Первая после бога

– Что случилось?!

Даже надрывая связки, вопящую толпу переорать оказалось нереально. Голос Кассел просто утонул в вое брошенным в воду камешком. Пришлось перегибаться через стойку, дёргать регистратора за халат, чтобы обратить на себя внимание. Да ещё и уворачиваться от твёрдого переплёта блокнота, которым какой-то деятель решил врача в глаз ткнуть. Кстати, большинство присутствующих размахивали такими же блокнотами.

– Рейнер Варос! – рыкнула милашка Ирик и схватилась за горло – то ли показывая как всё достало, то ли такого напряжения не выдержала даже её лужёная глотка.

Дира в ответ только плечами пожала – имя ей ничего не говорило.

Регистраторша махнула на тупую врачиху рукой, нырнула куда-то вниз и шлёпнула на стойку журнал – в свете драконовых ламп обложка хищно блеснула. А парень, собирающийся, кажется, угробить-таки доктора Кассел своим блокнотом, счастливо взвыл.

– Рейнер Варос! – эвакуатор ткнула пальцем, похожим на сардельку, в обложку.

Пришлось присмотреться. Но ничего интересного Дира так и не разглядела. Ну, молодой мужик. Против истины не попрёшь – фактурный. Косая сажень в плечах, могучие, будто бы даже надутые, мышцы распирают тонкую рубашку. Блондин с эдакой золотой искрой. Улыбка в тридцать два идеальных зуба. Одет в спортивную форму игроков «Владыки замка» – сплошные глянец, лоск, и красота.

– Только не говори, что это его нам везут, – прошипела Кассел себе под нос.

Регистраторша врача слышать не могла, а всё равно кивнула. И взгляд такой сочувствующий-сочувствующий, мол: «Всем, конечно, достанется. Но тебе, дорогая, козой отпущения быть!».

– Охрану вызывай! – рявкнула Дира, глянув на зелёный огонёк над дверьми – тот злорадно подмигнул раз и больше не гас.

Что могла сделать больничная охрана с толпой журналистов – стоило бы сразу догадаться, кто эти беснующиеся! – хирург понятия не имела. Если борзописцы чуяли сенсацию, то ни остановить, ни притормозить их не мог никто. Проверено богатым опытом. Они и охрану, и санитаров снесут. И носилки с больным перевернут, ещё и сверху потопчутся. А что? Тем громче скандал!

Но видимо, у судьбы остатки совести всё же имелись. Не успели двери разъехаться в стороны, а волна журналистов выплеснуться наружу, а в покой уже пролезла… голова дракона. Самая обычная голова, размером с сарай, на длинной змеиной шее, украшенной костяными и даже на вид очень острыми гребнями.

Зверюга внимательно оглядела крохотными алыми глазками всех присутствующих – как по команде замолчавших, выстроившихся вдоль стен и даже умудрившихся утрамбоваться. Фыркнула по-кошачьи и убралась в темноту. Вместо неё появились обычные носилки в сопровождении фельдшера. Впереди вышагивал тот самый Рейнер Варос – только без улыбки, мрачный.

– Кто врач? – голос, в абсолютной тишине, сменившей ушераздирающий гвалт, прозвучал набатом.

Отзываться Кассел почему-то дико не хотелось.

– Давайте… – пришлось откашляться – негоже хирургу пищать придушенной мышью. – Давайте пациента в первую смотровую.

– Вы врач? – уточнил этот самый Варос.

И Дира мгновенно осознала – блондин ей очень, ну просто очень не нравится. Не первый раз родственники пациентов при виде неё высказывали недовольство и недоверие. Но впервые всего лишь двумя словами Кассел дали понять, что её место в санитарках. И это потолок карьеры.

– Можете подождать другого, – предложила хирург. – Минут через двадцать подъедет завотделением. Правда, он сам не оперирует. Но, думаю, доктор Лангер быстро найдёт другого врача. Хотя ночью, в разгар праздника и трезвого… Нет, за час точно уложится.

