Невеста берсерка

Несколько утробных криков захлебнулись под ударами — и Харальда, и его людей. На этот раз пленных они не брали. Перебравшийся следом Бъерн добил двоих, что еще дышали.

Когда все кончилось, Харальд махнул секирой, вскрывая днище под ногами. Метнулся обратно на лодку со своими людьми. Бросил хрипло:

— На весла. Уберите парус — он заметен издалека. Бъерн, правь к скалам по правую руку — не хочу повстречаться с драккарами. У них там огни, так что они хорошо видят то, что вблизи — но плохо то, что вдали.

Кетиль, самый молодой из его воинов, хохотнул. Остальные молчали.

Однако молчание их было сосредоточенным, а не испуганным. И Харальда оно не озаботило.

Он дождался, пока лодка, обойдя с правой стороны быстро идущие корабли, вернется на прежний курс. Объявил, слизывая с губ кровь и сплевывая:

— Теперь слушайте меня. Нас слишком мало, их слишком много. Но в крепости неразбериха. Весь берег заставлен кораблями Ольвдана… значит, лодки причаливают справа и слева от них. Сейчас идем туда у всех на виду. Я хочу, чтобы на берегу узнали эту лодку. Но за половину полета стрелы сворачиваем вправо, словно собираемся причалить за драккарами. Гавань их, поэтому на кораблях стражу не поставят — ни к чему. Когда пойдем вдоль кораблей, спрыгивайте по одному. Как только я выскочу на берег, начнется заваруха. Вам придется их пугнуть — так, чтобы часть людей начала таращиться на воду и кинулась к драккарам, не спеша брать меня в кольцо… выскакивайте, убивайте, кого сможете, и снова прячьтесь между кораблями. Меняйте укрытия, не стойте на одном месте.

Харальд помолчал. Добавил:

— Когда все кончится, все вы станете хирдманами. Слово ярла. А остальное пусть решат боги.

Хорошо, что в поместье у меня на зимовье остались лишь молодые, подумал вдруг он. Молодость не верит в собственную смерть — только в чужую…

Кровь, которой его залило, пока он расправлялся с людьми Гудрема, подсыхала на лице. Ноздри улавливали ее запах — и голова кружилась, не переставая. Огни на берегу казались не желтыми, как им положено, а светло-красными.

Берсерк остервенело ворочался в нем, требуя боя. Боя, чужой крови, знакомого хруста костей под лезвием секиры…

Строй драккаров приближался. Харальд вдруг разглядел за ним группу людей с факелами. В середине ярко блестела пара шлемов, то ли посеребренных, то ли покрытых золотом — ему сейчас всякий блеск казался одинаково кровавым.

И все же шлемы сияли на этих двоих так, что взгляд притягивало. Ярл Хрорик? И с ним или сын, или близкий родич…

Бъерн сзади навалился на кормило — лодка свернула, приближаясь к кораблям. Харальд взмахом руки согнал с передней лавки своих людей, сам сел на весла.

Кто-то сзади — кажется, Кетиль — нахлобучил ему на голову шлем. Он пробурчал, не размениваясь на благодарности:

— Ну, пошли…

Первым в тени, лежавшей между драккарами, исчез Кетиль. Следом спрыгнул Ларс.

Харальд, оставшись один, в два гребка развернул лодку и повел ее вдоль кораблей назад, туда, где стоял в окружении своих воинов ярл Хрорик. Бросил весла, когда в прогалине между драккарами замелькали огни — близко, призывно. И метнулся за борт, глотнув напоследок воздуха.

Под воду он ушел сразу, и с головой. Секира потянула вниз. Харальд послушно позволил ногам коснуться дна, потом оттолкнулся от него, свободной рукой погреб вперед. Снова опустился на дно, оттолкнулся…

Из воды он вынырнул уже в десятке шагов от берега. Фыркнул, отдышался. Вода смыла с него кровь — и вместе с ней красноту, стоявшую перед глазами. Рядом плескались, облизывая борта кораблей, мелкие волны. Со стороны людей, стоявших впереди, на камнях, доносились голоса…

Харальд двинулся, держась в черной тени под бортом драккара. И когда она оборвалась, молча рванулся вперед. Вылетел из воды, ринулся туда, где в окружении воинов стояли те двое, с ярко блестевшими шлемами. Они были недалеко, в двух сотнях шагов выше по берегу.

