Изморозь

Глава 8

Утро выдалось беспокойным. Перед рассветом кто-то из охранников натолкнулся на труп Сивки, в итоге, всех подняли на ноги еще засветло. Начался шмон, только вот непонятно, что именно искали. Оружие, которым порешили заключенного?

Так его не было, и ран на теле тоже не могло быть в принципе.

Проверяли все и всех, но как я понял никаких улик не нашли.

— Спишут на инфаркт или инсульт. Не суть важно, — пробасил Утес.

— Будем надеяться, — хмуро ответил Щуплый и покосился на меня. — На кой черт нужно было его убивать? Надавал бы тумаков и все дела.

— С чего ты взял, что это я? — удивился вполне натурально.

Клятва-клятвой, но осторожность никогда не помешает.

— Ты это брось, — Недовольно хмыкнул орк, — мы теперь в одной упряжке: или ты нам доверяешь, или нет. Если нет, то вообще не стоило начинать всю эту затею.

Поднял руки в успокаивающем жесте.

— Ладно-ладно, все вы правильно поняли. Не хотел я его того... само получилось. Случайно.

— Да и хрен с ним, с Сивкой. Поделом падле. Главное в ближайшее время ничего не выкинь, не стоит привлекать к нам внимание.

— Да понял я, — махнул рукой в сторону волнующегося вампира. — Кстати, а где Хорек?

— Понятия не имею, как только обыск закончился, сразу свинтил куда-то.

Нехорошее предчувствие закралось под кожу, но я попытался не обращать на него внимания.

Завтрак сегодня задержали, поэтому и на работу нас должны были вывезти намного позже обычного.

— Жрать охота, — протянул я, чувствуя, как сосет под ложечкой.

— Ха-ха, жрать ему охота. Дармовой энергии налопался, а все туда же, хавчик ему подавай.

— Так-то, пища духовная, — усмехнулся я, — а мне материальной не хватает.

— Обжора.

— Я такой. — протянул довольно, растянув губы в улыбке, которая тотчас сошла с лица, стоило паре охранников появиться в поле моего зрения.

Стоящий за их спинами Хорек сдвинулся в сторону и подняв руку, направил указательный палец в мою сторону, изображая выстрел.

— Сука, — только и успел прошипеть я перед тем, как тюремщики ловко вывернули мои руки и несколько раз прошлись по спине дубинками.

— Шевелись Ловкач! Шевелись, ублюдок!

— Что я сделал? — попытался прояснить ситуацию.

— Карцер по тебе плачет, но сначала придется побеседовать с господином начальником в его кабинете, — хмыкнул один из охранников, садистки улыбнувшись. — Труба тебе парень. Если вынесут обратно живым, не завидую, так что молись, чтобы побыстрее сдохнуть.

— Не дождетесь, — пробурчал я, но все равно после слов охранника и баек сокамерников о пытках заключенных Топориным, становилось не по себе.

Я даже почувствовал, как волосы на голове встали дыбом. Увидел побелевшие лица Щуплого с Утесом и подмигнул, придавая им уверенности, хотя сам ее не особо чувствовал.

Оставалась надежда на то, что начальнику тюрьмы в отношении меня не дали команду: «ФАС».

Пока вели до нужного кабинета, отбили все бока. Так и хотелось высосать из этих гадов всю энергию до капли. Еле сдержался, понимая, что этими действиями точно подпишу себе смертный приговор, к тому же, очень хотелось узнать, зачем я понадобился Топорину.

В кабинет меня зашвырнули. Пролетел пару метров и чуть не ткнулся лбом прямо в правый ботинок начальника тюрьмы.

— Осторожнее, олухи! — взревел тот, — Пошли прочь!

— Но Вячеслав Геннадьевич, как же... А вдруг он...

— Вы что, думаете я не справлюсь с этим куском дерьма? — Прорычал Топорин.

Даже мне было понятно, что он находился на грани. Лицо пылало багровым цветом, венка на левом виске бешено пульсировала.

Оба-на, да тут даже магию применять не нужно, еще немного и он сам кони двинет.

