Оттепель. Действующие лица

Шукшин Василий Макарович (1929–1974)

Эталонный русский, воплощение, по единодушному мнению, нашего национального характера, Ш. родом был из обрусевшей мордвы — как по матери, так и по отцу, которого органы увели на смерть в 1933 году[3303].

Так что рос Ш. в родном селе «вражонком»[3304], и любить советскую власть ему было не за что. Вот и в комсомол он вступил уже только в 24 года после службы на флоте (1953), зато, войдя в разум, быстро сделал пусть небольшую, но карьеру, побыл несколько месяцев директором вечерней школы колхозной молодежи, даже, — по некоторым свидетельствам, — вторым секретарем Сросткинского райкома ВЛКСМ[3305] и покорять Москву в 1954 году отправился уже кандидатом в члены партии.

Тут-то и вмешалось Провидение — от Литературного и от Историко-архивного института уберегло, а привело во ВГИК, в мастерскую М. Ромма, который Ш. особо не выделял, однако через год выдал ему рекомендацию в члены КПСС[3306], и комсорг курса Ш. вел себя поначалу как должно: заявил, например, на партийном собрании 18 декабря 1956-го, что студенты из стран народной демократии «разносят нередко вредную информацию (особенно из Польши и Венгрии), и учащиеся им верят».

На этом его реверансы перед властью, собственно, и закончились. Осваиваясь в непривычной для него среде, Ш. много фордыбачил и куролесил, «влипал, — как говорит А. Варламов, — во всякого рода неприятные истории»[3307], но и работал однако же много: еще студентом как актер снялся в фильмах «Убийцы» у А. Тарковского и А. Гордона, «Тихий Дон» у С. Герасимова, «Два Федора» у М. Хуциева, «Простая история» у Ю. Егорова, еще где-то, поставил удачную дипломную ленту «Из Лебяжьего сообщают» (1960). За дебютным рассказом «Двое на телеге» (Смена. 1958. № 15) пошли и публикации — по случайному стечению обстоятельств в «Октябре» у В. Кочетова, только-только заступившего на свой пост, и он за «паренька с Алтая» просто схватился: мало того что бесперебойно печатал (1961. № 3; 1962. № 1, 5), так еще и нахваливал в интервью (Комсомольская правда, 16 ноября 1962 года), рекомендовал к печати первую шукшинскую книгу «Сельские жители» (1963), даже пробил молодому писателю, бездомному после института, московскую прописку.

Судьба, казалось бы, определилась. Как вдруг В. Некрасов, подружившийся с Ш., передал папку с рассказами Ш. в редакцию «Нового мира»[3308], и, — вспоминает А. Берзер, ведавшая там прозой, — «кто-то сказал, увидев у меня эту папку: — Знаете, он напечатался в „Октябре“. Я стала читать рассказы. Они не имели никакого отношения к этим словам»[3309].

После первой публикации в «Новом мире» (1963. № 2) появилось еще шесть, «крутая, — по словам И. Борисовой, работавшей в том же отделе прозы, — спираль шукшинского восхождения»[3310]. Однако, не став патентованным «кочетовцем», Ш. не стал и «новомировцем» в полном смысле этого слова; во всяком случае, А. Твардовский ни разу даже не упомянул его имя в своих двухтомных дневниках, и А. Дементьев, В. Лакшин, И. Виноградов — идеологи «Нового мира» — тоже ни словечка о нем не проронили. И уж совсем непохоже, что Ш., как многие авторы журнала, как тот же В. Некрасов, к примеру, жил редакционными баталиями, горестями и страстями.

Причина, конечно, в характере Ш., вполне вроде бы общительного, но упрямо не встраивавшегося ни в какую когорту единомышленников: хоть «новомировцев», хоть позднее «деревенщиков». Но еще более в принципиальной внеидеологичности его прозы, которую никак нельзя назвать ни просоветской, казенно оптимистической, ни антисоветской, обличительной. В том, что считается общественной жизнью, Ш. не участвовал, патетических речей во славу родной партии не произносил, но и в протестных акциях сроду замечен не был.

И власть, надо сказать, это устраивало. В сентябре 1964-го Ш. приняли в Союз кинематографистов, в феврале 1965-го в Союз писателей (рекомендации С. Антонова, Г. Березко, Ю. Нагибина). Фильмы по собственным сценариям, если, конечно, не считать неосуществленного замысла картины о Степане Разине, снимать давали: «Живет такой парень» (1964), «Ваш сын и брат» (1965), «Странные люди» (1969), «Печки-лавочки» (1972), «Калина красная» (1973). И книги выходили: «Любавины» (1965, 1972), «Там, вдали» (1968), «Земляки» (1970), «Характеры» (1973), «Беседы при ясной луне» (1974). И наградами не обносили: орденом Трудового Красного Знамени, в одном ряду с ветеранами К. Чуковским и С. Михалковым, в 1967-м, Государственными премиями РСФСР (1967)[3311] и СССР (1971), званием заслуженного деятеля искусств (1969) и — посмертно уже — Ленинской премией (1976).

Живи, словом, да Бога хвали. А жилось Ш. тяжко. Душа, что называется, болела. Не за себя, но за тех неприкаянных и бестолковых, смутно мечтающих о чем-то высоком, но способных сдуру покорежить и свою жизнь, и жизнь других людей.

Глубинный, как сейчас говорят, народ. И чтобы понять его из века в век не меняющуюся психологию, его образ мысли, лучше всего читать повести и рассказы именно Ш.

Жаль только, что они, вышедшие несколькими собраниями сочинений в Москве (1975, 1984–1985, 1992), Бишкеке (1992), Екатеринбурге (1994), Элисте (1996), Барнауле (2009), как раз в последнее десятилетие переиздаются реже, чем того заслуживают.

Соч.: Собр. соч.: В 9 т. Барнаул, 2009; Калина красная: Повести. М., 2007, 2008, 2009, 2012, 2014, 2017; Позови меня в даль светлую: Повести и рассказы. М., 2010; Полн. собр. рассказов в одном томе. М., 2012; Печки-лавочки. М., 2013; Собр. соч. в одной книге. М., 2013.

Лит.: Апухтина В. Проза В. Шукшина. М.: Высшая школа, 1981, 1996; Коробов В. Василий Шукшин. М.: Сов. Россия, 1984, 1988; Горн В. Василий Шукшин: Штрихи к портрету. Барнаул: Алтайское изд-во, 1990; Заболоцкий А. Шукшин в кадре и за кадром: Записки кинооператора. М.: Альпари, 1997; Черненко Р. Вспоминая Шукшина… М.: Союз кинематографистов СССР, 1985; Коробов В. Василий Шукшин: Вещее слово. М.: Молодая гвардия, 2009 (Жизнь замечательных людей); Варламов А. Шукшин. М.: Молодая гвардия, 2015 (Жизнь замечательных людей); Белов В. Тяжесть креста: Воспоминания о Шукшине // Сибирь. 2019. № 5.