Шоу "Подбор"

— Хорошо, спасибо. — вежливо отозвалась я хриплым со сна голосом. — А что я здесь делаю?

— Вас принес мистер Арчибальд, — отозвался, вероятно, доктор, протянув мне прозрачную капсулу и стакан воды. — у вас был бред. Вы выдвигали различные теории обмена опытом с мамонтами и требовали вставить мистеру Хоткинсу бивни. Мисс Оплфорд, я обнаружил у вас сотрясение мозга. Вы не хотите объяснить, что с вами произошло?

Сменив положение «лежа» на «сидя» на обычной, пластиковой медицинской кушетке, я запила таблетку, вернув стакан врачу. Негоже присваивать вещи работников медицины.

— Ничего страшного, мистер…мистер Кларк. — взглянула я на электронный пейджер доктора.

Очень удобная вещь! Пейджер не только имя доктора указывает, но и в работе врачам очень помогает. Этакий уникальный ключ к засекреченным базам данных клиентов, медицинским препаратам и разработкам. Внутри пейджера есть микросхема, привязанная к владельцу на крови. Это и делает вещь совершенно неповторимой. Пейджер невозможно украсть, продать или потерять. Кстати, некоторые банки с особенно безопасной системой хранения устроены по такой же схеме. Клиент покупает ячейку, в схему впаивают каплю его крови, а затем открыть его может только сам клиент. Ну, или ядерная бомба. Но это, конечно, если очень и очень сильно постараться.

— Интересная история, — как-то ехидно протянул мужчина. — если для вас, девушек, пробитая голова и сотрясение — ничего страшного, то я даже предположить не берусь, что же способно вогнать вас в священный ужас. Признайтесь честно, мисс, конкурсантки бушуют?

Перестав рассматривать просторное светлое помещение с большим окном, выходящим в сад, и нейтрального цвета мебелью, я удивленно взглянула на доктора, вольготно устроившегося в кресле напротив стола, расположенного вплотную к окну. Повернувшись ко мне, он задумчиво постучал стилом об стол.

— Если это так, мисс Оплфорд, то вы можете рассказать о случившемся любому из администраторов конкурса. Я зафиксировал ваше сотрясение, поверьте, этого будет достаточно не только для отчисления конкурсантки, причинившей ущерб вашему здоровью, но и для суда. — произнес этот очаровательный пожилой человек, по-детски озорно улыбнувшись. — Засудили бы конкурсантку, а заодно и шоу, подпортили бы репутацию этому белобрысому хмырю.

Вот так вот, одно слово, а все уже поняли, что хмырь — это Калеб. И даже более того, все согласны. Ну, я вот точно согласна.

— Его трудно будет засудить, — хмыкнула я, неожиданно проникшись симпатией к этому незнакомому человеку. — мистер Кларк.

— Я вас умоляю, — отмахнулся доктор, развернувшись креслом в мою сторону. — зовите меня Илдвайн.

Я просияла. Илдвайну на вид можно было дать около шестидесяти лет. Седина уже тронула его волосы, окрасив их в благородный оттенок старости. Лицо, покрытое сетью морщинок, озаряла добрая улыбка. И смеющиеся, совершенно юношеские глаза завершали образ этого, несомненно, хорошего человека.

Доктор был не молод, но явно ощущал себя лет на двадцать моложе, чем есть на самом деле. На нем был простой серый костюм, состоящий из классических штанов, белоснежной рубашки и клетчатой серой жилетки. Сверху был накинут белый халат.

По своим наблюдениям могу сказать, что в резиденции Арчибальдов предпочитают классический деловой стиль. Все, кроме конкурсанток. У тех стиль старый, как мир. Чем короче — тем лучше, называется.

— А вы тоже заметили, что он… — тут я на секунду замялась, но подумав, что одним неприличным словом своей репутации не наврежу, закончила: — редкостный недоумок?

