Холокост и православная церковь

Несомненно, что после прихода в Германии к власти Гитлера некоторые русские эмигранты видели в нем своеобразное орудие возмездия «мировому масонству», отождествляемому с «безбожным большевизмом». Руководство Зарубежной Русской Церкви все же занимало более осторожную позицию. Незадолго до своей кончины митрополит Антоний заявил: «Я далек от международной жизни и не знаю современных вождей Германии: тем не менее, я не враг Германии, а совершенно наоборот»272. Опубликовавшая эту фразу редакция близкой к Владыке газеты «Царский вестник» в том же номере подчеркивала, что она «приветствует идею о необходимости сближения… но при условии, чтобы немцы оставили свой традиционный взгляд на русский народ, как на подлежащий уничтожению этнографический материал, годный лишь на удобрение немецкой культуры»273.

Ставший после смерти Владыки Антония Первоиерархом Русской Православной Церкви за границей митрополит Анастасий (Грибановский)274 выразил в июне 1938 г. в благодарственном адресе признательность рейхсканцлеру А. Гитлеру за возведение в Берлине кафедрального собора Германской епархии РПЦЗ275, однако негативно относился к увлечению некоторых деятелей русской эмиграции идеями фашизма. Владыка Анастасий говорил, что «фашизм несовместим с христианством, потому что в нем подавляется личная духовная свобода, без которой невозможна духовная христианская жизнь»276.

Еще 15 июля 1936 г. митрополит ясно высказался против фашизма на Свято-Владимирском торжестве в Белграде: «Фашизм — такой тип государственного устройства, какой никак не может быть нашим идеалом. Он основан на началах принуждения, простирающихся на самую идеологию человека. Но вне свободы нет нравственного подвига и нет нравственной ответственности. Без последних же мы не мыслим русского православного государства»277. В своем Рождественском послании 1939 г. Владыка Анастасий изложил, в противовес нацистской расовой теории, церковное понимание любви к своему народу и Родине: «Самое понятие Родины в нашем сознании никогда не было грубо материалистическим, и наш национальный образ никогда не определялся чисто внешними зоологическими расовыми признаками. То, что мы называем нашим Отечеством — это не физический воздух, которым мы дышим, не широкие просторы полей и лесов, рек и морей… а прежде всего родная нам духовная атмосфера, созданная святым Православием, — нетленные нравственные ценности, переданные нам нашей минувшей тысячелетней историей»278.

В первые месяцы после оккупации Югославии весной 1941 г. ряд русских эмигрантов, в том числе прихожан РПЦЗ, подверглись репрессиям. В первую очередь от рук нацистов пострадали русские эмигранты еврейского происхождения (большинство из них погибло в Баничском лагере вместе с сербскими евреями) и немногочисленные масоны. Кроме того, немцы подвергали арестам тех эмигрантов, которые с симпатией относились к СССР, как к своей родине. Ряд людей пострадал за невыполнение приказа немецкого командования в Сербии от 27 мая 1941 г. о запрете приема под страхом тюрьмы или даже смертной казни всех радиостанций, кроме немецких (некоторые эмигранты осмеливались организовывать групповые прослушивания). 22 июня 1941 г. обыск, сопровождавшийся изъятием большого количества документов, был проведен гестапо и в канцелярии Архиерейского Синода РПЦЗ.

Тем не менее после начала Великой Отечественной войны в различных документах Русской Православной Церкви за границей порой по-прежнему звучали антиеврейские ноты. Так, в меморандуме от 29 октября 1941 г. в Рейхсминистерство церковных дел митрополит Анастасий (Грибановский), пытаясь получить разрешение на возвращение русских священнослужителей-эмигрантов в Советский Союз, писал, что на занятых немцами территориях СССР будет важным как можно скорее уничтожить большевистскую пропаганду «тайных агентов евреев, если они приспособятся к новым отношениям», только Церковь по-настоящему может этому противостоять, и поэтому важно наладить там церковную жизнь279.

В послании к православным русским людям, принятом Архиерейским совещанием Зарубежной Русской Церкви 25 октября 1943 г. в Вене по поводу избрания Московским Патриархом митрополита Сергия (Страгородского), говорилось: «Давнее тесное сближение с коммунистическим правительством, во главе которого стоит кровавый тиран Сталин, и в котором участвует достаточное количество евреев, фанатически ненавидящих христианство и беспощадно истребляющих русский народ, набрасывает особенно мрачную тень на облик нового патриарха, которого наша совесть не позволяет нам назвать своим истинным отцом и духовным вождем»280.

А в Пасхальном послании 1942 г. председателя Архиерейского Синода митрополита Анастасия (Грибановского) ощущался и другой акцент: «Напрасно враги Христовы — иудеи, не переставшие преследовать Его и по смерти, запечатали Его тело в погребальной пещере и приставили к Нему нарочитую стражу, стремясь удержать Его во гробе»281.

