Седьмой лорд

Цзи Сян служил Цзин Ци все эти годы и был уверен, что выполняет свои ежедневные обязанности без малейшей ошибки. Хоть во время встреч с Хуа Юэ он и действовал очень осторожно, не осмеливался оставаться надолго, а там лишь разговаривал да грустил на пару с возлюбленной, сейчас он испытывал особую тревогу.

Он знал, что Хуа Юэ ждала его у черного входа. Обычно в это время князь должен был идти вздремнуть. Однако по какой-то причине сегодня он решил остаться в кабинете. Откинувшись на кушетку, он лениво читал книгу и уже успел выпить две чашки чая.

Цзи Сян был немного встревожен, но не осмеливался никак показывать это. С трудом сдерживая чувства столько времени, в конце концов он осторожно спросил:

– Господин, разве сейчас не время для отдыха? Вы не пойдете сегодня спать?

Цзин Ци лениво угукнул, даже не оторвав взгляда от книги.

Цзи Сян сжал губы. Через мгновение, заметив, что тот не отвечает, он набрался смелости и спросил:

– Господин, вы всегда спите в это время, может, вам все-таки стоит вздремнуть хоть на минуту? Это убережет вас от головной боли вечером.

Цзин Ци поднял голову и посмотрел на него. Неясно, намеренно или нет, но в его персиковых глазах искрился смех, хоть взгляд и не был мягок. Этот взгляд, словно кинжал, пронзил Цзи Сяна насквозь, обдав холодом внутренности.

Сердце Цзи Сяна вдруг сжалось: ему начало казаться, что князь что-то знает. Однако он тут же успокоился, будучи уверенным, что знает абсолютно все и о поместье, и о Цзин Ци, потому не мог оказаться раскрытым. Секунда сомнений была вызвана лишь тем, что он привык видеть хитрые трюки своего господина, что породило обманчивое чувство благоговения.

Кроме того… он был лишь совершеннолетним юношей, влюбленным в девушку. Даже если князь и знал об этом, разве это было проблемой?

Обдумав все это, он робко успокоил свое сердце.

– Сегодняшний чай оказался крепким, – услышал он слова Цзин Ци. – Я действительно устал, но не могу уснуть. В любом случае завтра я отдохну и приму ванну; мне не нужно будет рано вставать, так что смогу наверстать упущенное.

Цзи Сян подумал, что, судя по всему, оставалось только ждать приезда шамана, чтобы тот отвлек внимание Цзин Ци; девушке тоже придется подождать чуть дольше. Кивнув, он послушно встал рядом с князем.

Цзин Ци снова сосредоточился на книге. Цзи Сян немного успокоился и наклонился, чтобы еще раз наполнить пиалу Цзин Ци чаем. Внезапно Цзин Ци перевернул страницу и тут же с неясной целью заговорил, не глядя на него:

– Не заставляй юную леди так долго ждать. Скажи кому-нибудь пригласить ее сюда. Я хочу посмотреть на нее.

Чайник выпал из рук Цзи Сяна и разбился. Он испуганно поднял голову, отступил на полшага назад и трясущимися коленями опустился на пол.

– Г-господин…

Цзин Ци проигнорировал его. Кто-то тут же тихо зашел, чтобы протереть пол.

Вскоре перепуганная Хуа Юэ уже была в кабинете Цзин Ци. Она с самого начала находилась подле Су Цинлуань, поэтому уже однажды встречалась с князем Наньнина. Тогда он показался ей элегантным милым юношей, причем весьма щедрым; он совершал великодушные поступки, никак при этом не красуясь, и всегда относился к ним очень вежливо.

Тем не менее, в ее сердце все равно поднялась паника.

Она знала, что князь был сторонником наследного принца, его самым тщательно оберегаемым советником, но это был лишь вопрос между мужчинами, не имеющий к ним никакого отношения. К тому же это все выглядело немного неправильно. Теперь же оказалось, что она знала лишь одну из сторон этого чрезмерно красивого князя.

Цзин Ци слегка улыбнулся и кивнул.

– Госпожа Хуа Юэ, присаживайтесь.

Хуа Юэ не ожидала, что он до сих пор помнит ее имя, и не знала, насколько далеко все это могло зайти. Низко поклонившись, она села на стул, что он указал, и заставила себя выдержать взгляд Цзин Ци.

