(Не)равный обмен

Глава 6

Стоило им оказаться внутри комнаты, Айнэ встрепенулась и порывисто всхлипнула. Вместо того, что положить девушку на постель, Ирравэль сел сам, продолжая держать ее в своих руках и укачивать, как маленького ребенка. Да Айнэ и правда вела себя так — расплакавшись и вздрагивая всем телом, она беспорядочно цеплялась за него, хваталась за его влажную рубашку, впопыхах накинутой на мокрое после купания тело, отшатывалась от него и одновременно — старалась прижаться теснее.

Определенно, принцесса пребывала в состоянии истерики. Но это как раз дракон мог понять и принять. То, что он увидел всего несколько минут назад, вряд ли можно было назвать чем-то обычным и поддающимся простому объяснению. Айнэ сама была шокирована, а значит — и для нее это было внове.

— Тише, тише, маленькая моя… — шептал он ей успокаивающе, качаясь торсом вперед-назад, — Все хорошо, сладкая… Девочка моя… Солнышко…

Все эти нежности лились с его губ непроизвольно — вряд ли он отдавал себе в этом отчет. Зато он искренне беспокоился и недоумевал — что все-таки произошло на самом деле? И какое отношение к этому имеет Краст, который, вместо того, чтобы спокойно дрыхнуть после их буйств, оказался в библиотеке?

Но сейчас, конечно, его интересовало совершенно иное. Ирравэль был искренне взволнован состоянием принцессы, хотя никогда ранее его не особенно интересовали чувства и эмоции его любовниц. С ними, его прошлыми пассиями, было куда как проще… Сейчас же он чувствовал себя в смятении и мог только одно — терпеливо успокаивать девушку, пока та не придет в себя.

Однако Айнэ почему-то становилось только хуже. Ее тело, совсем недавно неестественно горячее, стало обжигающе ледяным, его била крупная дрожь, и девушка прерывисто зашептала:

— Холодно… Мне холодно… Ирравэль, согрей меня… Мне так холодно!

Вскинув руки, Айнэ обхватила его за плечи и прильнула ледяными губами к его лицу. Вряд ли это было порывом сладострастия, скорее — неожиданно легко образовавшейся привычкой и инстинктивным желанием почувствовать знакомое тепло. Девушка немного приподнялась, ее обнаженная грудь тесно прижалась к груди дракона, сладко царапнув твердыми бугорками сосков неровную из-за шрамов кожу.

Еще крепче обняв прижимающуюся к нему девушку, Ирравэль резко перевернул ее, поспешно собрал края одеяла, как котором они лежали, и укутал их обоих наподобие кокона. Но этого все равно оказалось недостаточно. Своими ладонями дракон стал быстро и ритмично растирать женское тело — руки, бока, бедра, лодыжки согнутых в коленях ног…

И снова девушка прижималась к нему и упрямо притягивала дракона к себе за плечи. При этом ее бедра тесно прижимались к его бедрам, грудь — к его груди, когда она выгибалась ему навстречу, а обнаженная кожа промежности — к паху.

Это не могло не возбудить дракона, который головой, конечно, понимал, что сейчас не то время, чтобы давать волю похоти. Но Айнэ сама его провоцировала, пусть, и неосознанно.

Приспустить край свободных полотняных штанов было делом одной секунды. Возможно, ему следовала сначало подготовить ее пальцами, растянуть тугие стеночки лона, но он уже скользнул им самим кончиком, потревожив совершенно сухой вход. Но, порывисто всхлипнув, Айнэ снова подалась вперед, делая проникновение глубже, и восторженно охнула, добившись своего.

— Возьми меня, Ирравэль! — снова зашептала девушка отчаянно, вонзая ногти в мужские плечи, — Прошу, возьми! Мне холодно!

И дракон задвигался — неторопливо, с оттяжкой, неглубоко. Сухое лоно нехотя поддавалась давлению и плотно обхватывало его член. Впервые Ирравэль боялся причинить девушке боль, но Айнэ продолжала тянуться к нему и подкидывать вверх свой таз, стремясь увеличить и проникновение, и скорость движений. Видимо, она в своем состоянии совершенно не чувствовала дискомфорта, а потом и вовсе увлажнилась и стала податливой и мягкой.

