Алауэн. История одного клана

Глава 7Границы

Был некогда мост, соединявший века,
Горела на нем свеча.
Ее охранял ледяной Дракон,
Чья кровь была горяча.Джордж Локхард. Гнев дракона

Я заглянула в сумку и фыркнула:

– А это здесь еще зачем?

– Ну а что же ты будешь есть?

Снова фыркнув, я вытащила из сумы набор типа сухой паек. Только место занимает. Порылась еще и выкинула, на фиг, огниво. Притом так глянула на Алку, что она покраснела и спряталась за спину мужа. И правильно – напихала всякой дряни. Вот и доверяй ей после этого что-то серьезное. Следом на пол полетел тонкий кинжал для разделки пищи, хм… ложка, полотенце и мыло.

– Ты бы мне еще духи и помаду положила. Буду ледяных очаровывать своей красой ненаглядной.

Алка уткнулась носом в спину Колина и горько всхлипнула:

– Ты меня не лю-убишь. Ты меня не прости-ила! А-а!

Вытащив мелкую из-за своей спины, Колин прижал драконицу к себе и, поглаживая ее по голове, осуждающе глянул на меня. Проигнорировав эту умилительную сцену и недовольство дракона, я запихала в суму пару носовых платков и мешочек с солью. Это еще может пригодиться.

– Будешь дуться, – хмыкнула я, перекидывая поклажу через плечо, – не скажу, сколько пальчиков на руках у мальчишки.

Иаллин отняла зареванное лицо от груди Колина (хм, да скорее живота, она ж ему фактически в пупок дышит) и глянула на меня огромными глазищами.

– Сколько?

– А ты успокоилась?

– Да, – закивала мелкая, вытирая мокрые щечки тыльной стороной ладони.

– По пять. Разве это не может не радовать?

– Алекс, имей совесть, не доводи ребенка, – пожурил меня Олеандр.

– Я тренирую ее выдержку. Что будет, когда близнецы родятся?

Эльф ласково улыбнулся и поправил воротник моей легкой курточки. При этом чуть не придушил. Намек понят.

– Алекс, может, все-таки останешься? – посмотрела на меня желтоглазая драконица. Она стояла прижавшись к боку мужа, словно боялась упасть.

– Не вижу смысла.

– В чем?

Я не ответила. Зачем, если и так все понятно.

Вчера у меня полдня заняли попытки разобраться в связках магии. Эта пара уже вряд ли доверит своего ребенка Диар, а значит, могут остаться без возможности иметь детей. Мне же хотелось хоть чем-то загладить перед ними вину.

Это оказалась одна из самых сложных задач для молодой Хранительницы драконов. Все же три года из перспективной блондинки ваяли воина, а не акушерку. Конечно, по рассказам той же Станиславы, Диар колдовала над этой парой около месяца, добиваясь зачатия, но они забыли об одном – первая Хранительница, это человек с привязкой к драконам, я же…

Непросто определить, кто я. Уже не человек, с такой-то второй ипостасью! Не дракон, превращение в одну из этих летающих туш мне не грозит, и слава всем богам. Ну а демоном, даже при наличии подобной ипостаси, тоже не назовусь. Притом выгляжу я как обычный человек, могу вязать драконам хвосты и заставлять их бегать табунами и пользоваться проснувшейся ледяной магией асуров. Ах да, забыла – превращаться в бесхвостую ящерицу с крылышками. Кра-со-та! Сама себе напоминаю дуру, сидящую на трех стульях одновременно. Нет, конечно, можно удобненько вытянуться и полежать, но нет гарантии, что тебя однажды случайно не раздавит дракон, желающий примостить где-нибудь свой уставший зад. Как сделала это Диар.

Нет, я не ною. Мне просто до упырей любопытно, как же меня теперь назвать.

При таком раскладе, как родство крови с этой странной парой, за шесть часов мне удалось сделать больше, чем Диар за месяц. Хотя, зная эту чокнутую экспериментаторшу, я не берусь утверждать, что все это время она занималась только тем, о чем ее просили. Теперь же я могу сказать, что при должном старании у Станиславы и Бальтазара есть надежда на появление потомства. А при столь нежном отношении этих двоих друг к другу они будут о-очень стараться.

