Билет в Ад, или по следам Валькирий

Глава 2

Проснулась и ещё минут пять лежала с закрытыми глазами, осознавая, где я и что я. Вспомнив произошедшее, на глаза навернулись слёзы. Сердито смахнула их кулаком — нет раскисать я не буду. Если верить этой…как её там? А! Лоллиана.

Если верить Лоллиане — то я уже не человек, а значит, что — то во внешности должно поменяться. Свесив ноги с кровати, я сидела и прислушивалась к своим ощущениям — кажется, ничего не изменилось — две руки, две ноги… но она ведь тоже сначала показалась обычным человеком — ну кроме глаз. Ощупав голову, не нашла даже намёка на рожки, клыков тоже нет.

Где — то тут было зеркало… встав с постели, пошла по направлению зеркала, которое приметила вчера. За шаг до зеркала выдержка мне изменила и последний шаг до зеркала, я сделала зажмурив глаза.

Вдох — выдох, сосчитав до трёх, я резко раскрыла глаза. Я таращилась на своё отражение в зеркале, а отражение таращилось на меня в ответ.

Меня словно омолодили — я выглядела на максимум восемнадцать лет с большущей натяжкой…но с этим можно было смириться — минус четыре года погоды не сделают. Мои русые с рыжевой волосы были словно промелированы чёрными прядями…

Ушки слегка заострённые и глаза как у этой Лоллианы — светятся жёлтым и вытянутый зрачок. Тело тоже изменилось — стало каким — то совсем идеальным, на мой взгляд — пышный бюст, тонкая осиная талия — круто покатые бёдра, длинные ноги и ни намёка на лишний жирок. Образ словно отфотошопили в приложении…бррр

Попробуем выйти из комнаты и осмотреть дом, в котором я оказалась. Подойдя к двери, я распахнула её и увидела то, чего не видела, когда была в кровати: на дверной проём будто натянули плёнку или паутину, которая искрилась и переливалась!

Узнала её свойство практически сразу — погрузив в неё руку, я пыталась пройти на ту сторону, а паутина, мягко пружиня, отталкивала меня обратно. Эта паутина не давала мне пройти! Значит, всё — таки я не гостья, как хотела меня убедить хозяйка этого дома. Закрыв дверь, вернулась в постель.

Дверь распахнулась и, я увидела служанку с завтраком, с интересом наблюдая, что будет дальше, я не сводила взгляда с паутины. А служанка словно не замечая паутину просто шагнула вовнутрь без малейшего препятствия! Пожелав приятного аппетита, она также благополучно ушла.

Кушая завтрак, который уже был питателен, нежели вчера: суп, хлеб, мясо…эм… надеюсь, курицы — на вид, похоже, и снова в кружке этот отвар из травы — я обдумывала предстоящий разговор, а что он состоится, я ни капельки не сомневалась.

Вспоминая слова хозяйки этого дома, я поняла, что она не отступится от своих слов, уж очень фанатичным был в её глазах огонёк…кстати о глазах… я вспомнила деталь, почему сначала посчитала её человеком: в начале разговора её глаза были совсем не жёлтые! Значит и я могу не всегда светить взглядом как фонариком! Неужели…

Мои размышления прервала служанка, которая забрав разнос, скрылась за дверью. И практически следом за ней пришла та, кого я ждала — Лоллиана.

— Говорите я гостья в вашем доме — без приветствия я перешла к нападению — а сами хрень какую — то повесили на дверь, которая меня не пропускает.

— Хрень? — вытянула кверху бровь, Лоллиана удивилась, а потом сделав шаг, распахнула дверь. — Знаешь, что ты назвала хренью?

Я мотнула головой отрицательно. А Лоллиана продолжила:

— Эта хрень, как ты выразилась, называется — магия, а вот эта паутина заклинаний является охранным.

Она настроена на защиту от проникновения. Я очень рада, что ты видишь столь сложные заклинания с такой лёгкостью — это говорит о том, что уровень твоей силы велик.

— Какая магия? Вы шутите?

