Лю Яо: Возрождение клана Фуяо

Старейшина горы Белого тигра гневно воскликнул:

— Поглощающая души лампа!

Ли Юнь выглядел очень серьезным. Он издали посмотрел на Хань Юаня. Почему все так совпало?

Однако сейчас у него не было времени на размышления. Густые черные тучи, стелившиеся по земле, с ревом устремились в небо. В лицо юноши ударил сильный запах разложения, и у него едва не потемнело в глазах.

Нянь Дада тут же вспомнил о той пещере, которую он увидел, когда впервые покинул долину Минмин, последовав за Чэн Цянем. Все его тело содрогнулось от страха.

Вдруг, среди спустившихся на землю призрачных теней промелькнула знакомая фигура. Это был Цзян Пэн.

Более ста лет назад, когда они впервые встретились с ним в Восточном море, Цзян Пэн уже мало походил на человека. Но теперь, спустя столько времени, его образ стал еще более шокирующим.

Все его тело ниже пояса тонуло в клубах черного тумана. Казалось, что у него вообще не было ног, и он попросту болтался в воздухе. Какое-то время Ли Юнь никак не мог понять, был ли он тем, кто следовал по Призрачному пути или уже сам стал призраком. На вид Цзян Пэн казался очень истощенным, он больше напоминал ходячего мертвеца. Даже лучи полуденного солнца не смогли бы разогнать тени на его лице.

Окинув взглядом толпу, Цзян Пэн внезапно ухмыльнулся и уставился прямо на Хань Юаня. Облизнувшись, он с трудом произнес:

— Бэймин…

Несправедливо обвиненный Хань Юань неохотно собрал всех своих клонов. В его ушах тут же раздался голос внутреннего демона:

— Разве не ты говорил, что прошлый Господин Бэймин уничтожил его еще сотню лет назад?

Сказав это, юноша внезапно изменился в лице. Теперь говорил уже сам Хань Юань.

— Когда я видел его в последний раз, мне показалось, что он с трудом узнает людей. Он больше не был тем жестоким безумцем. Действительно ли он владелец Поглощающей души лампы? Тогда почему он ничем не отличается от призрачных теней?

— Ох, похоже, им достаточно лишь одного моего появления, мне даже не придется искать всех этих идиотов. Они сами придут ко мне с желанием сразиться, и у меня появился отличный шанс свести с ними счеты, — усмехнулся внутренний демон.

Хань Юань поспешно отобрал у него инициативу и произнес:

— Нечего хвастаться такими вещами. Неужели ты думаешь, что если кто-то похвалил тебя, то ты действительно имеешь право зваться Бэймином? Он был старшим братом моего учителя. Задолго до того, как я ступил на этот путь, он уже бесчинствовал в окрестностях острова Лазурного дракона. Еще неизвестно, кто с кем сводит счеты.

Случайно подслушав этот странный разговор, старейшина горы Белого тигра не на шутку опечалился. Он чувствовал, что его жизнь могла закончиться здесь. Здесь, где встретились два самых величайших демона последних ста лет. Но один из них был сумасшедшим, а другой и того хуже!

В этот самый момент из-под земли донесся шепот бесчисленных голосов, словно десятки тысяч призраков переговаривались друг с другом. Все присутствующие разом задрожали от страха. Вдруг, в воздух со свистом взмыла огромная масляная лампа, и завертелась вокруг своей оси, как безумный ураган. Пока она вращалась, внутри нее то и дело мелькали чьи-то лица. Жуткий тайфун бросился прямо на застывших в воздухе заклинателей, с разинутыми ртами наблюдавших это странное зрелище. Лес в самом сердце Шу заволокло черным туманом. Все растения и цветы тут же увяли. Похоже, призрачные тени вытягивали из них жизнь.

Нянь Дада не мог поверить, что этот человек был тем самым грязным и жалким темным заклинателем, еще недавно скитавшимся в окрестностях долины Минмин. Именно он тогда прицепился к Люлану, пытаясь отсрочить свой конец.

Но теперь Цзян Пэн вернулся… нет, он был еще сильнее, чем сто лет назад!

