Последний шанс для эльфа

– Ну здравствуйте, девочки, – сказал мужчина и раскрыл руки для объятий. Натали кинулась к нему на шею, а Катерина недоуменно смотрела на эту сцену.

– Катерина, знакомься, это Мирихар, твой дед, – сказала мать, украдкой вытирая непрошенную слезу, которая против ее воли появилась в уголке глаз.

Катерина помнила, что Мирихар был лишь немного старше ее эльфа, а потому ожидала увидеть совсем не того мужчину, который стоял перед ней. Видимо, недоумение слишком сильно проступило на ее лице, а может быть этот эльф тоже мог читать мысли.

– Артефакт изменения внешности, – сказал он, указывая на кольцо, надетое на палец, – намного проще выглядеть, как человек, когда живешь среди людей. Это привлекает меньше внимания. Жаль, что не все это понимают.

Катерине показалось, что последняя фраза относилась к кому-то конкретному, но не стала задавать вопросов. Мирихар как ни в чем не бывало сел в кресло и разлил чай по трем чашкам.

– Рассказывайте, девочки, что случилось. Желательно с самого начала, – сказал он отпивая ароматный чай и переводя заинтересованный взгляд с дочери на внучку.

Катерина вздохнула и подробно поведала деду о том, как и где она встретила Елисея, о договоре, блокирующем магию и подавляющем волю, о том, что они нашли в старом бабушкином доме, и как магия снова начала возвращаться к эльфу (подробнее об этом написано в книге “Госпожа для эльфа”). История выбора имени позабавила и Натали, и ее отца.

– Покажи мне кулон, – попросил дед, и Катерина послушно сняла с шеи цепочку и протянула ему. Там по-прежнему висели две подвески: одна серебристая, похожая на сплетение двух веток, а вторая в форме зеленой капли. Вместе они образовывали очень гармоничную композицию, словно ветки оплетали каплю.

– Это кулон-накопитель, обычно он используется для стабилизации магии у детей, – указал Мирихар на серебряные ветви.

– А это, – со вздохом указал он на зеленую каплю, – мощный артефакт, дарующий жизненную энергию и продлевающий жизнь. Я подарил его Валентине, чтобы продлить ее жизнь. Никогда прежде эти артефакты не пробовали использовать вместе.

Катерина продолжила рассказ. Мирихара очень заинтересовала информация о Константине, желавшем заполучить для себя эльфа. К сожалению о ритуале, который привел к освобождению Елисея и наградил ее новыми способностями, Катерина ничего толком рассказать не смогла.

– Помню лишь теплые ручейки, которые струились от Элсаелона ко мне, сначала они были слабы и едва заметны, а потом их сменила просто волна энергии, которая заполнила меня. После я отключилась. Очнулась уже утром. Елисей проводил меня до домика, – каждый раз, когда она называла своего эльфа этим именем, по лицу Мирихара проскакивала усмешка.

– Потом он сообщил, что я теперь эльф-полукровка с неопределенным статусом. Не человек, и не эльф, – с каждой фразой Катерине становилось все сложнее продолжать рассказ, – а потом он ушел, пообещав вернуться, как можно скорее, но это скорее все длится и длится…

– Насколько я знаю, – пояснил Мирихар, – Владыка поставил магический запрет на возможность принца передвигаться. Элсаелон не может покинуть земли Гвинара никаким способом.

– И организовал отбор невест, – упавшим голосом добавила Катерина.

– И все бы ничего, но Катерина беременна от него! – воскликнула Натали, которая до этой минуты лишь с волнением слушала рассказ дочери.

Позади нее что-то упало с глухим стуком. Все трое резко обернулись на звук. Там стояла Мари, которая, судя по ошалевшему виду, услышала последнюю фразу про беременность матери. И хорошо бы, только последнюю.

Немая сцена затягивалась. Марианна смотрела на мать широко распахнутыми глазами, а та пыталась понять, что именно дочь успела услышать.

Мирихар подхватил Натали за локоть и со словами “Давай помогу тебе убрать со стола”, утянул ее за собой в дом.

