Билет в Ад, или по следам Валькирий

Да и интерьер такой же допотопный, ну в смысле — сделан под старину. Может я оказалась на съёмках фильма? Ага, после аварии на съёмки, куда — то меня не туда понесло.

На мои вопросы девушка не спешила отвечать, подойдя, она уселась рядом со мной на кровать и когда она подняла взгляд, я хотела закричать — её глаза, полыхали жёлтым светом, и вытянутый зрачок…мамочки…страшно, то как…

— Как самочувствие? Чего ты испугалась? Мы не причиним тебе вреда.

— Кто вы?

Девица, театрально заломив руки, отошла от меня со вздохом:

— Как же сложно. Всё так сложно.

— А Вы объясните — может, я пойму, — сделав усилие над собой, я ответила, детально рассматривая собеседницу. Заострённые ушки, молочная, почти фарфоровая кожа и эти глаза — ей только не хватало или крыльев как у падших ангелов или посоха как у эльфиек, мысленно подставляя образы из кинофильмов, я усмехнулась.

Первый шок прошёл и за эти пару минут, пока я пришла в себя — меня не убивают, может, я зря напугалась?

Осмелев, я спросила:

— Там в машине, была моя бабушка — Клинкова Екатерина Викторовна, вы знаете, в какую её больницу доставили? Она жива? И всё же ответьте, где я?

Снова молчание, после которого она сказала как — то слишком тихо:

— Я отвечу на все твои вопросы позже. Сейчас ты сначала покушаешь, а я приду после…

Девушка убежала, странная какая — то, расплакалась на ровном месте. Если кто и должен плакать — так это я. Ещё что меня напрягало — отсутствие боли, ведь я определённо помню, что сломала и руку и, кажется, ногу…

Спихнув одеяло, уставилась на совершенно здоровые конечности — так не бывает…Или бывает? Может, я умерла и оказалась там, где оказываются мёртвые…

От роя мыслей, наполнивших мой мозг, разболелась голова. Вошедшая девушка, одетая в наряд служанки, несла поднос и от запаха потекли слюнки. Вот покушать я не против. Однако на разносе оказался только бульон и сухарики, и понюхав жидкость в кружке — какая — то трава, видимо, вместо чая.

— Распоряжение миледи, — не выдержав мой скептический взгляд, отозвалась служанка — вы уже неделю ничего не ели, пока только бульон, и отвар обязательно выпейте — он восстанавливает силы.

— Не уходи, расскажи мне про это место? Где я оказалась? — мне хотелось найти ответы на свои вопросы.

— Не положено мне с Вами разговаривать о таком, — откланялась девушка и ушла.

Что это было? Феодальный строй давно отменили, чего она боится — то непонятно. Странное место. Надо быстрее делать ноги отсюда. Вот только сил наберусь и обязательно сбегу, чего бы это мне нестоило. Найдя решение, я, успокоившись, задремала.

Проснулась от ощущения взгляда на себе, распахнув глаза, увидела девушку, которая приходила утром. Она смотрела мне в глаза, я в ответ тоже не отрывала взгляд — глядя в эти явно нечеловеческие глаза — не дождёшься, первой я не отведу взгляд.

Она первая сдалась, отведя свой взгляд в сторону, но продолжала молчать. Мне надоела эта игра в молчанку и я всё — таки не выдержала, взорвавшись:

— Зачем вы приходите? Помолчать?! Хватит! Дайте мне ответы! Я хочу знать где я! Где моя Бабочка!

— Хорошо, я всё расскажу. Но сначала пообещай, что не будешь рубить сплеча. И дашь шанс.

— Кому шанс и на что? — её просьба вызвала недоумение у меня.

— Нам с тобой, я хочу подружиться с тобой.

— Не обещаю, но попытаюсь. Я жду. Ответы. — я снова начала закипать как чайник.

— Упрямая. Я знала, что будет сложно, но даже не предполагала, что будет настолько сложно, просто поговорить.

— Бла, бла, бла, оставьте на потом. Я хочу ответы.

— Задавай вопросы.

— Где я, — задала я интересующий вопрос.

— В Аду.

— Не смешно.