Хрорик, стучало в голове. Если убить его в самом начале — все получится даже легче, чем он надеялся.

Несколько воинов, стоявших справа и слева у самой воды, всполошились. Развернулись к странной тени, вынырнувшей откуда-то из середины строя драккаров. Один из людей Гудрема бросил копье в спину бегущему, но не попал…

Из темноты, таившейся между кораблями, в них слаженно швырнули копья. Запели стрелы, пущенные Ларсом — тот уже успел выбраться на мелководье и натянуть на лук запасную тетиву, хранившуюся в вощеном мешочке, чтобы уберечь от воды.

Стоявшие на берегу тут же развернулись к драккарам, откуда исходила угроза, выставили щиты. Начали тревожно перекликаться.

Харальд срубил, как деревца, пару человек, бросившихся ему навстречу. Кто-то, стоявший выше по берегу, разглядел, во что он был одет. И завопил:

— Берсерк.

Крик подхватили.

Викинги, среди которых стояли те двое, с блестящими шлемами, мгновенно изготовились к бою. Чешуей сверкнули щиты, лезвия копий развернулись полукругом навстречу бегущему, замерев на высоте груди…

Ярл Хрорик Черный не пожелал позориться перед своими воинами, спасаясь бегством от одного человека. Пусть даже и берсерка.

Прикрывавшие ярла люди метнули в Харальда несколько копий — он отвлекся на мгновенье, пригибаясь и пропуская их над головой. А потом врубился в толпу, окружавшую Хрорика, как медведь в малинник — с радостным ворчанием.

Поднырнул под копье, уже не брошенное, а зажатое в крепких руках и направленное в него. Отбил наконечник второго обухом секиры. Скользнул к щитам, тут же припал на одно колено, стремительно запустил лезвие секиры перед собой, целя по чужым ногам. Низко, всего лишь на ладонь выше земли…

Вопли. Хруст. Кровь.

Харальд, не вставая, тычком граненного лезвия в навершии секиры достал самого ближнего — из тех, что встали на место обезноженных. Вогнал острие в низ живота, выдрал рывком, мимолетно оскалившись от наслаждения.

Крутнул секиру над собой, отбивая мечи…

И снова ринулся вперед, пригибаясь гораздо ниже, чем обычно нагибаются в бою викинги. Скользнул между воинами Хрорика, отступившими на несколько шагов — и снова собравшимися в стену перед своим ярлом.

Ярко блестевшие шлемы манили его к себе.

Он увернулся по пути от пары ударов — но напоследок его все же достал чужой меч, рубанув по ребрам. Сам Харальд этого даже не заметил. В горячке боя берсерков раны не берут…

После этого все исчезло в кровавой метели. Сколько он потом не пытался вспомнить, что было тогда, на берегу, в памяти всплывало немногое. Глаза, блеснувшие из прорезей в личине богато отделанного шлема. Мгновенная пустота на месте головы… и то, как падают из чужих рук факелы — медленно, выплевывая искры в конце падения.

Те, что падали вместе с руками, сначала расплескивали небольшую лужицу пламени по камням. Это Харальд почему-то запомнил.

Очнулся он, когда у ног уже лежали разрубленные тела — и рядом не было никого, кто стоял бы на своих ногах. С медвежьей рубахи бахромой свисали стрелы, наконечники которых запутались в жесткой шкуре. Одна стрела торчала у него из бедра.

Справа и слева, ощетинившись копьями, стояли группки людей. Кто-то истошно вопил сверху, среди домов:

— Ярла убили.

Харальд вдохнул полной грудью. Махнул секирой над собой — по кругу, перехватывая в замахе рукоять, отбивая копья, брошенные в него со стороны крепости. Оглянулся через плечо.

