Золото плавней

22.1

Коневодам был дан приказ ждать посыльного. Костров не разводить и смотреть в оба.

Приказ казаки исполняли ревностно. Кони были под приглядом: накормлены, ухожены.

В ожидании новостей коротая время, один из станишников достал из саквы засаленный, пожелтевший кусок газеты.

– Слухай, Ляксей, ты у грамоте дюже тямишь. Почитай, шо тут напысано. Чоловик, шо мне сию газетенку дав, куплял ее в самом Катеринодаре. Балакал, шо о нас напысано, та о горцах, етить их, басурманское мурло, – сказал он, протягивая кусок газеты самому молодому из коневодов.

– Да ни брэши!

– Вот те крест!

Односум недоверчиво взял кусок газеты и, хмыкая, с деловитым видом глянув на друзей, кашлянул для важности. Выждав положенную в таких случаях минутку, начал читать медленно, с расстановкой:

– Заглавие, стало быть. – Он обвел всех важным взглядом, проверяя, все ли внимают. – Территориальный вопрос между горцами и казаками.

– Какой вопрос?

– Самый важный, значит: о земле и границах.

– Иди ты!

– Хай вам грэц!

– Слухать далее будете? Или решили между собой побалакать? – насупился чтец.

– Прости, Ляксей Семенывич. Виноваты, – зажурились односумы.

Казак важно откашлялся и продолжил:

– Горцы, проводя свои будущие границы, правда – пока на бумаге, считаются только со своими собственными интересами. Почему мы должны поступать иначе? Подходя к вопросу будущего размежевания границ со стратегической точки зрения, горцы, очевидно, дают и нам, казакам, подойти потом к пограничным вопросам с той же точки зрения. Мы на нее, ту стратегическую точку зрения, посмотрим, конечно, со своей, казачьей, точки зрения.

Для горцев на первом месте – соображения стратегические. У нас таких соображений больше, а первое из них – тот факт, что на тех территориях, которыми манипулируют горские стратеги, живут казаки и уходить оттуда не собираются. До сих пор мы думали, что наилучшими стратегическими границами в нашем случае являются границы этнографические. Но, как видим, для горцев из Северного Кавказа воли и желаний населения заинтересованных территорий не существует. Вопрос! – Казак сурово обвел взглядом притихших односумов. – Почему же мы должны думать и поступать иначе?

Умеют или не умеют горцы рассчитывать свои силы со своими проектами, это их дело, а не наше. Но мы видим, что казачьего вопроса для горцев не существует. Почему же для казаков должен существовать горский вопрос?

В заключение этого нашего короткого резюме по поводу горских притязаний хочется сказать самим горцам: проекты ваши, конечно, смелые, но – и только. Нет, не крепости Ставропольского плато охранят вашу самостоятельность. Плато то вам пришлось бы сначала завоевать и – неизвестно еще, хватило ли бы ваших сил на то. Говорим вам совершенно искренно: там, где живут казаки, будет или Казакия, или Россия. Никто третий!

Там, где живут горцы, тоже будут или Горцы, или Россия.

Если там, где живут казаки, будет Казакия, то там, где живут горцы, сможет существовать и Горская республика, тогда это будет зависеть только от самих горцев. В этом случае Кавказ вообще получит свою свободу даром.

Если же по тем или иным причинам там, где живут казаки, будет Россия, то совершенно неизбежно, что и там, где живут горцы и вообще кавказцы, тоже будет Россия. Не знаем, что это такое за «знаменитая мансуровская граница», но хорошо знаем, что среди кубанцев до сих пор еще не было сторонников федерации Кубани с Кавказом… – Ляксей Семеныч замолчал и задумчиво посмотрел на односумов.

– Усе?! – спросил коневод, что просил прочитать статью.

– Да, – ответил чтец, – дальше оборвано.

– Происки москалей!

– Ироды!

– Вот, станишные, бачите, шо кацапы мутят? – начал было дискуссию первый, но не закончил. В этот момент троекратно прокричал сыч. Это был условный знак того, что прибыл посыльный. Молодой казак, читавший газету, не раздумывая, сложил ладони у рта и также троекратно сычом ответил в пустоту. Спустя мгновение в просвете меж скалой появилась фигура Василя.

– Це ж Рудь, – громко сказал молодой казак. – Василь, здорово живешь!

Василь, уставший, но довольный, что наконец добрался и выполнил приказ Билого, в следующую минуту уже обнимал своих станичников, троекратно лобызая:

– Слава богу, братцы! Слава богу!