Цикл "Космоолухи". Компиляция. Книги 7-14

* * *

Работа гроболова при всей ее почетности оказалась довольно-таки скучна. Засекли радаром отбившийся от общего роя объект, подлетели к нему, сделали аудиозапись, потом кто-то из экипажа в скафандре с ракетным ранцем вышел наружу, поймал саркофаг и либо затащил в шлюз, либо, если до ограды не очень недалеко, прямиком отбуксировал беглеца за нее, где синхронизировал с остальными по скорости и расположению. Плотным диск казался только издали, на самом деле округлые серебристые гробы, похожие на гигантские яйца, плавали в нескольких метрах друг от друга, и люди быстро приноровились лавировать между ними. Снизу, с Ханны, непрерывным потоком, похожим на звездопад наоборот, поднимались все новые и новые саркофаги, автоматически встраивались в общий рой и навсегда отключали двигатели.

За день удалось вернуть на место двадцать один саркофаг и засечь девятнадцать пролетающих мимо кораблей — четырнадцать транзитов на «гасилку» и пять туристических яхт. Все они без задержки миновали околопланетное пространство, не интересуясь деятельностью гроболовов и не пытаясь к ним приблизиться.

В работе не участвовал только Фрэнк, почти сразу же заснувший прямо в навигаторском кресле. К этому времени он так задолбал всех своим нытьем, что команда ходила на цыпочках, лишь бы не разбудить это лихо, а когда ближе к вечеру оно все-таки проснулось, Роджер отправил его кормить и выгуливать киборгов. Благодаря этому день прошел спокойно и быстро, без всяких ЧП, призраков и вампиров.

Разобравшись с последним на сегодня саркофагом, экипаж «припарковал» корвет на краю Некрорбиса, чтобы завтра продолжить с того же места, и, поужинав, принялся наслаждаться заслуженным отдыхом.

Роджер достал заветный альбом, тушь и кисть и подтащил к столу антикварное земное кресло, но даже в нем вдохновение что-то не приходило. Зато пришел Фрэнк, которого подозрительно долго не было видно и слышно, а с ним Ворон.

— Эй, смотрите, какую прикольную программку я в своих запасах нарыл! — заорал навигатор с порога кают-компании, нетерпеливым взмахом руки высылая киборга вперед. — Давай, Ворон, покажи класс! Ключевое слово: «ветер».

Киборг уставился на стол, распознавая лежащие на нем предметы, а затем внезапно выхватил у Роджера кисточку, обмакнул в тушь и быстро-быстро, но безупречно аккуратно начертал на странице три столбика иероглифов, а сбоку несколькими короткими четкими штрихами набросал стебель бамбука.

— Что скажете, кэп? — сиял навигатор.

Кэп неопределенно что-то промычал. В японском языке было пятьдесят тысяч иероглифов, а Роджер знал около двух. Ворон, точнее его программа, — все.

— Переведи! — скомандовал Фрэнк уже корабельному искину, и из динамиков раздалось:

Колышется на ветру
Хилый побег,
Завидуя дубу.

— И что тут особенного? — кисло сказал Роджер. Уж кто бы вякал про хилые побеги, по сравнению с Фрэнком даже Джилл выглядела бодибилдершей! — Обычный драйвер для каллиграфии, хочешь — киборг буквами любую чушь напишет, хочешь — иероглифами.

— В том-то и дело, что это не драйвер, а генератор! — триумфально возразил Фрэнк. — Говоришь Ворону одно-два слова, а он сам составляет с ним хокку.

— Ой, дайте я попробую, — оживилась Джилл. — Ворон, ключевые слова: «лунный свет»!

Киборг перелистнул страницу и легкими взмахами кисти написал-нарисовал следующий стих, на этот раз украсив его веточкой сакуры.

— Сам теперь читай, — велел Фрэнк Ворону. — Эй-эй, на интерлингве!

В лунном свете несложно,

— послушно переключился киборг.

Принять собаку за волка.
Но скоро рассвет.

— Какая прелесть! — умилилась Джилл. — По-японски мне даже больше понравилось, так мелодично.

— А про плазменную винтовку слабо стишок сочинить? — заинтересовался и Винни.

