Михаль Отсо

- Михаль, ау! Ты здесь? Отпусти меня уже, косолапый! Побежали скорее домой, Хельга тоже только вчера приехала, правда, ненадолго. Всего на пару дней. У неё там случилось что-то, вся как в воду опущенная ходит.

И не дождавшись от меня реакции, положила мне руки на щеки и посмотрела прямо в упор.

- Я тебе говорю, медвежья башка! Тебя что, в твоей Академии слишком часто по голове мечом били? Ты какой-то странный совсем стал. От-пус-ти ме-ня, Ми-халь! – по слогам произнесла она, чётко проговаривая каждую букву и дрыгнула для верности ногой. – Ну же!

Красивая ножка, кстати. Когда падала на меня, сарафан задрался немного, открывая её почти до середины икры.

Но губы лучше: мягкие, полные, сочные, как созревшая на солнышке лесная земляника. И, должно быть, такие же вкусные. Сам не соображая, что делаю, вдруг поддался порыву: качнулся вперёд, прижимаясь к её полуоткрытому рту губами и срывая умопомрачительно сладкий поцелуй.

Девушка в моих руках замерла на мгновение, а затем отпрянула, юркой змейкой выскользнула из моих рук, да ещё сердито ногой об землю притопнула.

- Дурак! – и будто бы даже слёзы мне в её голосе почудились. А рассмотреть точно не успел, потому как развернулась она резво и в подлесок нырнула, скрываясь с глаз моих.

А я стоял и впервые в жизни не знал, что делать. То ли следом бежать – извиняться? Хотя не за что вроде, это не ошибка была. То ли дальше идти и в деревне уже с глазу на глаз побеседовать. О чём? А, как боги на душу положат. Сам не знаю. Просто захотелось вдруг поговорить с нею и всё. Узнать: как жила тут? Что делала? Не появились ли ещё женихи?

А вот на последней мысли чуть было с шагу не сбился, но лишь кулаки крепче сжал. Ладно, дойду до Листовиц, разберёмся, что там да как. И чего у Хельги случиться успело, и о чем посёлок гудит да дышит. И кто сейчас самая красивая невеста на селе. Хотя в ответе на последний вопрос я уже как-то и сомнений не испытывал.

Вот ведь, девчонка взбалмошная, егоза непоседливая, опять меня из колеи выбила. Хотя, какая уж там егоза – девушка уже. Красавица. Невеста.

Когда к полудню я добрался до посёлка и зашёл поздороваться с Маришкиными родителями, наши дома стояли почти рядом, оказалось, что она ещё не вернулась домой. Меня этот факт не обеспокоил. Как бы я ни ворчал, а всё же не признать не мог, что окрестные леса эта егоза знает, как свой двор. Недаром сам же водил в своё время, показывал всё, да обучал лесным премудростям.

Но когда, наговорившийся уже с роднёй, и накормленный заботливой бабушкой до отвала, я снова пришёл к семейству Хирс, оказалось, что она уже заходила, но почти тут же убежала с подружками на речку.

И, хотя в этом не было ничего необычного, в груди потихоньку начало расти глухое раздражение: опять ускользнула, проказница.

Пока я общался с её отцом на тему прошедшей экспедиции, своей дипломной работы и будущей практики, на посёлок незаметно опустились сумерки. В тёмно-синем небе уже зажигались первые робкие звёзды, а в воздухе, будто их отражения, сияли юркие светлячки, когда я понял, что не могу больше ждать – пора отправляться на поиски Маришки.

Её родители одобрили моё желание прогуляться к реке и даже подсказали, где именно обычно девчата привыкли купаться. Отсутствие дочери их почему-то не обеспокоило вовсе.

Выйдя на улицу, я потянулся всем телом, вдыхая свежий воздух полной грудью, разминая плечи и руки. Осмотрелся по сторонам и, найдя нужную тропку, уходящую за стоящий на окраине дом и спускающуюся с косогора к неширокой, протекающей рядом речке, направился по ней неспешным шагом.

