Буря стремлений

Глава 8: Новые проблемы. Часть 1

Неделя для Бобы Фита оказалась просто отвратительной. До неё, у него дела складывались просто отлично. Свой небольшой бизнес, который приносил ему не то что какие-то невероятные деньги, благодаря которым он мог ни о чём не переживать, но на жизнь их вполне хватало. Правда, он немного скромничал и прибеднялся. Помимо самих денег, которых ему одному хватало с лихвой, к нему в жизнь пришли и другие замечательные вещи. Они, честно говоря, перекрывали все возможные минусы, которые он мог найти, и изредка находил в своей жизни.

Так, например, он любил питаться только роскошной едой. Это не обязательно была вкусная, даже по его собственным меркам еда, однако, как он считал, его на то обязывал статус. Он мог есть невкусных улиток, от которых его каждый раз выворачивало, но которые он с завидным упорством продолжал буквально уничтожать. Впрочем, он довольно скоро нашёл отличный способ, которым с радостью перекрывал их отвратительный вкус. И это были дорогие напитки. Он не скупился на них от слова «совсем». Наверное, не было такого вина, коньяка, виски или шампанского, которого он не попробовал. Вернее такие были, но всё, что он мог достать и что не сильно било по его карману — он с превеликой радостью уже давно попробовал. Не всё ему понравилось, но благо в алкоголе он ограничен не был, а потому, подобрав то, что ему по вкусу, он запивал им не только улиток.

Помимо еды и напитков он любил автомобили. Каждый год он менял себе машины, конечно, каждый раз это были далеко не самые лучшие и дорогие марки, но то, что они были новые, хватало для маленького городка, в котором он жил. Кроме того, важна была не только машина, но и то, как она выглядела. Каждый раз он ездил только на чистой, недавно помытой машине, внутри которой обязательно вкусно пахло. Иногда его могло укачать в машине, поэтому он был очень придирчив к тому, как она двигалась по дороге. А потому, водитель, который возил его, должен был всегда чувствовать настроение Боба, и ехать соразмерно этому.

Любил он и красивых женщин, но больше всего, всё же именно проводить с ними время, чем просто наслаждаться их красотой издалека. А потому, несмотря на то, что он имел уже небольшую лысину, семьёй он так и не обзавёлся. Но впрочем, это его и не расстраивало. Каждый месяц его можно было заметить в обществе новой девушки, которую, впрочем, если спросить, можно было узнать, что с Бобой она либо потому, что он заплатил ей достаточно денег, либо потому, что она надеялась на нечто большее, чем мимолётное знакомство.

Любил он и помпезность, а потому одевался дорого, но довольно безвкусно. Ему казалось, что нет такого слова как «безвкусица». Если вещь дорогая — то, по его мнению, она уже сама по себе модная. Поэтому то, какую именно «дорогую» вещицу носить на себе, а какую дарить — он не заморачивался. Быть может, имей он жену, или хотя бы девушку, да даже простого друга, ему могли бы донести всю комичность, которую он создавал своим видом. Но таких людей в его оружении не было, а потому, всё это не мешало ему ловить на себе завистливые взгляды. И хотя все знали его самого, его слабости, про его небольшую залысину, был он при всём, при этом видным женихом. Ведь для них было главным, что у него мелись деньги. А то, что был он не то чтобы красавцем, с небольшим пузом, которое выделялось, кстати, не так сильно, не сильно расстраивало теоретических дам, что хотели бы его охмурить.

Так что, жил он, припеваючи, ни в чём себя не отказывал, дул в ус и не тужил. Но проснувшись в один из дней, он и не подозревал, что всё обрушится так легко. Был у него всего один, но от того не менее прибыльный кирпичный завод. Платил он мало своим работникам, а было их много, но никто и не думал жаловаться. На ближайшие несколько сотен километров, его завод был единственным предприятием, способным единоразово дать работу сотне мужиков, и при этом исправно платить им зарплату.

Конкурентов у него не было, а так успешно располагавшийся рядом детский дом, ежегодно давал ему новых работников, от которых иногда было даже не пропихнуться. Так как их никто не хотел никуда брать, то у него вырисовывалась просто отличнейшая, чуть ли не на всё готовая рабочая сила. Впрочем, так оно и получалось. Они работали за гроши, и при этом не особо жаловались. Были, конечно, возмущения, но если их становилось слишком много или они звучали слишком громко, то Боба легко и просто решал эту проблему. Он увольнял самых буйных работников, намекая остальным, что неприкасаемых и незаменимых нет, и всё вновь становилось, как и раньше.

Да и жаловаться им было бессмысленно. Во-первых, он их не держал, если им не нравятся условия, то пусть уходят, скатертью дорога им. Во-вторых, за что конкретно им на него жаловать и кому? Он хотя бы работу им даёт, что позволяет им не умереть с голоду. Так что, он даже немного гордился собой, говоря, что у него работу может найти любой, даже калека. Хотя про последнюю категорию он преувеличивал, но это всё равно поднимало его самооценку и как ему казалось, поднимало его великодушие среди других людей.

А сейчас же он с великой тоской вспоминал, о том, что у него было ещё совсем недавно. Ведь сейчас он сидел без единого гроша в кармане. Да у него даже кармана как такового не имелось. Много ли можно найти карманов в майке и трусах? Их там обычно не имеется. Вот и у него их сейчас не имелось. Квартира, как и машина, были отданы за долги, заплатить по которым, он оказался не способным, но на погашении которых настаивали такие люди, против которых он не был готов даже пикнуть, не то что идти.

