(Не)равный обмен

Девственницы еще ничего не смыслят в плотских удовольствиях, говорит себе дракон, будто успокаивая. Их тела не совсем понимают, что им предлагают, а, значат, и не умеют реагировать.

Но поцелуи! Поцелуи-то им нравятся, поцелуи волнуют!

Айнэ скорее всего и в обморок грохнулась, потому что наверняка подумала, что тот собирается ее поцеловать, хотя это и не так. Ирравэлю не нравились поцелуи. Если, это конечно, не те, которыми женщина может одарить своими губами его член…

— Укусишь — съем! — сурово предупредил Ирравэль, сильно наклонившись и максимально приблизив свое лицо к побледневшему до зеленого цвета лицу принцессы. Ее глаза увеличились до невыразимых размеров, в их серой глубине по-прежнему плескался страх и паника, но как только она попыталась что-то ляпнуть, мужчина крепко, почти грубо поцеловал ее.

Он без труда раскрыл ее губы своими и проник в рот языком, совершая активные толчки и поглаживания, будто юркая и гибкая змея. Переплетаясь с ее собственным языком. Посасывая. И втягивая в себя.

У Айнэ тут же закружилась голова. Обездвиженная, задыхающаяся от веса мужского тела на себе, она лишилась последней возможность вздохнуть свободно, и лишь предупреждение дракона набатом билось в ее голове, останавливая ее от жестокого порыва стиснуть зубы на копощащем в ее рту языка.

Но потом…

Пришла неожиданная сладость. Вместе со слабостью и отчаянием от собственной беспомощности, она, откинувшись, вдруг почувствовала приятное тепло и негу, как бывает, когда с мороза подсаживаешься к теплому камину и протягиваешь к пламени заиндевелые пальцы.

Ее лицо вспыхнуло. И что-то произошло еще и с телом. Пока дракон самозабвенно и увлеченно целовал ее, пока шевелился на ней, совершая поступательные движения между ее ног, внизу ее живота что-то приятно кольнуло и налилось тяжестью…

Свободной рукой Ирравэль по-прежнему копошился в ее промежности, и в какой-то момент дракон торжествующе рыкнул. А вот из глаз Айнэ снова потекли слезы — ей было стыдно, но теперь смущение в странном вихре смешалось с удовольствием.

Происходило что-то непонятное и дикое…

Она вся покрылась мурашками, между бедер стало мокро, а ее саму бросило в невозможный жар, который вместо того, чтобы расслабить ее, вдруг натянул ее тело, как струну.

Пальцы дракона продолжали поглаживать ее там, в самом постыдной части ее тела. К чему-то прикасались, что-то сжимали, посылая ток по всему телу, и в итоге проникли внутрь, вызвав у девушки непроизвольный вскрик.

Нет, больно не было. Даже приятно. Но было очень и очень странно.

А еще мужчина продолжал ее целовать. Будто танцуя, его губы и язык меняли угол сжатия и проникновения, ощупывали и изучали ее рот и совершенно некрасиво причмокивали. Но… это тоже было приятно.

"Укусишь — съем!" — снова пронеслось в голове Айнэ, и она, смирившись, опала на постели, позволяя делать с собой все, что угодно.

Все равно ее участь давно решена.

Так смысл трепыхаться?

Ирравэль мгновенно оценил ситуацию. Теперь его ладонь не сжимала руки принцессы, а лишь лежала сверху, поглаживая чувствительную кожу запястья и даже чувствуя под ней тонкую косточку. Да влага, что он таки сумел вызвать своими умелыми пальцами и поцелуями, говорили яснее всяких слов.

Можно приступать к более откровенным действиям.

Давно пора! Еще чуть-чуть — и он задымился бы от перевозбуждения.

Расстегнуть брюки — дело пары секунд. Приставить член ко входу — еще одна. Скользнуть внутрь — аккуратно, неторопливо, пока что только растягивая тугую глубину — еще три.

