Eroge LV4: Сисек будет много

— В то время, была эпоха, которую прозвали «просвещенной», люди верили, что раскрыли все тайны мироздания. Сейчас, даже как-то смешно об этом упоминать, но в те времена люди были самоуверенными. И устав искать новые тайны в науке, они обратили свой взор на мистическую часть этого мира. Занялись изучение оккультных наук, алхимией и прочими подобными вещами. Стоит ли говорить, что практически все их попытки были бесполезными? Хотя все же единицы добивались успеха, и открывали завесу над тайнами, о чем позже горько жалели.

«Эта история вообще когда-нибудь закончится?» — я уже откровенно скучал, но хитрая лиса выглядела такой печальной, когда это рассказывало, ей было явно очень тяжело вспоминать прошлое. На уголках глаз даже выступили слезы. Впрочем, талантливых актеров и лжецов не зря прозвали лисами, не стоит идти у чувство на поводу и позволить собственным чувствам взять верх над логикой и разумом.

— Этот юноша был писателем, или вернее собирателем старых легенд и историй, которые он записывал, собирал и систематизировал. Некоторые сборники квайданов, что он создал до сих пор переиздаются. По некоторым из них другие авторы писали свои произведения, иногда маскируя свои выдумки под старые легенды и квайданы. Несколько из них и Эдогава Рампо использовал в своих книжках, и я на глупость свою показала пару таких книжек Тамао. Мол, посмотри — дело твоего отца живет. Но я отвлеклась. Так вот этот студент нашел на руинах некого буддийского храма могилу. Храм сильно постарел, крыша едва держалась, проще было все снести и отстроить новый, чем ремонтировать. Вот этим и занялись. А пока шум да дело, студент отправился к найденной могиле, решив изучить след в истории храма. Ну и… йокай его дернул — прочел молитву над могилой.

«Из нее вылетел призрак, вселился в тело студента и тот стал одержим душой твоего возлюбленного?» — я снова придумал банальный сюжетный поворот, но перебивать Сидзуко не стал. Девушка явно хотела высказаться и снять груз с души.

— И таким образом он призвал душу того монаха, который покончил с собой от неразделенной любви… любви ко мне. Это был призрак того самого монаха. Он прибыл в гостиницу и все это рассказал. Призрак попросил юношу одолжить ему тело, чтобы завершить земные дела.

— Жутковато звучит… — всетки не удержался я.

— Да… — легко согласилась Сидзуко и продолжила — …но… таким образом он обрел физическое тело и мы… занялись… этим… — для похотливой лисы-оборотня она внезапно начала слишком сильно краснеть и смущаться. Такой реакции я не ожидал.

— В общем, вы потрахались и его душа улетела в рай?

— Рай? Ты путаешь религии — усмехнулась Тамао — отправился он на перерождение, чтобы однажды вырваться из колеса Сансары и навсегда покинуть сей бренный мир, найдя вечный покой на цветке лотоса.

— Моя дочь излишне придирается к словам, но да — он… его душа обрела покой, вместо того, чтобы продолжать испытывать мучения от любви, и в итоге стать злым духом, алчущим крови живых.

— А тот студентик?

— Он остался со мной. Делать извращенные вещи с такой красоткой и при этом иметь возможность общаться с настоящими духами и йокаями, разве это не лучше чем копаться в пыльных книгах? Вскоре родилась Тамао, наша с ним дочь, а потом, лет через 30, ему захотелось вернуться к людям. Все же наши миры слишком разные. Да и моя ненасытность кажется чем-то веселым, только когда ты молод и полон сил. После у нас останавливались еще разные люди. Студенты, монахи, самураи, пара царьков местного пошиба, в общем, разные люди. Они и помогали в нашем деле. Мы помогаем призракам вселиться в наши тела и делаем «это самое», помогая их душам освободиться.

