(Не)равный обмен

Но здравый смысл, который все-таки всегда был ее сильной стороной, возобладал. И Айнэ осталась в своей комнате, тихонько притаившись в уголке и зажегши все находящиеся здесь лампы. Не так уж сильно она и устала, хотя некоторая утомленность, конечно, присутствовала. Но ее было недостаточно, что бы с легкостью, забравшись в постель, уснуть. Да и шум прилично так мешал.

Поэтому она взяла книгу, которую только сегодня подарил ей Ирравэль, и погрузилась в чтение.

Весь следующий день она посвятила тому же. После потрясающего, наполненного весельем и далекими от целомудрия утехами, разговорами и как никогда близким общением со своим любовником, Айнэ опять осталась в одиночестве.

Проходя по коридорам, она с изумлением смотрела на остатки беспорядка, учененные драконами. Весь мусор слуги, конечно же, уже оперативно убрали, но большинство мраморных статуй и картин, мебели и прекрасных канделябров исчезли. Исчезли и портьеры, и гобелены, а те, что рабы еще не сняли, сохранили следы огня.

Несмотря на широко распахнутые окна, стойкий запах гари по-прежнему стоял в помещении. Айнэ с сожалением оглядывала подпаленные стены и плитку пола, вырванные с мясом двери и разбитые стекла и в голову ей пришла одна паническая мысль: а не зашли ли разгулявшиеся драконы настолько далеко, что в результате их действий пострадал кто-нибудь из служащих здесь людей?

Она спросила об этом у Ардо, которого встретила по пути. Темнокожий стражник отрицательно помотал головой и даже скупо, видимо, пытаясь ее ободрить, улыбнулся.

— Это нормально, — соизволил он объяснить, — Когда господин Краст и лорд Ирравэль встречаются, они порой… не знают меры. Сегодня ночью они хорошенько опустошили винный погребок, вспоминая былое. И, как следствие… вот.

Ардо демонстративно обвел вокруг ладонью и ухмыльнулся.

— А где сейчас господа драконы? — поинтересовалась принцесса.

— Спят, разумеется. И лучше вам будет вернуться к себе, госпожа. Когда мужчины проснуться, они будут страдать от похмелья. А, значит, будут не в самом хорошем расположении духа.

— А я могу побыть в библиотеке? В спальне скучно.

— Конечно. Я передам Бэе, чтобы она принесла вам обед туда.

Получив разрешение стражника, девушка поблагодарила его и отправилась по уже хорошо знакомому ей маршруту.

Оказавшись в привычном уюте просторного помещения, Айнэ какое-то время побродила между высокими стеллажами, чтобы выбрать книгу на сегодня, — кажется, она никогда не устанет от этого своеобразного, не всегда короткого, ритуала — она остановилась около одного из шкафом, чтобы получше изучить одну из полок. На ней находилось не единое собрание из нескольких томов, а разные книги, объединенной одной темой — поэзией с восточного побережья тысячелетней давности. Разумеется, это были не оригиналы (скорей всего, они просто не сохранились), а очень качественные переводы в достойном и дорогом оформлении. Девушка по очереди брала книгу за книгой, с удовольствием вдыхая неповторимый аромат старинной бумаги, исписанной чернилами, и медленно переворачивала по несколько страниц, рассматривая имена авторов и названия древних поэм и песен, а иногда и останавливаясь, погружаясь в хитросплетения лирического слога.

Увлеченная, она простояла так у стеллажа чуть больше часа. В конце концов, почувствовав немоту в ногах, Айнэ решила, что пора определиться. Но в тот момент, когда она взяла в руки сразу три тома и собралась пройти к дивану, горячее мужское тело прижалось к ней, а широкие ладони обхватили ее груди. Посчитав, что это не может быть кто-то, кроме Ирравэля, принцесса тихонько прыснула и, вздернув подбородок, повернула голову. И тут же пораженно вскрикнула и попыталась отпрянуть от красноглазого дракона.

