Рани, или История одного брака

— Я вам точно говорю, вот такой, — смеющаяся толстая девица показывала рукой что-то непонятное, а все остальные дружно хохотали.

— Ой, Далира, да тебе приснилось, видно! — Звонко рассмеялась маленькая, остроносая служанка. — Наливки перебрала, вот и померещилось!

— А ты не завидуй, Карда, в тебя все равно ничего, кроме тонкого стручка не поместится! — Не полезла за словом в карман Далира, ехидно посматривая на тощую подружку.

— Да, если хочешь знать, — обиделась Карда. — Мы с Амиром…

— Ну-ка, замолчите! — Грозно прикрикнула на разошедшихся служанок кухарка. — Совсем распоясались! Забыли, что Ее светлость здесь? Хватит бездельничать, да лясы точить, словно собаки пустобрехие!

Присмиревшие девушки, косясь на отрешенно сидящую в углу герцогиню, молча разошлись по своим местам и принялись за работу. Лишь недовольный голос кухарки звучно разносился по кухне, да булькающие котлы вторили своей хозяйке недовольным шипением.

— Слышь, Далира, — тихонько обратилась к веселой толстухе розовощекая, пышнотелая девушка. — А долго аверейцы у нас пробудут?

— Сказывали, через два дня на рассвете уйдут, — чуть слышно ответила служанка. — Я собиралась завтра ночью с морячком одним встретиться, хочешь, и тебя возьму? У него друг есть, такой уж до баб охочий, за ночь, раз десять может!

— Да разве ж нас Марена отпустит? — Засомневалась ее подруга.

— А кто ее спрашивать будет? Мы через дальний лаз пойдем, что у восточных ворот, аккурат к портовой улице выйдем. Там никогда охраны нет. А до порта оттуда — рукой подать, даже сворачивать никуда не придется, сразу к «Стремительному» выйдем, — уверенно ответила Далира.

— Ой, боязно что-то, — передернула плечами служанка. — А ну, как поймают?

— Да не трусь. Там миронии плотно растут, и темно, не заметит никто. Я уж сколько раз так уходила.

— Ну, не знаю, — продолжала сомневаться краснощекая служанка.

— Вот и сиди здесь до старости одна, — в сердцах бросила толстуха и отвернулась от подруги. — Карда, куда арсаму понесла, ее помыть надо! — Крикнула она своей товарке.

— А чего ее на стол выставили? Надо было в мойке оставить, — огрызнулась остроносая служанка.

— Ой, тебя забыли спросить! — Не осталась в долгу Далира.

Рани не стала слушать беззлобную перебранку работниц. Не дожидаясь обеда, она незаметно поднялась со своего места и покинула кухню. То, что нужно, девушка уже услышала.

Оставалось только воспользоваться добытыми сведениями.

Вечером следующего дня герцогиня принялась собирать вещи в небольшой мешок. С собой она брала только самое необходимое. Пересчитав выданные недавно Амаром деньги, Рани разделила их на несколько частей. Мелкие монеты остались под рукой, часть золотых дирхамов была вшита в широкий пояс, еще одна — спрятана за подкладкой плаща, а небольшой мешочек надежно устроен за корсажем.

Оглядевшись, девушка решительно подошла к зеркалу и скинула ненавистный шераз. Оставалось последнее и самое трудное дело. Сосредоточившись, она попыталась воспроизвести в памяти лицо своей нянюшки. Закрыв глаза, герцогиня постаралась отрешиться от ненужных мыслей и принялась медленно произносить слова заклинания. Время шло, Рани напряженно шептала древнее заклятие, отчаянно надеясь на то, что у нее все получится, но отражение все не менялось. А потом, зеркальная гладь подернулась дымкой и вместо красивой девушки, там отразилась худощавая пожилая женщина.

Договорив последнюю фразу, Рания нерешительно открыла глаза и удивленно улыбнулась. Из широкой рамы на нее смотрела Нарина. Правда, в несколько стройнее настоящей нянюшки, но черты лица были точь в точь, как у оставшейся в Ирьясе служанки.

Девушка провела рукой по лицу, наблюдая, как Нарина копирует ее жест.

Получилось! У нее все получилось!

Глубоко вздохнув, герцогиня притаилась у окна, дожидаясь полуночи.

Волнение не давало усидеть на месте, но Рани сдерживала себя изо всех сил. Осталось совсем немного. Скоро постылый кейдаз герцога Эршейского останется далеко позади, а перед ней откроются новые горизонты.

И вот, спустя несколько часов, обведя взглядом покои, так и не ставшие ей домом, Рания без сожалений покинула женскую половину дворца своего супруга.