Интересно, что его так вывело из себя? Не убийство же Сивки? Что ему до какого-то заключенного?

Когда мы остались одни, начальник тюрьмы брезгливо глянул в мою сторону.

— Садитесь, Александр Андреевич.

Поднялся, кряхтя и потирая поясницу, тут же плюхнувшись на жесткий металлический стул.

Огляделся по сторонам. Вроде бы орудий пыток не видно. Перевел дух.

— Мы тут только вдвоем, так может не будем ломать комедию. Вы прекрасно знаете мое настоящее имя.

— Знаю-знаю, Станислав.

— Зачем я здесь?

Топорин насмешливо приподнял бровь.

— Была бы моя воля, ты бы уже давно сдох, тем более есть прекрасный повод отправить тебя в карцер, а потом проверить на выдержку твое тело. Хотя, такой задохлик как ты, вряд ли продержится в моих подвалах дольше пары часов, но проверить все же стоило бы.

— Так что не проверите? — спросил прямо, пытаясь сдержать дрожь в голосе.

Я не трус, но реально страшно, что этот чокнутый может выкинуть.

Топорин прищелкнул языком.

— Руки связаны, — не стал уворачиваться он от ответа. — Сейчас кое-кто подойдет. Уж очень хочет с тобой побеседовать.

Я оживился. Вот это новости. Неужто нарисовался кто-то из тех, кто засунул меня в эту клоаку.

Знание сила, поэтому я нетерпеливо заерзал на стуле.

Вячеслав Геннадьевич заметил мое нервное состояние, но видимо списал все на страх.

— Правильно, бойся. Не с теми людьми ты связался Новиков, не тем дорогу перешел.

— Угу, знать бы еще в чем провинился, — пробормотал себе под нос.

— Пока ждем, скажи, это же ты Сивку грохнул?

— О чем вы? Понятия не имею.

— Ты мне брось заливать. Я ведь и выбить признание могу.

— Выбивайте, — ответил меланхолично и поднял глаза к потолку, — только заранее согласуйте, а то неровен час сами в немилость попадете.

Я услышал, как скрипнули зубы у начальника тюрьмы и усмехнулся, прекрасно понимая, что окончательные решения принимает не он.

— Посмотрим, как ты запоешь после сегодняшней встречи.

Пожал плечами.

— Мне терять нечего.

— Ой, ли? Есть много рычагов давления, которые тебе даже не снились. К примеру: бывшая жена, родители... — Топорин сделал показательную паузу, — дочь.

Рванулся вперед, намереваясь как следует врезать по мерзкой морде и стереть надменную ухмылку с холеного лица, но сковывающие запястья наручники не дали совершить планируемый маневр. Поэтому, недолго думая, ударил противника лбом.

Топорин, не ожидавший подобной прыти, завалился назад, хватаясь на пострадавшее место, а я с удовольствием посмотрел на результат своей работы. Бровь начальника тюрьмы оказалась рассечена, из носа, который был сдвинут на бок, хлестала кровь.

— Аа-а-а, мразь! — заорал Топорин гнусавым голосом.

На шум прибежали охранники, и вот тут уже мне мало не показалось. Удары сыпались один за другим. Я пытался сопротивляться, но со скованными руками сделать это было практически невозможно. От последнего толчка свалился на пол, заливая его кровью. В ход пошли ноги, и я свернулся в комок, пытаясь уберечь ребра.

Сквозь ругательства охранников и озверевшего от ярости Топорина, не сразу услышал, как скрипнула дверь, а затем послышался возмущенный голос.

— Прекратите немедленно! Какого хрена вы здесь устроили, я вас спрашиваю?

Мое избиение мгновенно прекратилось.

Вытер окровавленный рот рукой, сплевывая остатки крови и пробежался языком по зубам. Вроде целы и то хорошо. Шмыгнул носом. Удивительно, даже не сломали. Хотя, судя по ощущениям, трещина скорее всего есть. Попытался раскрыть заплывший глаз. Не вышло.

— Падлы. Я вам этого не спущу, — подумал мстительно, — все равно у меня огребете по полной.