— Без шуток. Ты находишься в системе жилых планет под названием — Ад.

— Бред. Я не верю вам! Это розыгрыш! Оделись в старинное тряпьё, обставили комнату…

Мой поток слов прекратился, когда девица превратилась в нечто с рогами, когтями на руках и крылья. Ужас заполнил меня всю. Закрыв рот рукой, чтобы не закричать, я издала звук, напоминающий писк мышки, которую поймала мышеловка…

Улыбаясь на мою реакцию и показывая клыки во рту, это нечто проговорило:

— Так веришь?

Помотав головой, то ли в подтверждение, то ли в знак отрицания, я хотела, чтоб это прекратилось. Словно услышав меня, она снова стала такой, какой предстала впервые.

— Дать время или продолжим?

— Продолжим, — мой голос осип от нервного напряжения. Где моя бабушка?

— Екатерина Викторовна погибла в аварии, мне очень жаль.

— Не-е-ет, — слёзы вперемежку со всхлипами вырывались из меня непроизвольно. А потом пришла шальная мысль, если я в аду, то я тоже умерла? Тогда бабулечка — в раю?

— Я тоже умерла? — задала интересующий вопрос.

— Не совсем. Ты почти умерла, но мы спасли тебя, а вот бабушку твою не успели спасти.

— Если я жива, верните меня на землю. Или я теперь у вас в услужении или заложник? — мне были непонятны мотивы этой демоницы.

— Вернуться на землю ты не сможешь. И ты не заложник, ты у нас в гостях.

— Но почему? Если я не заложник, я хочу вернуться домой.

— Отныне Ад — твой дом.

— Но я не хочу, — твердила я одно и то же.

— Ты привыкнешь, я же привыкла.

— Я не хочу привыкать! Я домой хочу! — меня бесила эта ситуация, вроде и говорит со мной, но не отвечает так, чтобы я поняла. Не люблю я эти кошки — мышки!

— Саш, просто прими как данность — на землю тебе больше нет хода.

— Откуда вы знаете моё имя? И почему на землю мне больше нельзя?

— Потому что ты больше не человек, ты словно переродилась, это был единственный шанс спасти тебя.

— Если я теперь не человек, то кто я теперь? — мурашки пробежали по коже, отдавая ледяным душем в сердце.

— Ты стала, такой как я. Ты теперь демоница. И Ад — теперь твой дом.

Не может этого быть! Щипая себе руку, я пыталась проснуться — безуспешно. Нет, нет, нет! Не хочу! Отмотайте назад! Я была в шоковом состоянии, открывая и захлопывая рот. Разве можно из человека сделать демона?

Девушка, подойдя ко мне, обняла, и начала гладить по голове утешая:

— Поплачь, станет легче.

Вырвавшись из объятий этой безумной, я выплюнула из себя всю горечь, что чувствовала в данный момент:

— По какому праву вы решили, что я захочу жизни таким способом? Кто вы такая решать, жить мне или умереть? Я бы предпочла смерть, чем вот так быть чудовищем!

Следующее, что сказала эта демоница, привело меня ещё больше в ступор:

— Я спасла тебя, потому что я твоя мать! И готова на всё, чтобы ты была жива! Ты хотела знать кто я? Я тебе расскажу! Только это всё равно не изменит того, что уже случилось. Я не хотела тебе рассказывать это так. Я хотела, чтоб ты сначала привыкла и обжилась тут. Но я вижу, что я зря хотела отгородить тебя от дополнительных волнений. Ведь смерть моей мамы и твоей бабушки итак — сильно ударила по тебе.

— Ты посмотри на себя, — перейдя на ты с этой ненормальной, я тыкнула пальцем воздух в её сторону — как ты можешь быть моей мамой? Даже на вид я старше тебя, не говоря о том, что выглядит моя мама совершенно иначе! Я помню её, каждую чёрточку, каждую родинку, её привычки! И ты — не она. И вообще, моя мама была человеком, а ты демоница! И просто не можешь быть моей матерью! — от потока слов, вышедших из меня вместе с воздухом, я словно сдулась, нервные качели за пол — дня вымотали меня окончательно, и мои ноги подкосились от усталости.