Хотя печатный орган Архиерейского Синода журнал «Церковная жизнь» в период оккупации Белграда был крайне осторожен в высказываниях относительно политики Гитлера и «жидомасонских заговоров», в нем изредка публиковали антиеврейские статьи, и все они, по всей видимости, вышли из-под пера управляющего делами Архиерейского Синода Георгия (Юрия) Павловича Граббе (будущего епископа Григория, происходившего из российских немцев)282. В одной из них (от 1 мая 1942 г.), подписанной инициалами Г.Г. и посвященной последнему периоду жизни Ленина, говорилось: «Теперь не приходится доказывать еврейское происхождение большевизма, как равно и то, что в созданной Лениным тюрьме для Русского народа тюремщиками по преимуществу являются именно евреи. И вот тут интересно вспомнить, что по талмудическому учению все неевреи — гои, акумы, как они там называются, — это не люди, а человекообразные существа, созданные для служения евреям. Те гои, которые не желают выполнять это служение, подлежат избиению. Эта вера получает яркое проявление в т. н. Протоколах Сионских Мудрецов, рисующих план создания для неевреев некоторого подобия той тюрьмы, о которой мечтал Ленин. Но если можно понять, что о такой тюрьме для прочих народов мечтают талмудисты, приходящие к этой мысли на основании своей сатанинской религии, то нееврей может придти к такой мысли только на почве расстроенного атеизмом и одержимостью мозга»283.

В 1943 г. Г.П. Граббе даже написал в Белграде две антисемитские брошюры, фактически представлявшие собой крайне одиозные памфлеты. Первая из них — «Под шестиконечной звездой. Иудаизм и масонство в прошлом и настоящем» (49 страниц) — была издана на сербском языке в марте 1943 г. под псевдонимом «Георгий Павлович», совпадавшим с именем и отчеством Граббе284. Предисловие к брошюре написал состоявший в дружеских отношениях с управляющим делами Синода известный сербский националистический политик Дмитрий Льотич (их переписка за годы войны частично опубликована в Сербии), отметивший, что автор действовал «по зову сердца» и, передав рукопись ему, настоял на публикации.

В первых главах брошюры Граббе пишет о еврейском империализме, стремящемся к захвату власти в мире, ссылается на «Протоколы сионских мудрецов», считая их подлинными, упоминает ритуальные убийства и отмечает «свирепость евреев в отношении русского народа в течение последних лет»285. Много внимания уделено масонам (отождествляемым с евреями), как антицерковной и богоборческой силе, единстве интересов мирового еврейства с Великобританией и США. В главе «Масонство и коммунизм» говорится, что русская революция была делом рук масонов и евреев, которые и сейчас поддерживают «большевистскую власть», отмечается, что Россией «непосредственно управляют евреи», и она «стала еврейской колонией». Автор пишет о планомерной борьбе с антисемитизмом в СССР, подчеркивая, что «масонство поддерживало и поддерживает коммунизм за то, что в России создан бастион еврейской власти», и, «освоив Россию, евреи считают необходимым распространить свою власть на Европу и затем на весь мир»286.

Звучат в брошюре и прогерманские ноты. В частности, говорится, что отпор, который евреи нашли со стороны Германии и Италии против творимого ими «насилия над христианским миром, заставил их прибегнуть к новой Мировой войне». Пример, как необходимо бороться с масонством, якобы показала Германия, где против его идеологии Адольфом Гитлером был «создан мощный народный отпор» (в этом месте единственный раз упоминается Гитлер)287. Завершается брошюра выводом о том, что «против международной иудейско-масонской идеологии необходимо использовать свою национальную идеологию и культуру», и «христианская Церковь одна может так воспитать народ, что он с негодованием отвергнет масонские искушения»288. Эта брошюра в 1990 — 2000-е гг. несколько раз выходила в Югославии (Сербии), и сейчас по-прежнему является одним из самых популярных изданий у сербских сторонников «заговора мировой закулисы».

Еще более одиозной является написанная по-русски в Белграде, предположительно в конце 1943 г., небольшая брошюра «На закате жидовской силы» (16 страниц). Ее текста найти не удалось, и о содержании этой брошюры известно лишь из письма настоятеля вашингтонского храма РПЦЗ протоиерея Виктора Потапова Первоиерарху митрополиту Виталию (Устинову) и всем архипастырям Русской Православной Церкви за границей от 18 ноября 1988 г., которое хранится в личном деле епископа Григория (Граббе)289.

В этом очень эмоциональном гневном послании отец Виктор пишет: «…Чтение “На закате жидовской силы” помогло мне яснее понять психологию еп. Григория, его приближенных и приверженцев его мировоззрения и некоторых защитников его деятельности. Убедительно прошу и Вас, дорогие владыки, внимательно прочесть и вдуматься в смысл приложенной к этому письму брошюры Ю. Граббе, памятуя при этом дух Христова Евангелия, а также и то обстоятельство, что она написана нынешним епископом нашей Церкви.

Вот несколько отрывков из этого сочинения: “Длительность еврейского заговора позволяет нынешним государственным деятелям на почве истории изучить своего врага, понять, в чем его сила и в чем его слабость. К сожалению, до сих пор одни этого не делали, не придавая еврейству того значения, которое оно имеет на самом деле. Едва ли не первым государственным человеком мирового масштаба, который начал свою деятельность с изучения еврейского вопроса, является Адольф Хитлер. Он глубоко вник в историю еврейства и в характер иудейского народа, увидев при этом его слабые стороны. Вот почему он является для еврейства таким опасным врагом” (стр. 3).

“Его заслуга перед всем миром заключается в том, что, познакомившись с жидовским заговором, он не был подавлен чувством ужаса и безнадежности, а поднял знамя борьбы в тот самый момент, когда еврейство находилось уже на самой границе окончательной своей победы” (стр. 3). “Эта заслуга тем более велика, что знакомство с иудейским заговором очень часто вызывает в людях именно чувство безнадежности. Еврейство представляется людям в виде какого-то многоголового дракона, победа над которым невозможна. И вот у людей или опускаются руки, или они борются без надежды на успех…” (стр. 4).