Маленькое чудо

- Михаил, решился сделать заявку на доклад? - спокойно уточнила Оксана и без фонарей, давно разбитых деятельной шпаной, разглядевшая преследователя.

- Ты мне этот зачет поставишь, или плохо придется, - набычившись, пообещал парень, не желавший отступать.

- Миша, не стоит. Учитесь, и тогда сдадите философию без проблем, а если нет, то никакие угрозы вам не помогут. Недостойно мужчины грозить женщине, - мягко ответила Стрекоза, внешне не испытывая страха.

- Я тя предупредил, - сгребастав Оксану за воротник, раззадоренный парень рванул худенькое тельце жертвы, приподнимая над асфальтом так резко, что у той с лица слетели очки.

- Не стоит, отпусти, - недрогнувшим голосом попросила Стрекоза и заглянула в глаза парня.

Они замерли странной скульптурной композицией: хрупкая молодая женщина в коротком пальто и широкоплечий парень в кожанке. То ли любовники, то ли враги. Двое на темной улице.

Что-то странное начало происходить между ними: изо рта парня вырывался влажный парок и струйка его устремилась к приоткрытым губам Оксаны. Она словно втягивала в себя чужое дыхание, поначалу едва-едва, потом все более жадно, а глаза ее сияли голубым светом, походящим на огонек газовой горелки. Спустя несколько секунд женщина неохотно сомкнула губы и отвернулась, возбужденно дыша.

Тотчас же руки Михи разжались сами собой, странная слабость укутала мягким одеялом. Студент мешком картошки начал заваливаться на асфальт.

Кричать, звать на помощь или бросаться прочь Оксана Николаевна совершенно не собиралась. Она подхватила юношу в полете и осторожно уложила на газон рядом. Потом Стрекоза подняла сбитые очки, протерла салфеточкой, водрузила их на нос, укрывая за стеклами странное мерцание глаз. Отряхнула воротник, оправила пояс.

- Полежи, мальчик, отдохни немного, - усмехнулась Оксана и, на миг коснувшись тонкими пальчиками лба беспамятного студента, предложила уже тоном повелительницы, чьи приказы не обсуждаются:

- О нашей встрече забудь и, Миха, к следующему семинару ты подготовишь развернутый доклад о Логосе в античной, христианской и современной философии.

Сыто вздохнув, женщина перехватила поудобнее сумку с лекционными материалами и двинулась дальше по безлюдной улице. В свете единственного на квартал фонаря хрупкая фигурка почему-то не отбрасывала тени. Под нос Стрекоза задумчиво прошептала:

- А все-таки вы были правы тогда, герр Готфрид. Мне кажется, ЕМУ бываем нужны даже мы. И даже нам бывает нужен ОН, чтобы не убить человека... в себе.

1. Го?тфрид Ви?льгельм Ле?йбниц (21 июня (1 июля) 1646, Лейпциг, Германия - 14 ноября 1716, Ганновер, Германия) - немецкий философ, логик, математик, физик, юрист, историк, дипломат, изобретатель и языковед.

2. ИСТОРИЯ И ЗНАЧЕНИЕ ИМЕНИ ОКСАНА - Оксана - форма имени Ксения. Предположительно происходит от греческого слова "ксенос" - чужой, чужеземный. Означает: иностранка, странница.

ОСОБЫЙ ВЗГЛЯД

Анюта, сгорбившись, как старуха, плелась по аллее. Обыкновенно девушке нравилось пробежаться от института до дома через парк, подышать свежим воздухом, полюбоваться летней зеленью, буйством осеннего маскарада, снежным безмолвием в золоте фонарей или робкой прелестью весны. Но сегодня Аня не замечала никого и ничего, только, поплотнее натянув капюшон на лицо, молча сглатывала слезы, да старалась не всхлипывать слишком громко. Свинцовая тяжесть наполняла обычно легкое тело. Ноги тяжело увязали в грудах шуршащего кленового разноцветья, как в густой смоле. Громкий шорох опавших листьев, как чей-то непрерывный злой смех, заглушал рыдания.

