Мордашка класса люкс

Глава 14

Народ веселился как мог, благо выдумки и фантазии хватало у всех. День рождения Фриды, который она отмечала в театре после спектакля, начинался как цивильный фуршет, плавно переходящий в театральный капустник, и заканчивался обычной пьянкой. Столы, ломившиеся от закусок, которые виновница торжества заказала в ресторане выездного обслуживания со средиземноморской кухней, сдвинули на край сцены и устроили танцы там же. Ведущий артист, исполняющий характерные роли, скакал верхом на Мише Проханове, играющем героев-любовников. Актрисы извивались всеми частями тела, плавно переходя на легкий стриптиз. Один из работников сцены залез на балкон, где стояли софиты и прожектора, освещающие сцену, и пытался изобразить что-то типа импровизированной светомузыки. Гуляли все, то есть приглашение от Фриды получили все: от уборщицы до главного режиссера театра. Ей самой выдвинули трон, усадили на него и на голову водрузили сверкающую диадему.

— Ты — наша принцесса, — провозгласил Миша, — и ты знаешь, что всегда можешь на меня рассчитывать.

— Сейчас на тебя могу рассчитывать только я, потому что ты — мой конь! — напомнил ему артист характерных ролей и «пришпорил» товарища.

Петр Михайлович, как всегда, поздравил актрису от коллектива театра, преподнес ей букет роз и пообещал кучу ролей в новом сезоне.

— Ах, какой стол, какой стол, — ахала гардеробщица тетя Шура, — зачем так разоряться надо было?

— Ничего, у нее муж богатый! — крикнула одна из актрис. — Ты ешь, тетя Шура, и пей!

— Ой, что-то я пьяная стала, ночь на дворе… разгулялась я тут с вами, с молодежью-то.

— Ничего, сейчас вызовем такси, развезем всех по домам, не паникуй, Шура! — успокоили ее артисты.

— Мартини закончился! — подал кто-то вопль отчаяния. — Мужики, сгоняйте!

— Не надо никуда гонять, у меня в гримерке есть еще бутылочки три, — успокоила всех Фрида, — сейчас принесу.

— Тебе помочь? — спросил ее Миша.

— Я сама, — ответила Фрида, и в этом заключалась ее роковая ошибка.

Она прошла за кулисы и пошла в пустующий отсек гримерок. Театр был пуст, все бесновались на сцене. Холл тоже не охранялся, так как охранник примкнул к всеобщему пиршеству. Фрида не заметила, что за ней скользнула тень. Когда она вошла в свою комнату, весело напевая, то не закрыла за собой дверь. Фрида нагнулась, чтобы поднять бутылки с обещанным мартини, стоящие на полу, а когда поднялась, сильная рука охватила ее за туловище вместе с руками, ограничивая их движение. Ее сердце рухнуло в пропасть от неожиданности и страха. Она хотела закричать, решив, что кто-то так неудачно шутит с ней, но не смогла. Другая рука незнакомца, напавшего на нее, с тряпкой, смоченной какой-то едкой, пахучей жидкостью, заткнула ей рот, а заодно и нос. Фрида судорожно хватала воздух, но, кроме этого дурманящего ее сознание запаха, ничего вдохнуть не смогла. Фрида поняла, что сопротивляться бесполезно и она начинает постепенно задыхаться. Сознание уходило от нее мучительно и медленно.

Возвращалось оно не менее тяжело. Фрида ощущала тошноту, привкус химикатов во рту, из глаз текли слезы, их раздирала резь. Она лежала лицом вниз, не могла пошевелить ни рукой, ни ногой, из чего сделала вывод, что она крепко связана. Лежала Фрида на чем-то твердом и пахнущем бензином, вокруг была кромешная тьма. Фрида попыталась пошевелить руками, и веревки врезались в тонкую кожу на запястьях, она застонала. Губы были покрыты какой-то коркой, словно от химического ожога.

— Эй, кто-нибудь! Помогите! — хрипло прокричала она, ответом была тишина.

Занемевшее тело пронзили уколы тысячи иголок, она ударилась в самую настоящую панику.

«Что же это такое? Кто похитил меня? Почему меня связали? Может быть, это шутка. А если нет? Если это маньяк, угрожающий мне в записке? Я пропала!»

Сколько прошло времени, прежде чем открылась дверь и в помещение вошла высокая, широкая мужская фигура, Фрида сказать бы не смогла. Мужчина щелкнул выключателем, и неожиданно яркий электрический свет ударил ей в глаза.