— Открыто, хозяйка? — внезапно раздался жуткий голос за моей спиной, мы все трое обернулись и увидели двухметровое чудище, с красной кожей, рогами и настолько большими ручищами, что ими можно было прессовать стальные рельсы в блин. Увидев меня, жуткая, но видимо добродушная улыбка черных губ и длинных звериных клыков, сменилась холодящим кровь взглядом презрения.

— Да, пройдите пожалуйста в общий зал, вы сегодня рановато, никого еще нет — Сидзуко поклонившись, тут-же направила жуткую рогатую тварь в соседний зал.

Я откашлялся и снова посмотрел на хозяйку гостиницы. Трое из десяти людей увидев, такое страшилище, легко поверят, что по их души из преисподней выполз сам Дьявол, а все остальные, кто поумнее — уже бежали бы прочь сверкая пятками.

Я же не отреагировал панически, лишь потому что недавно сражался с жутким демоном, что придавало мне какой-то незримой внутренней самоуверенности. Довольно хрупкой и обманчивой, но пока что оборона держалась.

— Насколько я понимаю, вам нужна моя помощь в этом деле? Типа я выступлю сосудом для душ или что?

— Да. Не переживайте, призраки не могут захватить тело живого человека, в теле ведь уже есть душа и она легко выбросит из своего сосуда незваного гостя. Но призрак может так сказать… стать попутчиком. Влюбленные, которые не смогли быть вместе при жизни, после смерти вселяются в ваше тело и мы… делаем кое-что, и тогда… они обретают покой? Я сама толком не понимаю, как это работает, хотя держу для подобных целей этот рёкан уже три сотни лет. Но это действительно работает, в этом я уверена.

— Хорошо, почему бы и нет? — я пожал плечами — две горячих лисички хотят мне отдаться, так чего бы мне противиться? — мысленно про себя добавив, что это так же поможет мне хорошо прокачаться.

— В таком случае я вам благодарна. В этот год, «парад сотни демонов» обещает быть особенно интересным.

— Что же интересного нас ждет? — усмехнулась Тамао, подмигнув мне.

На этом мы и порешили. Но когда до полночи оставалось не так и много времени, раздался тихий стук в дверь.

— Открыто — бросил я лениво, стоя у окна, и любуясь луной.

Дверь отъехала в сторону, за ней на коленях стояла Сидзуко, она держала перед собой поднос с какой-то бутылкой и тарелкой закуси, и парой чарок. Быстро приподнявшись, она пересекла порог и снова уселась на колени держа спину прямой:

— Если позволите, я бы хотела с вами выпить, надеюсь вам уже можно пить алкоголь?

— Можно, если осторожно — ответил я, приближаясь к женщине и садясь рядом с ней, так же на колени. Не люблю я такое. Я привык опираться на спинку стула, а не свои колени, спина сильно затекает. Но у них все так пафосно и с такой данью традициям, что разве я могу возражать?

— Если позволите, я хочу расспросить вас, о той девушке… Микасе, вроде бы? — я потянулся к закуске, но замер на полпути.

Глава 18 Оямадо 5 — Поцелуй

— А что вас интересует? — спросил я, и взяв бутылку саке, плеснул себе в небольшую круглую чашу без ручки. Когда я собирался поднести ее ко рту и вкусить сей напиток, руки хозяйки рёкана обхватили и сжали мою ладонь с зажатой в них чашей. На мой немой вопрос и приподнятую бровь хозяйка поспешно объяснила:

— Позвольте согреть напиток своими руками, это меньшее, что я могу сделать для гостя.

— Да… не надо… как бы… — неловко ответил я. Понятно, что это просто ее способ немного меня полапать прикрываясь благовидным предлогом, но да, обернутая ее ладонями чаша за пару минут нагреется до 30–35 градусов, что явно выше комнатной температуры. Саке принято подогревать, хотя я не алкаш и не знаток в выпивке, я вообще только пару лет назад школу закончил и мне явно рановато пить. Я ничего крепче пива обычно и не пил. Но раз уж поехал на источники, то чего бы и не накатить?

