Антисоветская блокада и ее крушение

Заставив ряд нейтральных государств прервать всякие официальные сношения с Советской Россией и обеспечив «экономическое окружение» в принципе, союзные правительства взяли на себя труд практической организации военно-морской блокады, которая свела бы на нет поползновения деловых кругов капиталистических стран на свой страх и риск осуществлять сделки с советскими организациями или попытки последних проникнуть на внешние рынки нелегально. Поскольку сухопутные границы РСФСР в этот период определялись линиями фронтов с интервентами и белогвардейцами, их использование для внешнего товарообмена было почти исключено. Главной задачей держав Антанты оставалось осуществление блокады морского побережья, которая окончательно отрезала бы Советскую Россию от заграничных рынков.

Еще до высадки интервентов в Мурманске и Архангельске союзные правительства установили морскую блокаду северного побережья РСФСР. Как отмечал в своем рапорте от 10 июня 1919 г. командующий флотилией Северного Ледовитого океана английский контр-адмирал Викорст, «после заключения Брестского мира, когда Россия формально вышла из числа воюющих с центральными державами, английское правительство объявило о реквизиции всех русских судов, находящихся вне русских вод… и таким образом все русские суда дальнего плавания… оказались реквизированными».{156} С этого времени о внешней торговле через северные порты России не могло быть и речи.

Следующим и самым важным этапом в организации морской блокады было перекрытие путей товарообмена через Финский залив и Балтийское море. Учитывая, что в распоряжении Советской России на всем протяжении гражданской войны и интервенции оставался крупнейший в стране Петроградский морской Порт, союзники постарались всеми мерами захлопнуть это единственное оставшееся «окно в Европу», используя военно-морские силы.

Общая линия британской политики в этом районе, как она была определена министром иностранных дел Бальфуром в ноябре 1918 г., состояла, во-первых, в поддержке стремления к отделению балтийских провинций, входивших прежде в Российскую империю, и, во-вторых, в предоставлении помощи всем просоюзническим антисоветским русским силам, которые еще только начали консолидироваться здесь.{157}

Уже 11 ноября 1918 г. английский Форин оффис запросил Адмиралтейство о его готовности послать военные корабли на Балтику.{158} Учитывая опасность морской блокады Балтийского побережья РСФСР, Г. В. Чичерин сообщал 16 ноября 1918 г. в ответ на запрос Морского генштаба, что «вполне допустим случай появления в Балтике флота держав Согласия и что в случае отправки русских пароходов в иностранные порты они могут быть захвачены».{159} И действительно, спустя три дня, 20 ноября 1918 г., Военный кабинет Ллойд Джорджа признал необходимым продемонстрировать силы британского флота в Балтийском море, чтобы способствовать усилению борьбы «населения этой части мира против большевизма и содействовать там интересам Великобритании». Адмиралтейству было предложено послать эскадру легких крейсеров, сопровождаемых 9 эсминцами, в направлении Зунда с последующим курсом в Ревель. В инструкциях командующему британским флотом в Балтийском море Вальтеру Коуэну английское правительство и Адмиралтейство предписывали «продемонстрировать британский флаг и поддерживать британскую политику в соответствии со складывающейся обстановкой», а также «предохранять от разгрома Эстонию и Латвию со стороны внешней агрессии», угроза которой якобы исходила от большевиков.{160} Главной задачей британского флота на Балтике, как ее понимал Коуэн, было участие в общей борьбе интервентов и сил контрреволюции против Советской России и установление морской блокады Петроградского порта.{161}

В начале декабря 1918 г. английские корабли появились на рейдах Ревеля и Либавы. В течение 1919 г. военно-морские силы Англии, Франции и США, дислоцировавшиеся в Ревеле, Риге, Гельсингфорсе и Выборге, блокировали Финский залив и Балтийское море, Главную роль, несомненно, играл в этом районе британский флот, насчитывавший 238 военных и вспомогательных судов, в числе которых было 23 крейсера, 85 эсминцев, 1 авианосец (с 55 самолетами), 20 подводных лодок, 2 минных заградителя, 18 минных тральщиков и др. Военно-морские силы Франции, действовавшие в тесном взаимодействии с английской эскадрой, насчитывали здесь 26 боевых кораблей, США — 14, Италии — 2.{162}

После неудачной попытки в декабре 1918 г. отряда кораблей Балтфлота атаковать базу противника в Ревеле военно-морские силы союзников стали господствовать на Балтике и в Финском заливе.{163} Более того, адмирал Коуэн в январе и феврале 1919 г. проявил большую активность в оказании помощи буржуазным правительствам Эстонии и Латвии в борьбе против частей Красной Армии.{164} В мае 1919 г. войска генерала Юденича, поощряемого союзниками, получив от них вооружение и снаряжение, начали наступление на Петроград. Британские военно-морские силы оказывали поддержку наступлению эстонцев на Нарву, а Юденича — в направлении Ямбург — Псков — Петроград, благодаря чему и были достигнуты первые успехи весеннего наступления белых. 20 мая британская военно-морская авиация совершила воздушный налет с целью бомбардировки Кронштадта, которая, впрочем, как пишет один из английских авторов, «в целом не принесла успеха».{165} По свидетельству же белогвардейских заинтересованных лиц, «налет английских гидропланов на Кронштадт, при котором пострадало несколько большевистских судов, был скорее спортивным, чем стратегическим предприятием, хотя и геройски выполненным».{166} 19 мая 1919 г. в одном из своих выступлений В. И. Ленин говорил: «Развертывается наступление на Петроград: вчера был бой нашего миноносца с четырьмя миноносцами противника. Разве не ясно, что это интервенция, разве не английский флот участвует здесь?»{167} Хотя первое наступление Юденича на Петроград весной 1919 г. закончилось провалом, обстановка на Северо-Западе для Советской России продолжала оставаться серьезной, а военно-морская блокада на Балтике приобрела грозный и зловещий характер.

