Пхёнган и Ондаль

– Повезло тебе сегодня. В следующий раз будь готов, я тебя проучу!

– Эй, так я и сейчас готов, куда же ты собрался? Оставайся! – насмешливо ответил Ондаль.

Сам Ён обернулся к товарищам, но те явно не горели желанием задирать Ондаля.

– Я же сказал, в следующий раз! Вот дурак! Слов не понимаешь? – крикнул Сам Ён и кинулся вдогонку за Тенями.

– Эй ты, а ну стой! Вор!

Пхёнган решила, что Ондаль просто выпускает злобу таким странным способом, и грустно улыбнулась.

Теперь, покинув дворец Анхак, принцесса должна была доказать, что полностью уверена в своем выборе, всем, кто в этом сомневался. Изначально Пхёнган не собиралась выходить замуж за Ондаля. Однако с течением времени ситуация просто повернулась таким образом. Ведь говорят: ложь, повторенная тысячу раз, становится правдой.

Ондаль и Пхёнган провели свадебный обряд на вершине горы под присмотром госпожи Са. Мать Ондаля помолилась духам неба и земли, сделав им подношения в виде еды. Пхёнган втайне от старой женщины сжала руку новоиспеченного мужа, и Ондаль ответил ей смущенной улыбкой. Свадьба принцессы-плаксы и Ондаля-дурака. Король Пхёнвон не признает ее ни за что на свете.

Ли Чжинму и несколько деревенских жителей за считаные дни построили маленький домик для молодоженов рядом с хижиной Ондаля и его матери. До этого молодые жили вместе с госпожой Са, а сегодня им предстояла первая ночь наедине.

Пхёнган тщательно помылась, сидя у очага за занавеской из поношенной ткани. Ондаль тоже привел тело в порядок. В домике было тепло, и в обычное время Ондаль уже спал бы без задних ног.

Но сегодня юноша с громко стучащим сердцем ждал Пхёнган, волнуясь, как новобрачная перед тем, как жених впервые развяжет ленточку на ее одеянии. Зардевшаяся Пхёнган медленно приблизилась к мужу. Однако Ондаль остановил ее: он хотел задать ей несколько вопросов, пока не поздно.

– Ты уверена, что тебе обязательно надо было выходить за меня?

– Теперь, когда мы женаты, нужно обращаться друг к другу с уважением.

– Я… я просто не понимаю. Ты мне тоже нравишься, но…

– Этого достаточно.

– Но кто угодно был бы лучше меня.

Пхёнган посмотрела на Ондаля с легкой улыбкой:

– Господин желает знать, почему я выбрала именно его?

– Да, е… если можно.

– Разве могу я выразить словами все то, что у меня на сердце? Господин Ондаль – очень добрый и любящий человек. Даже когда люди говорят вам обидные слова или задираются, вы не злитесь. Такого заботливого сына, как вы, не сыскать во всей стране, к тому же вы проявляете внимание не только к людям, но и к беззащитным животным. Во время молебна о ниспослании дождя вы собрали людей, чтобы помочь мне, а после помогали на похоронах моего наставника, генерала Воль Гвана. А кто, как не вы, спас из лап смерти Северных Мечей? В горах вы стали моим учителем и наставником и были исключительно добры ко мне. Люди из вашей деревни хоть и бедны, но знают, что такое добро и забота. Здесь мне не нужно притворяться, вы принимаете меня такой, какая я есть. А еще вы обладаете богатырской силушкой и всегда готовы прокатить меня на спине, когда я устаю. Я родилась и была воспитана принцессой. У меня всегда найдется много дел и обязанностей. Как бы я ни старалась, этого всегда будет мало. Что мне делать? Как быть? Каждый день меня терзают тысячи вопросов, и я сражаюсь сама с собой. Говорю себе: я смогу, я справлюсь. Но теперь у меня есть вы, мой господин, и вы будете меня защищать.