— Очухалась, — грубо произнес мужчина, не спрашивая, а констатируя факт.

Фрида изогнулась и посмотрела на него. Лицо его закрывала черная шапка с прорезями для глаз и рта. Глядя на эту устрашающую физиономию, она поняла, что все это происходит с ней наяву, и ей стало не просто страшно, а жутко.

— Что вам надо от меня?

— В правильном направлении мыслишь, девушка. Мне кое-что нужно от тебя. Если ты будешь хорошей девочкой и расскажешь мне все, что тебе известно, то, может быть, не пострадаешь.

— Да что мне может быть известно?! Развяжите меня, я уверена, что вы ошиблись. Я простая актриса.

— Нет, деточка, нам доподлинно известно, что ты обладаешь той информацией, что нужна нам. — Мужчина сел напротив нее на стуле и стал раскачиваться, было в его движениях что-то угрожающее.

— Что вы хотите от меня?

— Адрес одной женщины, которой действительно грозит опасность, так как она много знает.

— Господи, какой женщины? — простонала Фрида.

— Вот этой! — Мужчина грубо поднял голову Фриды за волосы и сунул ей в лицо фотографию женщины. — Вот, смотри! Даешь ее адрес и тогда, возможно, спасешь свою шкуру.

Она, морщась от боли, посмотрела на фотографию и не нашлась, что ей сказать, не издевается ли над ней этот похититель? С фотокарточки на нее смотрела аппетитная гламурная блондинка с трогательными голубыми глазами и пухлыми губками. На ней была запечатлена Софья Карелина, то есть сама Фрида в образе «а-ля Барби». Фрида до боли в глазах всматривалась в свою фотографию и не понимала, что происходит и что от нее требуется.

— Зачем вам эта женщина? — наконец спросила она.

— А это не твое дело! Доказано, что она пришла к тебе в дом.

— За ней следили? — спросила пораженная Фрида.

— Не твое дело! — повторил похититель. — Ее проморгали и не засекли, как она вышла из твоей квартиры, и не проследили до ее дома. Зато мы все знаем про тебя, если тебе дорога жизнь, ты сдашь нам свою подружку!

«Вот я попала, — с ужасом подумала она, — что я могу сказать этому маньяку про Софью Карелину? Какой адрес я могу ему дать? Может быть, сказать, что это я и есть, и тогда я узнаю, что ему нужно? Стоп! Он сказал, что настоящая опасность грозит той женщине, что, если опасность исходит от него? Тогда он просто-напросто убьет меня, и все… Нет, определенно не надо признаваться, что эта женщина и я одно и то же лицо. Что же мне делать?»

— Вы можете мне объяснить, что происходит? Что вам нужно от этой женщины? — по возможности спокойно спросила Фрида, вспомнив, что с неуравновешенными людьми надо разговаривать именно так.

Мужчина взревел, как разъяренное животное.

— Здесь вопросы задаю я! Твое дело дать мне адрес этой шалавы! — И он два раза стукнул ее лицом о поверхность, на которой она лежала.

Сознание Фриды затуманилось.

— Говори, — закричал мужчина, — ее адрес!

— Я не знаю ее… почему вы решили, что она приходила ко мне?

— Значит, к твоему муженьку? Мы и из него кишки выпустим!

— Нет! Максим здесь ни при чем! — Слезы полились из глаз Фриды весьма натурально. — Да, она приходила ко мне!

— То-то же! Фифа! Сейчас порежу твое красивое личико ножичком, сразу все вспомнишь. Говори!

Фрида быстро вспомнила адрес одной своей подруги, которая проживала со своей семьей за границей, и назвала его. Зачем она это сделала? Чтобы хоть как-то отодвинуть момент своих мучений, а то и гибель. Похититель записал адрес на обрывке газеты и процедил сквозь зубы, сплюнув на пол:

— Проверим…

«Сейчас он позвонит кому-нибудь и отправит его по адресу…» — подумала она.

Мужчина встал.

— Ты полежи пока здесь. Когда доставим твою подругу Софью, убьем вас обеих, не оставлять же свидетелей.

— Вы же мне обещали… — простонала Фрида.

— Убью сразу, не буду резать по частям, и это уже хорошо, — буркнул он и вышел, предварительно погрузив помещение в темноту.

Паника, начавшаяся где-то глубоко внутри, охватила ее целиком. Она закричала, как только услышала шум отъезжающей машины. Кричала Фрида громко и пронзительно, пока не посадила голос, в ответ она не услышала ни единого звука.