— Ад — магический мир, здесь всё пронизано магией, я поначалу тоже всего боялась, а сейчас не знаю, как обходиться без неё.

— Это конечно хорошо, но вы вновь ушли от ответа — я в каком тут статусе? Если я гостья, то почему мне запрещено выходить?

Лоллиана нахмурившись, растеряла веселье, с которым рассказывала о магии, став серьёзной, она сказала:

— Я не хотела, чтобы ты себя чувствовала заключённой, но так нужно было. По меркам Ада — ты словно новорождённый ребеночек. Зная тебя, Саша, я уверена найдя дверь распахнутой, ты бы непросто вышла в неё — ты бы ушла навсегда.

— Чего вы хотите от меня?

— Я хочу помочь тебе адаптироваться жить в Аду, солнышко.

— Не называйте меня так!

— Хорошо. Не буду. Александра! У меня есть условия, выполнив которые ты сможешь уйти куда хочешь.

— Что это за условия? И почему вы считаете, что я захочу их выполнять?

— День — два ты ещё посидишь в этой комнате, но в итоге всё равно захочешь выйти.

— Так что за условия? — перспектива сидеть в комнате меня не пугала — кормят, садизмом не страдают…только всё равно от слова свобода — кровь пела в жилах и, сердечко стучало быстрее.

— Условий два: первое — я делюсь с тобой своими воспоминаниями, второе — ты два месяца живёшь у нас в гостях и не пытаешься сбежать. За эти два месяца с тобой будут работать учителя, которые помогут узнать Ад с разных сторон. А потом сможешь уйти, если захочешь и я помогу финансово, если это потребуется.

— Что вам даст моё обучение? Для чего это вам? — бесплатный сыр только в мышеловке, что задумала эта демоница?

— Саш, в душе я так и осталась твоей мамой, несмотря на то, что тело у меня уже другое. И я хочу, чтобы ты была жива и невредима и по возможности была счастлива. Ад — не увеселительная прогулка, тут всегда нужно доказывать своё право на кусок места под солнышком.

— Это опасно? Ну это, которое первое условие?

— Нет, это абсолютно безопасно.

— Тогда я согласна, — ответила быстрее, чем подумала. У меня всегда по жизни так — я сначала делаю, и только потом начинаю думать. И, кажется, это знала и Лоллиана судя по улыбке, что расцвела на её лице, словно флаг победы. — Так что нужно делать?

— Давай присядем на пол, так будет удобней. Усевшись она продолжила: — Дай мне свои руки, закрой глаза, — я выполняла её просьбы без сопротивления и не спрашивая ни о чём.

— Саш, постарайся не цепляться за воспоминания, пропускай их через себя — но не забывай, что это чужие воспоминания — не твои, не позволяй им управлять тобой. Ты поняла?

Я, мотнув головой в знак согласия, сидела с закрытыми глазами и ждала, что будет дальше.

Услышав распев песни явно магического заклинания — абра — кадабра — я дёрнулась, но мои руки в ответ пожали, типа успокойся. Хорошо постараюсь.

Я летела. Летела, раскрыв руки и ноги, как это делают парашютисты во время прыжка. Образовавшаяся рядом со мной воронка, засосала меня внутрь, с криком — а-а-а-а! Я попала на детский праздник!

Присмотревшись к окружающим — моё сердечко пошло вскачь — мои мама и бабулечка прошли рядом, но меня не заметили, пойдя за ними следом увидела, как они подошли к девочке лет пяти…Стоп ведь это я! Маленькая!

Я оказалась на своём дне рождении! И присутствовала простым наблюдателем. Махнув рукой по пробегающей мимо девочке моя рука прошла сквозь неё.

Счастье, смех, музыка, поздравления…всё в мгновение затихает, когда именинницу, упавшую на пол, охватывает волна судорог. Виденье прерывается и вот бабочка и мама стоят в коридоре больницы и смотрят через окно на девочку, обвешанную всевозможными датчиками.

