Выбирая судьбу

– Все будет хорошо, я тебя в обиду не дам.

– Мам, я ни разу в плену не был, там очень страшно или жутко интересно? – вот он, детский любознательный ум.

– Я, малыш, тоже впервые, – призналась я, судорожно соображая, что я натворила и куда втянула сына.

– Это хорошо, мы с тобой прошлый раз впервые на лыжах катались, помнишь? Так мне очень понравилось, может и здесь будет так же хорошо, – тихонько рассуждал мой сын, а кто-то из впереди стоящих задумчиво хмыкнул.

– Вы на моей земле! – а это наш барон решил показать характер, – убирайтесь или нам придется вас убить в рамках военных действий.

– Наглеют человечки, – очень тихо и грустно сказал один из великанов, они, правда, очень большие, я тут некоторым еле до груди достаю.

– Вы объявили нам войну, мы вправе отвечать боевыми действиями любому представителю короля Генриха, – голос одного из мужчин просто замораживал, – мы забираем в плен этих людей, а вам же предлагаем передать королю, что, если он не остановится, мы пойдем в наступление, – действительно, ведь до этого они только защищались.

Барон Тюльский никогда дураком не был, поэтому быстро осознал, что сейчас может погибнуть тут, а значит надо принимать такое щедрое предложение, а главное, можно будет надавить на короля. Что он в трауре и воевать больше не может, ведь подлые чужаки убили его любимую невесту и сына, которого он так давно искал. С этими далеко не патриотичными мыслями он развернулся и, подавая пример своим людям, умчался обратно в замок.

– Ну что, пленники, может, уйдете домой? – роскошное предложение, вот только я видела последний взгляд барона, теперь мое присутствие в разряде живых граждан ему крайне невыгодно.

А это значит, что возможно я даже не успею сбежать, а раз так, назвалась пленником, значит, топай в плен.

– Нет, что вы, мы в плену, так что: куда нам идти? – с вежливой улыбкой переспросила у говорившего до этого мужчины.

Он отличался от остальных странным цветом глаз, один его глаз был синий, а второй серый, практически стальной, а еще волосы белые, по бокам практически под ноль подстрижены, а сверху торчат, как ирокез, жуткий мужик. Остальные тоже не красавцы, все здоровые, некоторые со шрамами, у одного волосы в косу заплетены, аж до поясницы, с вплетенными стальными шипами, один с красной кожей, жуть пробирает.

– Мы скоро уже в плен придем? А то холодно и мама может заболеть, – влез в наш молчаливый диалог мой ребенок, который переминался с ноги на ногу рядышком, сильнее прижимая мою ладошку. Я нахмурилась, мужчина тоже.

– Гром! – еще хотела удивиться где, не слышно ведь, а тут один из огромных мужиков резко двинулся, я инстинктивно попыталась прикрыть ребенка, он чуть замедлился и укрыл моего сына телогрейкой, которая легла на пол как мантия короля, в смысле, со шлейфом.

Малыш под весом чуть присел, мужчина нахмурился.

– Мамочка, я не уверен, что смогу теперь быстро идти в плен, но стало теплее.

На меня посмотрели с интересом, я представила такую же телогрейку на себе, и поняла - не дойду, просто откат начался, так что сил вообще не было.

– Тропами они в плен, – это слово мужчина, которого назвали Гром выделил, – не дойдут.

– Открывай путь, – принял какое-то решение все тот же с разными глазами, может начальник он?

И Гром развел руки на ширину сантиметров десять друг от друга, между ладоней засверкали молнии.

– Это здорово! – восторженно пискнул мой ребенок и я была с ним согласна, волшебство, а ведь его у нас в мире нет.

Мы во все глаза изучали это чудо, и я только на грани слышимости зафиксировала реплику: «Странные они какие-то, в плен сдались, глянь как на Грома плотоядно смотрят, может того? Блаженные?»

Хотела возмутиться, но тут мир померк, и мы куда-то стали падать, малыш завизжал восторженно, я тоже завизжала, если что, буду утверждать, что восторженно. А потом ярко ударил свет, и мы оказались на площади в очень странном месте.

