Сломленные Фейри

— Еще, — потребовал Леон позади меня, и мое сердце подпрыгнуло от этой игры, когда руки Данте, наконец, опустились со спинок кресел и переместились, чтобы ласкать мое тело.

Я застонала, когда его руки скользнули по моей груди, его большие пальцы провели по ноющим пикам моих сосков, посылая искры электричества, что только заставило меня застонать громче.

Леон прикоснулся губами к моему плечу на короткую секунду, когда его руки опустились на мои бедра, и он молча дернул за веревочки, фиксирующие мои бикини на месте, стаскивая их с меня и заставляя меня удивленно вскрикнуть, когда я повернулась, чтобы посмотреть на него.

— Смотри на него, маленький монстр, — сказал он низким, властным тоном, от которого у меня подкосились пальцы на ногах.

— Ты уверена, bella? — Данте прошептал мне в губы, и я кивнула, углубляя поцелуй, мое сердце колотилось в отчаянном ритме, требуя от него большего, а боль между бедер только усиливалась.

Мне было все равно, что я не должна была чувствовать себя так, или что мир не хотел этого, потому что каждая частичка моего существа хотела этого мужчину подо мной так же остро, как я нуждалась в том, что был позади. Они оба были моими, я требовала их сама, без всякого участия звезд, и я не собиралась позволять им говорить мне, что это больше не позволено только потому, что мои глаза изменили цвет.

Данте выдержал мой взгляд, приподняв бедра и спустив шорты, освобождая свой член так, что он прижался к моему центру, дразня мой вход, а я еще несколько мгновений держала себя в подвешенном состоянии над ним.

Я медленно опустилась вниз, застонав от чистого блаженства, когда толщина его члена заполнила меня полностью, и что-то в моем сердце, казалось, тоже сдвинулось с места. Я не останавливалась, скользила по его внушительной длине, пока он полностью не погрузился в меня.

С его губ сорвалось слабое ругательство на его родном языке, заставив меня снова застонать.

Я схватилась за его шею, когда его руки сомкнулись вокруг моих бедер, но вместо того, чтобы снова приподняться, я держала его член так глубоко внутри себя, как только он мог войти, мое дыхание перехватило, и мое тело крепко сжало его, когда я начала толкаться бедрами о его бедра. Я медленно раскачивалась вперед-назад, мой клитор терся о его таз, а с моих губ срывалась смесь ругательств и похвал.

Он захватил мой рот в карающем поцелуе, поднял одну руку, чтобы потянуть завязки на моем бикини и сорвать с меня.

Рот Данте переместился с моего на челюсть, темная щетина кусала кожу, а он двигал бедрами в такт моим движениям, трахая меня глубоко и сильно и делая мои стоны громче с каждым движением.

Он опустился ниже, взял мой сосок в рот и стал сосать, крепко сжимая мои бедра и яростно раскачивая меня, его член уперся в то место глубоко внутри меня, что заставило меня забыть свое собственное имя, когда я вскрикнула от удовольствия и моя киска плотно сжалась вокруг него.

Он хрюкнул, борясь с желанием последовать за моим оргазмом, на мгновение задержав меня, чтобы убедиться, что я не доведу до конца и его, прежде чем откинуться назад и снова поймать меня своим темным взглядом.

— Как думаешь, ты сможешь выдержать больше, детка? — промурлыкал он, его акцент заставил меня задыхаться сильнее, когда его взгляд переместился с меня через плечо, и улыбка натянула уголок его рта.

Леон издал дикий рык позади меня, и, оглянувшись, я увидела, что он движется к нам по воде.

Данте откинулся на своем сиденье, чтобы я могла сильнее наклониться вперед, моя задница поднялась выше, когда он стал направлять мои бедра вверх и вниз и трахать меня так глубоко, что я не могла дышать.

Руки Леона переместились на мои ягодицы, его пальцы ласкали ложбинку между ними, а большой палец провел по середине, прежде чем прижаться к моей попке.