— Конечно! — подтвердил мистер Кларк, сверкнув серебром глаз. — Тот еще кретин! Это же надо придумать такое — выезд на ночь в лес. Да где бы это видано, чтобы девушки, выходцы высокопоставленных родов, в лесу на ночь оставались среди диких животных? Ты ведь, деточка, не знаешь, что в местных лесах до сих пор такие твари водятся, о которых наука и не слыхивала последние несколько веков.

— А что там такое? — вопросила я заинтересованно.

— Места-то аномальные здесь. — произнес доктор, протирая тряпочкой поверхность стола. Мизофобией страдает, что ли? — Слышала, наверное, что резиденцию построили в особенной магнитной зоне? Здесь и летать-то могут только особенные, военные вертолеты рода Арчибальд.

— А другие что? Бояться? — вскинула я брови, поудобнее усаживаясь.

— Чисто физически не могут, — хохотнул Илдвайн. — падают сразу же после взлета, система ломается, подняться не могут. Странное место здесь, Этель. Машины и те с трудом ездят. Старые модели, которые еще не на современном топливе, только и справляются.

Я вспомнила «Chrysler Imperia», на котором сюда приехал президент. А ведь действительно, почему же он добрался в резиденцию, скажем, не на айро-автомобиле? На айро-мобилях все же удобнее, чем по кочкам трястись. Места-то от города далекие, шоссе здесь оставляет желать лучшего. Да и лошади. Еще во время прилета подумала, вот зачем им кони?

Я кивнула, соглашаясь с только что озвученным.

— GPS не работает, сети нет, карты и те с трудом удалось в электронном виде оформить, — продолжил рассказывать доктор. — Представляешь, пришлось места прочесывать для составления. Спутник просто не видит эту территорию. Арчибальдам даже пришлось специальную волну искать для того, чтобы переговариваться хотя бы по сенсору. А раньше даже и позвонить не могли.

Я удивленно присвистнула, откинувшись спиной на стену. Дикие, однако, места. Совершенно глухие, раз даже сенсорной сетью с трудом обзавелись.

— Во время войны резиденция стратегическую роль сыграла: здесь переговоры проводили, планы разрабатывали и секретную информацию хранили. — Илдвайн неопределенно потряс рукой в воздухе, а затем словно отмахнулся. — Потом, после перемирия, здесь провели грандиозный ремонт, что-то перестроили, что-то достроили и, в общем, родилось загородное поместье Арчибальдов. Начали разрабатывать вертолеты, которые были бы способны доставить людей от аэропорта до резиденции. Во время войны-то пешком добирались. Лошадей завезли, купол кое-как поставили, дом изнутри выстроили, а потом персонал нашли. После этого и начались проблемы.

Доктор притих, словно раздумывая, стоит ли мне это рассказывать. Но я хотела знать! Поэтому подалась вперед, вперив в Илдвайна жадный взгляд. Тот усмехнулся, продолжив:

— Места диким оказались, девочка. Звери странные жили. Вроде собака, а бивни как у мамонта, глаза фосфорируют, лапы необычно большие. Я уже молчу про то, какие тварюшки в глубинке леса встречались. Не то верблюд, не то гиена. — он задумчиво почесал подбородок. — Знаешь, я ведь сюда одним из первых прибыл среди персонала. Мне тогда лет двадцать-то и было, а как увидел местную фауну, так и посидел резко. Такие экземплярчики встречались, что впору бежать и Священников вызвать. Как нечисть какая.

— Вы вызвали отряд зачистки? Военные прибыли?

— И военные, и ученые. — кивнул доктор. — Что одни, что другие были несказанно удивлены, завидев местных зверюшек. Зачистку провели, выжившие звереныши были отправлены на исследования.

— И как? Что нашли?

— Радиация, — пожал плечами Илдвайн. — ничего удивительного, по сути. В местных озерах и реках до того, как Арчибальды их очистили, на дне были обнаружены скопления фосфора и ртути. Можно предположить, какая дрянь здесь росла.

— А теперь? — вскинула я брови.