Мари и Катерина остались на веранде вдвоем и присели на диванчик. Рассказать дочери обо всем, что она пережила, оказалось сложнее, чем матери: да и кто захочет признаваться собственному ребенку, для которого хочется быть примером, что совершил столько ошибок?

– Мам, он что, бросил тебя, когда узнал о ребенке? – первая нарушила молчание Мари.

– Нет, он не в курсе. Я сама только сегодня узнала, – ответила Катерина не поднимая глаз на дочь.

– Ты ему скажешь? Я же видела, как он смотрел на тебя. Он не мог тебя бросить! – с жаром произнесла Мари.

– Он уехал к отцу, и не может пока вернуться, а такие вещи надо сообщать лично.

– И ты будешь ждать, его возвращения и ничего ему не скажешь, пока не увидишь? Так нечестно, он должен знать! Хоть позвони ему! – Мари была очень напориста, как и все подростки.

– Мари, мама как раз собиралась поехать к своему … Елисею, – на плечи Марианны опустилась мягкая рука бабушки, – я даже попросила своего знакомого Михаэля сопроводить ее. Просто эта поездка может затянуться, а тебе домой через три недели. Мама не хотела тебя бросать.

– Да что со мной случится? Погуляю здесь, с ребятами пообщаюсь, они веселые. А потом домой вернусь. А ты, – дочь внимательно посмотрела на мать, – обязательно поезжай и все расскажи ему.

Катерина в очередной раз удивилась тому, какая у нее рассудительная дочь. Она с нежностью обняла Марианну, а Натали снова ушла в дом, украдкой вытирая слезы.

Следующий разговор у Катерины и Мирихара состоялся уже поздно ночью все на той же веранде. Девушка сидела, забравшись на диван с ногами и завернувшись в теплый плед. Ветер шуршал листьями, пели цикады, воздух дышал морем, но умиротворение наступившей ночи не касалось Катерины, слишком много беспокойных мыслей вилось в голове.

Мирихар неспешно вышел на веранду и молча присел рядом.

– Как у вас получается общаться? – спросил он. Уточнение здесь было не нужно, и так понятно, кого он имел в виду.

– Во сне. Не всегда получается, это было всего лишь пару раз. Когда мне очень хочется его увидеть, то иногда мы встречаемся, – ответила Катерина.

– И какие они, эти сны?

– Очень реалистичные. Мы разговариваем, можем касаться друг друга, – Катерина запнулась, вспомнив время, проведенное в одном из таких видений, – но я не могу на него смотреть. Как только вижу – сон заканчивается.

– Очень интересно. Очень, – Мирихар был заинтересован этим феноменом, – а это бывает только во сне?

– Нет, сегодня все произошло наяву, если можно так сказать, когда я очень разозлилась и захотела немедленно его увидеть. Правда лишь увидеть и смогла. Ни услышать, ни прикоснуться возможности не было.

Мирихар надолго задумался. Он словно перебирал в голове варианты и, наконец, нашел решение, которое его устроило.

– Хочешь побороться за него?

Катерина кивнула в ответ.

– Будет очень сложно, но не невозможно, – продолжил Мирихар и ободряюще и немного лукаво улыбнулся. – У меня практически есть план.

Катерина взглянула на него глазами, полными надежды.

– Поздравляю, ты едешь на отбор. У нас есть еще несколько дней в запасе. Постараемся успеть.

– Но как? Я же не эльф, а отбор среди эльфиек.

– Отбор среди наследниц высоких эльфийских домов. А по счастью, твой дед – единственный наследник древнего рода Аль-Насон. А других потомков эльфийской крови кроме тебя у меня нет. Так что ты вполне подходишь.

Катерина чуть было не открыла рот от удивления. Но Мирихару было достаточно и ошарашенного вида, чтобы рассмеяться и потрепать Катерину по макушке, как ребёнка.

– Завтра же утром отправимся в мое родовое поместье, официально представлю тебя матери и провозглашу своей единственной наследницей. А потом – в Гвинар на отбор.

Мирихар по отечески обнял растерянную Катерину, поплотнее укутал ее в плед, а потом тепло поцеловал в лоб.