И вот удивительное дело — чем дольше они занимались любовью, чем скорее Ирравэль двигался в ней, привычно и искусно лаская нежную кожу ее ягодиц и бедер, живота и груди, тем теплее становилась ее кожа, а дыхание — глубже и ровнее. С лица спало некрасивое выражение паники, глубокие складки на ее лбу и вокруг рта разгладились, а губы растянулись в мягкой мечтательной улыбке, которая всегда возникала, когда Айнэ растворялась в чувственном наслаждении. Поняв, что девушка наконец-то согрелась, мужчина даже рискнул откинуть одеяло прочь, что позволило ему совершать более маневренные действия. Например — выпрямится и, уперевшись коленями в матрас, положить пальцы на пульсирующий в ожидании разрядки клитор. Свободно разметавшись на постели, Айнэ слабо и сладострастно застонала и откинула назад голову. Ее грудь высоко поднималась, соски призывно смотрели вверх, а ладони, которыми она беспорядочно собирала покрывало под собой в сладки, то и дело резко дергались.

Ирравэль усиленно и быстро тер нежный бугорок, а с ним — и влажные, жадно обхватывающие скользящую в ней плоть. И наконец — сильная судорога свела женские бедра, заставив их сначала сжаться сильнее, а потом — максимально широко раскрыться. Девушка пронзительно вскрикнула, всхлипнула и тут же протяжно закричала, сильно выгибаясь в пояснице и изгибая шею. Привычным движением дракон рванул к ней, хищно вонзая в зубы в этот тонкий и изящный изгиб и спустя несколько секунд и с помощью сильных и глубоких толчков догнал ее в этой сладкой эйфории и всепоглощающем наслаждении, от силы которого мужчина тоже не удержался и глухо простонал прямо в женскую кожу.

И девушка наконец-то опала на свою спину — расслабленная и определенно удовлетворенная. И хотя ее дыхание после оргазма было прерывистым и слегка всхлипывающим, сомнений не было — Айнэ было очень хорошо.

Но ночью состояние принцессы снова ухудшилось. На этот раз ее разбил горячечный бред, и она беспрестанно металась, бормотала под нос что-то бессвязное и явно пребывала в бессознании. Иногда она снова рассеянно искала руками подле себя дракона, жалобно звала его, но на этот раз мужские объятья успокаивали ее ненадолго, так как ей и без того было жарко.

Девушка постоянно потела. Пришлось дважды менять постельное белье и постоянно поить ее теплой водой. Шэль предложил перенести принцессу в ее спальню, чтобы та не доставляла дракону беспокойств, но Ирравэль лишь беззлобно огрызнулся. В конце концов, Айнэ пришла в такое состояние, пока его не было — он ушел, чтобы наконец-то поговорить с Крастом.

Старинный товарищ, разумеется, не рассказал ему всей правды — Ирравэль это прекрасно почувствовал. Тот сообщил, что, проснувшись и немного опохмелившись, он решил вздремнуть в библиотеке, ведь его комната, в которой он спал, насквозь пропахла алкогольными парами и казалось затхлой. В библиотеке он встретил Айну, немного подразнил ее и потому она вспыхнула магией, как бенгальский огонек. Между прочим, жар ее огня оставил на его коже волдыри. Сейчас они, конечно, уже практически рассосались, но несколько ярко-алых пятен все еще украшали его лицо и предплечья.

— Оттеняет цвет твоих глаз! — так зло прокомментировал Ирравэль эти следы, прекрасно понимания, что простые заигрывания не вызвали бы реакцию такой силы.

В конце концов, в свое время он сам жестко принудил ее к совокуплению, и тогда принцесса и не попыталась прибегнуть к своему дару, чтобы защититься.

Или же просто не смогла.

Но в чем тогда заключалась разница?

