Господин барон

Глава 13. Семейные тайны

Принцессу мы отправили наверх. Выпускать ее из дома было опасно — кто знает, сколько еще вражеских агентов бродит по округе. Она не стала возражать, сославшись на то, что мой предстоящий диалог с Викторией — скука смертная.

Я не стал ее разубеждать, потому что надеялся выяснить что-нибудь важное о ее семье, а заодно и обо всем, что происходит в Империи в целом. Как только Аня прикрыла дверь, я негромко спросил:

— Что происходит на самом деле? Павел не дал мне четких ответов, только какие-то странные намеки. Это все ее семья? Кто-то рвется к власти?

— Ты уверен, что тебе вообще надо все это знать? Я удивлена, что Паша не задался вопросом дипломатии. С другой стороны, было бы странно устанавливать отношения между двумя очень схожими государствами.

— Давайте оставим в покое всякие формальности. Я уже больше месяца делаю вещи, к которым совершенно не привык. Я вру, много бегаю, стреляю в людей. Закалываю их саблей, — меня передернуло. — Не буду перечислять всего, но, мне кажется, я могу знать хотя бы часть правды. Мне говорили, что ситуация в стране близка к идеальной, но этот человек либо не знает ничего, либо попросту врал мне.

Мадам вздохнула и строгое выражение на миг покинуло ее лицо, сменившись неким сочувствием. Пришло понимание, что все очень плохо.

— Если тебе говорили о ситуации в стране, то наверняка припоминали и отца нашего нынешнего императора?

— Обычно в положительном ключе.

— И не зря. У него все было схвачено. Его сын на первых порах тоже держался неплохо, но потом мы что-то упустили. Мы — я имею в виду Третье отделение.

— Павел предполагал, что кто-то внутри действует против вас.

— Тоже может быть. Но у нас слишком сложная система, чтобы быстро найти врага внутри. Что касается дел семейных, то вопрос престолонаследия после смерти Николая был решен без какой-либо двойственности. На тот момент младший сын был не в состоянии править. Он, как ты знаешь, едва ли старше Анны. Была еще старшая сестра, но она не жаловала работу, а потому проводит в столице меньше времени, чем в Германии.

— А я смотрю, здесь вообще много немцев.

— И не только их. Мы — самая большая страна мира. Столица — крупнейший город. Естественно, сюда стягиваются все, кто только может. Но давай вернемся к ее семье. Я не уверена, что кто-то там имеет зуб на императора.

— Но семья большая. Вы знаете всех?

— До троюродных дядюшек, тетушек, племянников и прочих — что-то около сотни человек кровных родственников.

— *дец, — вырвалось у меня. — Простите.

— Барону можно материться, но в присутствии дам на званых вечерах нежелательно, — повеселела на миг Виктория, поправила очки и продолжила. — Мы знаем все и обо всех. И абсолютно уверены, что никто из них не вступал в сговор с разведками других стран.

— Так может вообще все из-за рубежа?

— Пф-ф-ф, не смеши. Кто? Вся Европа от нас зависит и почти вся Азия. Черный континент получил от нас массу взаимовыгодных предложений.

— А Штаты?

— Это еще что такое? Страна ковбоев? Забавно. В вашем мире она велика?

— Считают себя главной страной мира.

— О... мы этого успешно избежали, похоже. Кроме посредственных развлечений и нефти там ничего нет. Мексиканский залив полностью принадлежит одноименной стране.

— Надо же какая разница, — удивился я. — А всего-то дело в одной единственной победе. Но почему вы уверены, что не может быть личного интереса? Многие говорят, что при правильном подходе младший брат Анны, Борис, мог бы стать лучшим правителем.

— Для начала ему надо подрасти еще. Маловат слишком. Ему всего восемь лет.

— Говорят, Грозный взял Казань в пятнадцать.

— Было дело, — согласилась Виктория. — Но то были сложные времена. А сейчас попроще. Людям получше. Да и сам император не гоняет своих детей на стрельбище.

— Зато Сергей Николаевич отличный вояка. И, кажется, не доверяет Третьему отделению.

— Знаю об этом. Непростая там была история, но он — просто большой мальчик. И хотя внешне он похож на своих прадедов — и ростом, и сложением вышел в Александра Третьего — душой он больше Петр Первый.

— Любитель поиграть в солдатиков?

— Именно. Он продемонстрировал тебе свою коллекцию оружия?

— Некоторые экземпляры даже в деле.

— Тогда ты понимаешь, что это за человек. Совсем недалекий.

— Разве не опасно говорить такие вещи? — прищурился я.