– Вот мы и в плену, – проговорила и переглянулась с сыном, он с открытым ртом изучал все вокруг. Приплыли!

3

Я медленно поворачивалась вокруг своей оси, бдительно держа сына за руку, перед глазами представала удивительная картина, чуждая нашему миру. Мы находились практически в центре площади, рядом находился фонтан, под ногами была брусчатка (а это, на секундочку, ого-го, у нас такое только в столице), но удивительно было даже не это. По периметру площадки стояли маленькие магазинчики, кафе и еще что-то, не разобрать. Так же на границе этой площади стояли два крупных здания, друг против друга, надо будет поинтересоваться, что там, если, конечно, это не секретная информация, которая не для пленников.

А вот дальше мои глаза приняли невероятную, по природе не заложенную форму идеального круга. А у кого бы не приняли, от площади по кругу секторами шли районы. Вроде ничего необычного, но вы видели хоть раз в жизни, чтобы заснеженные дома и заледенелые дороги соседствовали с пальмами и, видимо, зноем, а рядом тенистые деревья и много зелени, ручьи и еще много чего. Как такое возможно в природе, да еще разделено чуть ли не под линейку, что за бред? Последнее я, видимо, сказала вслух, потому что мне ответил все тот же молодой мужчина из сопровождающих (надо имя его узнать).

– Почему бред, просто каждый выбирает комфортный для себя климат, – с такой интонацией сказал обиженной, вот просто маленький ребенок.

– Мама, я хочу прокатиться на той горке, – пискнул мой ребенок, и подергал меня за руку, я тяжело вздохнула, но ответила честно.

– Пленникам не положено…

– Часто бывали в плену? – полюбопытствовал Гром.

– Первый раз, – гордо ответила я и даже нос чуть выше задрала.

– А так хорошо ориентируетесь в правилах… – издевается гад, я чуть прищурилась, - я тебя запомню.

– Мама, не надо его запоминать… – шепотом попросил сын, знает, чем это может вылиться.

– Гром, отведи их в дом советов, – это тот, с ирокезом голос подал, после чего развернулся и направился прочь.

– Что-то мне не комфортно, – ребенок насупился, а потом совсем на грани слышимости, – мама, а в плену не кормят?

Я думаю, что в плену могут и не кормить, и если я сама готова голодать, то сын у меня и так худенький, ради него могу и умолять дать еды и все тайны своего государства рассказать (хотя я ни одной и не знаю), но, если надо, тайны выдумаю и расскажу. Если от этого будет зависеть комфорт моего ребенка, я им целые поэмы выдумаю из тайн и все расскажу, в лицах и в подробностях.

– Давай немножко потерпим, – я наклонилась поправить свою шаль на сыне и шепнула это ему на ушко, он у меня мальчик умный, сразу кивнул и больше этот вопрос не задавал.

Домом советов оказалось одно из двух неопознанных мною зданий на краю площади. Пройдя через всю площадь, мы так никого из местных и не заметили, может у них тихий час? Войдя в здание, мы встретили первого местного жителя, помимо нашей группы сопровождения, это был огромный мужчина в летах (надо прекращать этому удивляться, они, видимо, все хорошо кушают или у них тут воздух особенный, но они все здоровые) с пушистыми усами, и ежиком седых волос на голове. Он посмотрел на меня из-под кустистых бровей, захотелось одернуть платье и вообще причесаться, такой пронзительный и очень строгий взгляд у него был. Но потом он опустил взгляд на Дани, и я увидела, как лицо сурового воина (я решила по определению думать, что они все воины, просто с такой мускулатурой сложно придумать им другое занятие) осветилось мягким светом (ну, это метафора), в общем он просто разулыбался и так забавно поднялись его брови, что захотелось хихикнуть (нервное). Надеюсь, они детей не едят, и это не гастрономический восторг.