Хань Юань выплюнул изо рта горсть потрескивающей красной земли, но не осмелился долго держать ее в ладони. Юноша сложил руки перед грудью, и из-под его пальцев медленно появился меч с узором дракона. Стоявший на земле призрачный заклинатель, и повисший в небе демонический дракон не отрываясь смотрели друг на друга. Вдруг, они одновременно ринулись вперед.

Похоже, вид меча в руках Хань Юаня немало взволновал Цзян Пэна. Используя ту же технику, призрачный заклинатель выхватил, словно из ниоткуда, длинную белую кость.

Некогда эти двое принадлежали к одному клану. И теперь они, не сговариваясь, использовали друг против друга деревянный меч клана Фуяо. Обычно спокойное и мирное искусство в очередной раз явило миру свое непредсказуемое лицо. Без труда пережив давление темной энергии, оно стала частью совершенно новой версии Темного Пути!

— Ты все еще здесь?! Ты что, хочешь умереть? — закричал Ли Юнь и отвесил Нянь Дада затрещину.

Пока они говорили, землю под их ногами полностью покрыл клубящийся черный туман. Независимо от того, кто на чьей стороне, противники тут же позабыли о сражении. Все присутствующие поспешно отступили в сторону, не желая вмешиваться в борьбу драконов и тигров7, разразившуюся между двумя великими демонами.

7 龙争虎斗 (lóngzhēng hǔdòu) — борьба драконов и тигров (обр. в знач.: яростная схватка, беспощадная борьба).

Но даже среди них нашелся один смельчак. Где-то поблизости раздался лязг вынимаемого из ножен клинка. Сияющая аура меча дерзко вклинилась между сражающимися демонами.

Это был меч изначального духа!

Ли Юнь был вне себя от радости. Он было решил, что это Янь Чжэнмин вернулся раньше времени. Однако, впереди его ждало удивление. Нет, у этого заклинателя меча тоже был изначальный дух, но он и рядом не стоял с его старшим братом, достигшим уровня «Божественного Царства»!

Это был Ю Лян из Управления небесных гаданий!

Клинок юноши налетел на кость в руках Цзян Пэна, и сила заклинаний, покрывавших меч, внезапно возросла. Юноша напоминал новорожденного теленка, осмелившегося выйти против тигра. Громко закричав, он снова ринулся в атаку. Темная энергия Цзян Пэна столкнулась с яростной бурей. Кость в его руках дрогнула, а потом вновь окрепла, сделавшись сильнее в несколько раз.

Но вдруг, Хань Юань отразил удар Цзян Пэна своим собственным мечом. Одновременно с этим он оттолкнул Ю Ляна свободой рукой и холодно произнес:

— Не смей умирать у меня на глазах, не навлекай на меня Небесное Бедствие. Убирайся отсюда!

Было видно, что меч Ю Ляна подвергся воздействию темной энергии. Юноша побледнел, но сохранил спокойствие и быстро ответил:

— Старший, я здесь, чтобы доставить послание. Возглавляемый Бянь Сюем зал Черной черепахи собрал вокруг себя множество заклинателей. Все они питают к тебе глубочайшую ненависть, они намерены убить тебя. Но эти люди всего лишь прикрытие. Они не брезгуют грязными трюками. Я понятия не имею, откуда они узнали о вашем маршруте. Мои друзья попытаются выиграть время, но тебе лучше уйти.

Пока он говорил, Хань Юань и Цзян Пэн успели провести более сотни раундов. Каждого из них окружал черный туман. Никто не желал опускаться до уловок. Они оба были ранены и не слушали, что говорил Ю Лян.

Но, если эти двое сумасшедших ничего не слышали, Ли Юнь вовсе не был глухим. Он быстро понял, что Ю Лян теперь всего лишь одинокий заклинатель меча, а его так называемые «друзья» — самое большее, банда, оставшаяся от Управления небесных гаданий. В последней стычке Управление небесных гаданий сильно пострадало, и вся их организация разваливалось на части. Кому теперь было до них дело?

