Мои Снежные монстры

Глава 22

- Офигееееть, ну и видок! – Ксюшка таращит глаза, когда мы с Агатой заваливаемся к ней в прихожую, запыхавшиеся и обессиленные.

Сама она в розовом халатике, держит наманикюренными пальчиками бокал с вином. А с кухни явственно доносится аромат булочек с корицей.

Вдыхаю, чуть не захлебываясь слюной.

Она добавляет, наморщив носик:

- Я уже жалею, что договорилась с Виктором. Вот прям так пойдете? В закрытый клуб для элиты? Реально?

Виктор – это, как я поняла, кто-то из персонала. Ксюшин знакомый. Официант вроде. Виктор пропустит нас через задний вход для персонала, в момент, когда охранники меняются.

Яр говорил, что на верхний ярус, порой пускают и людей. Так что на счет связей Ксюшка не утрировала, и нам повезло. Очень. Похоже, сегодня мой день, можно покупать лотерейный билет.

Из аккуратных наводящих вопросов по телефону я узнала, что она не в курсе, кто собирается в клубе на самом деле. Закрытый, элитный и все. Один раз ее туда с собой взял один мажор, у которого папочка в правительстве. Вот там-то она и познакомилась с Виктором, и потом даже с ним встречалась... Но мне эти подробности уже не интересны.

Сегодня там женский день. Точнее ночь.

Агата предположила, охраны будет меньше.

- Не так, - мотаю головой, и грязные капли разлетаются по прихожей. – Нам нужна одежда. Другая. Я же объяснила, Ксюш! Мы были на квестах... Треннинг такой, экстремальный, курсы повышения квалификации. Типа. Чья команда в клуб попадет, и дойдет до точки, тот и выиграл. Тому и должность достанется. Последний отборочный этап, короче, - повторяю на ходу придуманную легенду.

- Пипеееец. Хорошо, что меня на эту должность не взяли, а то я завидовала. Вам бы в душ….

- У нас нет времени!

- Я шмотки не дам, - она ставит бокал на тумбочку и скрещивает руки на груди. – Потом ни одна химчистка не поможет.

Агата молчит, разглядывая свои ногти. Всем своим видом показывая, что мол разбирайся сама, я предлагала вариант проще и быстрей.

Я заламываю руки, представляя, как много нужно успеть. Перед глазами все чаще и чаще мелькают сцены, как по моему следу на запах мчатся брутальные озверевшие мужчины, в порванной из-за трансформации одежде или вообще без нее. Как с безумными глазами прижимают они меня к стене, тащат в спальню или вообще, заваливают прямо там, где найдут. И срывают с меня куртку, сдергивают штаны и трусики, наматывают волосы на кулак… На глазах у других, жуть просто.

Или… Все будет не так, как я себе представляю?

Неизвестность хуже всего, сознание само рисует страшные картины.

- Ксюш, ну давай мы купим у тебя одежду! Я заплачу, я же говорила.

На счету мобильного банка Дана есть около пятнадцати тысяч.

- Это фирмач, Вер. У тебя столько денег нет, ты на обедах дешевый кофе без сливок пьешь. Ладно, - она машет рукой, снова берет бокал. – Платья я вам подарю, все равно не ношу. Но пальто и сапоги потом верните!

- Спасибо! – хочется кинуться ей с объятьями на шею. - А булочку дашь?

- Две, - подает голос Агата.

***

- Потерянная частичка души обретет единство и гармонию в истинном трио со Снежными и всё изменится. Я помню Яра еще медвежонком, да… - Седобородый высокий мужчина, тот самый ведун со второго яруса, перебирает на полке травы и разноцветные колбочки.

И бормочет себе под нос, я прислушиваюсь как могу.

Агата с любопытством оглядывается. А я нервно озираюсь, перевожу дыхание.

Небольшая комнатушка, коморка даже, я бы сказала. Впереди длинный деревянный стол, за ним всякие шкафчики, полочки, черепа...

Не верится, что мы добрались. Без приключений, Черных, аукционов и прочей дичи. Без Виктора мы бы не справились. Как же хорошо иметь связи и друзей.

Ставлю себе заметку в голове - отблагодарить Ксюшу.