Очередная загадка, требующего внимания Ирравэля…

Вместо того, чтобы прислушаться к Шэлю, он оставил девушку у себя, так как инстинктивно посчитал, что рядом с ним она в большей безопасности. К тому же ему было так гораздо спокойнее.

Вызванный же им лекарь сообщил, что ничем помочь не может, ведь ее недомогание было явно магического происхождения. Поэтому единственное, что они могли делать — это вливать в нее успокаивающим чаем, бдительно наблюдать и ждать.

Он терпеливо поил ее теплой водой и отваром, что приносила на протяжении всей ночи Бэя, обтирал ее тело прохладными и влажными полотенцами и обнимал девушку, когда та искала его близости. Покрывал невесомыми поцелуями ее лицо и плечи, гладил спутавшиеся в горячке волосы.

С рассветом ей полегчало, и Айнэ наконец-то провалилась в глубокий и болезненный сон. Уставший, Ирравэль уснул около нее, положив в защитном жесте ладонь на ее бедро, прикрытое тонкой простыней.

Два последующих за этим дня принцесса благополучно проспала. Иногда, разумеется, она просыпалась, и тогда ее поспешно кормили некрепким бульоном с кусочками курицы, хлебом и слегка потушенными овощами. Водили в ванную немного освежиться и справить нужду. В очередной раз поменять постельное белье. В такие моменты Айнэ была очень слаба, но при этом она казалась вполне нормальной — и ее, как обычно, ужасно смущало то, что она доставляет хлопоты, но еще больше — что в подобном состоянии ее видит Ирравэль. На осторожные расспросы дракона, что же такого произошло в библиотеке, она ничего толком объяснить не могла — она помнила только ужасный жар, боль и плавящее от видений сознание. Но зато она удивила дракона невероятной пылкой мольбой, в которой она порывисто схватила его за рубашку и потянулась следом:

— Пожалуйста! Не отдавай меня своему другу! Все, что угодно — но не прогоняй из своего дома!

Это было практически как признание в любви, от которого в груди Ирравэля неожиданно потеплело и внутренний зверь самодовольно и эгоистично заворчал.

А еще это только подтвердило домыслы дракона — Краст определенно что-то сделал ей, чего девушка ужасно испугалась и чего ужасно стыдилась. Настолько, что даже не желает ему признаваться.

Сам Краст, как ни странно, решил у Ирравэля задержаться. Иногда они встречались подальше от левого крыла и беззаботно болтали, как то было раньше. Как будто ничего странного или подозрительного и не произошло. Слишком долго их связывал дух дружбы. А вот принцесса в жизни Ирравэля появилась совсем недавно.

Однако это не отменяло того факта, что дракон злился. А Краст это явно понимал. Вот они и избегали щекотливой темы.

Но если днем Айнэ спала, то ночью ее лихорадка возвращалась. А с ней — и бред. Особенно тяжелым он оказался на третью ночью, когда Айнэ мучилась уже не только от жара и странных видений, заставляющих ее нести всякую тарабарщину, но и от ужасных судорог, от силы которых она не только металась по всей постели, но и громко кричать от боли.

Ирравэль впервые за много веков ощутил ужас. Ему все время казалось, что еще немного — и от нагрузок сердце хрупкой и нежной принцессы не выдержит, ведь человеческие создания такие слабые. Он делал все, чтобы успокоить Айнэ, но отвары, которые буквально силой он вливал через стучащие друг о друга зубы, помогали лишь на короткое время, а от его рук девушка то и дело истерично отпихивалась.

Но вот это как раз его не злило, как ни странно. Лишь внушало отчаяние и мысль, если девушка все-таки умрет, то…

Это будет непросто. Что именно непросто — он не знал и знать не хотел.

Но ночь закончилась. А вместе с рассветом, разогнавшим сумерки и темноту, Айнэ наконец-то устало затихла, дав всем, кто в это непростое время был рядом с ней, повод с облегчением вздохнуть. Разумеется, мысль о том, что этот ужас повториться вновь, не давал возможности расслабиться полностью. Но у них был хотя бы день на передышку.