Кроме Чжэши!

На этот раз Лужа среагировала очень быстро. Ведь именно она отвечала за отправку писем Чжэши. Конечно же, у девушки была с ним связь. Она быстро нащупал у себя на одежде пыльное воробьиное перо. Всего через несколько мгновений один конец пера потерял всю жизненную силу и потемнел!

— Это точно старший брат Чжэши! — закричала Лужа.

— Хань Юань, прекрати! — заорал Ли Юнь.

Но Хань Юань пропустил их слова мимо ушей... Может быть, он на самом деле слышал брата, но ситуация была настолько серьезной, что он попросту не мог сейчас остановиться.

Один из уцелевших бумажных насекомых выпрыгнул вперед и добросовестно передал все, что увидел, Ли Юню. Ли Юнь застыл, глядя куда-то вдаль. Все его тело покрылось мурашками. Менее чем в пяти ли от них разворачивался огромный массив. Никто не знал, сколько заклинателей с изначальным духом было на нем задействовано. Границы массива постепенно закрывались!

Ли Юнь стиснул зубы и вытащил из волос деревянную шпильку. В мгновение ока шпилька превратилась в меч.

Юноша не хотел использовать его без острой необходимости. Уходя, Янь Чжэнмин оставил это ему, чтобы он мог защитить себя. Внутри шпильки был запечатан клинок изначального духа.

В руках Ли Юня меч ожил, и Янь Чжэнмин сразу же это почувствовал.

Однако, в данный момент у него не было времени думать об этом. Чэн Цянь рухнул перед ним, как подкошенный. Казалось, юноша испытывал невероятную боль. Лежавшая на Шуанжэне рука Чэн Цяня бессознательно потянулась к лезвию. Будучи в полной темноте, Янь Чжэнмин не сразу понял, что юноша порезался, пока в нос не ударил металлический запах.

Шуанжэнь жадно пил кровь своего владельца. Юноша так разволновался, что против воли ринулся вперед.

— Сяо Цянь! Сяо Цянь!

Терпя сильнейшую боль, Чэн Цянь процедил сквозь зубы:

— Тан Чжэнь… Его… изначальный дух был создан в Поглощающей души лампе…

Все, что произошло в прошлом, разом сложилось в единую картину. Имея низкий уровень совершенствования, Тан Чжэнь, вероятно, как и они, отправился к морю Бэймин. Он отыскал разлом, оставленный темными заклинателями, и вошел в тайное царство горы Дасюэшань. Но прежде, чем он сумел отыскать лист золотого лотоса, налетел свирепый ветер и отделил его душу от тела.

Он должен был умереть, как те, кто пришел сюда до него, но, к счастью, его дух угодил в Поглощающую души лампу.

У Поглощающей души лампы не было владельца, но в тот момент она внезапно им обзавелась.

Какое совпадение. Словно слепая черепаха, случайно заплывшая в трещину. Точно так же, как когда-то душа Чэн Цяня вошла в камень сосредоточения души, в момент смерти, Тан Чжэнь обрел уникальную возможность и чудом выжил.

Но, пожалуй, такие вещи не стоит сравнивать. Поглощающая души лампа — великое зло, а камень сосредоточения души — божественный артефакт, способный помочь человеку на пути его самосовершенствования. Тан Чжэнь, должно быть, страдал в тысячу раз больше, чем Чэн Цянь.

В тот момент у него попросту не осталось выбора. Либо он совершенствовался в Поглощающей души лампе, либо лампа попросту поглотила бы его.

В конце концов, Тан Чжэнь победил. Он создал свой изначальный дух в Поглощающей души лампе и сам стал лампой.

Однако, вне всяких сомнений, его тело было неполноценным. Ведь только появившись в этом мире, эта проклятая вещь стала причиной множества злодеяний. Если Тан Чжэнь не сможет усовершенствовать свое тело, его постигнет не Небесное Бедствие, а самая настоящая ярость небес.

Если небеса разгневаются, они разнесут тайное царство горы Дасюэшань в щепки. Ни одно живое существо не сможет здесь выжить.

За исключением…