Космическая опера про космического опера

Владлен выслушал речи отца и приступил к еде. Съев всё, что было на столе, он принял перед сном душ и отправился в свою комнату. Там он лёг на кровать и заснул.

Утром капитан Полторы-Петренко отправился в Управление Министерства внутренних дел Российской Космической Федерации по Солнечной системе. Навигатор в смартфоне подсказывал, что наиболее оптимальным видом транспорта для поездки на работу будет аэромобиль. Пробки уже успели захватить улицы города, и движение в Москве вновь, как и столетия назад, встало. Так было когда-то давно, так было сейчас и так будет всегда, даже спустя тысячелетия.

Владлен Феофанович решил не пользоваться услугами сервиса по прокату летающих машин. Вместо этого он заказал такси. Оно довольно быстро оказалось рядом и приземлилось. Едва он сел в салон, начался взлёт.

Внизу остались горы мусора родного района столицы. И всё-таки было в них что-то странное. Их было видно всему городу из любой точки. Даже Верховный Канцлер Российской Космической Федерации знал об этом антропогенном чуде, которому явно не место посреди улиц Москвы. Но никто ничего не мог поделать. В конце концов, главное должностное лицо государства по закону не могло вмешаться в дела организаций, которые ему не подведомственны. Тем более, что ЖЭК не является органом власти. Единственное, что он мог сделать, это дать указание Спикеру Сената заняться этим вопросом. Но и у того не было полномочий заниматься такими делами. Он поручал данное дело Космическому Министру, который передавал его Планетарному Правительству, которое делегировало его Московской Мэрии, а та — отправляла оформленный в соответствии с законодательством запрос муниципальному району, в котором происходит мусорная катастрофа. И уже местные власти пытались что-то сделать, но они не обладали высокой полнотой полномочий, которая позволила бы им держать ЖЭК в ежовых рукавицах.

Несмотря на нередкую смену руководителей жилищно-эксплуатационных контор, несмотря на частные многомилионные штрафы, главы этих предприятий никогда ничего не делали ради того, чтобы жители района, в котором они должны заниматься в том числе устранением последствий мусорных катастроф, жили комфортно. Они лишь бездельничали, получая за это деньги.

Разные экстрасенсы, шаманы и колдуны говорили, что необходимо переселить ЖЭК в другое место, так как нынешнее его здание построено на бывшем языческом капище, где теперь регулярно присутствует плохая энергетика, из-за которой начальники конторы и превращаются в лентяев, провоцируя всех подчинённых ничего не делать. Но во всём мире не было никого кто бы верил в россказни шарлатанов. Люди перестали им верить ещё много веков назад, когда стало понятно, что передачи с их участием снимаются только ради того, чтобы вернуть высокие рейтинги умирающим телеканалам.

Владлен пожалел, что находятся люди, которые не желают ничего делать, исправно работать и исполнять свои обязанности. Именно из-за таких оболтусов и образовались проблемы с вывозом мусора в его районе. Но не было смысла горевать о том, что рано или поздно можно будет исправить.

Такси тем временем летело дальше. Москва стояла в пробках. Не наученные горьким опытом водители электромобилей всё равно продолжали пользоваться колёсным транспортом, хотя стоило давным-давно воспользоваться другими средствами передвижения. Много раз они зарекались садиться за руль наземных машин, много раз они, оказываясь снова и снова в многокилометровых заторах, давали самим себе слово не наступать на одни и те же грабли. Но всё равно они продолжали совершать те же ошибки, что и прежде. Как гласила официальная статистика, каждый человек имел как летающий, так и колёсный транспорт. Однако причины, по которым москвичи предпочитали усложнять себе жизнь, оставались неясны даже для них самих.

Полторы-Петренко Владлен Феофанович включил экран смартфона, чтобы узнать время. До начала рабочего дня ещё оставалось много времени. За оставшиеся полчаса можно успеть многое. Прибытие к Управлению планировалось через десять-пятнадцать минут. Однако сидеть в кабинете без дела и смотреть на часы в ожидании, когда настанет пора выполнять служебные обязанности, космический опер не хотел. Он знал, что едва он ступит за порог здания, как тут же окунётся с головой в труд. Не будет времени даже на то, чтобы пройти в кабинет, так как ещё в коридоре кто-нибудь передаст важные документы, сообщит новые раскрывшиеся факты о ходе расследования. Или произойдёт ещё что-нибудь в этом духе. Сомнений в этом нет.

Наконец такси приземлилось, и Владлен вышел из транспорта. Он остановился на миг возле входа в Управление и задумался. А ведь было бы намного дешевле добраться досюда на метро. Вспомнив про увиденный много раз в фильмах жест, когда человек понял, что совершил нечто нелепое, и бьёт себя по лбу ладонью, капитан Полторы-Петренко решил повторить его. Вот только он не рассчитал свои силы и ударил чересчур мощно, отчего, не удержав равновесия, упал.

Оперуполномоченный открыл глаза после того, как полежал некоторое время в полной темноте. Перед ним находилось женское лицо. К счастью, это была не Приста Вриста, а Нюра.

— Очнулись, наконец, — заговорила она. — Слава богу! Я уж было начала волноваться за Вас. Ещё бы чуть-чуть и вызвала бы скорую помощь, палец вон едва-едва не нажал на кнопку.

— Что тут случилось? Долго я лежал в отключке?

— Не больше минуты или двух. Как только я увидела, что Вы упали в обморок, сразу же побежала к Вам. С Вами всё в порядке, товарищ капитан?

— Нормально, — протянул Владлен Феофанович. — Спасибо тебе за беспокойство, старший лейтенант Нюрочка.

— Разве мы с Вами перешли на ты? — удивилась девушка.