— Что вы делаете?! — возмущенно вскричала она, когда мужчина не отпустил ее. — Уберите руки!

— Ух ты! Сноровистая какая! — почти восхищенно прыснул Краст, сильнее сжав пальцы на ее груди и рванув на себя, чтобы буквально впечатать в свой торс. — С характером! Обычно такие Элю не нравятся.

— О чем вы говорите? Да и… какая разница?! Отпустите!

Вместо того, чтобы послушаться, Краст резко повернул ее и обхватил руки Айнэ немного повыше локтей. И прижал к стеллажам. Книги, которые взяла девушка, с громким стуком попадали на пол, а сама принцесса вновь вскрикнула. Без труда приподняв ее, дракон резко вклинился коленом между женских ног и потерся бедром о ее промежность через ткань.

— Нет! — закричала Айнэ и что есть силы уперлась ладонями в дракона, безрезультатно царапая ткань темно-пурпурной рубашки, в которой он оказался сегодня одет. — Нет, пожалуйста! Отпустите!

— Деточка, — рассмеялся дракон, — Разве ты не знаешь, что против мужчины у такой крохи, как ты, нет и шанса? Лучше помолчи, расслабься и получай удовольствие…

— Да как ты можешь, сволочь?! Отпустите меня! Я принцесса, а не шлюха!

— Разве? Тогда что ты забыла в доме моего доброго друга? Только не надо говорить, что учишь его дворцовым манерам!

Айнэ снова закричала — на этот раз еще более громко и продолжительно. Ее крик был пронзительный и оглушающий, поэтому, чтобы прекратить его, Краст вздернул вверх руку и предплечьем прижал к горлу девушки, слегка придушив.

Вот тут, поняв, что ее ждет, девушка страшно испугалась. Настолько страшно, что мгновенно оборвала и свой голос, и свое сопротивление. Ужас сковал все ее тело и даже разум, оставив лишь болезненную пульсацию в висках, предупреждающую ее об опасности, от которой, увы, не было спасения.

И все же ее губы упрямо прошептали:

— Не надо… Пожалуйста… Отпусти!

— Ну чего ты, девочка? — дракон откровенно веселился. Несмотря на это, его лицо показалось девушке пугающим и страшным — его красные глаза сверкали огнем, губы были растянуты в кривой и грубой ухмылке, а ноздри опасно раздувались. И это при всей его внешней привлекательности — в отличие от того же Ирравэля, его лицо не было обезображено шрамами, не был переломан нос, а черты, хоть и казались крупноватами, не были лишены правильности линий.

Но Айнэ не было никакого дела до красоты этого красноглазого дракона. И хотя одна ее рука была освобождена, Краст так сильно сдавил ее гортань, что она остро почувствовала — еще немного и она лишиться сознания. И что-то она сомневалась в том, что ее это остановит дракона от насилия.

В ее голове, затуманенном от нехватки кислорода, стремительно пронеслось множество картинок из ее прошлого. Прошла всего секунда — но для нее бесконечностью растянулась целая вечность.

Вот она маленькой девочкой бежит по розовой аллее, с любовью взращенной матерью, и пытается поймать укатившийся кожаный мячик. Но его перехватывает Мит, ее брат, и со смехом пинает куда-то далеко в сад. Расстроенная, она плачет, и нет никого, кто бы успокоил ее.

Вот последнее объятье ее бабушки. Ее лицо обескровлено, под тусклыми серыми глазами залегли глубокие тени, а в ее теле не осталось практически никаких сил.

— Будь доброй и смелой, девочка моя, — шепчет бабушка, словно прощаясь с ней, — Будь терпеливой и снисходительной. Время расставит все по своим местам…

Уже на следующий день ее хоронят — скромно и тихо, будто она была не королевой, а какой-то служанкой.

А вот ей 12. В этом возрасте у Сату, Лисса и Мита уже пробудился их дар, и, естественно, отец и все приближенные ждут от Айнэ того же. Почти каждый день она проходила всяческие испытания, но все безрезультатно. И потому она плачет — горько и обиженно, ведь с каждым разом отношение ее близких становится все хуже и хуже.