"Сволочь, гад, гад! Сел на лекции к красавице Алинке, будто не гуляли вместе весь прошлый год, будто не было ни поцелуев, ни разговоров, ни..." - Обманутая девушка настолько увлеклась терзаниями, что не заметила, как свернула с гравийной дорожки, засыпанной листвой, и ткнулась лбом в крепкий невысокий дубок.

Бац! Искры посыпались из глаз. Розовая помада, капелька крови из прикушенной губы и слезинки остались на жесткой дубовой коре. Чтобы не упасть, Анька двумя руками схватилась за дерево. Вялое удивление "откуда взялся дуб на кленовой аллее?" пробилось даже сквозь бурю обиды, бушующей в душе. Судорожно всхлипнув, девушка приложилась щекой к шершавой коре, пережидая, пока перед глазами перестанут носиться искорки. Сердечные терзания даже чуть-чуть отступили, временно уступая место банальной, но оттого не менее актуальной, боли физической. Саднила от удара кожа и пульсировал наливающийся на лбу синяк.

И тут в сознание вкрался шепот, такой сочувственный, мягкий, обволакивающе нежный:

- Хочешь больше не плакать?

- Да, - не думая, кому и зачем отвечает, ляпнула Аня.

- Да будет так! - ни капли жалости, лишь чистое ликование наполнили голос. И мир изменился.

Или это изменилась сама девушка? Случилось что-то странное, она стала выше, шире, она поскрипывала стволом и перебирала веточками на ветру, корни привольно раскинулись во влажной земле. Корни? Ветви? Ствол? Она... она стала деревом! А рядом на аллее стояла тоненькая хрупкая красавица со светлыми волосами-паутинкой, укрывавшими ее вместо платья. Загадочная незнакомка окинула взглядом молодой дубок и напевно сказала:

- Извини, так получилось! Я уже устала ждать хоть кого-нибудь, чья кровь коснется коры. Заклятье вериг теперь твое, счастливо оставаться, дубравница!

Красавица развернулась на носочках и босиком беспечно затанцевала по листьям, не проминающимся под ее весом.

"Погоди! Что ты сотворила со мной? Верни назад!" - хотела крикнуть Аня, но рта больше не было. Каким-то чудом незнакомка все-таки расслышала девушку и весело бросила на прощанье:

- Чародей, поймавший меня, говорил, что есть три способа снять чары: желание, загаданное на крови, смерть у корней или глаз любви. Может, лет через семьдесят тебе повезет поймать дуреху. Не упусти шанса! Бывай!

Световласка растворилась в луче солнца, а Аня осталась. Она стояла и безучастно наблюдала за тем, как гуляют по аллее мамаши с карапузами, степенно бредут старички, с хохотом и задорными возгласами спешат с лекций студенты. Если бы могла, девушка заплакала, но, вероломная красавица не обманула в одном: дерево не может плакать. А значит и Аня больше не могла лить слез. Только потому и не заплакала, когда мимо прошел Макс с Алинкой, прошел, даже не глянув в сторону заколдованной подружки. Бывшей подружки.

Понемногу темнело, народа на аллее становилось все меньше, а боль в сердце, в сердце, которого теперь не было, почему-то лишь нарастала. Безнадежное отчаяние захлестывало Аню, куда более настоящее и куда более безнадежное, чем пару часов назад. Ну, подумаешь, ее бросил Макс?! Да шел бы он на три веселых буквы, куда угодно, только бы она, Анечка снова смогла ходить, дышать, говорить, увидеть маму и папу, только бы быть и жить человеком! Горечь от того, что этому "только бы" сбыться не суждено, сводила с ума.

- Ой, Анька, а ты чего тут топчешься? - озадаченный голос однокурсника Вовки раздался совсем рядом.

Рыжий, веснушчатый, нос картошкой, вечная улыбка на пухлых, как у девчонки губах - на этого простачка Аня никогда раньше не обращала внимания.

- Ты ж замерзла уже! Давай домой провожу? - неуверенно, с робкой надеждой, предложил парень, протягивая руку.