– Откуда малыш? – это он у Грома, естественно, спрашивает, но мне, например, очень хотелось прокомментировать, что откуда и все дети…

– В плен взяли, – начал объяснять наш конвоир, но не успел.

Вот эта огромная туша с бровями, как заревет:

– Что? Вы там что, совсем ополоумели?

Я переглянулась с сыном и выразительно посмотрела на Грома, просто мужчина как-то сжался, выставил вперед руки и попытался что-то объяснить, да куда там.

– Мало я вас гонял! Да я с вас за такое семь шкур спущу, не посмотрю, что уже здоровые лбы! Вы там от этих людей заразились тупостью? – эх, за народ стало обидно, но он нас как бы защищает, значит, молчим, – Ребенок напуган, одет легко, а ведь там зима, наверное, он голодный! – и тут мой малыш скромно кивнул и уткнулся в мою ногу, мне вот тоже сына жалко стало, даже слезы на глаза навернулись, – А женщина вообще раздета, вы что, изверги?!

Он уже был впритык к Грому и просто трясёт его за грудки, тот бросал на меня умоляющие взгляды, я хотела их не заметить, продолжая жалеть нас с сыном, но вовремя вспомнила, что они нас спасли, значит, пришла моя очередь спасать.

– Мы сами в плен сдались! – голосом святой мученицы сообщила я, Гром бровями предложил продолжить, мол, маловато информации для разъярённого типа, – нас там убить хотели, мы спасались, а они нам помогли, – вроде, все достоверно?

– Что? –теперь разъярённо смотрели на меня, может, он плохо понимает и ему надо несколько раз повторять, – Женщина, почему ваш мужчина вас не защитил? Или он пал, спасая вас? – торжественно так, аж не по себе.

– Папа умер давно, мама собралась выйти замуж, чтобы мы лучше жили, но тот барон оказался плохим, он хотел от меня избавиться, вот мама, спасая меня и бежала через лес, а там они, и вот мы тут, – сын, защищая меня, решил выпалить на одном дыхании нашу историю, а после еще сильнее в меня вжался, но при этом как бы прикрывая собой.

– Ты вырастешь сильным воином, – очень серьезно проговорил здоровяк, а потом уже мне, – преклоняюсь перед твоим мужеством, женщина, – а потом взял и действительно поклонился, капец!

– Ну, ты здесь разберись, а мне пора, – быстро протараторил Гром и умчался, сбежал, а мы остались.

– Как тебя зовут малыш?

– Дани, то есть Даниэль Вивальди, – пауза, – сэр.

– У нас нет такого обращение, так что оставь это. Меня зовут Вепрь, пойдемте я проведу вас на кухню, чтоб вы могли перекусить.

Видимо, мое имя мужчину не интересовало, но меня это не устраивает, может, они не хотят знать имя своей еды, так что нет, я уж перед походом на кухню тоже представлюсь.

– Меня зовут Хелена Вивальди, очень приятно познакомиться.

– Что же приятного в нашем знакомстве? – удивился здоровяк, на ходу показывая, куда нам идти.

Вот дикие какие-то.

– Вы нас покормите, а это приятно. А вообще у нас так при знакомстве говорят.

– Вот чудно, у нас так говорят, когда эта правда, а не необходимость, – мы зашли в огромную кухню, где возле окна стоял небольшой столик, за который нас пригласили присесть. А после мужчина стал носиться и выкладывать на стол столько еды, сколько нам не съесть при всем желании.

– Вы кушайте-кушайте, я сейчас еще пирог принесу, – я только кивала.

– Сынок, только много не ешь, – Вепрь услышал мои слова и возмутился.

– Женщина, пусть ест все что хочет, нам не жалко, а ему надо!

– Спасибо, конечно, большое, но вот только мы до этого не очень хорошо питались и от переедания ему может стать плохо, – признаваться в полунищенском состоянии не хотелось, но лучше объяснить все, у них, видимо, чуть другой взгляд на обыденные вещи, – но чуть позже, если вы разрешите, он еще поест. Лучше чаще, чем больше, – я постаралась улыбнуться, но улыбка получилась натянутая.