Цикл "Космоолухи". Компиляция. Книги 7-14

* * *

Тракаши закуклились в незапамятные даже для фриссов времена, но по всей Галактике до сих пор регулярно находили их артефакты.

В подавляющем большинстве это были непонятные и потому бесполезные штуковины, интересные только коллекционерам. Особенно змеелюдским, надеющимся отыскать в них указание на местонахождение своей погибшей маточной планеты. Зачем она им и была ли вообще, они затруднялись ответить, как и Молли на коварные вопросы о Боженьке, но раз есть спрос, то будет и предложение – уйма фальшивых «карт» и «мощей», окончательно запутавших дело.

Назначение одной из штуковин вскрылось, как оно обычно и бывает, совершенно случайно.

Крейсер, на котором в качестве сувенира на удачу возили красивую «безделушку», вступил в бой с таким же крупным и вооруженным до зубов судном. Адмиралы обеих армий с досадой наблюдали, как взаимно изрешеченные корабли драматически сходятся в таране, за чем последовал ожидаемый двойной взрыв, а потом – внезапная вспышка, и противники исчезли вместе с частью ближайшей звездной системы. Причем самую дальнюю планету так чисто разрезало пополам, что какое-то время она как ни в чем не бывало двигалась по орбите, прежде чем силы физики опомнились и принялись ее доламывать.

Проанализировав предпоследние записи с бортовых камер (последние исчезли вместе с кораблями) и построив тысячи компьютерных моделей, змеелюды методом исключения выяснили, что именно так рвануло. Следующий подобный артефакт они искали целенаправленно и довольно быстро нашли в чьей-то коллекции. Секретные эксперименты с ним закончились сокрушительным успехом – ну или провалом, то бишь очередной дырой в космосе. Правда, на сей раз один из задетых вспышкой астероидов на мгновение окутала голубоватая дымка, поразительно похожая на кислородную атмосферу, но потом он все равно разлетелся вдребезги. Этот эффект тоже запротоколировали и принялись изучать, но, конечно, не с таким энтузиазмом, как военный потенциал артефакта.

К сожалению, очередной объект для исследований, которые можно было бы уже уверенно совместить с какой-нибудь войной, никак не находился.

Какое отношение эта история имеет к пиратской карьере Лизиного отца, слушатели пока не понимали, но он вещал так увлеченно и увлекательно, что его никто не перебивал. И только когда Хрущак обмолвился, что змеелюды готовы выложить за аналогичный артефакт миллион единиц, Молли не выдержала и алчно спросила:

– А как эта шутка выглядит?

Хрущак глубоко засунул руку в недра «крысиного гнезда», с усилием что-то оттуда выщелкнул и просто сказал:

– Вот.

Компания потрясенно уставилась на его ладонь. И правда – похоже на сувенир, а еще на зерно гороха: тускло-зеленый шар размером с кулак, испещренный мелкой узорчатой гравировкой. Все линии сходились к маленькому темному бугорку, как к зачатку ростка.

Лиза протянула руку, и отец беспечно перебросил ей артефакт. Кай с Псом нервно дернулись, но подруга поймала его ловко и уверенно, как яблоко.

– Не бойтесь, – задним числом сказал Хрущак, – его хоть ронять можно, хоть топтать, хоть из плазмомета расстреливать. Без активации он абсолютно безопасен.

– Где ты его взял?! – Лиза поднесла шар к лицу и понюхала, словно он действительно был фруктом.

«Моя школа!» – довольно подумал Кай. Киборги много чего определяли на запах, самый быстрый и точный метод качественного анализа. За количественный отвечал уже вкус.

– Нашел. Точнее, не я, а Карл, рабочий из моей бригады, который честно отнес его начальнику базы, но по дороге показал-похвастался мне. Надеялся, что ему премию выпишут, но начальник просто сунул артефакт в карман и велел возвращаться к работе. Наверное, в тот момент он тоже понятия не имел, что это.