Я прекрасно понимаю, зачем она это делает. То, что она, таким образом, меня лапает, это я уже понял, но есть и иная причина. Дело в том, что высокая температура намного сильнее раскрывает и вкус, и аромат, и что важнее — убойность спиртных напитков. Например, небольшое количество виски, например, около рюмки — если его просто выпить — на взрослого человека особо не повлияет. Но если тоже количество алкоголя плеснуть в горячий чай или кофе, оно даст по башке — намного сильнее, именно благодаря высокой температуре. Саке же издревле предпочитают просто подогревать.

Подождав, пока напиток достаточно сильно прогреется, я отстранил ее руки и осушил сею чашу залпом. В голове немного загудело, перед глазами все на секунду расплылось и затроило. Крепкая хрень… да и я пить толком не умею. Думаю, мне хватит. По горлу еще несколько секунд распространялось сильное жжение. Взяв немного закуси, я зажевал алкоголь, вскоре неприятный вкус исчез заменившись привкусом соли и соевого соуса.

— Так что насчет той девушки? Неужели вы… расстались?

— Вас так сильно интересует — свободен ли я?

— Мне нужна ваша помощь со снятием проклятья, но мне совершенно не хочется вбивать клин в ваших отношениях…

Я окинул ее взглядом, и усмехнулся, покачав головой:

— Госпожа Сидзуко… если вы боитесь, так и скажите, не надо ходить вокруг да около.

— Д-да… вы правы… — она немного смутилась, но собравшись с силами вернула на лицо спокойную мягкую улыбку — я так долго была связана с этим местом, что просто и не знаю, как я смогу жить одна…

— Одна? А что же Тамао? Она не останется с вами?

— Она безусловно захочет посмотреть другие места, я же… я ничего не умею, за все эти столетия единственное, на что у меня хватило ума — это управлять гостиницей. Так что мне придется искать работу, связанную с подобным бизнесом. Так что в моей жизни толком ничего и не поменяется. Тамао же вероятно устала от гостиниц, обслуживания номеров и прочего в таком духе. Она захочет повидать большой город. Я боюсь, что она не захочет возвращаться… и, тем не менее, расскажите мне об этой… Мисато?

— Микасе — раздраженно поправил я, по хитро сверкнувшим лисьим глазкам я понял, что она специально коверкает имя, чтобы позлить меня — мы вроде как парочка, хотя наши отношения трудно назвать обычными. Их скорее можно обозначить как «все сложно». Мы были вместе это время, но у нее работа, важное дело всей жизни, мечта… я тут совершенно лишний. Эта девушка стала жертвой проклятья из-за моей неосмотрительности и самоуверенности. Я же и взялся ее расколдовывать. Моя вина, мне и исправлять.

— Это достойный поступок. Обычно люди предпочитают перекладывать вину на других, а не нести ответственность.

— Просто я дурак — честно признал я — у меня есть такая бесполезная вещь как — совесть. В 21 веке это нелепый атавизм, который лишь мешает жить. Я бы с удовольствием от нее избавился.

— Думаю, вы это не серьезно говорите — лиса улыбнулась, обнажая клыки — думаю, глубоко в душе, вам это нравится. Нравится чувствовать себя героем.

— Может и так — я безразлично пожал плечами — эта девушка мне не безразлична, я хочу ей помочь. Так что мы не расставились… наверное… когда я вернусь в Осаку, то мы снова будем вместе. По крайней мере, я на это надеюсь.

Госпожа Сидзуко все это время вертевшая в руках полную чашу саке — разом осушила ее и, отодвинув в сторону поднос, приблизилась ко мне. Несколько секунд она пристально смотрела мне в глаза, потом чуть наклонила голову в сторону и наши губы соприкоснулись. Мы принялись целоваться, жадно касаясь губ партнера. Наши языки встретились и переплелись. Тонкая блестящая нитка слюны побежала из уголка губ хозяйки гостиницы.