Антисоветская блокада и ее крушение

Первый документ был подготовлен уже упоминавшейся Комиссией внешней торговли при ВСНХ 12 мая. Он характеризовал состояние народного хозяйства России, ее потребности в заграничных изделиях, экспортные возможности страны. Особое место отводилось анализу русско-американской торговли в довоенный период и в годы войны. Составители плана приходили к выводу о весьма благоприятных перспективах советско-американского экономического сотрудничества. Оставляя в стороне вопрос об условиях товарообмена между двумя государствами, которые должны были быть выработаны на специальных переговорах, документ выдвигал концессии в качестве одной из форм уплаты за привозимые из Америки изделия и определял примерные их объекты. Кроме того, в тексте содержалось раскрытие принципа монополии внешней торговли. Экспортные возможности России на 1918 г. определялись примерно товарным фондом стоимостью в 3 млрд, руб., главную часть которого составляли лесоматериалы, лен, пенька, нефть, марганцевая руда.{104}

В письме В. И. Ленина Р. Робинсу говорилось! «Этот предварительный план был детально разработан в комиссии по внешней торговле в нашем Высшем совете народного хозяйства. Я надеюсь, что этот предварительный план может оказаться полезным для Вас при Вашей беседе с американским министерством иностранных дел и американскими специалистами по экспорту».{105}

Вернувшись в США, Робинс 26 июня 1918 г. был принят Лансингом, которому и вручил советский план развития экономических отношений между двумя странами. 1 июня он передал Лансингу и Вильсону свой специальный меморандум «Американское экономическое сотрудничество с Россией», в котором обосновывал необходимость установления деловых связей с РСФСР, выдвигал идеи посылки туда экономической миссии США, наделенной широкими полномочиями. Однако 2 июля Верховный военный совет Антанты принял решение расширить интервенцию в Сибири, и правительство США игнорировало как план развития экономических отношений, так и меморандум Робинса.{106}Между тем Советское правительство продолжало прилагать усилия для установления нормальных политических и торговых отношений с Соединенными Штатами. Летом 1918 г. было решено направить М. М. Литвинова полномочным представителем РСФСР в США, чтобы вступить в прямые контакты с американским правительством. «Владимир Ильич, — вспоминал впоследствии Литвинов, — согласился с этой точкой зрения, и я был назначен советским полпредом в Вашингтон. Владимир Ильич даже прислал мне в Лондон с курьером все необходимые документы, в том числе и дипломатический паспорт за надлежащими подписями и с приложением надлежащих печатей, которые в то время почему-то носили треугольную форму. Я сообщил о своем назначении американскому посольству в Лондоне и просил выдать мне визу. В американском посольстве ко мне отнеслись сравнительно благожелательно, но Вашингтон посмотрел на дело совершенно иначе. В визе мне было отказано, и моя поездка в США не состоялась»{107}. В июле — августе 1918 г. продолжались и попытки советских экономических ведомств достигнуть конкретных торговых отношений с представителями США. С этой целью руководители НКТиП вступили с ними в переговоры в Москве. Касаясь содержания и результатов этих переговоров, М. Г. Вронский писал: «В моих переговорах с представителем Америки я указал на определенные товары и количество их, которые мы можем вывезти в Америку. На мой вопрос, что нам может дать Америка, я получил уклончивый ответ, что Америка может дать товары, нужные нам, но не скоро. Это объяснялось отсутствием тоннажа и другими причинами».{108}Несмотря на явно выраженное негативное отношение правительства США к торговле с Советской Россией, последняя по-прежнему стремилась к установлению хозяйственных связей с Северной Америкой, используя для этого все, даже самые незначительные возможности.

В начале октября правление Всероссийского центрального союза потребительских обществ разработало план посылки кооперативной делегации в США. План предусматривал открытие торговой конторы в Нью-Йорке, осуществление торговых операций между двумя странами, выяснение возможностей финансирования русских кооперативов в Америке. Центросоюз обратился в президиум ВСНХ с просьбой дать делегации поручения, «связанные с общегосударственным планом внешнего товарообмена равно и общими нуждами промышленности». В этот период имелось в виду включить в состав делегации Центросоюза официальных представителей ВСНХ «для информации, контроля, завязывания непосредственных отношений с Америкой, когда то будет возможно, и для выяснения вопроса о старых торговых сделках с Америкой». Однако вследствие резко враждебной позиции США в отношении Советской власти от участия представителей ВСНХ в кооперативной делегации пришлось отказаться. 15 ноября 1918 г. между ВСНХ и Центросоюзом был заключен «Договор по выполнению поручений ВСНХ на иностранных рынках», подписанный новым наркомом торговли и промышленности Л. Б. Красиным, председателем ВСНХ и членом коллегии Центросоюза А. М. Беркенгеймом. Согласно договору, делегация должна была «исходить из декрета о национализации внешней торговли и выполнять все указания ВСНХ, относящиеся до сношений России с иностранными государствами», Ей поручались конкретные закупки инструмента, грузовых автомобилей, каучука, резины, сахара, кожи, обуви, чая и т. д. Кроме того, делегации предлагалось выяснить возможности заказов в США и Европе хлопка, тракторов, сельскохозяйственных машин, оборудования для промышленности и разместить их, если будет распоряжение от ВСНХ. Одновременно ставилась цель изучить возможности экспорта русских товаров. Для осуществления закупок необходимых Советской России товаров ВСНХ переводил на счет кооперативного Народного банка в Москве 100 млн. руб., ассигнованных по постановлению Совнаркома от 14 ноября «на предмет заготовки за границей предметов первой необходимости для РСФСР». В ноябре 1918 г. делегация Центросоюза выехала за границу, побывала в ряде европейских государств, но прибыла в США лишь в марте 1919 г., в условиях уже полной военно-экономической блокады Советской России.{109} Таким образом, все попытки установить торговые отношения с США в 1918 г. оказались безрезультатными. Более перспективными были в этот период меры, которые предприняло Советское правительство для налаживания делового сотрудничества с нейтральными, прежде всего скандинавскими странами.