Значит, несколько часов труда и головная боль – ничто по сравнению с возможным счастьем.

– Александрит?! – позвал меня Колин.

Я подошла к нему и заглянула в болотные глаза – зеленая радужка с желтыми лучиками от узкого змеиного зрачка. Странно, но я никогда раньше не замечала этого. Как и того, насколько он похож на брата. Это было как-то само собой разумеющимся и для меня имело мало значения. Сейчас же я смотрела в его лицо, узнавая любимые черточки своего Змея.

– Мне действительно хочется, чтобы ты осталась, сестричка. Сери ведь хотел, чтобы ты жила. Чтобы просто была, а не уходила неизвестно куда в одиночку.

– Ты обещал вытащить меня из той заварушки и выполнил свой долг перед братом. Но позволь мне самой распоряжаться своей жизнью. Да, я всегда буду напоминать тебе о брате… как сувенир. Колин, – я осторожно сжала его лицо в своих холодных ладонях, – так будет лучше. Если я останусь, то разрушу вашу жизнь, понимаешь? Ты мой кровник, так же как и твой брат. Ты чувствуешь меня, как я чувствую тебя. И если раньше это не имело значения, то сейчас станет опасным. Оставшись, я разрушу твою жизнь. Думаешь, понимания Иаллин хватит надолго? Прости, но без него мне пусто. – Я снова попыталась произнести его имя, но вставший в горле ком привычно не дал этого сделать. – Он был для меня всем. Цепи порваны, но свобода немила. Так что прекращай терзаться.

Осторожно поцеловав Колина в висок, я отошла. Больше мне нечего ему сказать. О том, что видеть его лицо, глаза его матери и еще не тронутые лезвием, но уже сплетенные в траурную косу багряные волосы его отца мне слишком трудно, я предпочла умолчать.

– Передайте мои наилучшие пожелания Станиславу, – чуть улыбнулась я. – И пусть наконец женится.

Станислава улыбнулась в ответ и ткнулась затылком в плечо мужа.

Даже не хочу думать, где сейчас Станислав. И уж тем более угнетала мысль о том, чем он там занят. Конечно, согласна – оставлять Змея в том жутком месте нельзя, но… Не хочу даже думать об этом. Как и видеть его мертвым. И так время от времени сводит скулы от напряжения.

Не желая растягивать прощание дальше, я забралась на спину Ниррана. Дракон даже услужливо подставил крыло, чтобы было меньше проблем. Чем и воспользовался Олеандриэль, ловко запрыгнув по нему и устроившись за моей спиной – эльфийский принц единственный, кого я согласилась взять с собой. Он и Нирран понимали меня и не спешили осуждать.

За нашими спинами остались тяжелые облака, внутри которых кипела буря. Оборачиваясь, я видела всполохи молний, расцвечивающих серое нутро в огненно-золотые цвета. Где-то далеко остался теплый дом и холодные стены. Не мое. Я знаю. Мое место там, в ледяной долине, меж снегов и метели.

Ледяные чертоги… Холод обнимает плечи и разглядывает свое отражение в моей душе. И в одно мгновение становится непонятно, где он, а где я. Где снежные сны, а где явь, где мое сердце, а где ледяные стены.

Первый шаг сделать легко…

…Бесконечные белые хрустальные залы. Своды терялись где-то высоко над головой, а колонны напоминали тысячелетние деревья из эльфийских лесов. Сквозь огромные окна виднелась бескрайняя ледяная пустыня… и черное небо, раскрашенное диковинными огнями. Их отсветы пробежали по стенам, отражаясь мириадами радуг.

Посмотрев на эту красоту, я спокойно продолжила свой путь – из одного зала в другой. Да и не хрусталь то был, а лед. Безжизненный и безучастный. А я шла по нему босыми ногами, одетая только в кружево инея и броню наста. Каждый шаг причинял боль, но если я на мгновение остановлюсь, то стану одной из тех скульптур, что расставлены вокруг. В каждом зале по десятку.