«Сейчас он приедет в квартиру, там никого не окажется… Будет ли он ждать Софью или нет? Сколько у меня времени и что я выиграла?» — крутилось множество вопросов в голове у Фриды. Тело ее уже перестало болеть, так как полностью онемело.

«Могу ли я освободиться от веревок?»

Она принялась ожесточенно дергаться в своих путах, понимая, что связана на совесть. Хореографическая подготовка и занятия йогой дали о себе знать. Фрида вывернула свое запястье до хруста в суставе, и веревка соскользнула с ее левой руки, а затем и с правой. Несколько минут она стонала от боли в затекших, онемевших мышцах рук, затем с трудом, сломав два ногтя, развязала веревки, спутывающие ее ноги.

— Вот и славно… — прошептала Фрида в звенящей тишине, — этот тип все время говорил «мы», означает ли это, что он не один?

Она встала и тут же упала, больно стукнувшись коленом. Ноги отказывались ее слушаться, а голова сильно кружилась. Фрида принялась энергично растирать мышцы ног и вскоре смогла сделать несколько шагов. Она пробиралась по комнате на ощупь, вытянув руки вперед, ежесекундно спотыкаясь о какие-то ящики, коробки и просто мусор. Фрида чихнула от облака поднятой пыли и уперлась руками в холодную металлическую поверхность.

«Дверь! Как же я отсюда выберусь? Как, если она закрыта!» — подумала она и нашла узенькую щелочку между двумя железными створками, откуда пробивался лунный свет и свежий воздух.

«Выход, выход, выход! Как же мне выбраться отсюда? Боже, помоги мне!»

Фрида начала ломиться в запертую дверь, но, похоже, эти створки, скорее сделанные на манер ворот, были закрыты снаружи на задвижку.

«Надо что-то делать! Надо что-то предпринять! Он вернется и прикончит меня! Если я сейчас что-нибудь не придумаю, мне конец! Знать бы, за что?» — сумбурные мысли пронеслись у нее в голове.

Фрида вцепилась в металлическую ручку и что есть силы потрясла ворота. Они ответили ей недовольным металлическим лязгом и остались закрытыми. Фрида упала на колени и принялась шарить руками по полу, сама не зная в поисках чего. Она хотела найти что-нибудь металлическое, чем можно было бы попробовать открыть замок или поднять задвижку засова. Кроме какого-то хлама, неподъемных, наглухо заколоченных ящиков, липких тряпок, ничего не находила. Ее снова затошнило. Она обессиленно села на пол у ворот и прислонилась к ним лбом. Вдруг раздался звук удара металла о металл.

«Я пропала… что это? У меня лоб, что ли, оловянный?»

Фрида схватилась за голову и вытащила из спутанных волос диадему, бижутерию из театрального реквизита. Она судорожно бросилась к щелочке между двумя половинками ворот и принялась ковырять диадемой в замке, предварительно нещадно распрямив ее. Несколько минут, показавшихся вечностью, Фрида потратила на то, чтобы подцепить щеколду и открыть ворота. Свежий ночной воздух чуть не свалил ее с ног. Это был запах свободы! Фрида замерла, боясь дышать, предполагая, что у ее похитителя могут быть сообщники или он сам уже мог вернуться. Время в заточении тянулось непростительно долго. Фрида посмотрела на часы, стрелки которых показывали два ночи. Она осторожно выглянула из своего убежища и осмотрелась. Полуразрушенный дом, походивший на дом лесника, был окружен со всех сторон плотной стеной темного леса. К дому примыкала безоконная пристройка, предназначенная то ли под гараж, то ли под сарай, в ней и была заперта Фрида. Ни о какой помощи извне не могло быть и речи, так как в округе не было видно ни одного дома. Фрида осторожно, чуть ли не ползком выбралась из своей темницы и быстро обогнула ее, чтобы как можно меньше находиться на виду у темных глазищ — окон вражеской избы. Она правильно рассудила, что если там кто и есть, то этот человек будет явно не на ее стороне, раз у него в пристройке творятся такие дела. Фрида понеслась по лесу, не разбирая дороги. Первые километра два она пролетела на одном дыхании, боясь услышать грозный окрик сзади или того хуже — пулеметную очередь. Она считала, что чем дальше она будет от ненавистной избы, тем большая безопасность ей обеспечена. Когда лес стал более дремучим и начал походить на сплошной бурьян, Фрида задумалась о том, в безопасности ли она? Вдруг она зайдет в непроходимую чащу и не найдет оттуда дороги? Вдруг она движется совсем в другом направлении, не в том, куда надо идти?