Блондин помолчал, меряя доктора тяжёлым, как булыжник, взглядом.

– Где эта ваша смотровая? – хмуро, будто одолжение делая, спросил, наконец.

– Смотровая там, – Дира ткнула пальцем в сторону двери, рядом с которой мерцал от волнения, как собирающаяся потухнуть лампочка, призрак-санитар. – А вы останетесь здесь, – хирург указала куда-то под ноги блондину. – Вместе со всеми сопровождающими. По этому вопросу станем спорить?

Красавец спорить нужным не посчитал, даже рта не открыл. Но и без всяких слов понятно, что он решил костьми лечь, а доктора Кассел к операционной и близко не подпускать. Спасибо, хоть осмотр доверил – и то хлеб. А там, глядишь, действительно Лангер подтянется.

***

Что общего у хирургической и полицейской операции? Гораздо больше, чем может показаться обывателю. Обе они нередко начинаются с построения, выяснения, кто тут всё-таки командует и разгона лишних свидетелей.

Кассел, которой пришлось пробираться в оперблок едва не по-пластунски, как завзятому шпиону, внимательно оглядела толпу, сгрудившуюся рядом с умывальниками. Гипнолог с ассистентом – это понятно, больному положено во время операции в отключке лежать, а не руками размахивать. Присутствие травматолога вместе с операционной сестрой тоже нареканий не вызывало. Так как пациент, спланировав со своего дракона, умудрился не только башкой приложиться, но и ноги себе переломать. Конечно, операции необходимо проводить по жизненным показателям, то есть сначала голова, потом стабилизировать пациента, а уж там и всё остальное пользовать. Но в случае сочетанной травмы можно и подвинуться. Чай, концы разные, локтями друг друга пихать не станут.

Но вот присутствие общего и нейрососудистого хирургов, невролога, а до кучи ещё и кардиолога – причём никто не забыл прихватить с собой ассистентов – было явно лишним.

– А где проктолог[3] с окулистом? – обречённо поинтересовалась Дира.

– Гинеколог вам не нужен? – усмехнулся сосудистый.

Но невесело так усмехнулся, не радостно – не столько над Кассел издеваясь, сколько над ситуацией. Видимо, тоже чувствовал себя неуютно.

– По-моему, сканеры беременности у пациента не обнаружили. Или я что-то пропустила? – уточнила врач. Ответить Дире никто не соизволил. То ли шутки не поняли, то ли злились не меньше её самой. – Короче так, коллеги. В операционной остаётся гипнолог, травматолог, я со вторым хирургом и наши оперсёстры. А все остальные выметаются вон. При большом желании можете понаблюдать со стороны, через окошечко.

– Вы берёте на себя всю ответственность? – подал голос невролог, сделав на слове «всю» особое ударение.

– Есть сомнения?

Сомнений не появилось. Наоборот, коллегия вздохнула с явным облегчением. Только травматолог поскучнел. Непонятно, на что и надеялся. Может, на чудо?

– Моемся! – скомандовала Дира.

– А я? – прошелестело из угла.

Некоторые обладают удивительным талантом к скрытности. Вроде бы весь «предбанник» грозным взором обвела, убедилась, что никого лишнего не осталось, а интерна умудрилась не заметить! Хотя, чудо так побледнело, что сливалась с кафелем. С другой стороны, жёлтая форма должна с головой выдавать. Но не выдала же! Точно мимикрия.

– И ты мойся, – смирилась с неизбежным Кассел. – В операционной стоять в углу, под руку не лезть, умными советами не доставать. В обморок падать аккуратно, не задевая врачей, аппаратуру и инструменты. В «предбанник» выползать на брюхе. Всё поняла?

– Да!

Чудо радостно разулыбалось, ломанувшись к рукомойнику. И, естественно, поскользнулась, пихнув локтём второго хирурга так, что здоровенного мужика в сторону шатнуло.

– Извините, – пискнула действительно виновато, покраснев как перезревший помидор.

Дира только обречённо головой покачала.