Однако откуда у него могли взяться такие огромные долги, причём за сравнительно небольшой промежуток времени? Всё дело в том, что был он знатным любителем азартных игр, а потому, частенько просаживал огромные суммы в не самых честных и далеко от легальных мест, заведениях. Но ему давали время, чтобы расплатиться, а потому он спокойно продолжал проводить своё время, даже не задумываясь о том, что его долг достиг уже просто огромных размеров. И позволяют ему дальше играть лишь потому, чтобы в один прекрасный момент забрать абсолютно всё, что у него имелось.

И узнал он об этом, самым неприятным способом. Да и вообще, тот день был отвратительным. Но начинался он неплохо. Раз в неделю он приезжал к себе на завод, чтобы проконтролировать, как идут там дела. Хоть там и были люди, ответственные за эту часть, но прожив немалую жизнь, он понимал, что без кнута начальники, многие начинают расслабляться. Да и, чего уж тут лукавить, ему нравилось ловить на себе завистливые взгляды, а где как не на работе, где он был и царём и богом, можно поймать столь нужные ему мгновения?

Потому он и приехал в очередной раз с проверкой на свой завод. Был он одет в свой один из лучших костюмов, который прикупил совсем недавно, а от того, его ещё никто не успел увидеть. И хоть работники завода не могли оценить его костюм по достоинству, ему нравились их уважительные и завистливые взгляды. Его личный водитель, который работал на него уже больше трёх лет, внезапно резко затормозил, выдернув его из приятных мечтаний, и, сглотнув слюну, произнёс:

— Босс, там это…. Почему-то толпа мужиков собралась перед входом, — и показал рукой в лобовом стекле толпу, края которой не было видно.

Боба же не особо заботился, почему там собралась огромная толпа, потому как были такие «шествия» на его памяти не в первый раз.

— И чего это они тут собрались? Бездельники, лишь бы не работать, — осуждающе заявил Боба, понимая, что сейчас ему придётся немного поработать. — Открой мне дверь, я сейчас с ними разберусь.

— Хорошо, босс, — быстро кивнул водитель, сразу этого бросившись резво открывать дверь.

Выскочив из машины, он открыл дверь и словно лакей стал ждать, пока его босс выйдет из машины. Боба неторопливо выбрался из машины, поправил воротник своей белой рубашки, глянул на время на своих дорогих часах и отправился к толпе мужиков. Идя к ней, он взглядом искал зачинщика, или группу, которая была ответственна за это. Видимо хотят просить повышения зарплаты, подумал он. Ну, ничего, он пойдёт им на уступки и повысит зарплату на десяток империалов. Подумаешь, ради этого придётся уволить пару тройку человек, в любом случаи они сами этого захотели. Так что пусть потом не плачутся, что Боба плохой и не идёт на уступки своим рабочим. Главное чтобы потом они сами не стали кусать себе локти, понимая, что у Бобы им было хорошо, а без Бобы плохо.

Подойдя к толпе, он заметил главного заводилу, хотя нет, не так, выразителя идей. Да, так будет лучше. Дарконт, он не то чтобы главный среди рабочих, но этакий добрый дядюшка. Если кого обижают или кто не доволен, то это всё к нему. Вот и сейчас, несмотря на то, что стояла огромная толпа, он стоял чуть впереди, несколько в стороне от других, показывая, что именно с ним нужно вести диалог.

Ну что же, давай посмотрим, что ты такого сможешь мне сказать, подумал Боба.

— Дарконт, что же подвигло вас выйти такой огромной толпой мне на встречу? Неужто поприветствовать решили меня, или что случилось? Ты рассказывай, я выслушаю. Не зверь же я, который только рычать может. На то мы и люди, что всегда договориться можем, — всё же хоть он и сказал водителю, что сам во всём разберётся и шёл он с боевым настроем, думать он умел, иначе владельцем кирпичного завода, был бы другой человек. Поэтому для начала он решил узнать мирно, в чём именно проблема, чтобы попытаться разрешить её без проблем.

— Здравствуйте господин Фита. Да, есть дело, — Дарконт вёл себя крайне уважительно. — Понимаете ли, в общем, если не ходить вокруг да около, то мы решили уволиться. А стоим здесь, чтобы сообщить вам об этом.

— Ну что ты такое говоришь, Дарконт? — сказал спокойно Боба, который явно не воспринял слова всерьёз, решив, что так они просто хотят вытребовать себе что-то особенное. Именно поэтому, после этих слов он не повёл даже бровью. — Куда же вы пойдете? Согласен, может у меня не самые лучшие условия, но я плачу достойную зарплату. Но возможно ты прав. Цены растут, инфляция не стоит на месте, так что я готов поднять зарплату на семь, — показал он пальцами цифру 7, но словно ему это показалось мало, он добавил ещё 3. — Нет, я даже готов увеличить на десять империалов.

— Нет, господин Фита, вы не понимаете, мы действительно увольняемся, — однако цель Дарконта не была в том, чтобы выторговать себе условия получше. Они действительно хотели уволиться.

Боба нахмурился, понимая, что его работники настроены решительно. И ему это не понравилось. Но на его лицо быстро вернулась улыбка, когда он понял, что придётся уволить не тройку человек, как он изначально планировал, а целый десяток. И работать им придётся больше, но это всё мелочи, ведь главное договориться, а там видно будет.

— Ну что ты Дарконт, кто возьмёт вас? — Боба вновь принялся за уговоры. — Ладно, ещё пару человек, но две сотни? Я вижу, что вы настроены решительно, а потому, так и быть, подниму зарплату на пятнадцать империалов, слышишь? Целых пятнадцать. Но и вам придётся работать больше, а то же я так и в минус уйти могу. А мне платить надо за аренду, за материалы, так ещё и вам зарплату платить, так что больше просто не могу, — казалось, что Боба искренне верит в то, что говорит. Словно он отрывает от себя последний кусок, и даже больше.