Пхёнган высказала все, что таилось у нее на сердце, без остатка. Ондаль не мог отвести взгляд от ее яркой улыбки. Он решил во что бы то ни стало сделать так, чтобы эта улыбка никогда не сходила с ее лица. Пхёнган приняла мужчину своей судьбы всем своим юным телом, отбросив страхи и сомнения. Ее тонкие пальчики изо всех сил сжимали простыни, чтобы сдержать крики боли, когда она вдруг пронзила нижнюю часть ее тела.

Вместе с весенним солнечным теплом зацвели ярко-желтые форзиции и кроваво-алые азалии, радуя глаз своим великолепием. Словно в награду за длинную холодную зиму, весенние цветы пышным цветом и ароматом согревали замерзшие сердца людей.

Пхёнган еще с прошлой зимы уговаривала госпожу Са спуститься с горы. Но старую женщину беспокоили слова невестки о том, что Ондалю нужно больше учиться и тренироваться для того, чтобы стать опорой для страны. Госпожа Са как никто другой знала, какой ужасной может быть жизнь в мире людей, которые готовы пойти на все ради собственной выгоды. Госпожа Са вспомнила отца.

Жадный до богатства и власти, ее отец нажил много денег, но все равно сходил с ума от желания отдать дочь в еще более богатую семью. Узнав, что дочь уже влюблена, отец разозлился и отправил ее любимого в армию. А чтобы тот точно не вернулся, он даже подстроил несчастный случай и лишил юношу обеих ног. Когда девушка узнала о своей беременности, она отправилась к отцу и заявила, что найдет любимого и уедет с ним куда-нибудь подальше. Но разъяренный отец достал где-то лекарства, чтобы избавиться от ребенка, и в результате девушка потеряла зрение.

С тех пор госпожа Са разорвала все связи с семьей и жила одна в горах, воспитывая Ондаля. Сын был единственным доказательством ее большой любви и главным сокровищем, освещавшим ее жизненный путь. Был ли поступок отца, считавшего, что он волен распоряжаться судьбой дочери, проявлением любви к ней? Этот вопрос оставался для госпожи Са вечной загадкой и болью, запрятанной глубоко в душе. О ее прошлом в общих чертах знали только несколько человек, в числе которых был и староста деревни.

Госпожа Са решила, что не должна становиться помехой на пути к будущему любимого сына, и уступила просьбам Пхёнган. Она посчитала, что больше не может жить, полагаясь во всем на Ондаля, и должна отпустить его. Поэтому просто кивнула в ответ на настойчивые уговоры невестки.

Через несколько дней они спустились с горы. Пхёнган торопилась с переездом, пока свекровь не передумала, и смогла все осуществить так скоро только благодаря помощи жителей деревни. Слепую госпожу Са решили нести в крытых носилках. Благодаря свекрови Пхёнган узнала, что слепота отнюдь не означает, что человек ничего не видит. Госпожа Са, словно зрячий человек, внимательно осмотрела на прощание свой дом, уголок за уголком, и устремила взгляд вдаль, к вершине горы. Тряхнув головой, словно избавляясь от воспоминаний былых лет, она отвернулась от хижины и уселась в носилки.

Теплый ветер кружил в воздухе бело-розовые лепестки вишни, превращая их в цветочный дождь. Вдыхая их нежный аромат, госпожа Са воскрешала в памяти, как выглядел этот прекрасный весенний пейзаж.

Чхве Уёну не было равных, когда дело доходило до владения копьем и сражений с врагами. Но такие домашние дела, как загон скота и хранение зерна в амбаре, давались ему с трудом. Всем этим, включая управление батраками и служанками, заведовала госпожа Консон. Сам Чхве Уён, который только на словах считался управителем дома, раньше и в страшном сне представить не мог, что когда-нибудь будет жить так бесполезно и праздно. Куда делись времена, когда он гордо вел в бой тысячи доблестных Северных Мечей… Вот уж действительно, будущего не предугадаешь.

Бывало, он хватался за топор, чтобы хотя бы попытаться отработать свой хлеб, но тут же откуда ни возьмись прибегали батраки и отгоняли его от дров. Чхве Уён, изнывая от безделья, серьезно задумывался о своей жизни. И не только он находился в подобном положении. Еще несколько людей старались изо всех сил, чтобы привыкнуть к жизни в новых условиях.

