Господин барон

Глава 16. Бесполезная игрушка

В избушке было темно, хоть глаз выколи, пока Виктория не щелкнула фонариком. Луч света охватил небогатое убранство домушки, а вместе с ним и тело, в неестественной позе перекинутое через стол.

Собаки шумно обнюхивали каждый угол и немногочисленную мебель, которую раскидали по полу, вероятно, во время драки. Вскоре в проеме позади нас показались двое ребят, подотставшие за время гонки с собаками.

— Кто это? — спросил я, когда Виктория склонилась над телом, внимательно всматриваясь в лицо жертвы.

— Наши. Странно только, что он один, — пробормотала она.

— А должно быть сколько? — настороженно спросил я, тоже осматриваясь по сторонам. Собаки в домике начали поскуливать и проситься наружу — парни закрыли за собой дверь.

— Это Йон.

— Кто, прости? Что за имя такое?

— У него родители мигранты. Ирландцы, — быстро пояснила Виктория.

— А... Соболезную.

— Все в порядке. Было бы, останься он в живых. А вот второго нет вообще, — она ту же развернулась и луч света от ее фонарика принялся метаться в помещении, отыскивая скрытые места. — Он мог спрятаться. Или его могли похитить, — она принялась рассуждать вслух.

— Или он мог зарезать своего напарника и свалить в туман, — предположил я.

— Нет, это не Андрей, — она резко покачала головой. — Он левша, а резали правой рукой. И все же собаки привели нас сюда. Хотя тела нет. А, вот и подпол.

Она присела, подцепила пальцами кольцо люка и подняла его, посветив в погреб. Затем также быстро встала:

— Здесь тела нет, — повторила Виктория. — Но оно здесь было. Значит те, кто выкопали твою копию, знают и о наших делах.

— Может, им просто повезло? — сказал я, хотя и сам не верил этим словам. Слишком хорошо таинственный противник знал все наши ходы до этого. — Ведь эти дома ближе всего стоят к реке. Принесли, перегрузили в лодку — уплыли.

— Лодка! В этом ты прав, пожалуй. Это объяснило бы отчасти... — тут она оборвала себя. — След!

Собаки завыли еще громче и принялись драть дверь. Виктория оставила одного из бойцов заняться телом:

— Ни одной капли крови остаться не должно. Завтра сюда прибудут новые люди, — раздавала она последние указания, после чего выпустила собак в улицу.

Те понеслись с такой скоростью, словно не след брали, а мчали за добычей. К счастью, Виктория, как и оставшийся с нами боец, бегали очень неплохо. Я за ними едва поспевал, но видел хотя бы фонарик впереди себя и знал, куда надо двигаться. Собаки же явно бежали к реке, где и потеряли след, жалобно взвыв у кромки воды.

— Интересно, далеко ли нам предстоит забраться, — я всмотрелся вдаль, где ничего, кроме черноты не увидел.

— Возможно очень далеко. Главное, чтобы не начался дождь, — она высветила лодку, привязанную к причалу неподалеку. — Залезайте. А ты, барон, если уж взялся помогать, будешь грести.

— Но я не умею.

— Научишься. И старайся не перевернуть. Иначе мокрая одежда и утонувшее оружие окажется меньшей из всех наших бед.

— А вы умеете мотивировать, — заметил я саркастично, но Виктория юмора не поняла:

— Иначе бы здесь я не работала, — и первая залезла в лодку.

Плавать я не любил. Совсем. А Клязьмой меня еще в детстве пугали. Так что даже в лодке мне очень неуютно. И когда в последний момент на резкий свист обе ищейки сиганули внутрь, легкое покачивание тут же отозвалось неприятным бурлением в желудке.

— Антон, дай нашему барону весло.

— Пожалте, — буркнул боец, сунув мне деревяшку прямо в ладони.

— И? — я покрутил его в руках и сунул широкой частью в воду.

— Сюда, — Антон засунул круглую рукоять в скобу, дождался, пока я не возьмусь за весло покрепче, и принялся грести.

