Кто удержит ведьму?

Глава 5

Ысыф

Вернувшись во дворец, я пребывал в приподнятом расположении духа. В жизни вечного мало что радует по-настоящему. Моей отрадой после гибели жены оставалась лишь дочь. Ирония судьбы: мой любимый ребёнок из-за моего наказания не могла наследовать от меня бессмертие. Однако, время искупления приближалось. Я много тысячелетий плёл узор смертных жизней, чтобы, наконец, преодолеть проклятие родной сестры.

*** — Ты пожалеешь, Ысыф, что поступил так со мной! — кричала Ахия на краю озера Всепожирающего огня бездны. — Ты не должен был отнимать их у меня! Я не прощу тебя. Твоим проклятием будет гибель твоей истинной и смертность твоего потомства.

— Не надо, остановись, — я пытался изо всех сил прорваться сквозь силовой барьер, в который отчаявшаяся демоница влила без остатка весь энергетический резерв; наверное, тогда в первый и последний раз я испытывал такой ужас. — Если ты войдёшь в озеро смерти, то не сможешь возродиться демоном, пока не разорвёшь нить судьбы. А смертные этого делать не умеют!

Я не успел объясниться! Не успел доказать, что мстил за обиду нашему роду. Я любил свою старшую сестрёнку и пытался уберечь от боли, в итоге ранив смертельно душу. Лучше бы я позволил ей самой узнать о предательстве клана её возлюбленных.

Стоя на коленях у кромки бушующего пламени, я в отчаянии взывал к богам семи миров, умоляя позволить исправить ошибку.***

Настойчивое ботание в двери вырвало из воспоминаний. Мне не нужно было выяснять личности незваных гостей. Так ломиться к высшему могли лишь возлюбленные Ахии, без разницы в каком воплощении. Точнее, двое из них. Третий всегда был миротворцем.

Позволив ворваться в мой дом, я встретил этих двоих в своём кабинете.

— Демон! — первым влетел, конечно же Юдарий, ах да, теперь он Шиир.

— Не помню, что приглашал вас, — смотреть на растерявших былое могущество было забавно, хотя их решимость вызывала уважение, ведь, они даже не помнили, кем являются на самом деле, но пытаются бороться в заведомо проигрышном состоянии. — Тем не менее, окажу вам любезность и позволю задать вопросы.

— У нас лишь один вопрос: где наша жена? — а Эвизир во всех воплощениях неизменно обманчиво сдержан, но тем и опасен, смертельно опасен для противников.

— Скажем так, её здесь нет, — усмехнулся я.

— Я не верю! — и что же ты, Юдарий, никак не научишься манерам, сколько бы я не создавал для тебя условий? Так и остаёшься неотёсанным мужланом.

— Демоны никогда не лгут, — выдержки мне не занимать, но бывшие возлюбленные сестры до сих пор порядком действуют на нервы. Особенно теперь: слишком ярко напоминая о моём промахе, стоившем непомерно много.

— Ты не можешь распоряжаться ею, — эльф старался разговаривать со мной, словно мы за столом переговоров, хотя я прекрасно видел насколько сильно дрожат его руки, каждый миг готовясь вызвать клинок, кстати, имеющий возможность достаточно болезненно ранить даже высших: и богов, и демонов.

— Я откликнулся на просьбу её истинного. Теперь лишь они определят, когда вы все соединитесь, — становилось скучно: в разных вариациях всегда происходило одно и тоже — они не могли защитить мою Ахию. В этом я был прав.

— Играть с нами вздумал? — попытался всё же взять себя в руки мой бывший враг.

— Инквизарий, потерявший ведьму, позволивший жалкому гному надругаться над своей женой, иди, убейся об стену. Из раза в раз, из воплощения в воплощение, я давал вам троим возможность искупить свой грех. Но всё равно итог оставался один и тот же. Вы позволяли ей умирать снова и снова от рук тех двоих. Я выпросил у создателей возможность исправить несправедливость, причиной которой мы все стали. Но вы каждую жизнь умудрялись всё испортить! В прошлый раз я даже отправил душу сестры в мужское тело, но и тогда вы двое позволили ей вновь испытать все ужасы, что она вынуждена терпеть почти вечность, — не позволяя опомниться своим гостям, я оказался рядом с Юдарием, заставляя встретиться взглядами.