Хрущак быстро забыл про находку. Буквально на следующий день произошла авария, про которую он так много и смачно рассказывал семье и сейчас тоже не удержался. Трое погибших, девять раненых, один стал инвалидом, а независимая комиссия оказалась очень даже зависимой от некой суммы и вынесла вердикт в пользу «Галафьючерс». Которой погибшие и потерпевшие еще и должны остались, но компания милостиво их прощает.

Возмущенные рабочие пытались протестовать, даже объявили забастовку, однако руководство пригрозило им полицией. Вот заключение комиссии, вот ваш контракт с прописанной неустойкой, так что валяйте, бунтуйте, в следующий раз увидимся в суде!

Похоже, прищучить жадную компанию могла только карма.

Чем она с успехом и занималась.

Взятка комиссии обошлась «Галафьючерс» в разы меньше, чем компенсация пострадавшим плюс штраф в госбюджет, но все равно изрядно подкосила компанию. Мало кто знал, что она и так стоит на грани разорения, потому и экономит на каждом болте. Правительственный заказ на застройку Сокко стал ее последним шансом, и она его почти прокакала.

Необходимо было срочно что-то предпринять – или объявлять себя банкротом.

Руководство компании собрало самые светлые головы и черные умы, состряпало план по ограблению собственного транспортника и стало искать исполнителей. Наверное, именно тогда артефакт и увидел тот, кто понял, какую ценность представляет причудливое пресс-папье на столе собеседника. «Накиньте сверху вон ту занятную штучку – и мы договорились! Кстати, откуда она у вас?»

Несмотря на напряженную обстановку и конфронтацию с начальством, Хрущак не хотел покидать Сокко.

– Мы же эти купола для людей строили! – горячился он. – Нормальных колонистов, которые не виноваты, что наше руководство – мудаки! Если на мое место возьмут какого-нибудь штрейкбрехера, он из дерьма дерьмо и построит!

– А что, бывает иначе? – скептически спросил Хэл.

– Зато мое дерьмо простоит века, а не рассыплется от первого же метеоритного дождя!

– Ага, – серьезно согласилась Лиза. – Строили же на Земле когда-то дома из навоза! До сих пор один под колпаком стоит, к нему экскурсии водят.

– Под колпаком – это чтобы не смердело? – предположила Молли.

– Нет, чтобы туристы куски на память не отколупывали.

– Дерьма?!

– Это же уникальное дерьмо, историческое. Такого больше нигде не найти.

– И сколько оно, интересно, может стоить?

– Вот поэтому без колпака никак, – подвел итог Кай.

Хрущак сомневался, что его стройка будет обладать подобной ценностью даже через десять тысяч лет, но иногда просто устаешь грести против течения. К тому же если «Галафьючерс» успешно сдаст этот проект, то ей доверят новый, такой же… пахучий!

Последней каплей стала весть о смерти Карла, контракт которого истек десятью днями раньше. Рабочий тут же все бросил, отчалил с Сокко – и на следующей же станции погиб в барной драке, не успев долететь до дома и поцеловать невесту. Свидетели даже не поняли, как это произошло – только что все весело месили друг друга, и вот человек уже лежит под столом с ножом в сердце. Словно киллер поработал, но кто станет «заказывать» простого работягу?

Что, если Хрущак будет откладывать и откладывать возвращение к семье, а потом так же недолетит?

К счастью, далеко не всем управляющим «Галафьючерс» нравились спускаемые сверху приказы.

«Не лети этим рейсом, – сказал Хрущаку Эдуард, подловив его в пустынном коридоре. – И другим посоветуй – пусть подождут следующего».

«Почему?»

«Да что-то у меня дурное предчувствие», – замначальника базы нервно промокнул лоб, и Хрущак заметил, что за последнее время у Эдуарда значительно прибавилось седины.

На предчувствие можно свалить что угодно, а Хрущак был не на такой короткой ноге с замначальника, чтобы продолжать расспросы. Но Эдуард – хороший мужик, не раз утрясавший конфликты между строптивым бригадиром и высшим руководством, поэтому к его словам стоило прислушаться.