Здесь ей 15. И она видит свой самый первый официальный выход в свет в качестве взрослой девушки, поэтому на ней не детская туника с жилеткой и штанишками, а многослойные одеяния и голова ее покрыта длинной вуалью с серебряной — под цвет ее глаз — вышивкой.

В 16 ее сватают за княжича, который старше ее в два раза, да еще и редкий уродец — колченогий, с кривой спиной и гнилыми зубами. Мит смеется над ней и говорит, что эта партия — единственная, которую заслуживает такая бездарность, как она. Но самое ужасное, что отец намекает на то, чтобы она разделила с княжичем постель, причем до свадьбы. Тогда Айнэ не поняла этого, ведь была совершенно не испорчена и во многих вещах наивна, как дитя. Зато позже… Гораздо позже… Все стало на свои места.

Вот она впервые за всю свою жизнь отказывается послушаться. Отец — статный, лощеный и неизменно степенный — резко вскидывает руку и наотмашь бьет ее по щеке. Не в первый раз, кстати. Но на этот раз удар особенно сильный, и ее откидывает в сторону, прямо на стол, заставленный изысканным чайным сервизом. Крепкий стол, конечно, остался на месте, но вот драгоценный сервиз оказался разбит в дребезги. Ладони обжигает. Многочисленные осколки впиваются в ладони в нежную ухоженную кожу. От боли Айнэ громко и отчаянно плачет, что выбешивает короля-отца еще больше, но вместо того, чтобы помочь ей или хотя бы вызвать кого-нибудь из слуг, мужчина за волосы швыряет ее прочь, девушка сильно ударяется головой о подлокотник кресла и теряет сознание… Но даже этот случай в итоге не вызвал и крупицу магии.

А вместо извинений и сочувствия она получает в итоге еще бóльшую порцию отчуждения и презрения. Ее будто наказывают и заставляют заниматься всякой тяжелой работой.

И Айнэ смирилась бы с этим, так как прекрасно осознает, что не оправдала ничьих надежд. Была бесполезной. Слабой. Хуже, чем сломанная игрушка. Тяжелее всего было испытывать двойственность к ней отношения. Ведь девушка по-прежнему оставалась принцессой и ей полагалась на людях вести себя согласно правилам и этикету…

И вот отец сообщает ей ошеломительную новость: ее отдают в лапы дракона Ирраввэля Ардаха в обмен на какие-то пространные договоренности, в которые пораженная Айнэ даже не постаралась вникнуть. Она, конечно, понимала, насколько мало ее ценят и какое ничтожное место она занимает, но все же… Зная все эти ужасные слухи о драконах, она была уверена, что ее отправляют на заклание, как безвольную овцу. На верную смерть!

Но вот она в доме дракона… Ей прислуживают, одевают, вкусно кормят и вообще — обращаются с ней с невероятной учтивостью.

Первый поцелуй…

Первое жестокое объятье…

Боль, разрывающая тело на куски от первого проникновения…

И вот она действительно игрушка, постельная игрушка, которую можно вертеть и крутить в любых позах и пользоваться по своему усмотрению…

Так она видела… Так она чувствовала…

В первый раз… Во второй…

Но следом — невероятно чувственное наслаждение! Исступленные ласки!

И вчерашний день… Разве не стал он в череде неиссякаемого ужаса и унижения самым прекрасным воспоминанием в ее жизни?!

Горячие и порывистые объятья Ирравэля… Его насмешливый и одновременно пылкий взгляд, от которого у нее трясутся поджилки и сбивается дыхание…

Ее плен остался пленом. Но превратился в столь нежное и чувственное заточение, от которого она совершенно не хочет отказываться…

И Айнэ не откажется! Ну уж нет!

Пусть в основе их порочных отношений нет любви — одна лишь жадная похоть и страсть.