***Инквизарий взглянул в бездну моих демонических глаз, проваливаясь в клубящуюся пустоту, теряя самого себя и неожиданно выныривая в незнакомом месте среди вековых деревьев, шумящих буйной летней листвой. Он в изумлении смотрел на людей в странной одежде с иномирным оружием в руках. А дальше замелькал калейдоскоп событий, утягивая сознание Шиира в свою воронку.

«Вот поседевший раньше времени командир и его помощник подробно инструктируют юного бойца, отправляя с опасным заданием.

Вот юноша прогуливается среди солдат противника, выглядывая, подсчитывая, подслушивая.

Новая картинка показала шестерых жителей небольшого городка с жадностью делящих награду за выданного врагам своего защитника.

В следующее мгновение душа инквизария корчится в агонии, обливаясь кровью вслед за измученным пытками пареньком, с молчаливым упрямством стискивающим зубы, с вызовом смотрящим прямо в глаза своим мучителям.

— Грязная свинья, ты всё равно заговоришь, — обещает холёный офицер, предвкушающе улыбаясь.

Рядом, развалясь в глубоком кресле, спокойно попыхивает сигаретой второй:

— Лучше бы тебе, мальчик, рассказать, где прячется ваш отряд. Пойми, твоя жертва бессмысленна. Вы лишь оттягиваете неизбежное своим сопротивлением. Хотя, мне доставит удовольствие ломать тебя.

А теперь уже командир суёт в переломанные пальцы трофейное оружие:

— Стреляй! Грохни эту сволочь! Отомсти за себя и за всех наших!

Заместитель заламывает руки ещё совсем недавно считавшему себя господином чужих жизней, заставляя встать на колени рядом с носилками израненного пленника. Рука наставника помогает приставить ствол к голове карателя и нажать на спусковой крючок.

Ткань мироздания вздрагивает, нити судьбы, задрожав, перекручиваются тугим узлом, запутываясь, нарушая стройность рисунка: жертва становится палачом, палач — жертвой.

Один падает с пулей во лбу, второй начинает безнадёжно задыхаться в предсмертных судорогах на руках соратников. Военврач, тщетно пытавшийся спасти мальца, в отчаянии выхватывает оружие у одного из бойцов и даёт короткой очередью по любителю сигарет».***

Тьма, схватив сознание Шиира, резко выбросила его в реальность. Инквизарий, упав на колени, пытался вдохнуть больше воздуха. Обеспокоенный эльф метнулся к побратиму, поддерживая.

— Играешь, демон? — шипел он в бессильной ярости.

— Показываю вашу ошибку, — как же раздражают смертные своей непомерной гордыней: живут миг, а ведут себя, словно вечные. — Вам дана возможность в этой жизни всё исправить и развязать ложное плетение. Не заставляйте измученную душу снова выполнять вашу работу. В этот раз боги милостиво упростили задачу для вас. Не испортите всё окончательно. Другого шанса не будет. Если история повторится вновь, я навсегда отберу душу своей сестры у вас и заставлю возродиться демоном мщения.

— Что ты хочешь, Ысыф? — глухо произнёс первый муж ведьмы.

«Быстро оклемался, ценю! Теперь верю, что он ради Ахии на всё готов, пусть и в этом её воплощении».

— Я позволяю вам наблюдать за женой и оберегать её, но на расстоянии, так, чтобы она вас не видела, пока в ней не зародится обещанная мне жизнь, — интересно было наблюдать, как вытягиваются лица возлюбленных моей сестры.

— Ты хочешь сделать её своей… — зарычал инквизарий.