Пальцы коснулись коры, нет, уже не коры, а красной куртки Анюты. Девушка секунду-другую стояла, не понимая ничего, но чувствуя, как студит кожу лица осенний ветер, а капли дождя долбят по непокрытой голове, а потом плача и смеясь, кинулась Вовке на шею. Студент осторожно, будто боясь спугнуть певчую птичку, погладил девушку по спине и спросил:

- Ты из-за Макса переживаешь?

- Нет, уже нет, - замотала головой Аня и, покрепче обняв Вовку, чтобы чувствовать чье-то надежное тепло рядом, тихо спросила:

- Как ты узнал меня?

- А как не узнать-то? - удивленно ответил вопросом на вопрос рыжий и улыбнулся такой теплой, смущенной и счастливой улыбкой, что иного ответа не понадобилось.

Двое стояли под редкими каплями дождя и листьями, опадающими с неумолчным шелестом. Им, разделившим душевное тепло, было до странности уютно в этот хмурый и стылый вечер.

Оконьяченные

Мариночка заглянула в кабинет шефа. Пожилой, крепко сбитый мужчина корпел над папкой с документами.

- Босс, у Женечки ждут только вас!

- Ммм, угм, - шеф оторвался от писанины и снял очки. - Как думаешь, Мариш, цветов и конфет хватит?

Букет мелких роз для кассирши-именинницы шеф купил еще утром, а коробка трюфелей пылилась на антресолях с юбилея фирмы.

- Хватит, конфеты в самый раз будут. У Жени на столе лишь сладкое красное. Жанна Францевна ничего крепче в обед не разрешает.

Шеф, уважающий водочку с коньяком и ненавидевший всей душой сахарные бабские напитки, страдальчески поморщился. Открыл бар и вытащил оттуда маленькую, не больше ладони, бутылочку в форме пирамидки.

- О! Клавдии клиенты подарили какой-то коньячок с травками, я у нее из кабинета утром прихватил. Вот и опробуем! - провозгласил Валерий Иванович и, сграбастав все подарки, двинулся в соседний кабинет.

Там уже набирал обороты праздничный обед. Главбух Жанна Францевна, мощная дама, проходившая в двери лишь боком, благосклонно внимала Лешке-бухгалтеру, развлекавшему общество анекдотом про аудиторов. Кассир Женечка, метр с кепкой плюс французская женственность и русская хозяйственность, раскладывала по тарелкам гостей салатики. Сисадмин Боря, симпатичный парень в вечных джинсах и футболке расплылся при виде Мариши в глупой улыбке. Он с недавних пор пытался обаять девушку, но та на провокации не поддавалась и дальше кино заходить не желала. Пара дам из планового (хохотушка Оксана и сплетница Верочка) со сметчиком Денисом в нагрузку довершали комплект приглашенных.

Народу в офисе было много, но так уж сложилось, что праздновали дни рождения, если конечно, речь не шла о круглой дате, узким кругом, в который непременно хоть на пару минут приглашали шефа.

Валерий Иванович привычно толкнул речь о незаменимости и многочисленных достоинствах именинницы, та польщено разрумянилась, принимая подарки и комплименты. Содержимое маленькой бутылочки было разлито в маленькие рюмочки и торжественно распито за здоровье кассирши.

Напиток крепкий, пахнущий полынью и тархуном, не привычно-коньячного, а какой-то скорее густо-коричневого цвета обжег горло. Потом рухнул в голодный желудок и приятным теплом разлился по телу. Женечка закашлялась. Помедлившие с употреблением "коварные" плановички переглянулись и втихую перелили свои рюмочки в опустевшую Денискину. Тот оказываться от халявы не стал.

Обеденный перерыв кончился, народ рассосался по офису. Клавдия Наумовна зашла в приемную примерно через часок после обеда. Приветливо кивнув Марише, юркнула в кабинет к мужу. Выскочила она оттуда поспешно и, склонившись к столу секретарши, торопливо зашептала:

- Мариночка, скажи, Валерий Иванович сегодня никуда не уносил бутылочку такую маленькую, на пирамидку похожую?

- Уносил, Клавдия Наумовна. Вы не волнуйтесь, он ее Женечке на праздник забирал. Там все по рюмочке выпили, - решив, что жена беспокоится за печень босса, ответила Мариша.