И разглядел Бъерна, стоявшего возле носа драккара по пояс в воде — прямо напротив, за его спиной. Кивнул.

Трое из его людей набежали от берега, на ходу вскидывая щиты. Он, не дожидаясь их, содрал с головы шлем, выставляя напоказ пегие косицы, недавно отмытые в морской воде — и снова залитые кровью на концах, там, где их не прикрывало железо шлема.

А главное, показывая всем серебряные глаза, сиявшие люто и ярко. Горевшие своим собственным светом.

Наверху, перед домами Йорингарда, метались огни и бегали люди, собираясь в привычный для викингов пеший строй — свиньей, со всех сторон прикрытой щитами и ощетинившейся копьями.

Ему пора было уходить в сторону, наискосок — и выше, к крепости. Оторваться, найти укрытие среди строений, заставить людей Хрорика и Гудрема гоняться за ним по Йорингарду. Бить их по одному, по двое-трое. Подпалить драккары…

Но вместо этого он заревел:

— Я — Харальд Ермунгардсон.

Слишком сладко, дико и напевно пахло здесь чужой кровью. Вывороченными внутренностями. И похрустывала под ногой отрубленная у кого-то кисть руки…

В голове стоял пьяный красный туман.

— Я — сын Ермунгарда, — заорал Харальд, отшвыривая шлем.

И, тряхнув секирой, пошел вперед.

Строй людей Хрорика стоял в полусотне шагов, поджидая его.

Странно, но копья больше не бросали. И стрелы в него не летели…

Харальд, чувствуя, как поддергиваются губы, снова расходясь в оскале, молча шагал вперед. Прямо на торчавшие наконечники копий.

Но когда до строя оставалось где-то шагов тридцать, викинги вдруг попятились. И опять попятились — откатываясь назад перед идущим на них берсерком.

Красный туман в голове Харальда неожиданно начал гаснуть, уступая место мыслям. Правда, они были спутанные, словно он крепко напился.

Хрорик мертв. Это не просто хорошо — это милость богов. В крепости по большей части люди Хрорика, люди Гудрема, скорей всего, сидят на той паре драккаров, что отошла от берега. Всякий в момент опасности предпочитает окружить себя своими воинами. Так оно надежней…

Будь ярл жив, его люди попытались бы взять берсерка, окружив и задавив щитами. Или закидали бы копьями издалека.

Три щита, прикрывавшие его сейчас, в этом случае продержались бы недолго.

Но Хрорик мертв. А его люди пятятся, отступая…

И Харальд, замирая на полушаге, вспомнил вдруг слова, сказанные когда-то Торвальдом — нет того нартвега, что рискнет выйти в море после того, как поднимет свой меч на тебя, ярл.

И Хрорика, чтобы приказать им идти в бой, уже нет. А Ермунгардсон — все еще здесь…

Он растянул губы, превращая оскал в звериную улыбку. Заревел:

— Кто из вас посмеет выйти в море, если я погибну сегодня? Ваш ярл мертв. Я, Ермунгардсон, убил его.

Подумал мимоходом — Гудрем сам обеспечил его победу, когда принес жертву Ермунгарду и начал трепаться о нем, как о сыне Ермунгарда. Когда такие вещи говорит конунг, водивший своих воинов не в одну битву, это многих заставляет задуматься о многом.

— Ну? — рявкнул Харальд. — Кто из вас пойдет под руку живого ярла Ермунгардсона? А кто хочет уйти вслед за мертвым Хрориком? За моей спиной драккары — значит, мне понадобятся люди. Но силой, ясное дело, я никого удерживать не буду. Хотите, уходите, хотите — стойте на месте… только не жалуйтесь потом, что вместо Вальгаллы я отправил вас в Хель.

Строй молчал.

А потом копья нехотя, но начали взлетать вверх.

— Кто из вас самый старший? — заорал Харальд. — С кем мне говорить?

Из строя расступившихся викингов выступил крупный здоровяк. На предплечьях поблескивали золотые браслеты.