Почти параллельно с установлением военно-морской блокады, а затем и началом эпизодических боевых действий империалистических держав непосредственно в отношении северо-западного побережья Советской России, и в особенности Петрограда, союзниками были предприняты и дополнительные меры к тому, чтобы пресечь возможные попытки доставки товаров через Прибалтийские государства. 24 марта 1919 г. Верховный экономический совет держав Антанты рассмотрел резолюцию Союзнического комитета по блокаде, где перечислялись меры контроля над судами, направлявшимися в Эстонию, чтобы помешать доставке ими товаров в Советскую Россию.{168} На заседаниях Совета десяти 27 и 28 марта 1919 г. было принято решение о распространении этой политики противодействия проникновению товаров в РСФСР также через Латвию и Литву. 9 мая 1919 г. Совет четырех, изучая вопрос о возможности снятия блокады с Германии в связи с предстоящим заключением мира с нею, также постановил, что эти меры не будут применяться к Советскому государству.{169}

Захватом ряда портов и организацией жестокой морской блокады Черноморского побережья сопровождались действия интервентов на юге России. Первый десант союзников, прибывший на четырех судах, высадился в Одессе 18 декабря 1918 г. 24 и 26 декабря на рейде Севастополя появились английский и французский крейсеры, а затем и вся разноязычная союзная эскадра, состоявшая из английских, французских, американских, итальянских и греческих судов под командованием: английского адмирала Кельтона. Весной 1919 г. в Севастополе и частично Одессе базировались самые значительные за время блокады военно-морские силы англо-французской эскадры: 3 дредноута, 8 крейсеров, 12 миноносцев и большое количество транспортных и вспомогательных судов. Берега Черного моря были блокированы, и союзная эскадра не пропускала ни одного судна, шедшего не под флагом государств Антанты.{170}

Установление блокады на Черном море сопровождалось захватом русских торговых судов. При этом и английские, и французские интервенты действовали по одному пиратскому сценарию. Высадившись в крымских портах, английские войска попросту захватили все русские коммерческие суда, распустили их экипажи и подняли на реях британские флаги. Недоумевающим местным властям английский адмирал разъяснил, что занятие судов «носит временный характер».{171} Согласно сообщению поверенного колчаковского правительства из Константинополя в Омск, точно так же поступали и французские оккупационные войска, которые захватывали суда русского и торгового, и военно-морского флота. Отказ возвратить эти суда французский адмирал Дексель мотивировал так: «Суда эти взяты во время военных действий; суда были негодны, и французы потратили деньги на починку; суда продолжают обслуживать русские интересы; некоторые из них взяты под немецким флагом».{172}

Империалистическая политика военно-экономической блокады осуществлялась и на Каспии.

Английская интервенция в Закаспии была продиктована интересами британского империализма в получении доступа к среднеазиатским хлопку и нефти. Особенно интересовали англичан нефтепромыслы Азербайджана. Это привело к перекрытию водных коммуникаций Советских республик через Каспийское море. Англичане, по признанию самих участников вооруженной интервенции в этом районе, стремились к установлению «господства над Каспийским морем». Их грандиозные колониалистские планы имели конечной целью превращение Каспийского моря, открывавшего по Волге путь в центральную Россию, во «внутреннее английское море»: на западе — «английское» Закавказье, на востоке — «английский» Закаспии, на юге — «английская» Персия.

Эти планы в конечном счете потерпели полный провал, но в течение лета 1918—весны 1919 г. интервенты с помощью эсеровского «закаспийского правительства» разместили свои гарнизоны в главных портах Каспия — Баку и Красноводске, получили в пользование все суда каспийского торгового флота. Установление в Закаспии власти контрреволюционных сил фактически привело к военно-экономической блокаде Туркестана. Не только был прерван его традиционный товарообмен с центральными районами России, но и блокированы все торговые операции с пограничными государствами. Еще в ноябре 1918 г. английские оккупанты потребовали от «закаспийского правительства» фактической монополизации торговых операций района в руках интервентов, предъявив условие, «чтобы закупка всех продовольственных продуктов в Персии производилась исключительно через английскую мис-сию». Эсеровское «правительство» безоговорочно пошло на эти условия, отдав соответствующее распоряжение.{173}

В условиях установления военно-экономической блокады на Западе и на Юге страны Советское правительство предпринимало попытки наладить товарообмен и с некоторыми из сопредельных стран Востока через сухопутную границу. Но и здесь его усилия наталкивались на противодействие прежде всего английских миссий и военных властей, вольготно чувствовавших себя в Иране и Афганистане.