— Только если ты не уверен в собеседнике. Нам еще долго работать вместе, если что, — едва заметно подмигнула мадам управляющая.

— Я не привык болтать лишнего.

— Отлично. Значит, мы разобрались с императорской фамилией. Я не спорю, есть следы, которые туда ведут, но я готова поспорить, что это ложный след. И проблема Анны, даже если она явно направлена на то, чтобы пошатнуть уверенность народа в своем императоре, создана кем-то могущественным и сильно обиженным — но человеком со стороны.

— Тогда он слишком могущественный, вам не кажется?

— Для нас нет слова «слишком». У каждого есть маленькая слабость. Есть рычаг давления даже на тех людей, которые внешне выглядят непогрешимыми. К слову, о непогрешимости. Я думаю, что надо забрать тело бывшего барона. Ты не находишь?

— Кхм, — я даже подавился от неожиданности. — Надо бы забрать. Я его закопал недалеко от малинника. Подальше от деревни у реки.

— Я сообщу своим людям. Мы заберем тело и тогда на тебя давления не будет. К слову, о людях. Все-таки, придется нанимать персонал, — она причмокнула губами. — Я подыщу хорошего бригадира для строителей, далее он все сделает. Надеюсь, ты понимаешь, что быстро у нас выполняются только государственные проекты. Все остальное требует внимания.

— Постараюсь не разорваться между принцессой и собственным поместьем, — улыбнулся я. — Получается, что множество странных событий в разных частях страны — это просто совпадение?

— Я очень надеюсь на это, но никогда не исключают вероятность худшего.

— Верю, что худшего не произойдет.

— Сделай все для этого. Хотя у тебя — лучшее место во всем этом фарсе.

— И самое опасное, — добавил я. — За всю жизнь я не калечился столько, сколько было за прошедшие недели.

— Хочешь соскочить? — лукаво прищурилась Виктория.

— Ни за что! — твердо ответил я. — Если уж идти, так до конца.

— Хорошо, что ты такой упертый, — улыбнулась она. — А кем ты был в своем мире?

— Менеджер по продажам. Если перевести попроще, то я контролировал сделки.

— И попал в такую историю. Как если бы лавочнику с Восточной Ярмарки вдруг так же повезло. Фантастика.

— Сам не верю. Если это очередное совпадение, то их слишком много. А вдруг я тоже часть плана? Рядом со мной несколько месяцев жил человек из вашей Империи, а я и не подозревал, что он чужак, настолько хорошо он вписывался во все происходящее.

— Забавно. В любом случае, если ты хотел узнать семейные тайны императорской семьи — будь уверен, что ничего страшного там не происходит. При помощи нашего плана мы выясним, кто за всем стоит, спровоцировав его на действия.

— То есть, чем больше мы будем появляться на людях...

— Тем больше о вас будут писать. Помолвка дочери императора — это шикарная новость для официальных газет и журналов. На радио будут постоянно крутить это. То, что принцесса жива и невредима, непременно успокоит народ — тех, кто сильно переживает.

— Я знаю одного профессора. Он говорил, что люди будут нервничать, если вдруг возникнут проблемы с императорскими детьми.

— Он преувеличивает. Как я уже говорила, родственников достаточно, чтобы даже в случае больших проблем Романовы остались у власти.

— А кто будет выбирать наследника, если вдруг что-то произойдет?

— Большой совет. Ах да, ты же не знаешь всего устройства. Так, попроще постараюсь, — она облокотилась на стол: — Есть Большой Совет. И Малый Совет. Большой включает в себя ВСЕХ губернаторов. У них — свои собственные Губернские советы. То есть, каждый губернатор — голос своей области. Также туда входят военные и представители высшего дворянства. Иногда один человек представляет сразу два, а то и три голоса.

— Как это?

— В степных землях есть Орловская губерния. Там — генерал-губернатор, который одновременно представляет еще и местное дворянство. И дает сразу три голоса от своей губернии

— Но это же нечестно! — возмутился я. — Сразу три голоса! А если перевес всего в один голос будет — это уже победа!

— Политика — это всегда нечестно. Только в таких голосованиях требуется куда больший перевес. Нормой считается четыре к одному для явной победы. Меньшее количество голосов «за» требует дополнительных обсуждений. Есть еще Малый Совет. Он включает в себя самых приближенных к императору людей. Это буквально советчики, которые могут только подсказать что-либо или разъяснить — они не голосуют вообще.

— Очень надеюсь, что я не влезу в эту политическую систему, — выдал я, когда переварил, наконец-то, не самую простую структуру власти.

— Это я тебе еще тонкости не объяснила. Так что готовься лучше к выходу в люди, молодой барон. Жениха изображать очень непросто.