Морские короли. Перекрестки

- Могут, - кивнула Алаис. - Более того, это их обязанность. Они - стража древних Королей, а мы - потомки герцогов. Если люди решили убить одного из герцогов, они обязаны вмешаться и защитить.

- Главное, чтобы они об этом знали, - фыркнул Далан.

- Главное, чтобы поблизости были маританцы, - отмахнулась Алаис. - Эдмон Арьен, например, нам не откажет.

- Вы уверены... Алекс?

- Я уверена, Луис. И изволь обращаться к своей любовнице на 'ты', - поправила Алаис.

Даверт не покраснел, но все же немного смутился.

- Хорошо, Алекс. Ты уверена?

- Эдмон Арьен отмечен Маритани, он не захочет лишиться ее покровительства. А если его корабль пройдет в одну из бухт рядом с Тавальеном и станет там на якорь...

- Воды вблизи Тавальена прокляты, - покачал головой Луис.

- Я знаю. И даже предполагаю, что являлось причиной проклятья, - отмахнулась Алаис. - При соблюдении определенных предосторожностей, ничего случиться не должно.

Взгляды мужчин выражали сомнение. Алаис взмахнула рукой.

- А как вы себе это представляете? Магистр наверняка болен, ранен, ему нужна помощь, а мы его потащим по дороге в неизвестность? Да еще с погоней на плечах? С маленьким ребенком? Нет уж! Когда вы пойдете за Шелленом в темницу, мой сын будет уже на корабле, ждать нас. И никак иначе. К тому же, он последний Карнавон по крови и роду, и случись что со мной, маританцы смогут хотя бы вырастить его и рассказать о правах и обязанностях герцога.

- Алекс... - Далан выглядел смущенным. Алаис положила ему руку на плечо.

- Я знаю, Лан, твои родные тоже помогли бы, но я не хочу подвергать их опасности.

Далан благодарно кивнул, принимая и то, что Алаис опустила за ненадобностью. И опасно, и приемный отец Далана может попытаться получить свою выгоду, продав малыша королеве Сенаорита, и военной силы на Маритани всяко больше, и знают они о роде Карнавон уж всяко больше, чем семья купцов. Но к чему это произносить вслух?

Боюсь - и точка.

- Я сама поговорю с Арьеном, - подвела итог Алаис. - Завтра ночью проводим ритуал, и можем отправляться в путь. Даже если Луису станет плохо, он отлично отлежится на корабле. А детали можно обговорить и по дороге в Тавальен, все равно больше заняться будет нечем.

- Это тебе-то?

- Далан! - нахмурилась Алаис. Все взгляды скрестились на ней, и женщина пожала плечами. - Ладно, но не круглые же сутки я буду петь и играть?

- А вы... - Эрико запнулся, не зная, как спросить. Умеете играть на музыкальных инструментах? Да все благородные умеют. И петь тоже, кто лучше, кто хуже, это обязательно, их Вальера в свое время со свету сживала, требуя, чтобы дети умели все, что должно тьерам. Но делать это так, чтобы тебя еще просили спеть?

Алаис перевела взгляд на Далана.

- Сам ляпнул, сам и выкручивайся.

- Я могу принести гаролу?

Алаис обвела взглядом Давертов, и кивнула.

- Ладно. Неси.

Мальчишка подскочил, и умчался в сторону дома.

- Я достаточно неплохо играю и пою, - Алаис запустила пальцы в короткие пока еще волосы, взъерошила прическу. - И намеревалась использовать эти свои знания.

- Это может помочь, - согласился Луис. - Отец всегда любил талантливых людей.

- Надеюсь, до определенных пределов, - одними губами улыбнулась Алаис. - Я, видите ли, весьма не люблю религиозных деятелей.

Луис спросил бы - почему, но Далан обернулся очень быстро. И в руки Алаис легла старая на вид, потрепанная жизнью гарола, богато украшенная ленточками, бисером, амулетиками и прочей пакостью, столь любимой женщинами. Благо, под ней не видна была истинная стоимость роскошного инструмента.

Пальцы Алаис легли на струны, легко пробежались, лаская туго натянутые жилы...