– Цзи Сян – неразумное дитя, раз заставил юную госпожу ждать его у черного входа так долго, – неторопливо проговорил Цзин Ци. – Этот князь уже наказал его.

Хуа Юэ посмотрела на смертельно бледное лицо стоящего на коленях Цзи Сяна. Вдруг с появившейся из ниоткуда смелостью она поднялась, подошла к тому и опустилась на колени следом.

– Князь, эта служанка просит вас о помощи.

Князь, известный своей добротой по отношению к женщинам, сейчас словно стал другим человеком. Наблюдая за юной госпожой и Цзи Сяном, что вдвоем стояли на коленях на холодном полу, словно все так и должно быть, он неспешно поднял крышечку с чашки, сделал глоток и улыбнулся.

– Что такое, юная госпожа?

– Князь, мы с братцем Цзи Сяном влюблены друг в друга уже очень давно. Эта служанка… знает, что ее статус очень низок и недостоин Цзи Сяна. В будущем я готова стать его наложницей или рабыней, только чтобы всю жизнь заботиться о нем и вместе испытать горе и радости.

Цзин Ци счел эту девушку довольно смелой и по-настоящему талантливой личностью, но никоим образом не изменился в лице.

– Неужели? Этот князь понятия не имел, – равнодушно ответил он.

Тут же Цзи Сян без слов с силой ударил лбом об пол. На его лбу появилась ссадина, тонкие струйки крови потекли из нее; казалось, что его голова разбита, и кровь льется ручьем. Хуа Юэ, наблюдавшая за ним со стороны, невольно ужаснулась.

– Князь… – принялась умолять она шепотом.

Цзин Ци хмыкнул и заговорил с Пин Анем, который уже успел подойти и встать позади него.

– Только взгляни. Теперь этот князь – злодей, что разгоняет палкой селезня с уткой. [1]

[1] 棒打鸳鸯 (bàng dǎ yuān yāng) – разлучать влюбленных или супругов.

Пин Ань с несчастным выражением лица наблюдал за непрестанными поклонами Цзи Сяна.

– Ты пришла, чтобы найти его, – продолжил Цзин Ци. – Зачем?

– Я думала… – Хуа Юэ почувствовала, что ее голос дрожит, поэтому прочистила горло, чтобы речь звучала связно. – Я думала, что слова такого незначительного человека, как я, не будут иметь веса, поэтому хотела отвести братца Цзи Сяна к нашей госпоже, чтобы снискать ее милости и затем попросить уговорить князя. Я не ожидала, что вы обо всем узнаете…

– Мгм, – Цзин Ци кивнул, продолжив, как ни в чем не бывало: – Если бы этот князь не знал о каждом, кто нашел вход в поместье, то был бы уже мертв.

Хуа Юэ вздрогнула от испуга и быстро заговорила:

– Эта служанка не хотела обидеть вас, князь…

Он отмахнулся от нее, взглянув на Цзи Сяна.

– Все, хватит кланяться.

Цзи Сян прижался к земле, не в силах подняться.

– Господин, я…

Цзин Ци опустил на него взгляд и сказал:

– Раз служанка из другого поместья вошла в двери, желая привести тебя к своей госпоже, ты можешь идти – если госпожа Су кивнет головой в согласии, этот князь тоже будет рад помочь вам.

На этих словах он остановился и улыбнулся. Увидев, как Цзи Сян пялится на него с глупым и неверящим выражением лица, он многозначительно сказал:

– Раз ты, Цзи Сян, собираешься нанести визит барышне Су, тебе стоит соблюсти все приличия. Не посрами репутацию моего поместья.

Цзи Сян был готов расплакаться.

– Господин, спасибо за вашу милость, спасибо!

Цзин Ци поднял уголок губ, но так и не улыбнулся полностью, отмахнувшись:

– Вы можете идти.

Как только Цзи Син с Хуа Юэ вместе выбежали из кабинета, Пин Ань тяжело вздохнул и без единого слова опустился на колени.

Цзин Ци посмотрел на него, устало выдохнул и протянул руку, чтобы помочь ему подняться.

– Вставай.

Пин Ань упрямо остался стоять на коленях.

– Господин, этот слуга Пин Ань даром занимает должность управляющего, раз позволил чему-то подобному произойти у него под носом. Пожалуйста, назначьте наказание.