Впрочем, небольшое приключение было: когда Виктор, молодой парень слащавой внешности, с пирсингом в носу, провожал нас к лифту, ко мне привязалась какая-то женщина цыганской наружности, обвешанная драгоценностями. Она потащила меня в сторону от толпы, пытаясь перекричать музыку. Кричала об осторожности и судьбе. О двух королях и одном вальте. Вот тут-то Агата и пригодилась. Она очень ловко и напористо для своей комплекции оттеснила приставучую на сидения, что-то рыкнув той на уши.

Больше к нам не приставали.

- Итак, все готово, осталось предпоследнее, - ведун поворачивается ко мне. – Твоя кровь. Давай палец.

У него в руках блестит игла.

Сглатываю, протягиваю безымянный палец, зажмуриваюсь. Палец пронзает укол, дышу сквозь стиснутые зубы.

Голова немного кружится, и слышится потрескивание.

Спустя короткое время слышу:

- Держи деточка. Да помогут тебе предки и боги. Эликсир стабильности готов.

Приоткрываю один глаз. Ведун протягивает мне колбочку с серебристой маслянистой жидкостью.

Аккуратно беру, прячу во внутренний карман пальто.

- И что с этим делать?

- Нанесешь на точки пульсации, как духи. На шею, запястья. Капнешь пару капель в ритуальный огонь. Яр знает, что делать, дальше он сам.

- Спасибо большое, - я поднимаюсь со скрипучего стула. – Мы пойдем.

Ведун кашляет, чуть сводит брови:

- Обожди-ка. Теперь последнее. Расплата. Что ты оставишь взамен?

- Деньги? Сейчас… Сколько с меня?

Достаю телефон, сети тут нет. Как же перевести? Почему я не подумала об этом сразу? Мне казалось, Яр обо всем договорился, остается только забрать…

- Деньги лишь мусор, - качает головой старик. – Обмен должен быть равноценный. Магическое в обмен на магическое. У тебя с собой только две подходящие оплаты. Кулон сокрытия…

Ведун указывает пальцем мне в область груди. Туда, где висит кулон, скрывающий магию.

- Или дитя луны, - добавляет он, поднимая взгляд на волчицу за моей спиной. – Выбирай.

Холодными пальцами вытягиваю кулон за веревочку из-под платья и слышу шорох за спиной. Оглядываюсь на Агату. Платье с вырезом на ней выглядит нелепо, слишком большое, висит мешком. Она не взяла у Ксюшки зимнюю куртку и сапоги тоже, оставшись в своих ботинках и предпочтя гулять по заснеженной столице в одном мешковатом платье. Привлекая внимание, но не обременяя себя излишним долгом.

Агата, в отличие от меня, растерянной не выглядит. Щурится, ее глаза светятся желтым, усмехается:

- Старик, я – никому не принадлежу, чтоб мной расплачивались, понял?

Ведун поглаживает бороду, ждет моих слов.

- Отказываюсь. Обмен неравноценный, считаю, - в горле першит, мой голос чужим кажется.

Если я отдам кулон, то это добавит мне и Снежным проблем поболее, чем нестабильность в обряде.

Агата кладет мне руку на плечо, шагает ближе.

- Подожди, я не договорила, - негромко говорит мне и, обращаясь к ведуну, добавляет звонче: - Она не может мной расплатиться, но я могу остаться по собственной воле.

Я поворачиваюсь к ней всем телом и шиплю на ухо:

- Ты с ума сошла? Зачем? Я просто оставлю этот эликсир здесь, мы уйдем вместе, полнолуние кончится, можно будет вернуться с какой-то другой магической приблудой, за месяц найдется…

- Не перечь, - качает головой старец. – Эликсир готов, его сила действует один оборот луны. Ты должна оставить что-то взамен. Прямо сейчас.

Агата показывает маленькие, острые зубки в полуоскале-полуулыбке:

- Помни, ты обещала спасти Тима.

Я сжимаю ее руку, шепчу:

- Я не уйду без тебя, это бред какой-то, менять вещь на человека…

- А я и не человек, - она сжимает мои пальцы в ответ и отводит подальше от старика, к двери.