— Скажи мне, чего ты хочешь, маленький монстр, — промурлыкал Леон, его рот переместился на мою шею, когда он поцеловал меня, а Данте снова просунул свой язык между моими губами.

— Вас обоих, — задыхалась я, мои губы двигались навстречу губам Данте, когда я снова прижалась попкой к Леону, а его большой палец проник в меня в течение долгого и пьянящего момента.

Я хныкала, умоляя его сделать это, когда движения Данте замедлились до остановки, а его неподвижный член внутри меня стал самой большой дразнилкой, которую я когда-либо знала.

Леон продолжал целовать мою шею, его рука спустилась ниже, и я затаила дыхание, когда он ввел свои пальцы в мою киску прямо рядом с толстым членом Данте. Данте выругался на фаэтанском, когда Леон несколько раз вошел и вышел, а мои ногти вырезали полумесяцы на плечах Данте.

Когда Леон убрал пальцы обратно, я чуть не вздохнула от облегчения, пока он не вогнал их в мою задницу, и у меня вырвался крик от чуждого ощущения, что там что-то есть.

Данте проглотил мои стоны, его язык танцевал против моего, и когда Леон убрал пальцы и начал вводить свой член, у меня закружилась голова от предвкушения.

Я затаила дыхание, когда головка его члена вошла внутрь. Леон держал мою задницу неподвижно, когда я начала извиваться. Сначала это было почти больно, но по мере того, как он проталкивался все глубже и глубже с каждым дюймом, все мое тело начало гудеть от удовольствия. Я чувствовала, как они трутся друг о друга через тонкую перегородку плоти, разделявшую их, и мысль о том, что я могу владеть этими двумя зверями одновременно, была самым пьянящим чувством, которое я когда-либо знала.

Наступило долгое молчание, когда Леон полностью вошел в меня. А потом мы начали двигаться.

Я проклинала невозможно полное ощущение их одновременного обладания, но они быстро нашли между собой ритм, который заставил меня стонать от невообразимого удовольствия, пока они медленно наращивали скорость.

Сначала они были осторожны, но когда я оказалась зажата между ними, их движения стали быстрее, неистовее, они оба вбивались в меня с безжалостной преданностью, от которой я кричала во всю мощь своих легких.

Не успела я опомниться, как оргазм разорвал мой мир на части, но они еще не закончили, наращивая темп и трахая меня сильнее. Рука Леона обхватила плечо Данте, когда он использовал его для равновесия, и я повернула голову, чтобы поцеловать его в плечо, как раз когда он глубоко вошел в меня и застонал в мой рот, его член вздымался, когда он заполнял меня, а мое тело плотно обхватило Данте, когда это движение заставило меня снова погрузиться в темноту, чистое блаженство захлестнуло меня с головой.

Данте врезался своими бедрами в мои еще два раза, прежде чем он глубоко зарычал и тоже кончил, электричество пронеслось по моему телу и телу Леона, заставляя мой оргазм продолжаться и продолжаться, пока ток заставлял мои нервы петь от экстаза. Мы втроем обмякли в куче наполненной наслаждением плоти, прижавшись друг к другу и пытаясь перевести дыхание.

Я все еще не знала, что все это значит, но я знала одно. Мои чувства к другим Королям ничуть не ослабли после того, как я связала себя звездными узами с Леоном. И если я могла иметь это с одним из них, тогда я намеревалась вернуть их всех. Потому что я пришла в Академию Авроры не в поисках кого-то или чего-то, но теперь, когда я обрела их, я ни за что не отпустила бы их без боя.

4. Данте

Я пригласил Элис и Леона остаться на ночь, но быстро разуверился в этом решении, когда они вместе свернулись калачиком в моей кровати. Леон мурлыкал, уткнувшись в затылок Элис, а она гладила его руку, обвившую ее талию. Взять ее снова было так приятно, что на мгновение я почти забыл о гигантском разрыве, разделявшем нас. И я должен был уважать начертанные границы. Даже если они заставляли меня чувствовать себя как pezzo di merda (п.п. кусок дерьма).

