Поверенная дел некроманта

Глава 26

С приходом вечера по лесу потянулись белые щупальца тумана. Воздух вокруг нас стал непрозрачным, и в двадцати шагах уже невозможно было ничего разглядеть за плотной дымкой. Влага оседала на волосах и одежде, отчего было холодно, и тело начинало потряхивать в мелкой зябкой дрожи.

Именно в этот момент я поняла, какую огромную услугу оказал мне Марк, поделившись своей курткой. Косуха защищала от тумана и давала хоть некоторое подобие тепла.

Продрогшая Лика тоже прижалась ко мне, и мы с ней согревались одной курткой на двоих. А вот парни в футболках то ли не замечали холода, то ли не мерзли совсем. Интересно, это банальная бравада или особенности мужской терморегуляции?

— Как думаете, какого поезда мы здесь дожидаемся? — поинтересовался Валера, подсаживаясь к нам и обнимая, чтобы согреться.

— Видимо, пригородную электричку, — фыркнула Лика.

Мой желудок жалобно заурчал, напоминая, что последний раз я перекусила только парой ложек мороженого из ведерка Марка. Я вздохнула:

— Лучше бы это был фирменный поезд с вагоном-рестораном…

— А вы заметили, какой на этой станции ажиотаж с билетами? — поддержал наш шуточный разговор Иван. — Просто не протолкнуться от пассажиров.

— Да, определенно, очень востребованный маршрут, — на полном серьезе согласился Валера.

Мы рассмеялись, и Иван стал рассказывать какую-то очередную байку из своей богатой биографии. История была действительно очень забавной, но я следила за ней лишь краем уха. Гораздо больше мое внимание привлекал Марк Орлов.

Он сидел чуть в стороне от нас, на краю перрона и, казалось, был полностью погружен в свои мысли. Наша беспечная болтовня не особо его интересовала. Да и сложно заинтересовать человека, прожившего несколько сотен лет, подобными разговорами. Мы для него, видимо, как глупые маленькие дети, милые, забавные, но не особо интересные.

Грустно это, — вдруг подумалось мне. Мы мечтаем о долгой, а лучше вечной жизни, но с годами утрачиваем способность удивляться и радоваться. Флер новизны куда-то уходит, притупляется. Остается лишь жизненный опыт и усталость. Б-р-р, нет уж! Врагу не пожелаешь подобной вечной жизни, больше похожей на существование!

От размышлений меня отвлек звук, похожий на перестук колес приближающегося поезда. Я вскинула голову. Показалось? Но нет. Судя по тому, как поднялись на ноги Иван с Валерой, и выскользнула из-под куртки Лика, услышала звук не только я.

Сквозь белое марево тумана пробился слабый рассеянный свет, и следом на станцию выехал массивный старинный локомотив с тремя вагонами. Он тяжело пыхтел, из трубы валил дым. На первый взгляд, это был самый обычный раритетный состав, однако он светился слабым потусторонним светом, да и тяжелая решетка локомотива, похожая на опущенное забрало рыцаря, проплыла в полуметре над рельсами, не касаясь земли. Поезд постепенно замедлялся, демонстрируя нам блестящие бока старомодных вагонов. Мелькали мимо окна с бархатными портьерами и многочисленными человеческими лицами.

У края перрона локомотив остановился, открывая перед нами свои двери. По спине побежали мурашки ужаса, а липкие пряди тумана стали будто плотнее, окутывая нас ледяным коконом. Против воли хотелось бежать прочь с этой страшной пустой станции.

Краем глаза я увидела, как Иван берет за руку Лику, чуть пряча ее за своей спиной. При этом обычно независимая и смелая подруга даже не возражает. Видимо, не только мне было не по себе находиться на этом призрачном перроне.

— Когда зайдем в поезд, держитесь рядом со мной. Ни в коем случае ни с кем не заговаривайте без моего ведома. И ни при каких обстоятельствах ничего не ешьте и не пейте, ясно? — кратко проинструктировал нас Марк.

