Великая Октябрьская

«Самые энергичные меры» были приняты незамедлительно. В. Р. Менжинский вместе с Н. И. Подвойским и другими товарищами прибыл в Государственный банк. «Для порядка» к зданию был подтянут отряд красногвардейцев.

Старый большевик С. Пестковский вспоминает, как чиновники чуть ли не в штыки встретили представителей Советской власти. «Служащие толпились массами по коридорам; из толпы падали по нашему адресу разные «словечки». Мы направились прямо в кабинет управляющего. Там мы застали совет банка в полном сборе, за исключением самого управляющего г-на Шипова. Совет представлял из себя кучу «почтенных стариков»… Менжинский твердым голосом прочел декларацию Наркомфина, где служащим предлагалось стать на работу… Наша декларация была принята враждебными возгласами»{102}.

Контрреволюционные чиновники убедились в том, что у Советской власти твердая рука. Саботажники были уволены, а самые злостные из них арестованы. В Госбанк на их место пришли с заводов и фабрик, из воинских частей финансовые работники, преданные революций.

Так Советская власть овладела Государственным банком.

Однако заправилы частных банков продолжали свои антинародные махинации. На очередь дня встала задача — овладеть и частными банками, лишить буржуазию ее капиталов. Этот шаг наносил прямой удар по интересам богачей. В банках существовали и индивидуальные сейфы, где хранились золото, драгоценности, акции предприятий.

«Священная» частная собственность! Веками эксплуататоры утверждали миф о ее незыблемости. Богатства кучки властителей, нажитые трудом и потом народа, ограждались всей властью старого государства. Стальные сейфы с золотом и бриллиантами, акциями и валютой как бы символизировали могущество буржуазии и нерушимость ее господства.

Но победивший народ властно предъявил права на эти богатства.

14 декабря 1917 г. был принят декрет о национализации частных банков. «Банковое дело объявляется государственной монополией, — говорилось в декрете. — Все ныне существующие частные акционерные банки и банкирские конторы объединяются с Государственным банком»{103}. Одновременно ВЦИК предписал осуществить ревизию стальных ящиков в банках, причем золото в монете и слитках конфисковывалось государством. Хитрые и изворотливые банкиры и владельцы сейфов могли, узнав о декрете, изъять свои суммы из банков. В этом случае все мероприятия теряли свой смысл. Поэтому в глубокой тайне был разработан план взятия банков. На рассвете того дня, когда принимался декрет, красногвардейские отряды оцепили здания частных банков. Комиссары Советской власти вместе с вооруженными рабочими и матросами опечатали кассы и кладовые, овладели необходимой документацией. Отныне финансовая система сосредоточилась в руках пролетарского государства.

С установлением рабочего контроля над производством, национализацией банков позиции Советского государства в экономике становились все более прочными. Тем не менее капиталисты, хотя и под контролем рабочих, по-прежнему владели фабриками и заводами. Но это продолжалось недолго. Сами капиталисты, отчаянно сопротивляясь введению рабочего контроля, приближали час своей окончательной гибели.

Рабочим, боровшимся за налаживание производства, приходилось тратить всю энергию и силы на то, чтобы разоблачать козни заводчиков и их приспешников.

…Уже несколько недель стояли без движения станки большой фабрики в поселке Ликино Владимирской губернии. Хозяин фабрики А. Смирнов в сентябре 1917 г. объявил о ее закрытии. 4 тыс. человек оказались безработными.

17 ноября В. И. Ленин подписал постановление о том, что фабрика объявляется собственностью Российской республики. Это было первое предприятие, национализированное Советской властью.

Вслед за этим в собственность государства перешли многие заводы Урала, а также Путиловский и Невский в Петрограде и др.

Среди декретов Совнаркома конца 1917 — начала 1918 г. можно встретить немало документов о национализации предприятий. Они обычно начинались с констатации факта саботажа предпринимателей: «Ввиду того что администрация Петроградского арматурно-электрического общества… отказалась подчиниться декрету о контроле поставила завод на произвол судьбы…»; «Ввиду того что владелец фабрики военного обмундирования Маркушевич… скрылся бесследно, равно как и его доверенные…»; «Ввиду категорического отказа правления завода акционерного общества «Дека» в гор. Александровске Екатеринославской губ. платить рабочим и служащим за декабрь и январь месяцы, а также нежелания признать контроль рабочих…».

И далее следовали фразы, звучавшие как похоронный звон для владельцев: «Конфисковать все имущество упомянутой фабрики, в чем бы это имущество ни состояло, и объявить его собственностью Российской Республики». К июню 1918 г. уже свыше 500 крупных предприятий было национализировано. А 28 июня 1918 г. Совнарком издал декрет о национализации крупных предприятий всех основных отраслей промышленности. Обобществление промышленности шло полным ходом.

В распоряжение государства перешел транспорт. Две трети железных дорог до революции принадлежали государству После революции они, естественно, стали собственностью Советского государства. Постепенно были национализированы и частные дороги. После декретирования (в январе 1918 г.) национализации торгового флота практически все основные средства транспорта оказались в распоряжении государства.

Еще одна принципиально важная командная высота в экономике была взята в результате введения монополии внешней торговли декретом от 22 апреля 1918 г.