В ухо мне шепчет шелестом осеннего ветра, едва слышно, но с нажимом:

- Не переживай. Мне это самой нужно.

Я хочу протестовать, но что-то в уверенном голосе Агаты, в ее глазах, светящихся желтым светом, заставляет меня проглотить заготовленные слова.

Она непохожа на тех, кто жертвует собой.

Значит, у нее есть план?

Надеюсь.

- Хорошо, - поворачиваюсь я к старцу. – Мы решили.

- Вот и славно.

Он манит Агату указательным пальцем, призывая ее подойти. А мне говорит:

- Время на исходе. Ступай, деточка.

Я напоследок кидаю взгляд, полный сомнений, на Агату, но она не оглядывается.

Вздыхаю и выхожу.

У меня нет чувства победы, ощущения, что я сама чего-то добилась.

Одиночество наваливается на плечи, страх скользкими, холодными пальцами сдавливает грудную клетку. Каблуки цокают, вызывая гулкое эхо в этих средневековых мрачных туннелях.

Всегда так.

Только я к кому-то начинаю привязываться, как этот кто-то пропадает, попав в неприятности.

Из-за меня.

Пока жду лифт, решаю использовать эликсир. Откупориваю пробку, подозрительно нюхаю. Запах терпкий, не очень приятный. Что-то горькое. Пережженый миндаль, возможно рябина. Хорошо, что не тухлые яйца или гнилая рыба.

Ладно, одну капельку на шею нанесу. Остальное позже, когда мои оборотни окажутся рядом.

Подъехавший лифт распахивает передо мной двери, освещая полумрак золотистым светом. Внутри стоит мужчина во фраке с зализанными волосами и застывшей улыбкой – лифтер или клерк, даже не знаю, как он правильно называется.

Я шагаю внутрь, отражаюсь во множестве зеркал. Машинально приглаживаю волосы, поправляю воротник платья.

Двери закрываются, я медлю, клерк вопросительно смотрит на меня в безмолвном: какой ярус?

- Наверх.

Пальцем в белой перчатке он нажимает на панель, и лифт плавно гудит, поднимаясь сквозь этажи.

Меня потряхивает. Накатывает тревога.

Мне нужно поскорей добраться до Снежных и все им рассказать. Они будут в состоянии меня слушать? Агата, несмотря на полнолуние, вполне вменяемая... Или можно даже не добираться. У леса я видела придорожное кафе, можно подождать их там.

Они ведь сами должны меня найти, да?

Дверь лифта отъезжает вбок. Клерк полупоклоном провожает меня.

Я выхожу и иду по знакомому коридору, туда, где грохочет музыка, где запах алкоголя и драйва, туда, где кипит жизнь, слышатся радостные крики…

Туда, где я чужая, где для меня нет места.

Стоп.

А как выходить?

Достаю телефон, набираю номер Виктора.

Абонент временно недоступен.

Блин…

Попробую снова воспользоваться черным входом для обслуги.

Иду, оглядываясь по сторонам, подавляя желание втянуть голову в плечи. Пальто и шарфик несу на сгибе локтя.

Тусовка у сцены расходится за столики, народу меньше, чем раньше. У выходов никто не толпится, чтобы можно было смешаться со всеми.

На меня начинают посматривать. Или мне кажется?

Я нервничаю, ускоряюсь.

Направляюсь к проходу для персонала, но мне навстречу идет один из охранников, который был в ту ночь со Снежными. Высокий и с сединой на висках.

Сердце колотится, я переживаю, что он меня вспомнит.

Попробую через парадный.

Гляжу по сторонам, будто в поисках туалета, чуть покачиваюсь, притворяясь пьяной тусовщицей.

Разворачиваюсь и иду по коридору обратно.

На ходу надеваю пальто, застегиваю, проверяю, все ли имущество в карманах.

Вот и выход.

Охранник, заметив меня, приоткрывает тяжелые двери, ведущие на улицу.

Впереди сканирующие рамки.

Дрожь в ногах усиливается, сердце гулко стучит, распространяя тревогу по венам. Дурацкое чувство, как в магазине, когда выходишь без покупок, и стараешься принять независимый вид самодостаточной женщины, мол я ничего не украла. Вот и сейчас так же, только усиленно раз в пять.