Ясное дело, что у меня ничего не получалось. То весло выскакивало из воды, шумно окатывая всех брызгами, то я опускал его слишком низко и на отмелях упирал его в песчаное речное дно. Лодку тут же начинало разворачивать и Антону приходилось усиленно грести, чтобы вернуть нас в нормальное положение.

Если у берега я еще надеялся обсудить текущее состояние дел, то где-то к середине реки я настолько выдохся от непривычной для меня нагрузки, что открывал рот только чтобы дышать.

Виктория, напротив, о чем-то усердно раздумывала. До самого момента пока лодка не ткнулась носом в берег, она не произнесла ни слова. Да и потом она тоже молчала, пока Антон привязывал канат, чтобы лодку не унесло течением.

— Что дальше? — спросил я, не выдержав продолжительного бездействия — собаки и те бродили по берегу, неспособные взять след. — Почему они не ищут?

— Тс, позже поговорим.

— Когда...

— Позже! — прошептала она, оставив меня в полнейшем недоумении.

С Антоном она перекинулась парой слов, не более. Он кивнул и указал на северо-восток, как раз по направлению течения реки, направившись туда первым. Я поправил саблю, которая мне еще в лодке начала мешаться, и без промедления присоединился к странной процессии.

Мы шли медленно, давая ищейкам обнюхать каждый куст. В какой-то момент они попросту вырвались вперед и тогда нам пришлось ускориться, цепляясь за кусты. Внезапно собаки свернули от воды под крутым углом и устремились в лес.

Чтобы успевать за ними, нам пришлось не только бежать очень быстро, но еще и уворачиваться от веток. Потерять ночью собак в густом лесу не хотелось никому.

Пробежка бодрила, чем особенно не понравилась мне. Да и вся ситуация выглядела очень плохо — только это заставляло мне бежать дальше в лес, стараясь не потерять пистолет или саблю.

Не готовили меня к такому — но сам напросился, получай. Каково же было моим спутникам, которые на спине несли еще и по длинной винтовке?

Когда моя дыхалка стала сдавать окончательно, мы вырвались из леса, оказавшись на просторном поле — то, что на нем росло давно скосили.

— Сколько нам еще..? — выдохнул я с заплетающимся языком. — Больше не могу.

— Собаки все еще держат след, — на бегу ответила Виктория, широкими прыжками пробираясь через поле. — Только бы луна не вышла

Она еще успела посмотреть на небо, где далеко за облаками виднелся почти полный лунный диск. В полях даже от этого было чуть больше света, чем в деревне. А если луна выйдет полностью, то мы будем видны, как на ладони.

Я же теперь плелся в самом хвосте, отстав почти на сотню метров. Остальные бежали, не замечая этого. Рычание и визг донеслись до меня совершенно внезапно — откуда-то спереди, со стороны небольшой рощицы, куда как раз и убежали собаки.

А потом раздались крики. Почти сразу же вышла луна и я заметил пару силуэтов, которые резво рухнули на землю, но продолжили двигаться в сторону рощицы. Я стоял дальше и боялся пошевелиться.

Звуки стихли, но мне все равно казалось, что я слышу какие-то голоса, возбужденно отдающие приказы. Затем один за другим грянули два выстрела, одна из пуль просвистела совсем рядом, и я тут же последовал примеру моих спутников — упал на землю.

У меня не было винтовки, чтобы отстреливаться с такого расстояния, а пятизарядный пистолет на дистанции в сто-сто пятьдесят метров и вовсе был бесполезен. Сухие стебли впивались в меня даже через плотную жилетку — чтобы продвинуться вперед хоть на сантиметр, мне все равно придется подняться.

Из рощицы пальнули еще несколько раз, для верности, похоже, потому что мишеней для них больше не предвиделось. Я лежал, вытянув руки вперед, и когда все стихло, попытался сместиться в сторону.