О чем можно спеть людям из другого мира? О том, что одинаково для всех миров. О любви...

Виновата ли я, виновата ли я, виновата ли я, что люблю...

Музыка поплыла над садом, низкий грудной голос вплелся в нее, очаровал, повлек за собой, заставляя увидеть и лунную ночь, и поцелуи в саду, и даже удивленные женские глаза...

Виновата сама, виновата кругом...

За девичьей виной последовали: 'на Муромской дорожке', 'черный ворон', 'каждый выбирает для себя'...

Слушатели сидели молча, стараясь не спугнуть волшебство, которое внезапно окутало сад, и Алаис не удержалась от маленькой шалости. Серенада Франца Шуберта со стихами Людвига Рельштаба сама сорвалась с губ.

Песнь моя летит с мольбою тихо в сад ночной...

Отзвучали последние аккорды, умолк голос певицы, но Даверты сидели молча. И только минут через десять Луис сбросил с себя оцепенение. Подошел, молча коснулся губами руки Алаис.

- Ваша светлость...

Этот жест словно сорвал колдовской покров с окружающих. Но высказалась за всех Лусия.

- Отец не устоит. Нет, не устоит.

Луис посмотрел на герцогиню Карнавон, и вдруг понял: а ведь он тоже может не устоять.

***

Эдмон Арьен был рад видеть и Алаис и Далана. Гости были приглашены в капитанскую каюту, Эдмон лично разлил вино по бокалам, и светски улыбаясь, завел разговор о погоде. Впрочем, ненадолго.

Алаис коснулась губами кубка, показывая, что чтит гостеприимство, и перешла к делу.

- Капитан, я вынуждена просить вас об одолжении.

- Да, Алекс?

Алаис вздохнула.

- Не Алекс, к сожалению. Алаис Карнавон, к вашим услугам.

Эдмон онемел. Остолбенел и окаменел одновременно.

- К-как?

- Алаис Карнавон. Если хотите - ее светлость, герцогиня Карнавон. Та самая.

Изумления Эдмона хватило на пару минут, потом глаза опять стали недоверчивыми.

- Простите, Алекс...

Медальон мягко лег на стол.

- На Маритани еще чтят заветы предков?

Заветы чтили, и медальон этот Эдмон отлично знал. И рисунок на нем тоже. А что это оригинал... да кто бы решился подделывать такое? И как?

Мужчина коснулся кончиками пальцев старого камня, ощутил тепло под пальцами.

- Н-но как...?

Алаис только развела руками. Хотите верьте, хотите нет, а дело было так...

История заняла не слишком много времени, гораздо больше его ушло, чтобы объяснить все остальное. Про Атрей, про магистра Шеллена, про...

Эдмон слушал, и глаза его становились все больше и больше. А когда Алаис закончила, он произнес лишь два слова:

- Приказывайте, герцогиня.

***

Нельзя сказать, что Эдмон был счастлив от такого вмешательства в его судьбу. Но... отметка Маритани не дается просто так.

Ты получаешь не только синие глаза, ты получаешь удачу. Чувствительность к морю и ветру, особую интуицию, которая позволит тебе вытащить свой корабль и своих людей в любой ситуации, умение видеть людей, как они есть, пусть не слишком сильное, но неплохо помогающее в жизни.

Ты многое получаешь, но и отдаешь тоже многое.

Кусочек сердца, часть души, ту искру, которая живет в каждом человеке... Эдмон знал, что однажды его примет в свои объятия морская богиня, и не боялся ни боли, ни смерти. Когда-нибудь тело его упокоится под волнами, и водоросли будут сплетаться с его волосами, а рыбки плавать над бездыханным телом. И это было не страшно, он просто знал, что так будет. Это будет правильно...

А еще ты намертво связываешь себя с островом.

Его законы - твои законы, его жизнь - твоя жизнь, его кровь - твоя кровь. Не будет Маритани, не станет и тебя. А остров-то Королевский. И истинные маританцы - потомки гвардейцев.

Появись здесь и сейчас Морской Король, Эдмон, не раздумывая, присягнул бы ему на верность - не мог он иначе.

И с Алаис не мог ответить отказом.