— Не зажимайся, — предупредил он глухо, на мгновение отрываясь от неожиданно сладких и податливых губ.

Как ни странно, целоваться с принцессой ему понравилось. Она была вкусная, хоть и неумелая, и четко уяснила его приказ — то есть действительно не пыталась его укусить или даже вытолкнуть. Ну а то, что она наконец-то подчинилась и перестала сопротивляться, поддавшись возбуждению, и вовсе наполняла его мрачную душу темным и тягучим, как патока, торжеством.

— Расслабься, твою мать! — ругнулся Ирравэль, почувствовав, что та все-таки инстинктивно сжалась внутри.

Нет, ему-то как раз эти ощущения понравились. Тугая, тесная — что может быть лучше? Внутренние складочки так плотно сжимали его плоть, что он уже был готов кончить. Но хотелось все-таки получить более продолжительное удовольствие.

Резкий рывок! Приглушенный вскрик и очередная порция слез и всхлипываний.

Девственницы очень проблемны. Сейчас принцессе больно, дракон это знал и понимал. Но копошиться и медлить было не в его стиле. При желании он мог быть и нежным, и аккуратным, но он и так слишком долго провозился с той, которая должна служить лишь пищей, пусть, и весьма дорогой.

Как вообще произошло так, что Ирравэль пошел на эту авантюру? Зачем платить за девушку, если можно взять и в лучших традициях сказок и слухов, украсть ее?

Во-первых, принцессу так просто не украсть. Даже вот такую вот странную, явно находящуюся не в фаворе у собственной семьи принцессу.

Во-вторых, носителей дара с каждым десятилетием становилось все меньше и меньше. А именно от магически одаренных девушек получались самые вкусные, самые долгоиграющие источники для его собственной энергии.

В-третьих, Рубис — это не просто магически род. Это древний клан, потомки самих драконов, правда, давно потерявших эту связь, но их сила и их дар до сих пор считаются одними из сильнейших.

И в-четвертых, Ирравэлю нравилось в этих местах. Королевство Заир — довольно большое, но укромное, имеет выходы и к горам, и к морю. На ее территории живет аж пять родов с даром, которые и охраняют границы. Он уже два столетия обитает в его восточной части, обустроив собственное миниатюрное царство в этих землях и имея в своем распоряжении не только просторный особняк и, но и относительную свободу, потому что степь вокруг — то еще пустынное местечко. Оно и правильно — близость дракона отпугнуло последних обиталей этих земелей и постепенно они отбыли куда подальше…

Айнэ с удивлением поняла, что боль, вначале будто разорвавшая ее напополам, стала потихоньку уходить. Нет, она не пропала совсем, но утихла и как будто притупилась. Не чувствовала она и дискомфорта от прижимающего к ней горячего тела дракона — мало того, что он предусмотрительно удерживал часть своего веса, упираясь локтем в матрас около ее головы, так еще и высокая температура его кожи приятно согревала в прохладной комнате, в которой, как она отвлеченно заметила, были нараспашку открыты окна. Наверное, ставни распахнули, что дать ей, лежащей в беспамятстве, воздуха…

Ритмичные толчки ощущались ею хоть и странно, и заполненность внутри была непривычна, все же создавала какую-то мистическую иллюзию покачивания на волнах. А когда девушка согнула ноги в коленях и инстинктивно прижала их к двигающимся мужским бедрам, ощущения так и вовсе стали неожиданно приятными и отдавались в низу живота странной удовлетворенной пульсацией.

Иногда Айнэ вскрикивала. И тут же закусывала собственную губу или даже ладонь, прижатую ко рту — ведь дракон уже не удерживал ее рук — стыдясь этих непроизвольных звуков.

Ее слух неожиданно обострился. Наверное, из-за того, что она крепко жмурилась, она невольно прислушивалась и удивлялась не только странным ощущениям внутри себя, но и разным звукам — порывистому мужскому дыханию на своем плече и шее, шелесту ткани под собой, тихому скрипу кровати и даже отдаленному птичьему щебету.

