Алауэн. История одного клана

Глава 8До рассвета

Если Дракон, не желая вмешиваться в чужую игру, тем не менее хочет за ней понаблюдать, то чем больше он приближается к игре, тем больше он начинает оказывать на нее влияние.

В результате он уже наблюдает не первоначальную игру, а ту, что получается в результате его якобы постороннего «наблюдения».Ян Словик. Трактат о Драконах

За прошлый день и целую ночь я так набегалась, что заснула еще до того, как голова коснулась земли.

Глаза же продрала, когда солнце перевалило за полдень.

В тени огромных елей, под которыми мы и расположились, царила прохлада, но по моим вискам стекали капельки пота. Так жарко! И… тяжело?

Ну и какого упыря происходит?

Повернув голову, я обнаружила спящего Сери, прижавшего меня своим телом к земле. Так, засыпала я где-то в тени здоровенного дракона, и, судя по всему, он подмял меня под себя уже в человеческой ипостаси, иначе и мокрого места не осталось бы.

Зашипев, ударила локтем в живот.

Сери охнул, вжал меня в постеленный на землю плащ, проснулся. Именно в такой последовательности.

– Ты чего дерешься?

– А ты чего тут разлегся? Помягче ничего не нашел?

– Ну не на эльфах же мне спать, – искренне изумился Змей. А затем, все так же прижимая меня к земле, потерся щекой о плечо. – Ты такая милая, когда не шипишь, не огрызаешься. Мне понравилось с тобой спать. А тебе?

– С-сери, гад шелтохлас-сый, пус-сти!

Как ни странно, но Змей на мгновение замер, а затем одним плавным движением поднялся на ноги.

– Эй, ушастые, а ну подъем! – заорал он, отвернувшись. Нашел на ком зло выместить. Как они ему за лестный эпитет морду не набили, не знаю. Но косились очень красноречиво.

Пока готовился завтрак, Олеандр занялся моим плечом и здоровенным фингалом. Правда, след от удара убрали не полностью, но быстро. А вот осмотрев ключицу, эльф нахмурился:

– Плохо заживает. Ты постоянно беспокоишь руку, может образоваться уплотнение тканей. Откуда это?

– Копье. – Рассказывать очень не хотелось.

– Неужели Сери не смог тебя защитить?

– Сери? – встав, я пожала плечами. Потом, правда, вспомнила, что эльф велел мне не беспокоить ключицу… Он махнул рукой, типа «горбатого и некромант не исправит». – Сери подставил меня под то копье. Его, видите ли, не устраивало, что я такая слабая.

– Люди для них всегда слабые. Это же драконы!

– Ну что мы теперь, не люди, что ли. Точнее… – Я потерла лоб, пытаясь выразить мысль. – С нами теперь не надо считаться?

– Сядь, – похлопал он ствол поваленного дерева, на котором сидел.

Стоять мне лень, а вот послушать эльфа очень хотелось.

Если верить Иаллин, а она как дракон не будет врать об истории своих предков, именно этому мужчине должны быть благодарны драконы Алауэн за свое появление. Много сотен лет назад Диар увлеклась не кем попало, а эльфийским принцем. Который оказался совсем не дурак и весьма не тривиальным способом показал, кого именно ей стоит любить. С тех пор прошло много времени, даже для драконов.

Как мне уже известно, у правящей пары клана пятеро детей – два брата-близнеца Ту, еще пара сыновей и младшая дочь.

Девушка эта была бережно оберегаемой драгоценностью, любимой всеми родственниками и народом королевства Алауэн. К тому времени у ее старших братьев уже были взрослые дети, но тем не менее к этому дитяти все относились с трепетом и нежностью. Наверное, это и достало бедную девушку, росшую как прекрасный цветок в душной комнате. Однажды она сбежала из дома.