Виденье вновь прерывается, чтобы показать другой сюжет: Мама стоит и машет бабушке и моей маленькой копии на прощанье рукой, когда они шли на посадку в самолёт. Вот, вернувшись домой, мама плачет, решает дела, торопится, спешит…

Вот, сидя на лавочке, она читает документы, её руки подрагивают и, слёзы льются огромными каплями, оставляя следы на бумаге.

Подойдя к иллюзии, я прочитала надпись, после которой я не могла оторваться от бумажки…в результате обследования трата — тата — консилиум врачей, состоящих, из — …бла…бла… — сообщает вам, что лечение не даёт эффективности, скорость поражения головного мозга… не операбельна… три месяца максимум, но летальный исход возможен в любое мгновение… — я читала урывками, поскольку иллюзия мамы дёргала бумажки, которые падали на землю и она снова брала их в руки, листая их и перечитывая.

Картинка смазалась, я оказалась в квартире, которую мы снимали раньше, я узнала её. Вот иллюзия мамы чертит что — то на полу, обмакивая палец в ранке на руке. Что происходило дальше повергло меня в шок: перед мамой появилось чудовище. Даже в иллюзии он выглядел пугающе, что чувствовала мама при этом я даже, подумать боюсь.

Картинка растворилась и спешила показать мне другое: Мама и чудище стоят в палате у девочки и чудовище, махнув лапой, что — то прошептал, после этого исчез…

Дальше воспоминания шли очень быстро: празднование моего совершеннолетия, ужин, мама идёт в свою комнату, я последовав за ней, раскрыла рот от удивления, когда мама, сказав, что отдаёт свою душу, оказалась в капсуле, которую подхватила тень.

Вот мама очнулась в аду в теле Лолли, её удивление, что она жива — глядя на себя в зеркало, обучение, первый оборот в демоницу, первый выход на бал, все её приключения и злоключения здесь уже Лоллианы промелькнули передо мной… бедная мама…на что она пошла, чтобы спасти меня…а я? Воспоминания оборвались на том моменте, когда мама, похоронив бабулечку, вернулась со мной в Ад.

Раскрыв глаза, я пыталась выразить все свои мысли, но не могла правильно их озвучить.

— Пока не говори ничего, осмысли всё. Я всё так же прошу дать нам с тобой шанс подружиться. Я понимаю — это тело не воспринимаешь как свою мать, но позволь просто присутствовать в твоей жизни, — Лоллиана говорила, а на мои глаза наворачивались слёзы.

— Я-я-я… ком в горле мешал мне говорить…. Спасибо за всё… Я бы не смогла так, прости меня, — подойдя к Лоллиане, я бухнулась к ней раскрытые объятья для меня, — я попытаюсь привыкнуть, что там — ткнув Лоллиану в грудь — живёт моя мамулечка. и сбегать я никуда не буду.

— Спасибо, солнышко за понимание, — чмокнув меня в лоб, как в детстве Лоллиана подошла к двери. Сделав пасс рукой, после которого паутинка исчезла, она проговорила: — Охранка нам уже не нужна. Саш, я хочу тебя познакомить с моими любимыми мужчинами — мужем и сыновьями, и я надеюсь, что со временем ты начнёшь нас воспринимать как свою семью.

— Я постараюсь. Постараюсь принять жизнь здесь и перемены, произошедшие со мной и тобой, — ответила и в сердце начало разливаться тепло, наверное, воспоминание Лолли на меня так подействовали, что слеза от сентиментальности скатилась по моей щеке.

— Я очень рада, пойдём?! — Лолли протянула мне руку, призывая пойти на выход к двери.

— Пойдём, — подав руку в ответ, я двинулась в сторону выхода.

Выходя из комнаты, я вертела головой как болванчик, мне было интересно, как был обставлен дом — в том же ли стиле, что и моя комната? Ну вот, комнату, которую считала темницей назвала своей комнатой… как быстро меняются определения.

Нескончаемые коридоры, как они в них не путаются? И если у мужа Лолли такой дом, то дворец у императора наверно просто огромен! Лоллиана завела меня в комнату очень похожую на гостиную, и я отчасти была права — это была детская, которую переделали из гостевой комнаты.