— Это будет не мой ребёнок, — оборвал я его. — Вы услышали всё, что должны были услышать. А теперь выметайтесь из моего дворца.

Нужно было поскорее избавиться от них, пока гнев за их первую жизнь снова не лишил меня контроля.

Когда за этими двумя схлопнулся портал, я позволил памяти возродить мысленные образы случившегося за много периодов до зарождения на Земле первой живой клетки.

***Моя сестра была цветком моего сада, любимым и оберегаемым с трепетом свойственным лишь демоническим сущностям.

Наши родители погибли во время дворцового переворота. И я точно знал имена наших врагов, сейчас находящихся на самой вершине власти. Пришлось затаиться и копить силы для решающей битвы.

Непереносимым ударом для меня стала влюблённость Ахии в трёх братьев, сыновей убийцы наших родителей. Я не мог позволить их крови соединиться с нашей.

Заперев мою глупую девочку в башне, я объявил ей, что она станет женой моих друзей. А сам собрал сторонников и сверг узурпатора с древнего трона Эскурия, вернув его законному наследнику, вынужденному скрываться в чужих мирах.

Свадьбу сестры я намеренно назначил на объявленный день казни изменников. Мне хотелось помочь ей раз и навсегда расстаться с опасными иллюзиями. Сразу после церемонии, оставив новобрачных для завершения ритуала, не предназначавшегося посторонним взглядам, я отправился к озеру Всепожирающего огня бездны. Меня не тронули мольбы Ахии, принимаемые мной за глупые капризы влюблённой девчонки.

— Жена не должна бояться своих мужей. Будь послушной, — внушал я.

— Ысыф, умоляю! Ты не видел их взглядов, не слышал обещаний. Лучше позволь умереть рядом с любимыми! — неуместные слёзы катились по бледным щекам. Не о такой свадьбе для своей сестры я мечтал, но и отступить не мог: изменники должны быть наказаны, а наш род останется незапятнанным связью с преступниками.

Откуда мне было тогда знать, что в спину воткнут нож те, кому больше всего доверяешь.

Месть застилала мне разум, сбивая все чувства и ощущения. Я наслаждался своим триумфом, наблюдая, как Юдарий, Эвизир и Ясфир по одному падают в пламя. Их взгляды полные тоски и безнадёжности ласкали раненное самолюбие. Срывающееся с губ имя любимой рождало в сердце только ярость:

— Вам никогда не получить Ахию. Она забудет вас. Уже забыла в объятиях мужей!

Лишь напитавшись агонией поверженных, я с ужасом почувствовал боль сестры. В мгновение ока оказавшись рядом с покоями новобрачных, чуть не лишился рассудка, услышав мучительный стон:

— Не надо! Умоляю! — кричала она.

— Твой глупец-братец сам подарил тебя нам. Пусть пока понаслаждается гибелью твоих защитников. Так легко оказалось внушить ему, кто враг. Немного осталось подождать. Мы позволим тебе увидеть его смерть. И тогда истина навсегда исчезнет из этого мира. А тебя, пожалуй, оставим. Забавная получится жертва ради обычной марионетки на троне.

Снеся напрочь магические замки, я ворвался в комнату. Мои друзья, Вилалис и Чевиулис, те, кому я доверил самое ценное в своей вечности, глумились над моим сокровищем, наказывая за любовь к другим.

Они даже не успели осознать моего присутствия, слишком увлекшись истязанием собственной жены. Я вырвал души обоих, накладывая запрет на возрождение высшими, отправляя на перерождение среди смертных. А потом долго сжимал в объятиях измученную Ахию, вымаливая прощение.

Казалось, сестра смирилась. Но стоило ослабить бдительность, и она сбежала к месту казни любимых, желая разделить с ними участь последующих воплощений.***

____________

Как же приятно было вновь оказаться в своём доме, где ты можешь полностью распоряжаться сама собой и своей жизнью!

Первым делом я набрала для Сулли ванную, затем отправилась к названной бабушке за обещанным пирогом.