Впрочем, Хрущак в любом случае пренебрег бы «Першероном» – на Сокко очень кстати занесло «Белую шаланду». Майкл Бриннер, традиционно ввязавшийся во что-то рисковое и жутко этим довольный, решил совместить приятное с полезным и скакнуть по непредсказуемому маршруту, а заодно навестить старого приятеля. Ну и, раз случилась такая оказия, подбросить его до ближайшей станции. Три дня в компании хорошего друга-букмекера и двух ящиков келлинианского рома, йо-хо-хо!

– Отцу он привез только один, – припомнил Кай.

– Да, – смущенно подтвердил Лизин отец. – Было дело…

«Эти мерзавцы нас натурально огыр… огур… обыграбили! – старательно ворочал Хрущак заплетающимся языком. – Как проклятущие пыр… пер… пидараты!»

Майкл утешительно подлил ему еще.

«А давай тогда и мы их ограбим!» – предложил он, уже тоже в стельку пьяный, но с более качественным автопилотом.

«Как Гобин Руды?!» – воинственно уточнил Хрущак.

«Однозначно!»

Утром Гобин Руды протрезвели и обстрадались, но преступный замысел засел глубоко в мозгу и продолжал его грызть. Если у «Галафьючерс» хватило совести ограбить вдов, сирот и калек, то почему рлагородные базбойники стыдятся вернуть беднягам украденное?!

– А все-таки зря ты не пьешь! – Молли ткнула Кая давно опустевшей банкой. – Под это дело самые гениальные идеи рождаются!

– Мне хватает того, – с чувством сказал киборг, – что пьют остальные.

Один из техников, работавших над загадочным устройством вместе с Хрущаком, подошел и показал ему какие-то данные на приборе. Хрущак одобрительно кивнул и продолжил рассказ:

– Короче, мы решили, что предчувствиям Эдуарда надо доверять. Договориться с кобайкерами удалось подозрительно легко…

Вокруг обиженно заворчали – мол, ты нас недооцениваешь, за благое дело мы кому угодно глотки порвем! Ну и хорошенько развлечемся в процессе.

– …и мы вернулись на Сокко. Ну, близко подлетать, конечно, не стали, чтобы нас не засекли радарами, но и транспортнику перед гиперпрыжком надо отойти подальше от астероида. Я знал куда, но пока удалось всех собрать и привести на место, прошло слишком много времени. Я думал, что «Першерон» успел ускакать – и, честно признаться, втайне даже обрадовался, – но оказалось, что после планового разгона он почему-то остановился и молча завис в космосе. Словно ждал нас.

Кобайкеры, которым обещали увлекательную погоню со стрельбой, разочарованно ворчали, но Хрущак настаивал: ограбление должно быть максимально вежливым и комфортабельным! В конце даже можно извиниться и пожелать хорошего дня.

«Эй, на „Першероне“, сдавайтесь! Мы пираты, грабить вас будем! Извините».

«Ну наконец-то!»

Майкл Бриннер сразу сказал: «Что-то тут нечисто!» С другой стороны, разворачиваться и убегать просто потому, что «Першерон» не оказывает сопротивления, как-то глупо. Может, у него движок сломался и вот-вот рванет, поэтому команда уже даже пиратам рада. Или тоже жаждет насолить «Галафьючерс».

Стандартный экипаж транспортника составлял шесть человек. Столько же «пиратов» отправилось на абордаж на «Белой шаланде» с предусмотрительно закрашенным названием. Кобайки подозрительно слетелись поближе, готовые, чуть что, выручать своих с боем.

Майкл пошел с абордажниками, Хрущак остался изнывать за штурвалом – кто-нибудь из экипажа «Першерона» мог опознать его, несмотря на скафандр и затемненный шлем. Уж слишком характерные манеры, его в любой толпе издалека видно!