Из всех нейтральных государств наиболее значительные торговые отношения были в 1918 г. лишь со Швецией. Почти сразу же после победы Октября, 10 (23) ноября 1917 г., ВЦИК назначил на пост полномочного представителя Советской республики в Скандинавских странах с местопребыванием в столице Швеции Стокгольме Вацлава Вацлавовича Воровского.{110} В то время это был первый и пока единственный полпред РСФСР за границей. В. В. Воровский, блестяще образованный марксист и один из крупнейших революционных деятелей, член партии с 1894 г., был агентом ленинской «Искры» и редактором многих большевистских газет. После Февральской революции он по предложению В. И. Ленина возглавил заграничное представительство ЦК РСДРП (б) в Стокгольме. Первый полпред страны Советов имел и некоторый опыт коммерческой работы. Еще в 1915 г. Л. Б. Красин устроил его на петроградский завод «Сименс-Шуккерт» помощником заведующего отделом цен, В качестве представителя этого завода в январе 1916 г. Воровский и выехал в Стокгольм, где вел активную партийную и интернационалистскую работу и в то же время заведовал местным закупочным бюро фирмы.{111}Поскольку связи с Петроградом тогда еще не было, Воровский узнал о своем назначении совершенно случайно. Как вспоминал он сам, недели через две посла Октябрьской революции «в Стокгольм просочился какими-то путями слух, что я назначен полномочным представителем Советской республики в Скандинавии. Мне еще об этом не было известно не только официально, но даже частным образом, а уж ко мне на квартиру повалили жаждущие попасть в Россию… Эти посещения «европейцами» скромной квартирки советского «посла» были богаты самыми забавными инцидентами. Иностранцы, привыкшие к тому, что лиц, занимающих столь «высокий» пост, окружает и соответственная обстановка из живого и мертвого инвентаря, долго не могли освоиться с советскими правилами, когда «сам посол» открывал нередко дверь посетителям, принимал их в комнате, где стояла чья-то кровать, и т. п. неприличия».{112} Вскоре слухи получили подтверждение, и шведское правительство, хотя и не признало Советской России, разрешило В. В. Воровскому оставаться полуофициальным представителем РСФСР, наделенным «временно» и некоторыми дипломатическими правами — пользоваться шифром, принимать и отправлять курьеров и т. п. Об этом сообщили и стокгольмские газеты.{113} Воровский энергично принялся за работу, причем круг его деятельности был весьма широк и одно из важных мест в ней занимали вопросы установления торговых отношений между РСФСР и Скандинавскими странами. Уже в конце ноября 1917 г. Воровский сообщил в Совнарком о возможности закупить на компенсационной основе продовольствие для Петрограда.{114} В апреле 1918 г. полпредство начало переговоры с несколькими фирмами о заключении контрактов. 27 мая 1918 г. эти переговоры привели к коммерческому соглашению с фирмой Ионсон и К0 о компенсационном обмене товарами. Касаясь отношения деловых кругов Швеции к возобновлению экономических связей с Россией, В. В. Воровский в одном из своих интервью отмечал: «Торговые круги Швеции чувствуют необходимость и ищут путей к развитию широкого товарообмена с Россией».{115}

В апреле — мае 1918 гв Советскую Россию была направлена Королевская шведская торговая делегация во главе с генеральным консулом К. Видерстремом. Делегация вела переговоры о торговых отношениях с рядом советских хозяйственных органов. В результате между представителями этой делегации и М. Г. Вронским 1 июня было подписано соглашение о поставках в Россию из Швеции сельскохозяйственных машин на 225 тыс. крон по льготным ценам. Взамен этого делегация имела право вывезти закупленные шведскими коммерсантами до 22 апреля 1918 г. металлы (жесть, медь) и минеральные масла.

Первые сделки позволили начать непосредственный товарообмен между двумя государствами. С 28 мая 1918 г. открылись регулярные рейсы шведских торговых судов в Петроградский порт.{116} Однако становление советско-шведских торговых отношений сопровождалось рядом осложнений. РСФСР предстояла длительная борьба за то, чтобы хозяйственные связи велись на здоровой и нормальной коммерческой основе. Л. Б. Красин, вспоминая первые годы советской внешней торговли, с горькой иронией писал: «В своих отношениях к Советской России так называемые цивилизованные правительства возвращаются к приемам дикарей, осуществляющих меновую торговлю, выкладывая против связок пушнины или съестных припасов табак, спирт или бусы».{117} Поначалу шведские коммерсанты в меновой торговле отступили даже и от этих правил: в Петроград «испуганные шведские экспортеры» послали пустые пароходы, чтобы сначала получить компенсационные товары, а затем уже привезти в обмен заказанное в Швеции оборудование.{118} Не дай бог, обманут большевики! Но успешный опыт первых сделок показал шведским предпринимателям, что они имеют дело с надежными, но достаточно твердыми торговыми партнерами, требующими от своих контрагентов соблюдения элементарной коммерческой этики. Под руководством В. В. Воровского и в Дании начал работать такой же неофициальный представитель РСФСР — Я. З. Суриц, который в сентябре 1918 г. был назначен приказом по НКТиП торговым агентом в этой стране. С ее деловыми кругами также удалось заключить несколько торговых сделок.{119} Между тем коммерческие отношения со Швецией приобрели более широкий и планомерный характер.