Мы вразнобой закивали. Из вагонов стали выходить старомодно одетые люди с саквояжами. Уверенно спускались мужчины в шляпах и пальто, дамы в манто и шляпках-клош. Все переговаривались как ни в чем ни бывало. Они будто не видели ни разрушенной станции, ни нас: деловито пересекали перрон и растворялись в тумане бесплотными тенями.

— Как давно они так ездят? — шепотом спросила я у Марка, разглядывая забавное бандо в стилистике двадцатых годов прошлого века на голове одной из пассажирок.

— Около ста лет, — ответил мне Марк. — С хозяйкой этого поезда я был знаком еще при ее жизни.

Я поежилась:

— А что с ними произошло?

— Обвал в туннеле. Все должны были погибнуть, но, как видишь, обошлось, — пожал плечами Марк и направился к вагону. Мы последовали за ним.

Внутри все просто поражало роскошью и богатством, излишне вычурным по современным меркам: на полу лежал пестрый рыжий ковер, расшитый цветочным орнаментом, окна были декорированы тяжелыми бархатными портьерами, а на потолке, инкрустированном мозаикой и лепниной, громоздилась массивная хрустальная люстра. В глубоких креслах, обитых бордовым велюром, расположились пассажиры. Кто-то беседовал, кто-то читал, по узким проходам с веселым гомоном носились дети.

Я бросила беглый взгляд на газету, лежащую на столе между рядами кресел. Она выглядела свежей, даже бумага не пожелтела. Под заголовком, написанным по-французски, стояла дата выхода номера — 5 марта 1926 года.

— Как думаешь, — шепотом спросила меня приблизившаяся Лика, — они понимают, что вот так ездят уже сотню лет?

Я посмотрела на беспечные выражения лиц пассажиров.

— Видимо, нет.

— Они думают, что сели на поезд несколько часов назад, — безжалостно подтвердил наши догадки Марк, отворяя дверь в следующий вагон.

Видимо, это был ресторан. Покрытые белоснежными скатертями столы отгораживались друг от друга расшитыми шелковыми цветами ширмами. В приватных зонах было немноголюдно, видимо, время ужина еще не настало. Желудок опять предательски заурчал от заманчивых запахов еды, витавших вокруг. Но поддаваться слабости было нельзя, потому мы с самым невозмутимым видом пересекли ресторан, и вышли в следующий вагон.

…Который резко поражал своим контрастом. Он был абсолютно пустым и бесцветным. Белые стены, отсутствие мебели и голые окна. Даже ковра на полу не было — просто белый материал, похожий на пластик. Как будто художнику дали нарисовать поезд, он потрудился над двумя вагонами, а на третий у него не хватило ни красок, ни фантазии.

Единственным темным пятном здесь была красивая молодая женщина в темно-зеленом платье с заниженной талией и короткой стрижкой а ля гарсон. Густые каштановые волосы были кокетливо украшены драгоценностями, на груди таинственно переливались в подвеске изумруды. С изящного профиля с вздернутым носом можно было хоть сейчас писать портреты. Она держалась за поручень и задумчиво смотрела в окно.

— Лора, mon cher ami, — нежно произнес Марк, приближаясь к девушке.

Только после этих слов Лора будто очнулась ото сна и увидела нас.

— Марк, милый, — ответила она приятным мелодичным голосом и протянула к нему руку, затянутую в тонкую перчатку.

Орлов тотчас сжал тонкие пальчики, касаясь их губами:

— Я скучал, дорогая.

— Если бы ты скучал, милый, — покачала головой Лора, — ты бы давно принял мое предложение и путешествовал бы здесь, со мной. Но ты предпочел влачить жалкое существование, будучи проклятым какой-то полуграмотной деревенской ведьмой. Даже не знаю, как темный колдун вроде тебя может жить с подобным позором столько лет и не сойти при этом с ума от стыда.

Марк поморщился:

— С момента нашей последней встречи ты стала более беспощадной.