В то время на королевство вновь напали северные кочевые племена, поддерживаемые ледяными драконами, которым одно существование Алауэн претило до невозможности. Так что юная драконица решилась вырваться на свободу весьма не вовремя. И на ее поиски был отправлен младший сын Диар и Теоденуса, который в это время учился за пределами королевства. Получив известие о пропаже любимой сестры, Дэоннесэй, молодой синий дракон, конечно же даже не озадачился предупредить своих преподавателей о собственной отлучке. А когда из влиятельной школы пропал ученик, на его поиски отправили его учителя – Олеандриэля. Какое-то время эта троица гонялась друг за дружкой по всем королевствам. Пока убегающая от Дэоннесэя драконица не попала в руки его учителя. Тот же просто решил: раз нерадивому ученику нужна мелкая девица, значит, надо ловить его на живца. Только вот живец этот оказался… в общем, эльф отделался мелкими травмами. Ну и по самые длинные уши влюбился в драконицу. Так что Дэоннесэю довелось лицезреть очаровательную картину: пьяный от любви эльфийский принц и его ничего не замечающая, чересчур деятельная сестричка. Пока они доставляли девушку домой, Олеандр успел окончательно влипнуть. Нет ничего удивительного в том, что он влез в войну клана Алауэн с кочевниками. К тому времени ради невнимательной возлюбленной он был готов втянуть в чужую войну даже собственный народ. Но всего лишь поссорился со старшим братом, Верховным эльфом, который запретил ему жениться на этой странной девице.

Избалованная, эксцентричная драконица в той войне едва не погибла. Из самого пекла ее вытащил Олеандр. Тогда девушка и поклялась словом дракона, что, если им удастся отстоять королевство, она выйдет за эльфа замуж. Исход битвы был предрешен.

Но, как говорят Старейшие[18]драконов, волю богов можно отсрочить, но не изменить. Через сотню с лишним лет возлюбленная Олеандра погибла. Златовласая красавица влезла в войну людей вслед за одним из своих друзей – пришельцем из другого мира. Она привыкла помогать. И была очень доброй. Она хотела спасти, заплатив за жизнь других собою. Девушка умерла на руках своего друга.

Олеандриэль же успел только к погребальному костру.

Проводив свою возлюбленную к Аиду,[19]эльф ушел в ночь. До утра со стороны стойбища армии противника слышались крики. А утром Олег, тот самый друг драконицы, нашел Олеандра среди поля трупов. Он просто сидел на залитой кровью земле, словно каменная статуя.

После гибели его жены старшего принца приняли обратно в Светлый Лес.

С тех самых пор Олеандр считается одним из самых талантливых учителей, но при этом вечный бродяга. Он не может усидеть на месте. И, как никто другой, знает драконов Алауэн.

– Драконы вообще не воспринимают людей… как равных. И это даже не предубеждение, а скорее физиология. Понимаешь… когда-то очень давно правнук Диар, Хранительницы драконов Алауэн, полюбил человеческую женщину. Но она умерла во время беременности. Тело людей просто не выдерживает этого. И даже если женщину удастся спасти от сильной нехватки энергии, то ее убьет сам плод. Происшедшее стало трагедией. Тогда Диар что-то изменила в своих потомках. И не только в воспитании. У них даже женщины редко имеют дело с человеческими мужчинами. Я не буду говорить, что драконы Алауэн совсем не имеют половых связей с людьми. Но человек для них – иной вид, размножение с которым невозможно.

– То есть они изначально воспринимают нас как игрушки. Как вещь, – усмехнулась я. Ну это не новость.

– Нет. Но как более слабых. В этом их спасение и их слабость. Но знаешь, – эльф склонился к моему лицу, – чем так уникален Змей? Он не совсем дракон. Он полукровка.

Я непонимающе подняла брови.

– Узнаешь в свое время. Долго скрывать подобное от тебя он не будет. Ну чего ты фыркаешь, как недовольная лошадка. Дракон никогда не вынесет свои отношения на всеобщее обозрение, если не посчитает их достаточно серьезными. Смотри, – кивнул он на одного из своих. Тот сидел на бревнышке и, недовольно морщась под сочувствующими, хотя и насмешливыми взглядами товарищей, баюкал перебинтованную руку. – Дракон сказал, дракон сделал.