Киборгу оказалось не слабо, и Роджер, не в силах больше терпеть это безобразие, выхватил у Ворона альбом.

— Да вы хоть знаете, сколько стоит такая бумага?! Пусть на туалетной пишет — и сразу в циклобокс, большего эта халтура не заслуживает!

— А по-моему, не хуже, чем у вас, получилось, — чистосердечно сказала Джилл, но, увидев вытянувшееся лицо капитана, начала смущенно оправдываться: — То есть не сильно хуже!

Обычно Роджер старался относиться к насмешкам над своим хобби с буддистским терпением, но денек выдался трудный, и нервы не выдержали.

— Да что вы вообще понимаете в традиционной японской поэзии, гайдзины[28] несчастные!

— А ты пиши так, чтоб мы понимали, — без обиняков посоветовал Винни. — А то дохлые гейши-шмейши какие-то… Покажи, что он там про винтовку сочинил?

Но Роджер прижал оскверненный альбом к груди и холодно возразил:

— Не сочинил, а сгенерировал! С тем же успехом можете вводить слова прямо в программу, без участия киборга.

— Не скажите, — задумчиво протянул Фрэнк. — Я пробовал, получается намного хуже.

— В таком случае продолжайте развлекаться без меня!

Роджер не без труда выкарабкался из продавленного кресла, цеплявшегося за седока всеми складками, и ушел из кают-компании под удивленный басок Винни: «Эй, ты чего, обиделся? Да ладно, это же просто игра!»

Капитан не обиделся, он был всего лишь оскорблен в лучших чувствах и боялся кого-нибудь убить.

— Да разве это хокку? — с досадой пробормотал он уже в своей каюте. — Так, более-менее связный набор слов!

«Хает тануки[29] кумкват, — пристыдил его внезапно проснувшийся Басё. — Зато, что посмел уродить // Не в его саду».

Роджер хотел было записать это трехстишие и выдать за свое, но побоялся снова опозориться и опозорить великого поэта. Сперва надо хорошенько подтянуть иероглифику. Поэтому Сакаи просто перелистал альбом, внимательно разглядывая каждую страницу. М-да, по сравнению с каллиграфией киборга его собственные потуги выглядели убого, хотя должно быть наоборот — иначе рукописные свитки так не ценились бы… И интересно, что Фрэнк имел в виду под «хуже»? В смысле голой программой дразнить капитана не так весело? Или… что-то другое?

Роджер подставил последнюю страницу под зрачок камеры и негромко, воровато попросил:

— Компьютер, переведи текст. Да тише ты!

Плазменная винтовка,

— проникновенно зашептал искин.

В руках глупца.
А лучше бы наоборот.

Сакаи хмыкнул, вновь обретая веру в себя. Зря не дал Винни это прочесть, пришла бы капитанская очередь смеяться! Хотя… вот этот иероглиф Роджер знал, и у него было несколько значений. «Плазменная винтовка» — самое современное, а древние японцы перевели бы его как «могучее оружие». Киборг — действительно могучее оружие, и в руки он попал не самые умные. Или имеется в виду его основной хозяин?

Роджеру стало жутковато. А вдруг Ворон все-таки разумный? Вроде бы радоваться надо, считай, человека из рабства спасли, но, в отличие от романтиков из ОЗК, Сакаи понимал, что люди бывают очень разные. Да, мозгоедские киборги оказались нормальными… то есть дружелюбными… ну хотя бы миролюбивыми или как минимум ленились убивать людей. Но была же еще и та загадочная рыжая «шестерка», заставившая Ланса дать ей коды доступа к системе и жестоко прикончившая хозяина, про которую с тех пор никто не слышал. Что, если Ворон принадлежал какому-нибудь якудза и человека ему убить — как высморкаться? В конце концов приказы «глупцов» надоедят оружию, и оно станет само себе хозяином…

«Дрожит самурай под котацу,[30] — ехидно заметил Басё (ну да, ему-то что, он уже мертвый!!!). — Увидев на стене // Громадную тень мыши».

— Я не дрожу! — оскорбленно возразил ему Роджер. — Просто проверяю, заперта ли дверь и… пожалуй, положу под подушку бластер.