы моих рук, также сейчас ласкавших этот огромный жезл. Несколько потоков двинулись к моим влажным дырочкам, которые были захвачены в плен умелых губ и рук Этелхарта. Но появилось и новое ощущение: стало казаться, что энергия – больше не в сферах, она растворилась в крови и течет по моим жилам, искря и ударяя током то тут, то там. Моя же сила доставляла мне необычайное наслаждение, а наша с господином взаимная услада придавала ему пикантный привкус, нюансы чувственности.

Я ощутила полную гармонию. Всё, что происходило, не казалось уже чем-то ужасным, напротив, было так естественно, так почему-то важно для меня. Стоило языку дракона или его рукам, губам на миг оторваться от меня, как меня охватывала жгучая боль потери. Его тело, прижавшее меня к кровати, было самым правильным, лучшим – моим одеялом.

Запах Этелхарта, его вкус возбуждали меня всё сильнее. Я с жадным стоном принимала губами и языком его фаллос, будто мечтая напиться из этого сосуда. Мои дырочки плакали влагой, умоляя ими овладеть. Я всё живее двигалась навстречу дракону, и он, сразу уловив моё нетерпение, сменил нежность на буйную страсть. Толчки стали жестче, член проникал в ротик сильнее и глубже. Его пальцы быстрее и настойчивее завертелись в анальной дырочке. Язык, ставший упругим и твердым, губы и зубы терзали мой клитор – ударяли, сжимали, кусали, дули, нежно порхали по нему и щелкали. Другая рука интенсивно ласкала особую точку в моём лоне. Я изгибалась, стонала и алчно вбирала в себя плоть тирана, моего господина, моего Этелхарта.