– Защиту собственности еще никто не отменял. Да и не дело это – драконовы игрушки трогать.

– Упрямая! – Меня нагло щелкнули по лбу. – Ох и намучается он с тобой. Но тут сам виноват, не маленький, должен знать, как с девушкой обращаться.

– Уж он знает, – закатила я глаза.

Рассмеявшись, Олеандр провел пальцем вдоль моей скулы и… резко встал:

– Идем. Ты наверное очень голодная.

Потом был завтрак, в результате которого одна маленькая я объела эльфов. Те сидели и тихо обалдевали от количества исчезающей в моем юном, развивающемся организме снеди.

Заодно решили, что делать дальше.

– Вам будет лучше уехать в Светлый Лес, как и хотели, – заявил Олеандр.

– Ага! – обрадовала я эльфа. – Чего мы там не видели? А вот я обещала найти Лукара. Мальгольм, ты к родственникам очень торопишься? – Оборотень скептично свел брови. – Сери? – посмотрела я на дракона, уткнувшего нос в мое плечо. Это он с Кешкой что-то не поделил. Уже пару минут фыркают и дуются, рассматривая друг друга.

– Тебя с этим Барсиком-переростком я больше не оставлю.

– Кто бы говорил, – фыркнул оборотень.

– Я говорю! – оторвался от созерцания живой татуировки Сери. Ну да, в драконьей ипостаси он куда весомее Мальгольма.

Оборотень оскалился. Ну а я вздохнула: опять!

И для острастки дала дракону по носу.

– Сама разберусь, с кем и куда мне идти.

Реакция была незамедлительной. Меня толкнули спиной на мягкую землю, а сверху нависла драконья морда, в желтых глазах которой разливался гнев.

– Ты будешь делать то, что я скажу.

– Только попробуй заставить!

– И ш-што?

Но мне даже придумать не дали. И к счастью, ничего путного все равно бы в голову не пришло. Рог красного дракона перехватила красивая мужская рука и… откинула этого ящера-переростка на несколько метров в сторону.

– Сери, да что на тебя нашло? – рявкнул зеленоглазый эльф, поднимая меня с земли. Мы с Мальгольмом обалдело следили за происходящим безобразием. Нет, ну я понимаю человека вот так же откинуть, но дракона! В нем же десяток тонн чистой массы. А если прибавить сюда нахальность, себялюбие и мерзкий характер, то все три получится.

Н-да, вот это дедушка!

Сразу вспомнилась наша стычка на поляне. Судя по взгляду оборотня – ему тоже. Получается, чудом живы остались.

– Что вообще с тобой происходит?

– Олеандр, не лезь не в свое дело.

– Можешь творить все, что тебе заблагорассудится, но обижать женщину, тем более драконицу, я тебе не позволю. Вы с братом и без того натворили дел. Александрит, как ты себя чувствуешь?

– Н-нормально, – заикаясь от удивления, кивнула я.

– Откуда ты знаешь заклинание Красной нити? – выспрашивал эльф, пока мы ехали в направлении, в которое последний раз вела нас Нить.

– В школе Вакана научили. Мне ректор о вас рассказывал, – чуть покраснела я.

– Вилиантиэль? Так, значит, ты та самая девочка, которую меня просили пристроить в школу Вакана эти обормоты? – кивнул он на дракона, кажущегося точкой в голубом небе.

– Да. Вы простите, что я тогда на поляне… не сдержалась.

– Что, я тебя так испугал сегодня?

– У меня в голове подобное не укладывается.

Эльф рассмеялся.

– Многое зависит от возраста и опыта. Ты знаешь, сколько лет насчитывает клан Алауэн?

– Больше двух тысяч, – как хорошая ученица, ответила я.

– Я встретил Диар и Теоденуса, когда он был еще обычным драконом. Мне на тот момент не было и двухсот. Молодой совсем и глупый, как вон та пташка змееглазая, – кивнул он на снижающегося дракона.