— Арчибальды же не идиоты, естественно, местную экологию подправили. Озера и водоемы очистили, землю просканировали с помощью доисторических приспособлений, современные-то приборы не работали, магнитное поле их как глушило, так и глушит. Зверюшек либо перевезли в лаборатории, либо те под зачистку попали. Дело ли, когда рядом с резиденцией такая мерзость водится. Только вот, — Илдвайн почесал затылок, выглядев при этом не то смущенным, не то растерянным. — в глубинку никто так и не забирался. Далеко, непонятно, что там вообще, да и смысла не было. Никому же и в голову прийти не могло, что у этой белобрысой с-су… — быстрый взгляд на меня. — существа белобрысого этого… одно место зачешется.

— Насколько опасно ночевать в лесу? — нахмурившись, вопросила я.

То, что зачистку провели не до конца, гарантировало попадос. Лежу я такая на земле, потому что палатку поставить не смогла, в небо смотрю, может, жизнь свою прежнюю вспоминаю. В общем, вся печальная, утомленная, голодная. А тут, откуда не возьмись, нападает на меня помесь гиены и с верблюдом. Даже представить не могу, как это нечто может выглядеть.

— Да, понимаешь, там же места глухие совсем, дикие. Неизвестно, что из живности сохранилось.

— А как насчет воды и земли? — задала я вопрос, представляя с новой силой открывающиеся перспективы.

— Не-ет, это они до конца довели. Там же разработка такая, что капаешь вакцину, а дальше она сама распространяется по прилежащей территории. Здесь рядом море же. — произнес Илдвайн, словно только сейчас о нем вспомнив. — Кстати, странное оно…в одном месте теплое, даже горячее, а чуть в сторону отойдешь — и ледяное, а дальше снова теплое. Этакое контрастное морьеце. Так вот, для земли они вакцину около участка покапали, дальше-то оно само разошлось. С водой проблемы возникли. Никто не мог гарантировать, что водоемы между собой связаны подземными ключами, и вакцина распространиться. Поэтому, ее в море вылили, а остатки с вертолета спускали. Импровизированный дождь, конечно, должен был помочь, но точно ручаться никто не может.

Я задумчиво кивнула. Это что же получается? Отправят меня в этот лесок, значиться, и даже убивать не придется. Меня там животинушки загрызут, а Калеб удивленно охнет, услышав об этом, принесет извинения моей семье и продолжит шоу дальше, вычеркнув данное испытание из списка. Другие конкурсантки живы здоровы, я мертва, а он белый и пушистый. Вот же негодяй!

— На твоем месте я бы поговорил с мистером Арчибальдом. — неожиданно серьезно кивнул мне Илдвайн.

— С Робертом? — вскинула я бровь, удивившись совету мужчины. — Он меня и слушать не станет.

— Раз позволяет себя по имени называть, то точно выслушает. — хохотнул доктор, кинув на меня многозначительный взгляд. Я буквально ощутила, как медленно становлюсь красной с головы до ног от его намека. Что это вообще значит? — Да не стесняйся, девушка ты видная. Роберт, конечно, еще не до конца созрел, до братца еще не дорос, но так и ты еще не расхитительница мужских сердец и кошельков. Брак у вас будет честным не то, что с этими змееконкурсантками. Молодые еще, влюбитесь. Любовь, она как аппетит, во время еды приходит.

Я сидела, открывала и закрывала рот. Хотела было возразить, но потом вспомнила, что не имею права рассказывать о сделке. Затем решила возмутиться, но поняла, что для всех-то я дико влюблена в наследничка Арчибальдов, иначе Хоткинс меня точно убьет. Потом вообще хотела заявить про глупость брака из-за выгоды, а не из-за любви, но тоже не решилась.

— Ты слова-то прибереги для других, деточка. — хмыкнул Илдвайн, поднимаясь с кресла. — Я тебе совет даю, а не вашими отношениями интересуюсь. Мне до них дела нет, единственное — тебя бы я охотнее видел на месте супруги младшего Арчибальда.