— Ты устала, — сказала очевидное она, — разговор мы продолжим, после того, как ты отдохнёшь.

Подойдя ко мне, она подхватила меня за талию и помогла уложиться в кровать, и подоткнув одеяло тихо сказала:

— Солнышко моё, я постараюсь дать тебе ответы, просто знай — всё, что я делала — было ради тебя.

— Я выдержу рассказ, я хочу знать, — твердила я упрямо, хотя мои глаза слипались.

— Хорошо, расскажу, но кратко, если захочешь подробностей — то, узнаешь как поспишь. — Итак, здесь меня зовут Лоллиана Люциуфус, но это тело, которое ты видишь перед собой — не моё. На самом деле меня зовут Клинкова Анна. На земле у меня была прекрасная дочь, которая в пять лет сильно заболела. Отчаявшись, я вызвала демона, с которым заключила сделку. За жизнь своей дочери я отдала свою душу. По странным стечениям обстоятельств, демон которого я вызвала не успел спасти свою племянницу и именно это стало для меня пропуском для жизни здесь, в Аду. Он поместил мою душу в это тело.

По мере её рассказа я всё больше хотела спать, но боролась со сном, но в итоге сон меня сморил, поэтому концовку я так и не услышала.

Лоллиана же стояла и смотрела, как Саша спит, и убедившись, что она спит крепко, наклонилась и поцеловала в щёчку сопящей девушки. Постояв немного, она развернулась, и тихо прикрыв дверь, ушла…

Герцог Абигор Люциуфус сидел и смотрел, пока его жена накормит близнецов. А малыши, словно не торопясь и растягивая удовольствие от добычи молочка, висели на груди у любимой жены.

Насосавшись, они, посапывая носиками, и дремали, время от времени словно случайно проводя пухлыми ручками по груди своей мамочки. Абигор ухмыльнулся на действия своих сыновей — собственники растут, всё в папочку.

Наконец Лолли уложила их по кроваткам.

Уйдя с детской, они зашли в общую их спальню, где подойдя к Лолли, он обнял свою жену и задал интересующий вопрос:

— Ну как, вы поговорили? Я не чувствую радости от общения с дочерью.

— Слишком трудный вышел разговор, — вздохнув, ответила Лолли, — я так и не смогла найти подходящих слов, поэтому просто вывалила на неё почти всю правду. Единственное чего ещё она не знает — что она ещё и валькирия.

— Она только очнулась, а ты хочешь, чтобы она воспринимала всё как должное? Вспомни себя на её месте.

— Ты прав. Я хочу всего и сразу. И для неё всё гораздо сложнее, ведь я была готова к большим последствиям, чем оказаться в теле демоницы. И мне немного было легче, потому что частичка сознания Лолли дала мне многие понятия о жизни тут. А Сашенька — словно новорождённый котёнок.

— Может, просто стоит отпустить ситуацию, ведь если будешь давить — сделаешь только хуже.

— Любимый, я всё понимаю, но не могу её отпустить в свободное плаванье. Хотя зная её — она будет сражаться за свои идеалы до последнего. Характером она вся в бабушку. Именно поэтому я пока не могу её отпустить — уйдя — она уйдёт насовсем и не вернётся. Я для неё постороннее существо. А я хочу попытаться быть в её жизни. Пусть для неё я уже не мама, но я хочу быть хотя бы знакомой, с которой, можно пойти за покупками или попить кофе…хотя бы знать, что с ней всё хорошо и изредка видеть.

— Давлением ты только отпугнёшь от себя. Дай ей выбор. И я уверен, что тогда она найдёт в своей жизни и для тебя место. Не усложняй.

— Возможно, ты прав. Хорошо, завтра я поговорю с ней снова и постараюсь сделать так, как ты и сказал.

Поцеловав Лоллиану, Абигор продолжил разговор:

— У меня жена самая мудрая, самая — самая.

— Это похоже на грубую лесть, ваше темнейшество! — улыбнулась в ответ Лоллиана.

— Вот! Ты улыбаешься! А, значит, лесть сработала!

— Так это была всё — таки лесть?! — с показной обидой сказала Лоллиана, — За это, милорд, вы будете наказаны!