Лунный свет разлился по местности, четко выделив темную рощицу впереди и густой кустарник неподалеку от меня — куда я и поспешил нырнуть, издав при этом неимоверно много шума.

И понял, что сделал бы лучше, останься просто лежать на земле. От рощицы отделились три тени. Они двигались на порядочном расстоянии друг от друга и явно направлялись в мою сторону.

Я обернулся, еще сильнее зашумев при этом ветками. До леса, что отделял меня от реки оказалось не так далеко. Но я не могу бросить людей, с которыми сам же вызвался идти сюда. И, к тому же, решись я бежать, не факт, что я добегу до укрытия без пули между лопатками.

Поэтому я нащупал рукоятку «коротыша» и, вытащив его из-за пояса, взял в левую руку. Саблю я постарался достать почти что бесшумно правой. С оружием в обеих руках я чувствовал себя спокойнее.

Троица приближалась, не переговариваясь и не замедляя шаг. Они благополучно миновали место, где лежали Антон и Виктория, что успокоило меня еще больше. Я был уверен — их точно не зацепило и в случае чего они смогут прийти мне на выручку.

— Выходи! — грубовато приказал тот, что стоял во главе троицы. — Вылезай сейчас же или мы сожжем эти кусты вместе с тобой к чертям собачьим! Считаю до трех...

— Ладно, ладно! — громко крикнул я, чтобы подать сигнал своим — я тоже жив! Пока что... — Дайте только подняться.

Долгое лежание на холодной земле дало о себе знать — встать оказалось крайне сложно. К тому же я надеялся потянуть время, чтобы мои компаньоны успели перестрелять врага со спины. Но выстрелов слышно не было.

Я еще сохранял надежду на лучшее и потому встал так, чтобы оказаться сбоку, а не позади троицы, когда начнется пальба. Так что я встал спиной к единственному источнику света, а потом боком, держа перед собой только саблю, вышел к стрелкам. Левую руку с пистолетом я спрятал за спину.

— Что в руке? — мой неумелый маневр не укрылся от врага. — И кто ты такой? Чего здесь надо?

— Ух, сколько вопросов, — я покрутил саблей, разминая кисть. Луна светила в лицо всем троим, отлично освещая бандитские рожи — в одиночку мне никак не выстоять. — Я, знаете ли, живу здесь.

— Вот прям здесь, в полях, ага, — подал голос второй.

— Нет, почему же, — я изобразил искреннее удивление. — Я живу южнее, за рекой.

— Южнее за рекой, хм, — главный притворился, что думает, а потом ткнул в меня пальцем. — Не твой ли домик там, за деревенькой?

— Мой, — я продолжил игру, чувствуя, однако, что собаки не зря взяли след и стоит быть осторожнее. — И собаки мои. Были, похоже. Зачем псов застрелили, суки? — я напустил на себя грозный вид. Только бы голос не дрогнул.

Маневр подействовал — на несколько секунд они заглохли. Потом главный продолжил.

— Охотник?

— Охотник, — ответил я, вкладывая в это слово явно иной смысл, нежели они. — Давайте так. Я вижу, у вас тут свои дела какие-то. Но за собак надо рассчитаться, породистые были. И разойдемся, как будто вас и не было тут.

— Разойдемся? — повторил главный, каким-то нехорошим тоном.

— Именно, — кивнул я, ощущая, как расползается страх — ни Виктория, ни Антон не подали никакого сигнала. И вообще вокруг тишина стояла полнейшая — хоть бы живность какая звук издала.

— Во сколько оценишь своих сук? — главный потянулся к карману, а я напряг руку, чтобы побыстрее выстрелить, если он достанет пистолет.

— Триста тридцать, — ляпнул я первое, что пришло в голову. И тут же добавил: — за каждую!

— Да ты, охотничек, из ума не выжил? Вроде молодой, а... — тут главный сделал пару шагов в мою сторону и остановился. — Ты из нас дураков-то не делай! — вдруг выкрикнул он и отшатнулся, — Шурик же унес твое тело!