Вечерняя прохлада, сменившая душную летнюю жару, приятно остужала тело, бодря его влажной свежестью начавшего подниматься от воды тумана. Пока ещё он не был густым, так - лишь лёгкая полупрозрачная дымка, обещающая назавтра хорошую погоду. Редкая перекличка ночных птиц, стрёкот кузнечиков в траве дополнились рыбьим плеском, да пением лягушек в ставшей уже совсем близко реке.

Подойдя к самому берегу, я огляделся, пытаясь понять, есть ли тут кто? Но ничего толком не увидел: туман всё больше густел, медленно, но верно пряча в своих недрах очертания берегов и скрадывая окружающие звуки.

Поняв, что так я мало кого смогу найти, чертыхнулся, припомнил нужную формулу и сложил пальцы в жесте активации малой поисковой сети. Перед внутренним зрением тут же появилась сетка координат, на которой огоньками обозначились все крупные живые объекты, находящиеся сейчас на берегу реки в радиусе одного километра.

Искр было немного и некоторые из них явно принадлежали крупным животным. Мысленно увеличив масштаб, я смог различить не только энергетический сгусток, но и контуры тел попавших в сетку объектов.

Один из них явно принадлежал лосю, спустившемуся на водопой выше по течению. Ещё дальше, где-то на границе восприятия сети мерцали один крупный и несколько мелких огоньков – волчица вывела своих щенят порезвиться. Или, может, и на первую охоту, как знать?

А вот ниже по течению обнаружились более интересные для меня искорки. Шесть вместе, и две в сторонке, чуть в отдалении.

Вот туда-то я и направился, двигаясь максимально бесшумно, как в Академии учили, доводя умение сие к последнему курсу до привычного. Берег речной извивался змейкой, образуя многочисленные небольшие заводи, удобные для купания, но все они были пусты.

Наконец, где-то впереди послышалось пока ещё тихое и красивое пение женских голосов. Песня была тягучая, проникновенная и красивая, так, что прямо за душу меня брало. Умеют девки Шатунов петь – этого не отнимешь. Потому и собирались частенько вот так, в месте укромном, ввечеру разговоры девичьи поговорить, да голоса слить в песне завораживающей, колдовской.

Мужчины клана нередко магами рождались, а вот среди женщин сила магическая вся, как есть, в ведовство уходила, да ворожбу незлобивую. Обучения они не проходили, все знания от матери к дочери передавались изустно или от других умелиц клана. Оттого и собирались подчас вечерней порой: поучить, да поучиться. И мешать им было не след. Маришки среди них не было, колдовские силы в ней так и не проснулись, несмотря на обоих одарённых родителей. Что поделаешь? И такое бывает.

Обойдя поющих по краю, и стараясь не попадаться на глаза, направился к оставшимся двум огонькам, находящимся почти у самой кромки воды. Может, там эта проказница? С подругой, поди, секретничать убежала.

Я тепло улыбнулся, представив себе эту мирную картину: две девичьи склонённые друг к другу головки и тихий шёпот с весёлым смехом вперемешку. И такая живая эта картина перед внутренним взором вышла, что я почти не удивился, и наяву увидев две, сидящие на большом камне и склонившие друг к другу головы, фигуры.

И тихий смех тоже был и шёпот. Но что-то всё же было не так, настораживало ненароком. И лишь мгновение спустя понял, что именно заставляло тревожиться, и осознание это отозвалось в груди глухим недовольным ворчанием.

Одна из сидящих на камне фигур явно принадлежала мужчине.

У меня аж в глазах потемнело на миг от взявшейся откуда-то ярости при виде этой идиллической картины. Руки сжались в кулаки, а на скулах заиграли желваки. Захотелось подойти ближе и отшвырнуть прочь соперника, попутно ему что-нибудь нечаянно сломав. Чтобы не зарился впредь на чужое.

Это ощущение и порыв были настолько сильны и чужды моей обычно спокойной, уравновешенной натуре, что одно это заставило меня остановиться и глубоко вздохнуть, беря под контроль разбушевавшиеся эмоции. Пока делов не натворил сгоряча.

Дыхательные упражнения на концентрацию помогли, снова вернув мне ясность восприятия и холодный рассудок. Теперь можно было уже не опасаться внезапного неконтролируемого эмоционального взрыва. По-крайней мере, я очень на это рассчитывал.