Наконец передо мной открываются последние снежные створки.

Там, посреди круглого зала, стоял ледяной трон. Я долго не решалась сесть на него, страх колол почище мороза.

Решилась. Стремительно подошла и села. И в тот же миг слилась и с этим залом, и с дворцом, и с долинами, спящими в вечном ледяном сне. Я ощутила неведомую мне ранее власть. Я чувствовала лед как саму себя. Каждую черточку искусной резьбы мороза, каждый кристаллик, каждую снежинку.

Вскрик! Соскочив со своего ледяного трона, бросилась к дальней стене:

– Сери!

Провела пальцами по льду, в который он был вморожен. Заглянула в навек погасшие желтые глаза.

– Сери, мой милый, любимый! Как же… почему? Только не ты!

Я сползла по глади льда и, уже сидя на полу, ощутила, как по щекам текут слезы. Живые, горячие, они оставляли на лице шрамы и не думали замерзать.

Смотря на него, я все повторяла:

– Сери, Сери!

А вокруг рушились ледяные стены…

– Проснись! Проснись же, Алекс.

Вяло отмахнувшись, чуть слышно застонала и открыла глаза.

– Я заснула? – Голос хрипит.

– Да, – стер дорожки слез сереброволосый эльф. – Ты кричала во сне.

– Звала его? Не первый раз.

Олеандр кивнул, но расспрашивать не стал. Да и рассказывать я бы не стала. Страшно. Вместо этого спросила:

– Далеко еще?

– Нет. Немного осталось. Час полета.

Я глянула вниз и очень удивилась:

– Мне всегда казалось, что в преддверии Снежных пустынь земли должны выглядеть по-другому.

– Выглядели когда-то. Хм… Диар и это тебе не рассказывала?

«Хранительницу интересовали несколько другие качества Александрит, нежели мозги и знания», – хмыкнул Нирран.

– Расскажите, – посмотрела я на Олеандриэля.

– Все дело в том, что северные границы на самом деле куда дальше. Но с тех пор как в племени ледяных драконов идет прибавление, и льды отодвигаются. Сейчас граница между ними и царством Алауэн не более пяти километров. Около двухсот лет назад ледяные драконы поглотили исконные земли кочевников. Сейчас же ледяная пустыня подошла совсем близко к королевству Алауэн. Думается мне, именно этого и испугалась Диар. А вскоре у Стаси и Бальтазара появились близнецы. – Олеандр немного помолчал. – Подлетаем к границе. Она довольно резкая и поддерживается магически. Это своеобразная стена. И дальше нее нам с Нирраном ход заказан. Своего ледяные пропустят, а чужака почувствуют.

Меня это более чем устроило.

«Границу» я опознала с легкостью и издалека. Да это и не так сложно было. Вроде тут еще лесок, невысокий и не шибко густой, а совсем рядом пустая, едва поросшая желтоватой травой земля. Если там и попадались кустики, которые можно было принять за деревья, то выглядели они чахло и жалко. Дальше начинались снежные пустыни.

Мы медленно опустились уже на первый снежный холм. Признаюсь, когда совсем рядом раскинута пусть невзрачная, серая, но вполне живая земля – видеть эти снежные наносы довольно странно и дико.

Сев на лапу дракона, я переоделась в теплую белую дубленку и унты. Короткие волосы спрятались под меховой шапкой. Не то чтобы я боялась холода, но мое тело все еще живое, и я так же мерзну.

Закинула на плечо небольшой рюкзак и поправила пару кинжалов на поясе. Так, на всякий случай.

– Иди. – Обняв меня за плечи, эльф скользнул губами по виску. – Только вернись. Вас так тяжело терять.

– Нет. Надеюсь, что нет.

– Борись, Александрит. Иначе ради чего все это?

– Я хочу, чтобы они умерли.

– Тебе станет легче?

– Нет. Я просто этого хочу. Больше ничего. Лишь это, одно это.

– Тогда иди. – Руки безвольно разжались. – Алекс! – позвал он, когда я уже прилично удалилась. – Сери сделал правильный выбор. Ты действительно сокровище драконов.