Я сидел в кресле у окна, задрапированный золотыми украшениями, и использовал это как предлог, чтобы не присоединяться к ним, даже когда Леон звал меня к себе. Через некоторое время Элис тихонько засопела, а Леон уснул, поэтому я поднялся на ноги и выскользнул из комнаты. В моей груди все сжалось, когда я направился по коридору в одних трениках и тяжелых золотых украшениях, украшавших мое тело. Я только вышел за ворота, ведущие обратно в главный дом, когда Леон крикнул мне вслед.

— Куда ты идешь, чувак? — спросил он с ноткой обиды в голосе.

Я обернулся к нему, держа руку на воротах, желая быть честным с ним. — Я не чувствую себя комфортно, когда сплю с вами, ребята. Вы же пара, это неправильно. Все это… я не уверен, что это правильно.

— Данте, — вздохнул он, качая головой. — Ты всегда был частью этого. Мы были с ней вместе с самого начала, мы — ее. Ты — ее.

— Нет, Леон, так больше не может быть. У вас вся жизнь вместе…

— Ты всегда будешь в нашей жизни.

— Я знаю, но… — я вздохнул, оглянувшись через плечо. — Пойдем, выпьем со мной, amico mio.

Леон кивнул, прижавшись ко мне, и я провел его через дом в большую кухню. Я взял пару бутылок пива из холодильника и налил свою в чашу. Я провел его через двойные двери на крыльцо, и мы сели бок о бок на качели с подушками. В воздухе над виноградниками впереди танцевали светлячки, и летний ветерок вокруг нас лизал мою плоть.

Я стукнул своей чашей о бутылку Леона, и мы оба выпили.

— Мама всегда говорила: rispetta le stelle, — сказал я. — Уважай звезды. Я смирился с этим, брат. Мне все еще больно, но я рад, что звезды выбрали для нее именно тебя. Ты будешь защищать и любить ее так, как она того заслуживает.

Леон со вздохом прижался своим плечом к моему. — Но мы скучали по тебе, это должно что-то значить.

— Я думаю… это может быть слишком тяжело для меня, чтобы продолжать, — признался я. — В мире может пройти сколько угодно времени, и я не думаю, что перестану любить ее. И… я чувствую себя виноватым за то, что сегодня потребовал ее частицу. Она твоя, Леон.

— Ты не должен чувствовать себя виноватым, — яростно прорычал он. — Я никогда не просил об этом звездном браке. Я всегда хотел, чтобы ты был с нами.

— Я знаю, — я отпил пива. — Но судьба распорядилась иначе.

Между нами опустилась тишина, но не неловкая. Это не разрушит связь, которая была у меня с Леоном, но сделает ее более крепкой. Я бы всю жизнь дружил с Элис и Леоном. В какой момент я смогу двигаться дальше и встретить кого-то еще? Я не мог себе этого представить. И сейчас я не хотел этого. Если Элис не предназначена для меня, то как может быть кто-то другой? Я никогда ни к кому не испытывал такой страсти. Я отдал ей все свое сердце, и оно принадлежало ей и сейчас. Даже если оно было разбито на части.

— Она всегда будет хотеть тебя, она доказала это сегодня, — сказал он.

— Она никогда не будет хотеть меня так, как хочет тебя, — сказал я, моя грудь тяжело вздымалась, когда я произносил эти слова. Я не мог жить, имея какие-то половинчатые отношения с Элис. Я хотел ее, всю ее. До того, как звезды свели ее с Леоном, я чувствовал, что у меня это есть. Она могла желать других, но я никогда не чувствовал, что это уменьшает ее заботу обо мне. Но я полагал, что так или иначе это всегда должно было случиться.