Цзин Ци усмехнулся.

– Наказание за что? Разве не правильней будет использовать твои умения для благого дела? Иди в переднюю и сообщи барышне Су, что я уже отпустил этих двоих, попроси ее…

Цзин Ци сделал паузу, проглотил оставшиеся слова, а потом слегка похлопал Пин Аня по затылку:

– Иди.

Пин Ань посмотрел на него, не в силах сказать ни слова, хотя хотелось, и тоже промолчал, после чего встал и тихо ушел.

Пропустив послеобеденный сон, Цзин Ци чувствовал себя так, как и предсказывал Цзи Сян: у него немного закружилась голова, заставив пожалеть о собственной избалованности. Затем он услышал, как кто-то объявил о приходе шамана.

Он даже не встал, продолжив лежать, оперевшись на кушетку. Сквозь полуприкрытые веки он заметил вошедшего У Си, вяло кивнул ему и сказал сесть.

– Я подремлю минутку. Иди сначала поищи книги для чтения и позови меня, когда минута кончится.

– Что случилось?

Он не успел ответить, а У Си уже положил руку ему на лоб, чтобы проверить температуру, а потом взял запястье и внимательно проверил пульс. Тут же успокоившись, он понял, что у Цзин Ци был еще один рецидив болезни лени. Однако, посмотрев на его цвет лица, он все же нахмурился снова и спросил:

– Почему ты расстроен?

Цзин Ци изумленно открыл глаза.

– Когда я говорил, что расстроен?

– Я понял это, лишь взглянув на тебя. Вставай, хватит валяться. Ты не болен, но можешь заболеть из-за своей лени. Я поведу тебя на прогулку.

Цзин Ци усмехнулся и не сдвинулся ни на цунь.

– Ты поведешь меня на прогулку? Ты уже стал самостоятельным, мальчуган? Ты ходил по улицам столицы до этого лишь пару раз, но осмелился сказать, что это ты поведешь меня на прогулку?

У Си решил, что сразу перейти к делу будет гораздо быстрее, поэтому наклонился и поднял чужое тело с кушетки. Цзин Ци тут же неслабо ударил его локтем, заставив спустить себя вниз, и недоуменно сказал:

– Чем это ты занимаешься, крадешь меня? Это бесполезно. Наш главный скупец Пин Ань точно не раскошелится ни на монету.

– Я хочу, чтобы ты проветрился и отвлекся, – ответил ему У Си.

Цзин Ци долго смотрел ему в глаза, но в итоге проиграл чужой настойчивости. Про себя решив, что у всего есть слабые места, поэтому справиться с этим маленьким ядовитым существом он не в силах, он встал и размял мышцы.

– Ты действительно внушаешь страх. Пойдем, куда ты меня поведешь?

У Си засиял от радости.

Вдвоем они выехали из города. Совсем скоро десятилетнее заключение шамана будет окончено, остались считанные дни нахождения У Си в столице. Обычно он не показывал лицо и говорил мало, производя на людей впечатление загадочного и строгого человека, что всегда жил в уединении, потому никто не осмеливался опрометчиво его провоцировать. С его нынешними способностями он мог бы свободно пройти в опочивальню императора, не говоря уж о поездке за пределы столицы. Из-за этого обстоятельства закон о том, что пленник не может покидать пределы столицы, существовал лишь на словах.

Весенние цветы как раз начали отцветать. Лепестки осыпàлись от стука копыт, пронизывающий ветер кружил вокруг. Прибыв в это заброшенное, безлюдное место шаман ослабил поводья и унесся вперед, словно стремясь ввысь, но внезапно снова натянул поводья, повернул лошадь и спрыгнул на землю, улыбнувшись Цзин Ци.

– Слезай, пойдем со мной.

Цзин Ци спешился и некоторое время шел следом по крутым и пологим ступеням; земля была ухабистой и усыпанной камнями, кое-где виднелись следы дождя, прошедшего вчерашней ночью. Вскоре они свернули в небольшую долину, и им тут же открылся невероятный вид: посередине тек узкий прозрачный ручей, слабо доносилось журчание горного источника. Рядом со столицей раскинулись равнины, гор не было, только такие небольшие холмы – но они тоже были по-своему уникальны.