Тайна Кристин Фоллс

Глава 24

Горы манили Квирка. Каждый день во время прогулок он с тоской на них смотрел. Казалось, они совсем рядом, за мостом на Лисон-стрит, покрытые снегом, словно парящие над землей. Сара предложила свозить его и однажды приехала за ним на «ягуаре» Мэла с кожаной обивкой салона, по мнению Квирка, пахнущем, как владелец машины — тонко, но по-медицински резко. Сара вела «ягуар» с нервной сосредоточенностью — уперлась спиной в сиденье, словно отодвинувшись от руля, который держала за верхнюю четверть так, что руки едва не соприкасались. Когда поворачивала налево, ее выбившиеся пряди касались щеки Квирка, обжигая, как оголенные провода. Сара молчала, явно о чем-то размышляя, и Квирк сидел как на иголках. По телефону она объявила, что им нужно поговорить. Она расскажет то, что ей известно о таинственных делах Мэла? Сейчас Квирк не сомневался: она в курсе, она разоблачила мужа, или Мэл сам не выдержал и признался. Квирку ничего слушать не хотелось — только не от нее! — не хотелось сочувствовать, держать за руку, смотреть в глаза, говорить, как много она для него значит. Хватит нежных рукопожатий, томных взглядов и признаний — все это в прошлом. Сара тоже в прошлом, он спрятался от нее в темной пещере, наподобие той, в которую не раз и не два она тщетно его приглашала.

Они проехали Эннискери и Гленкри. Болотистые участки еще дремали под снегом, а на склоны уже выпустили новорожденных ягнят, крошечные, совершенно беспомощные комочки черно-белой шерсти с куцыми, безостановочно виляющими хвостиками. Даже сквозь окна «Ягуара» с резиновыми уплотнителями слышалось их тоненькое блеяние. Горные дороги расчистили, но кое-где еще блестел черный лед. На крутом повороте у узкого каменного моста машину занесло. «Ягуар» оказался упрямее осла — выровнять корпус удалось лишь за мостом, с парапетом которого левый брызговик разминулся буквально на пару дюймов. Сара остановилась у обочины, закрыла глаза и прижалась лбом к рулю, аккурат между руками.

Мы что-то сломали? — шепотом спросила она.

— Нет, — ответил Квирк. — Если бы сломали, то непременно бы почувствовали.

— Слава богу! — хрипло засмеялась Сара. — Драгоценная машина Мэла отделалась легким испугом.

Сара вытащила ключ из зажигания, — остывающий двигатель застрекотал. Вскоре несильный порывистый ветер засвистел в передней решетке и забренчал ржавой колючей проволокой, натянутой вдоль дороги. Сара откинулась на спинку сиденья и, не открыв глаз, запрокинула голову. Ее лицо казалось совершенно бескровным, и вряд ли причина была только в опасной ситуации на мосту. Квирк заволновался сильнее, да еще нога заболела то ли из-за разреженного горного воздуха, то ли потому что от самого города пришлось сидеть неподвижно. Он предложил прогуляться. Сара засомневалась, по силам ли ему прогулка, но Квирк возмутился, разумеется, мол, по силам! Он тут же распахнул дверцу и, чертыхаясь, опустил больную ноту на землю.

Они попали на пологий склон, у основания которого лежало озеро, сейчас похожее на разбитое зеркало. Рядом невысокий, заснеженный холм словно жался к земле в страхе перед темно-серым небом. Колтуны шерсти пристали к колючей проволоке и трепетали на ветру, сквозь снег настырно пробивались вереск и утесник. К вершине холма поднималась тропа торфорезов, по ней они и пошли. Квирк, опираясь на трость, осторожно ступал по мерзлой, обледеневшей земле, а Сара крепко держала его за руку. От холода жгло ноздри, а глаза и губы точно стекленели. На полпути к вершине Сара заявила, что нужно вернуться, зря, мол, они прогулку затеяли: у него нога в гипсе, на ней совершенно неподходящие туфли, но Квирк, сделав упрямое лицо, тащил ее дальше.

— Как дела у Фиби? — спросил он.

— На следующей неделе отправляется в Бостон. Билет уже забронирован. До Нью-Йорка летит самолетом, потом на поезде доберется до Бостона. — Сара заставляла себя говорить спокойно.

— Ты будешь по ней скучать.

— Да, ужасно. Впрочем, я уверена: поездка пойдет Фиби на пользу. Пусть обстановку сменит. Она до сих пор злится из-за Конора Каррингтона… Я даже боюсь, как бы она не натворила чего ужасного: от истерзанных любовью девушек с разбитым сердцем жди всякого.

— Истерзанных любовью?

— Ты понял меня, Квирк. Вдруг Фиби бросится в объятия первого встречного парня и испортит себе жизнь? — Сара затихла. Одной рукой она размахивала в такт ходьбе, другой сжимала запястье Квирка. Она была в черных шелковых перчатках, а элегантные легкие туфельки совершенно не подходили для пршулки по горам. — Как бы мне хотелось… Как бы мне хотелось, чтобы ты, Квирк, поехал с ней.

— В Бостон? — спросил он, вглядевшись в ее профиль.

Сара поджала губы и кивнула.