Спускаясь ближе к берегу, в сгустившихся сумерках подёрнутых легкой пеленой тянущегося от воды тумана, я всё же смог различить, что вторая фигура принадлежала ещё скорее юноше, чем мужчине. Слишком тонкая, гибкая и местами угловатая.

Хотя то, что это оборотень, чувствовалось сразу. По особенному, едва уловимому запаху. И по текучей грации движений, явственно проявившейся, когда парнишка чуть отодвинулся и откинувшись на выставленные назад руки, весело расхохотался, запрокидывая голову к звёздному небу.

Однако, чувствовалось в нём что-то чуждое: не нашего медвежьего племени перевёртыш. Только вот кто: кошки или волки?

Ответ на этот вопрос я получил, приблизившись к камню почти вплотную. Нарочно шёл так, чтобы меня было слышно ещё на подходе. И, когда под моими ногами зашуршал речной песок прибрежной полосы, сидящая на камне парочка обернулась, являя моему взору наглядное подтверждение правильности моих догадок.

Рядом с Маришкой пристроился молодой оборотень из рысьего клана. Лесной, судя по его окрасу и внешности. Особенно ярко его выдавали миндалевидный разрез янтарных, чуть фосфорецирующих в темноте глаза, и немного заострённые, даже в человеческой ипостаси, уши, покрытые лёгким пушком.

Оглядел меня спокойно, даже на мгновение примерещилось, что насмешливо глаза у него сверкнули, да и отвернулся снова к реке. А Маришка удивлённо и как-то неловко на меня уставилась.

- Михаль? А ты что здесь делаешь? – и кончик косы в руках теребить начала вдруг.

- За тобой пришёл, домой отвести. Родители уже волнуются.

Старался говорить ровно и спокойно, но чувствовал уже, что снова поднимается во мне волна раздражения от такой явно неласковой встречи. Словно понять давали, что лишний я тут совершенно. Третий, али какой ещё, а всё равно ненадобный.

- Глупости говоришь, Михаль. Мама с папой знают, где я. И что потом Данилко меня домой проводит обязательно. Чай не заблужусь в родном лесу, пусть и в сумерках.

Первую часть фразы я проигнорировал, не желая ввязываться в бесполезный спор. Только припечатал авторитетно, скрещивая руки на груди.

- Мала ещё, по ночам одна лесами шататься. Собирайся, Маришка, идём уже.

Она от возмущения даже воздухом поперхнулась, всю свою зажатость и неловкость вмиг растеряв. На камне во весь рост вскочила и руки упёрла в бока воинственно.

- Я же сказала тебе, Михаль, я не одна домой пойду! Меня Данилко проводит, слышал? И не маленькая я давно уже. Я… - она запнулась на миг, а потом с вызовом подбородок вздёрнула и выпалила: – Да, я даже целовалась уже… и не раз!

В этот момент от спутника её еле слышный смешок долетел, а у меня всё перед глазами потемнело. Как на месте устоял, не рванулся нахалёнку шею сворачивать и сам не ведаю. Из последних сил, но постарался спокойный вид сохранить. Но, видно, было что-то заметно по мне, потому как рысёныш обернулся резко и напрягся, обнажая верхние чуть удлинённые клыки. А Маришка, взвизгнув, метнулась в его сторону, закрывая собой:

- Не с ним! Не трогай его, Михаль!

- А с кем тогда? – немалых трудов мне стоило расцепить стиснутые зубы и задать вопрос максимально нейтральным тоном. Однако грудное рычание всё же прорвалось тихим угрожающим звуком.

- Не важно! Тебе-то какая разница? Сказала же, не пойду с тобой до дома.

На это я лишь плечами пожал молча. Мол, не хочешь по-хорошему, будет, как получится. Подошёл близко к камню, он как раз по высоте мне чуть ниже груди был, и резко подсёк не ожидающую того девушку под ноги. Успев только сдавленно пискнуть, Маришка повалилась вперёд. Рухнув аккурат мне на плечо, как я и рассчитывал, она зашипела возмущённо и принялась яростно вырываться, стараясь сползти вниз на твёрдую землю.