– Итак, коллеги, – чтоб времени не терять, начала инструктаж Кассел, безжалостно надраивая щёткой руки. – На столе у нас падение с высоты. По словам очевидцев, грохнулся с дракона. Приземлился на ноги и только потом завалился набок. Поэтому у травматологов много интересного, а по нашей части всё не так плохо. Странно, что хирургам подарочка не преподнёс, лорд Солнце миловал, спасибо ему за это большое.

– Что нам? – по-деловому поинтересовался второй хирург.

С парнем этим Дира была знакома шапочно, появился он в больнице недавно, и вместе им оперировать ещё не приходилось, что плохо. Но первое впечатление произвёл положительное: собран, спокоен, сосредоточен, лишних телодвижений не делает, что хорошо. Рейгер о нём по-доброму отзывался и это плюс. А вот Шеллеру новый врач не понравился и это плюс ещё больший.

– А нам с вами достались перелом костей черепа, и симпатичная эпидуральная гематома[4] . Действовать станем следующим образом…

План операции хирург выслушал внимательно, даже чуть нахмурившись. Попусту не перебивал, вопросы задавал исключительно по делу. А вот травматолог и хмыкал скептически, и башкой вертел, и ухмылялся.

– Генерал в юбке! – не выдержал-таки, буркнул под нос.

Вроде и негромко – внимания можно не обращать. Но и не тихо, а так, чтобы Дира наверняка услышала. Вот только Кассел его проигнорировала. Правда, защитница у неё всё же нашлась.

– Зря вы так! – перебитым шлангом зашипела сестра, стоящая с хирургической мантией наизготовку. Эта действительно шептала, видимо, по-настоящему не хотела, чтобы врач её услышала. – Доктор Кассел очень хороший специалист и работать с ней одно удовольствие. Ну и наорёт когда, так всё по делу! Зато лишнего не требует и ошибки свои на нас не сваливает.

Вот так оно и бывает: раскатала губу, хвалят тебя, а потом приложат – обтекай. И ведь не по злобе, а исключительно по доброте душевной.

– Начинаем! – рявкнула Дира, косо глянув на усмехающегося ассистента.

Улыбка с лица второго хирурга мигом слиняла, а вот лихой блеск в глазах никуда не делся. Ну всё, теперь пойдёт трепать империя! Но слухом больше, слухом меньше – от перестановки слагаемых летальный исход не зависит.

Пациент уже лежал на столе – тихий и на всё готовый. Операционное поле выбрито, то есть, волосы остались только на половине черепа, другая матово отблёскивала в свете ярких драконовых ламп покрасневшей от раздражения кожей. И почему в больницах бритвы всегда тупые?

А так парень, наверное, хорош – плечищи едва на стол поместились. Физиономию-то не оценить. У всех пациентов лица почему-то словно размазываются, превращаясь в плоский блин. Или, наоборот, становятся острыми, будто из камня рубленными. После выздоровления встретишь и не узнаешь. Хотя в этом было что-то знакомое – вихор золотистый, грудь пошире иного комода…

– Господа, а этот Варос, который из журнала, здесь или коньяком у завотделением отпаивается? – поинтересовалась Кассел, изучая красавца.

– Так оба, – подала голос интерн, притаившаяся, как и велели, в самом дальнем от стола углу. – Они братья, близнецы. Старший – Калеб – капитан команды, а Рейнер центральный нападающий. Высшая Лига «Владыки Замка», гордость Империи!

– Гордость, значит, – хмыкнула Дира, стараясь как можно незаметнее принюхаться к магу-технику, расположившемуся в изголовье стола.

Случилось однажды, в пору безмятежной хирургической юности – не заметила наивная доктор Кассел, что явился техник на операцию в драбадан пьяным. С тех пор магическо-технической братии хирург не слишком доверяла. Но этот вроде ничего, стоит ровно, держит сразу три проекции: мозга, сердца и лёгких. От последней к пациенту тоненькая ниточка силы тянется ¬¬– страховка на случай, если бедолага забудет, как дышать.