Старинные хроники не лгали, маританцы должны были помогать герцогам и их потомкам. А что никто не обращался - так это проблемы герцогов, не маританцев, у последних и своих забот хватает.

Алаис обратилась, и Эдмон вынужден был согласиться на опасную авантюру, в чем-то против своей воли. Рискнуть людьми, кораблем...

Конечно, капитану это не нравилось.

С другой стороны - от него не просили почти ничего.

Доставить до места, подождать, забрать. Всё. Это не так много. К тому же не бесплатно.

Так что особого внутреннего протеста авантюра не вызывала. У Алаис Карнавон тоже не было выбора...

***

Разумеется, приказывать Алаис не стала. И распоряжаться тоже. Не с ее мозгами!

Она, конечно, умничка, и знаний у нее хватает, и не только знаний, но объяснять профессиональным мореходам, что им делать в море? Или втягивать принудительно людей в опасное мероприятие?

Это если вы решительно настроены самоубиться. А если вы хотите и дело сделать, и вернуться с победой, лучше никого не неволить. Решит кто-то помочь им добровольно, не по приказу - примем с благодарностью.

Нет?

Найдем тех, кто пойдет добровольно. Гвардия королей не обязана помогать герцогам. Должна, да, но это не стопроцентные обязательства. Вот приказ Короля они бы выполнили и ценой своей жизни, а с герцогами, тут пятьдесят на пятьдесят. И зачем насиловать людей?

Не надо таких радостей, никому не надо. С Эдмоном договорились о том, что маританцы могли легко дать герцогессе - об оплаченном фрахте. Дойти до Тавальена, встать на якорь, высадить пассажиров, дождаться пассажиров и уйти в море. Может быть, даже на Маритани.

Алаис здраво рассматривала свои шансы. Шеллену надо где-то восстановиться, прийти в себя, разобраться с дальнейшей жизнью, а это - только Маритани. Нет на земле иного места, где не будут искать магистра.

На Маритани тоже будут, но этот остров вне юрисдикции Преотца. Как-нибудь отговорятся.

А оплату фрахта обеспечит Элайна Шедер. За эти годы магистр Шеллен столько всего надарил любимой женщине, что на целый флот хватило бы, и на снаряжение осталось.

Элайна была согласна, Эдмон был согласен, осталось разобраться с Луисом и ритуалом. Следующий день Алаис посвятила прогулкам по окрестностям, подыскивая подходящую бухту. Чтобы не слишком мелко, не слишком глубоко, достаточно хорошо закрыто и с моря и с берега, а в идеале и с галечным пляжем для пущего удобства.

Пришлось забраться достаточно далеко от города, но в итоге Алаис присмотрела идеальное местечко. Удобный спуск к берегу, полное уединение... что еще надо для ритуала?

Ничего.

Море, кровь, человек. Остальное решает судьба.

***

Луис твердо решил пройти ритуал, Эрико колебался, а вот Лусия удивила братьев.

- Я иду с тобой.

Потеряв ребенка, мужа, титул герцогини Карст, Лусия стала взрослее. Жестче, что ли? Но Луиса это мало волновало, чай, и сам не медовый пряник. Он привлек к себе сестру, погладил по черным локонам.

- Лу, ты уверена, что стоит это делать?

- Да.

- Это может быть опасно.

- Мы все рискуем, - согласилась Лусия. - Но я верю Алаис Карнавон. А ты?

Луис задумался.

- Да, верю. Она недоговаривает, это видно, но не лжет. И все же, Лу, зачем это тебе? Ты выйдешь замуж...

- Вышла уже, - криво улыбнулась Лусия. - Ты забыл?

- Какая разница? И еще раз выйдешь...

- Луис, а если бы я знала? Если бы мама знала? - Лусия всхлипнула совсем по-детски. - Ведь этого не было бы, правда?

- Конечно, малышка.

- И мама хотела бы...

Луис приподнял лицо Лусии за подбородок, пристально вгляделся в глаза сестры...

Не был тьер Даверт телепатом, но чтобы прочитать смятенные мысли Лусии, особых умений не требовалось, и так все ясно. Девочка чувствует себя во всем виноватой. Из-за нее погибла мать, из-за нее умер Карст, из-за нее...