Так эксплуататоры-капиталисты лишились не только политического господства, но и экономического. Но экспроприировать экспроприаторов, прогнать господ, отобрать у них банки, фабрики, заводы — это еще половина дела. Надо было научиться управлять хозяйством, наладить производство и распределение продукции в интересах и силами самого народа.

«…Социализм может сложиться и упрочиться только тогда, когда рабочий класс научится управлять, — указывал В. И. Ленин, — когда упрочится авторитет рабочих масс. Без этого социализм есть только пожелание»{104}.

В. И. Ленин всесторонне разработал методы организации управления. Он призвал вести аккуратно и добросовестно счет деньгам, хозяйничать экономно, не лодырничать, соблюдать строжайшую трудовую дисциплину.

Управление являлось делом сложным и трудным: ведь трудящиеся при капитализме не могли получить необходимый опыт, у них не хватало знаний.

Шаг за шагом налаживалось производство, зарождалась и крепла новая, сознательная дисциплина.

Когда рабочие приняли дела на ставшей народной Ликинской фабрике, они столкнулись с полным развалом фабричного хозяйства. В кассе правления насчитывалось всего 42 рубля 60 копеек. Не было топлива. Прежний хозяин порвал связи с фирмами, поставлявшими хлопок. Но ликинские рабочие в самый короткий срок пустили фабрику, которая бездействовала более 12 недель. Прошло несколько месяцев — и фабрика сумела погасить унаследованную от фабриканта задолженность по заработной плате и дала значительную прибыль.

С древних времен до наших дней дошел миф об авгиевых конюшнях. Обширные конюшни царя Элиды Авгия не убирались в продолжение многих лет. Казалось, что очистка их является непосильной задачей. Но герой греческой мифологии Геракл нашел радикальное решение. Он пустил в конюшни воды протекавших поблизости двух рек. Они и унесли весь навоз.

Подводя в 1921 г. итоги четырех лет Октябрьской революции, В. И. Ленин использовал это сравнение. «Каковы были главнейшие проявления, пережитки, остатки крепостничества в России к 1917 году? Монархия, сословность, землевладение и землепользование, положение женщины, религия, угнетение национальностей. Возьмите любую из этих, авгиевых конюшен»… вы увидите, что мы их вычистили начисто»{105}.

Революция бурлящим, живительным потоком пронеслась по необъятной стране. Он проник во все поры общества, вычищая, унося старое, отжившее.

Сословия, звания, титулы… Трудно представить себе, что всего 70 лет назад жители нашей страны с самого рождения не были равными, а принадлежали к различным неравноправным сословиям. Революция положила этому конец. Декрет ВЦИКа и Совнаркома от 11 ноября 1917 г. упразднял «все существовавшие доныне в России сословия и сословные деления граждан, сословные привилегии и ограничения»{106}. Отменялись всякие звания (дворянин, купец, мещанин и пр.), титулы (княжеские, графские), наименования гражданских чинов (тайные, статские и прочие советники).

Великие преобразования происходили в деревне. На основании ленинского Декрета о земле крестьяне проводили конфискацию помещичьих имений, делили между собой землю. К весне 1918 г. в основном завершилась ликвидация класса помещиков. Земельные угодья, скот, инвентарь перешли в руки крестьян. С помещичьим гнетом было покончено навсегда.

Так впервые в истории целый эксплуататорский класс был ликвидирован — ликвидирован революционным путем. Это — одно из крупнейших завоеваний революции. Уже в то время произошли кардинальные изменения в расстановке классовых сил в деревне. Исчезла категория самых обездоленных представителей крестьянства — помещичьих батраков. Значительная часть бедноты, увеличив свои наделы, достигла уровня середняков.

Миллионы крестьян на своем опыте убедились, что только социалистическая революция, свершенная под руководством пролетариата во главе с коммунистами, несет им осуществление вековой мечты. Об этом свидетельствуют решения крестьянских сходов, многочисленные высказывания, а также воспоминания крестьян об Октябрьской революции, опубликованные в 20-х годах.

Вот несколько таких высказываний.

«Замерили крестьяне шестами по помещичьей земле. Узнала наша беднота, что все это они получили благодаря партии большевиков, которой руководит Владимир Ильич Ленин», — вспоминал С. Денисов из Великолукского уезда Псковской губернии{107}.

Егор Кузьмич Кузьмичев (Волоколамский уезд, Московская губерния) вспоминал, как в деревню пришла весть о победе Октября. На сходе выступил один из крестьян. Он сказал: «Если мы — беспартийные крестьяне, не большевики по записи, тем не менее являемся самыми ярыми их товарищами на деле».

Собравшиеся зашумели. Послышались восклицания: «Большевики к нам ближе других партий». «Это верно — правильно! Голосуем за большевиков!» — подхватило собрание{108}.

Однако ликвидация помещичьего землевладения не уничтожила социального неравенства в деревне. Плодами аграрной революции пытались воспользоваться кулаки. Они стремились захватить значительную часть помещичьих земель, надеясь укрепить свои позиции и еще больше эксплуатировать бедноту. Это, естественно, встречало решительное сопротивление трудящегося крестьянства, опиравшегося на поддержку пролетарского государства.

В деревне усиливалась классовая борьба, развертывалась социалистическая революция — революция крестьянской бедноты против сельских капиталистов — кулаков.