— Если бы там за ней кто-то приглядывал, мне было бы спокойнее, — проговорила она, тщательно подбирая слова.

— Фиби к дедушке едет. Старик Джош не даст ей ни на кого броситься, всех кавалеров распугает.

— Я имела в виду человека, которому доверяю. Не хочу… Не хочу, чтобы она стала такой, как они.

— Кто, «они»?

— Мой отец и люди его круга. — Сара горько улыбнулась. — Клан Кроуфордов.

— Так не пускай ее!

— Силенок не хватит. — Сара стиснула его запястье. — Мне их точно не одолеть!

— А как насчет Мэла?

— А что с ним? — Неожиданно в ее голосе зазвенел лед.

— Он хочет, чтобы Фиби уехала?

— Кто знает, что хочет Мэл? Мы с ним об этом не говорим. Мы больше вообще ни о чем не говорим.

Квирк остановился, и заставил остановиться Сару:

— В чем дело? Что-то случилось: ты ведешь себя не так, как всегда. Это Мэл?

Казалось, лопнул туго натянутый провод — так резко прозвучал ответ:

— При чем тут Мэл?

Они зашагали дальше. Под ногами предательски блестел лед. «А если поскользнусь и упаду?» — думал Квирк, понимая: самостоятельно ему не подняться. Саре придется искать подмогу. Он здесь умрет… Панику эта мысль не вызвала.

Сара с Квирком поднялись на вершину холма. Перед ними лежала долина, застланная морозной дымкой. Они стояли и смотрели в сверкающую серую бесконечность, точно в пучину отчаяния.

— Так ты поедешь в Америку? — спросила Сара и, не дождавшись ответа, содрогнулась так сильно, что почувствовал даже Квирк, которого она до сих пор держала за руку. Судорожно вздохнув, она упала на него, и он испугался, что нога не выдержит.

— Господи! — с досадой и страхом прошептала она, но глаз не открыла. Ее веки трепетали, как крылья бабочки.

— Сара, Сара, что с тобой?

Сара жадно глотнула воздух.

— Прости, мне показалось…

Квирк локтем оперся на трость и взял Сару за — руки. Пальцы у нее ледяные. Сара попыталась улыбнуться и покачала головой.

— Ничего страшного Квирк. Правда, ничего страшного.

Квирк повел ее прочь от тропки к большому валуну, одиноко стоявшему на голом склоне холма. Под ногами хрустел наст. Квирк стряхнул с валуна снег и усадил на камень Сару. Она уже немного порозовела и заверила, что все в порядке, мол, просто голова закружилась.

— Очередной припадок, как сказала бы Мэгги, — негромко засмеялась Сара. Ее левая щека задергалась, а лицо стало очень печальным. — Очередной припадок.

Квирк нервно закурил. На большой высоте дым сотней лезвий вонзился в легкие. Крупная серая ворона с острым, как металлический резец, клювом, села на столб ограждения и насмешливо каркнула. Сара разглядывала свои руки, замком сложенные на коленях.

— Квирк, я должна что-то тебе сказать. Речь пойдет о Фиби, только с чего начать, я ума не приложу. — Сара подняла переплетенные руки и встряхнула ими, словно собиралась бросить кости, заранее зная, что выпадет не то. — Квирк, она не моя дочь, и не Мэла тоже. — Квирк был неподвижным, как камень, на котором она сидела. Сара медленно и потрясенно покачала головой. — Она твоя дочь, твоя и Делии. Ты думал, что ребенок умер, а он выжил. Делия умерла, а Фиби выжила. Судья, то есть Гаррет, в ту ночь позвонил нам в Бостон и сообщил о смерти Делии. Я ушам своим не могла поверить! Он попросил нас с Мэлом присмотреть за малышкой, временно, пока ты, как он выразился, в себя не пришел. Вскоре из Дублина приехала монахиня и привезла Фиби. — Сара огляделась по сторонам, словно мечтая сбежать — нырнуть в какой-нибудь тоннель или нору в рыхлом CHeiy. — Напрасно я ее присвоила, но я считала, так лучше. Ты ведь пил, не просыхая из-за того, что Делия оказалась не такой, как ты ожидал, и вот она умерла. Умерла, оставив тебе грудную малышку. — Окаменевший Квирк отвернулся, сделал несколько шагов по рыхлому снегу и уставился вниз на замерзшую долину. Ворона на столбе наклонила голову, подняла крыло и хрипло каркнула, то ли с мольбой, то ли с печальным неодобрением. — Мне хотелось иметь частичку тебя, — вздохнув, сказала Сара широкой ссутуленной спине Квирка. — Маленькую частичку… Понимаю, с моей стороны это ужасно. — Она засмеялась, словно удивленная собой и своим признанием. — Все эти годы… — Сара встала и, прижав руки к бокам, стиснула кулаки. — Прости, Квирк! — произнесла она нарочито громко: ей чудилось, что разреженный горный воздух глушит слова, что застывший над долиной Квирк ее не слышит. Квирк не обернулся: в черном, как вороново крыло, пальто, он стоял спиной к ней, понуро наклонив голову. — Прости меня! — повторила Сара, на сей раз обращаясь к себе самой.

Часть III