Чувствуя, что девушка не только не сопротивляется, но и, судя по всему, получает удовольствие, Ирравэль задвигался быстрее и глубже. Он не старался быть нежным или аккуратным, но и грубым, что можно позволить себе с более опытными любовницами, он тоже не был. К тому же ему неожиданно понравилось заниматься любовью с этой юной и трепетной девственницей. Его член туго обхватывали ее внутренние стеночки, иногда они сжимались и пульсировали, одаривая его приятными ощущениями, и от удовольствия дракон иногда порыкивал.

К тому же ему уже начинала нравится ее хрупкость и миниатюрность — Айнэ была везде чистенькая и гладенькая, и пахло от нее с каждой минутой все сильнее и слаще. Как будто цветок, политый весенним дождем, распустился и теперь щедро расточал на округу свой чарующий и терпкий аромат.

А ее грудь по-прежнему манила и ласкала своим видом взгляд. Когда Айнэ выгибалась — от нескромного толчка или особенно глубокого проникновения — она призывно топорщилась и дразнила идеально круглыми сосками, которые так и просились в рот.

И Ирравэль доставил себе такое удовольствие — продолжая двигаться, одной рукой, ранее державшей ладони сопротивляющейся девушки, он обхватил одно полушарие, а своими губами — сосок второй. От этой ласки Айнэ снова дернулась и всхлипнула, чтобы, наверное, инстинктивно избежать этой незнакомой для нее ласки, но томную дрожь, пробежавшую по ее животу, он бы ни с чем не спутал.

Принцессе-девственнице нравилось. Иначе почему она так тесно обняла его бедра своими ногами, согнутыми в коленях?

Ее грудь тоже была вкусной и сочной. Мягкой и одновременно — упругой. Такие груди могут быть только у юных девушек, а с возрастом они теряют свою красоту, мышцы ослабевают и соски начинают печально смотреть вниз…

Но пока что они стояли торчком! И отзывались на прикосновения пальцев и аккуратные прикусывания зубов, сжимаясь и топорщась вверх…

Ирравэль без устали грыз и сжимал эту мягкую и податливую плоть, пока, словно очнувшись, не отпустил ее, вызывав из груди Айнэ очередной порывистый вздох. На секунду мужчина остановился, переводя дыхание, и выпрямился.

Распластанная перед ним принцесса, тяжело дышащая, с закрытыми глазами и слегка подрагивающая, представляла собой на удивление привлекательное и притягательное зрелище. На ее светлой коже так и не прошли красноватые пятна от его пальцев, грудь, высоко вздымающаяся вверх, так и продолжала цеплять его глаза, а вид беззащитно распахнутых бедер представлял собой картинку порочную, но сладкую. Айнэ в странном, каком-то животном инстинкте прижимала ко рту искусанную ею же ладонь и это неожиданно… взволновало его?

Сметая этот морок, дракон резко толкнулся бедрами вперед. Айнэ вскрикнула, крепче зажмурилась и собрала пальцами закинутой над головой руки и без того безжалостно измятую ткань тонкого шелкового покрывала.

Еще толчок. И Ирравэль с любопытством и порочным удовлетворением посмотрел вниз — там его член был глубоко-глубоко погружен в женское лоно и обрамлен двумя припухшими и покрасневшими створками без малейшего намека на какую-нибудь растительность.

Еще толчок. И дракон с ощущением какой-то жесткой мстительности откинулся назад, покидая тугой плен женского естества.

Девушка тут же облегченно выдохнула, мгновенно расслабляясь.

Но эта была только лишь игра. И мужчина мог заниматься ею бесконечно долго.

Ведь пока он занимается с женщиной любовью, он может впитывать ее энергию, наполняя собственные резервы. Сначала он не думал об этом — слишком уж девственница была зажата, а, значит, и потоки были перекрыты. Но теперь-то… Когда она, смиренная, расслабилась…