— Думаю, я могу это сделать. Мы же в одном месте работаем. Ты ниже по званию, поэтому я могу в неформальной обстановке обращаться к тебе на ты. Наверное, это будет лучше для нас обоих, потому что позволит выстроить более крепкие доверительные служебные отношения, которые в нашем деле чрезвычайно важны.

— Товарищ капитан, у Вас кровь! — ужаснулась Нюра. — Давайте я Вашу голову перебинтую.

Несмотря на возражения Владлена Полторы-Петренко, старший лейтенант опустила руку в дамскую сумочку, в которой, как и у любой другой представительницы прекрасной половины человечества, можно найти всё, что угодно, начиная ключами от дома и заканчивая непонятно как поместившимся домкратом, и вытащила оттуда ватный диск, хлоргекседин, бинт и прочие предметы, так или иначе связанные с медициной. Не обошлось и без совсем уж необычного прибора.

— Что это за чудо такое? — показал пальцем капитан.

— Дыхательный аппарат моего дедушки, — ответила Нюра.

— А он разрешил тебе его взять с собой?

— Конечно, — кивнула девушка-опер.

— Да? — недоверчиво посмотрел на собеседницу Владлен. — И что же он тебе сказал?

— Ап, ап, ап, — вдохнула воздух Нюра.

Вскоре капитану Полторы-Петренко продезинфицировали ранку и перевязали голову. Девушка так этим делом увлеклась, что переборщила с бинтами, отчего они стали выглядеть, как тюрбан. Пришлось космическому оперу смириться с новым имиджем и приступить к службе в таком виде. Войдя в Управление Министерства внутренних дел Российской Космической Федерации по Солнечной системе, он вскоре встретил в коридоре Святогора, который всё ещё ходил туда-сюда с хрустальной базой в руках.

Капитан прошёл мимо него, а подчинённый не обратил внимания на вышестоящего по званию. Вообще никак не отреагировал. Это насторожило опера, ибо несоблюдение базовых правил поведения, которые известны даже детсадовцам, было совершенно немыслимым. Особенно в органах внутренних дел, где им уделяется особое внимание. В конце концов, это позволяет выстраивать необходимые отношения в строго иерархичной группе индивидуумов.

— О, Владлен Феофанович! — обрадовался младший лейтенант, войдя в кабинет. — Что ты так необычно выглядишь сегодня? Ты что, Джавахарлал Неру?

— Во-первых, не Неру, а Нюру. А во-вторых, не твоё дело, кого я джавахарлал!

— Ладно, ладно, успокойся! Нам ведь надо побеседовать сегодня с Добролюбовым. Пора бы выезжать.

— Твоя правда. Отправляемся сейчас же. Кстати, Святогор, почему, когда я мимо тебя не прошёл, ты мне честь не отдал?

— Виноват, Владлен Феофанович. Заснул, наверное, на ходу, в облаках витал.

— Слава богу, — с облегчением выдохнул Полторы-Петренко, — а то я уж было подумал, что ты меня не уважаешь.

Капитан и его подчинённый, продолжающий держать вазу в руках, вышли на крышу Управления и сели в один из звездолётов. Хоть им не требовалось сейчас покидать планету, они решили воспользоваться доступным казённым транспортом. Заказывать такси или ехать на метро желания не было. Только зря время терять.

Космический корабль медленно воспарил над посадочной платформой и полетел вперёд. Владлен Феофанович сидел за штурвалом и время от времени просил напарника проверить показания бортового компьютера. Направление, запас топлива, высота полёта и многие другие показатели постоянно назывались вслух. Полторы-Петренко понимал, что неполадок в работе систем не имеется и возникать не должно. В конце концов, надёжное качество германской техники было известно ещё на заре космической эры, когда бензиновые автомобили из этой тогда ещё не объединившейся страны расхваливали во всём мире. Вот и сейчас транспорт, произведённый на родине Иоганна Себастьяна Баха, Фридриха Ницше, Иммануила Канта и Тилля Линдеманна, доказывал, что не зря люди говорят о высоком немецком качестве.

Звездолёт вскоре долетел до нужного адреса. Жил Добролюбов в престижном районе, в котором стояли одни лишь небоскрёбы. Как именно он заработал деньги на такую дорогую недвижимость, Владлен Феофанович мог только догадываться. И всё равно ни за что на свете не догадался бы об истинных причинах этого. В конце концов, он был простым работягой, а не небожителем, для которого выбросить в окно три тонны драгоценностей, было действием, совершенно незаметным для кошелька.

Полторы-Петренко и Рабинович вышли из космического корабля и подошли ко входу в подъезд. Консьерж открыл им дверь после недолгого разговора по домофону, и оперуполномоченный вместе с напарником вошли внутрь. На лифте они поднялись до последнего этажа всего за минуту. Правда из-за стремительного подъёма на двухкилометровую высоту заложило уши, закружилась голова, и потемнело в глазах. Опер вместе с подчинёнными даже присели на пол, чтобы не упасть. Младший лейтенант при этом больше переживал не за себя любимого, а за вазу, которую осторожно прижимал к груди. К счастью, всё обошлось. Организмы оказались достаточно крепки, сумели выстоять. С хрустальным сосудом тоже ничего не приключилось, чему Святогор долго не мог нарадоваться.

Шестьсот шестьдесят шестой этаж встретил служителей закона небольшим коридором, похожим на барак. Это было тесноватое прямоугольное помещение без окон, в котором вольно-невольно все начинали испытывать приступ клаустрофобии. Лишь пара дверей, одна ведущая на лестничную площадку, а вторая — в единственную квартиру, расположенную здесь, немного успокаивали, давая понять, что за второй начинается настоящий простор.