Ондаль всегда был далек от мыслей об учебе. Но теперь ему приходилось читать книги и держать в руках перо. Он до сих пор не понимал, зачем это ему нужно, но покорно уступал настойчивым просьбам и увещеваниям Пхёнган. Ведь не так-то просто соответствовать требованиям самой принцессы?

Сложнее всего Ондаль привыкал к тому, что теперь он должен ходить в чистой и новой одежде. Нельзя просто вытереть нос о рукав, ведь одежда совсем новая. Нельзя садиться куда попало. Нужно следить за своей речью и обращаться вежливо к людям, которые старше и выше по положению. Если расслабишься и совершишь ошибку – тут же наткнешься на возмущенный взгляд Пхёнган. И это еще не все. Нужно учиться кататься на лошади и вращать в руках не один, а целых два острых меча. В мыслях Ондаля всегда крутился один вопрос: «Почему я должен заниматься всем этим?» – но при одном взгляде на Пхёнган все сомнения мгновенно вылетали из головы, и он усердно продолжал обучение.

Быт госпожи Са тоже сильно изменился: теперь ей жилось настолько удобно, что это становилось проблемой. Рядом с ней всегда находилась служанка, заменяя ей глаза и руки, но, несмотря на все удобства, женщина не могла отделаться от неприятного ощущения. Она беспокоилась, что, размякнув от такой жизни, больше не сможет вернуться в горы и жить одна.

Если раньше, в горной хижине, она много двигалась и мало ела, то теперь чувствовала, что толстеет день ото дня и становится все медленнее. Поэтому она настойчиво уговаривала Пхёнган, чтобы та разрешила ей хотя бы убирать в доме. В конце концов старая женщина даже пригрозила невестке, что, если ей не позволят хотя бы этого, она снова уйдет в горы. И принцессе ничего не оставалось, кроме как уступить свекрови.

Однако, что ни говори, тяжелее всех приходилось, конечно, самой Пхёнган. Это ей пришлось отбросить всю прежнюю жизнь. Она была не просто аристократкой, а принцессой Когурё, единственной дочерью короля. В какой еще королевской семье могла произойти подобная история?

Принцесса сама сбежала из дворца и вышла замуж за безродного неимущего мужчину. Ее жизнь полностью изменилась. Ей не только пришлось привыкать к другой еде, одежде и постели, но и абсолютно менять поведение. Она строго запретила домашним обращаться к ней по титулу и скрывала свое происхождение от окружающих.

Принцесса наклеила портрет, который рисовала во время голодовки во дворце, на ткань и повесила на стену в своей комнате со словами:

– Я сама нарисую свою дорогу.

Сердце человека переменчиво. И глядя на этот портрет, Пхёнган старалась не забыть, ради чего она все начала. Самая юная из всех домашних, принцесса молча выносила трудности новой жизни, разве могли остальные роптать перед ней?

Спустя некоторое время Пхёнган наконец получила долгожданную весточку от дяди. Получив его согласие, она сразу отправила Ли Чжинму письмо с приказом поторопиться с обучением юношей в школах военного искусства.

В окрестностях крепости Чанан пять воинов из Северных Мечей разделили территорию между собой и начали поиски учеников для новых школ воинского искусства. Ким Ёнчоль, Сон Докиль и Хон Чжок, которым по распределению досталась долина в устье реки Пэсу, одновременно получили от Чхве Уёна записку с планом действий и приказ о расформировании отряда Северных Мечей. В записке говорилось, что первым делом воины должны заняться роспуском слухов об открытии школ по всей округе.

Ким Ёнчоль глубоко задумался о новом задании. Как же лучше начать распускать слухи? Хватать любого и предлагать поучаствовать в поединках по боевому искусству? Или повесить объявление на каждом столбе? Эти заботы полностью легли на плечи бедного Ким Ёнчоля. Сон Докиль же заявил, что такие дела должен решать тот, кто за старшего, и с самого утра удалился кататься на лодке, прихватив с собой и Хон Чжока.