Самое главное, сумел сдержаться и не применить способности. Нет, троих бы не потянул, слишком много, а вот двоих — вполне. Интересно, от переедания энергии заворот кишок бывает?

Голова гудела как чугунный котел поставленный на огонь, поэтому не сразу разобрал голоса, один из которых показался смутно знакомым и это был не голос Топорина.

Почувствовал, как меня вздернули вверх, усаживая на стул.

— Полегче можно? — с трудом разлепил губы и скривился от боли.

— Обойдешься, — буркнул начальник тюрьмы, прикладывая к пострадавшему носу платок и закидывая вверх голову.

Гость, который остановил расправу надо мной, остановился позади, поэтому лица его я не видел, но стоило тому шагнуть вперед, как мои глаза округлились от изумления.

— Ну, здравствуй, Стас.

— И тебе не хворать, Максим.

— Выйдите все, — приказал оперативник ДМБ, — Вячеслав Геннадьевич, сходите что ли до медички, приведите себя в порядок.

Я, конечно, всегда знал, что он тот еще гад, но, чтобы настолько... Вот значит кто крысятничал в отделе.

Жаль, что сюда пожаловал только он. Вестников всего лишь шестерка. Зато, если выберусь, уже будет понятно за какую ниточку потянуть.

Когда мы остались одни, Макс уселся на второй свободный стул, перевернув его спинкой вперед.

— Новиков, как же я рад видеть тебя здесь, ты даже не представляешь, — злорадно произнес оперативник.

— Скажи, конкретно тебе я чем не угодил? — поинтересовался для проформы, не то, чтобы мне это было так уж необходимо, но разговор стоило поддержать, вдруг в том или ином ответе проскользнет что-нибудь интересное.

— Оо-о, ты даже не представляешь, — охотно ответил Вестников, — благодаря тебе я оказался в полнейшей заднице. Сначала, вместо того, чтобы заниматься настоящей оперативной работой мне поручили следить за каким-то «лохом». Кто же знал, что ты не так прост, как казалось на первый взгляд. Потом, погибла эта идиотка, ну и еще парочка мелочей. В итоге, я почти полностью потерял доверие начальства. Теперь мне остается только протирать штаны в отделе, да писать чертовы отчеты... И это все из-за ТЕБЯ!

Ничего себе он загнул. Тоже мне, нашел без вины виноватого.

— Значит, для тебя смерть Алены — это мелочи? — процедил, сжимая кулаки.

Макс пожал плечами.

— Одной дурой меньше, одной больше. Какая разница?

— Тварь ты, Вестников. Как есть — тварь.

— Да нет, — не согласился со мной сотрудник ДМБ, — всего лишь практичный человек.

— Ты хотел сказать водяной демон? — поправил я его, указывая на расовую принадлежность.

— Много знаешь, Новиков, тем более для новичка. Слишком все это подозрительно. Я так и сообщил кому надо. Обычного колдуна сразу не поставят на дело, не возьмут в штат. Что в тебе такого особенного? Чем ты отличаешься от других? Меня не проведешь. С тобой все не так просто. Нутром чую — опасен. Вот и решил поспособствовать и убрать с дороги. Так, на всякий случай.

— Почему просто не убил?

— Хотелось понять. Вытащить из тебя то, чем ты привлек Антипова. Его редко кто интересует. Мелкая пешка, которая почти моментально попала в дамки. Вон, даже Улыбка с тобой как с писаной торбой таскалась. Скажешь не так?

— Им виднее, — ответил спокойно, хотя внутри тревожно екнуло.

Вестников не идиот и не смотря на весь его пофигизм в работе и внешнюю показушную расхлябанность, он был довольно цепким и внимательным к тому, что считал для себя важным. Сейчас я попал в поле его интересов, и он ужом вывернется, но постарается добыть необходимую информацию.

— Слушай Макс, почему именно «Изморозь»?

— Так не первый раз сюда вашего брата отправляем. Здесь у нас есть глаза и уши, которые молча наблюдают и докладывают о всех нестыковках и особенностях.

Так примерно я и подумал.