— Беспощадной? — карие глаза впились в лицо Марка, голос зазвенел от злости. — Я⁈ Да я схожу тут с ума от тоски и одиночества! Для меня каждая встреча с кем-то, кроме пассажиров этого чертового поезда — событие почище парада планет! Я считаю десятилетия, чтобы, наконец, дождаться тебя, а ты появляешься здесь в компании девчонки, напялившей твою куртку! И это я беспощадна⁈

Я постаралась незаметно стянуть с плеч косуху Марка, но вовремя отдернула руки. Поздно уже делать вид, что никакой куртки не было. Теперь остается только молча изображать статую и молить небеса, чтобы негодующий взгляд женщины не прожег меня насквозь.

— Зачем ты пришел? — между тем продолжила Лора, чуть переведя дух после гневной тирады.

— Чтобы попросить тебя о помощи, — как ни в чем ни бывало ответил Марк. — Позволь нам стать пассажирами твоего поезда и сойти всем на следующей станции.

Лора хмыкнула, нервно покачав головой:

— Сойти на следующей станции? Ты серьезно? Ты хоть понимаешь, что этот поезд мчится сквозь пространство и время по своему собственному маршруту? Следующая станция может быть в каком угодно месте, и в какой угодно эпохе!

— Милая Лора, — Марк умел быть вкрадчивым и обходительным, — ты же единственная, чьим тонким пальчикам всегда подчинялись нити пространства-времени. Я знаю, что ты можешь вывести нас, если захочешь.

Лора прикусила губу, задумчиво глядя в окно. Поезд медленно тронулся и стал отходить прочь от перрона. Замелькали, постепенно ускоряясь, деревья вокруг станции. Они превращались в размытые тени и исчезали во мгле, а затем за окнами потянулся серый безликий туман, скрывающий пустоту. Сердце глухо забилось от ужаса понимания, что мы теперь находимся во власти этой странной вспыльчивой женщины, которой мы явно не нравимся. Да и здравомыслие ее вызывало сильное сомнение. Вдруг она нас к динозаврам отвезет, высадит и свалит прочь, сигналя паровозным гудком в тумане?

— Как красиво ты говоришь, милый Марк, — с горечью произнесла Лора. — Да, нити пространства-времени подчинялись мне, я и сейчас сохранила над ними власть. Поэтому, вместо того, чтобы погибнуть при обвале, я оказалась заложницей собственной силы, выдернув этот проклятый поезд в небытие! Сколько уже раз я прокляла себя за подобное решение! Сколько ночей провела, размышляя, а верно ли я поступила в тот момент?

— Так ты поможешь нам?

Лора вскинула на Марка острый взгляд, полный обиды:

— Ты знаешь правила, mon amour. За проезд необходимо заплатить.

— Я готов, — почти без раздумий согласился Марк. — Чего ты хочешь?

— Конечно, скоротать этот бесконечный вечер. Сыграем в карты? Если выиграешь, я доставлю тебя, куда ты захочешь.

— Меня и всех моих спутников, — непреклонно поправил Лору Марк.

— Нет, — Лора торжествующе улыбнулась. — Ты будешь играть только за себя. За твоих спутников будет играть она, — Лора кивнула головой в мою сторону, отчего я захотела слиться с белой стеной и притвориться обоями. — Это мой поезд, и правила здесь устанавливаю я. Если выиграешь ты, то сможешь уйти отсюда. Если выиграет она, то я доставлю до места назначения их всех. Ну а если выиграю я, то вы все останетесь здесь навсегда.

— Тогда игру выбираю я, — после некоторого раздумья предложил Марк.

— Хорошо.

— Что ж, договорились.

Марк коснулся руки Лоры, и между ними сверкнула искра магически скрепленного договора. Я зажмурилась, чтобы унять пляшущие перед глазами от вспышки света круги, и замотала головой:

— Нет. Я не возьму на себя такую ответственность, — решительно сказала я друзьям. — А вдруг я проиграю? Потом вечность страдать с мыслью, что вы из-за меня стали пленниками этой ненормальной⁈