Лорд Рэйтан беспокойно расхаживал по кабинету. Он не мог понять, откуда взялось тревожное ощущение, поселившееся в душе. Казалось бы, для волнения не было никаких причин, но неприятное тянущее чувство надоедливо засело в груди и не желало покидать ее.

— Вызывали, Ваша светлость? — Осторожно приоткрыв дверь, поинтересовался Хараз, бессменный секретарь лорда Аль-Шехара.

— Принеси бумаги по Аверее, — негромко приказал герцог. — И распорядись насчет хаяса.

— Слушаюсь, Ваша светлость, — мужчина коротко поклонился и незаметно исчез из кабинета.

Спустя несколько минут, он вернулся с бумагами и подносом, на котором исходила ароматным паром чашка горячего напитка.

— Сегодня ты мне больше не понадобишься, — небрежно махнул рукой лорд Рэйтан, отпуская секретаря. Открыв папку с отчетами, герцог погрузился в изучение лежащих перед ним бумаг.

— Ваша светлость, вы хотели узнать про того мага, — осторожно напомнил Хараз.

— А, да, — лорд Рэйтан поднял глаза на секретаря. — Рассказывай.

— Как вы и предполагали, Сирванус действительно промышлял незаконным изготовлением амулетов, заряженных темной магией. Третьего дня его заключили под стражу, вчера был вынесен приговор.

— Магии лишили?

— Да, Ваша светлость. По решению суда, следующие десять лет, он проведет в каменоломнях.

— Хорошо, — машинально кивнул герцог, возвращаясь к бумагам.

— Доброй ночи, милорд, — поклонился Хараз, обеспокоенно посмотрев на своего начальника. В последнее время, лорд-канцлер был странно задумчив и почти никого не загружал работой. Секретаря пугало подобное затишье. Никогда раньше герцог не вел себя подобным образом. Каждый раз, когда его о чем-либо спрашивали, лорд Рэйтан словно возвращался из каких-то неведомых далей, в первую секунду рассеянно глядя на собеседника и лишь потом вникая в суть вопроса.

— Иди, Хараз, — еще раз поторопил секретаря лорд Аль-Шехар, беря с подноса тонкостенную чашку.

Пряный аромат напитка настроил герцога на философский лад, и мужчина унесся мыслями в далекое прошлое, когда он, вчерашний выпускник академии, возвращался из Актании в Иридостан, минуя по пути Тарсийскую долину. Вспомнился изящный белоснежный дворец, бесконечные виноградники, цветущие луга, весело смеющиеся люди. Тарса слыла одним из богатейших герцогств Равении. И что с ней стало теперь? Передернув плечами от неприятных картин послевоенной разрухи, лорд Рэйтан отхлебнул горячий хаяс и задумчиво уставился в окно, на восходящую тариссу.

С Равении, его мысли незаметно перешли к жене. Хотелось узнать, как она, прикоснуться поцелуем к мягким губам, зарыться лицом в белокурые волосы, обнять тонкий стан…

Отогнав навязчивое видение, герцог грустно вздохнул. Император, загрузив его делами, накрепко привязал своего канцлера к столице, не давая возможности покинуть ее хоть на день. Иргов Серадж! Вместо того чтобы разделить с ослабевшим отцом бремя власти, он никак не наиграется в студиоза. Третья академия за шесть лет! Наследник Хариндера никак не решит, какое направление магии ему ближе, а он, Рэйтан, должен отдуваться перед дядей за двоих и справляться с маниакальной подозрительностью правителя. Тяжелый характер императора был известен далеко за пределами Иринеи, и герцогу не раз приходилось испытывать на себе последствия плохого настроения властителя половины мира, как называли Хариндера придворные льстецы. Впрочем, это не было таким уж большим преувеличением — Иринейская империя была самой могущественной державой мира, а ее непобедимая армия неумолимо отвоевывала все новые и новые земли, заставляя окрестных правителей склоняться перед могуществом Великого Императора, Хариндера Аль-Каддиса…

Поставив на поднос опустевшую чашку, лорд Рэйтан поднялся с кресла и бесцельно прошелся по кабинету. Он ни видел жену почти две седмицы. И не увидит еще столько же. Хотя… Никто ведь не запрещает ему навестить супругу ночью! Герцог усмехнулся и снял со спинки стула свой камзол. И как эта мысль не пришла ему в голову раньше?

Застегнувшись на все пуговицы, лорд Рэйтан кинул мимолетный взгляд в зеркало и решительно активировал портал.

Рани тихонько пробиралась по спящему замку. Она старалась не думать о том, что ждет ее в случае неудачи. Нет. Лучше верить в лучшее. В то, что у нее непременно все получится. Не может не получиться. Сколько раз герцогине приходилось спорить с судьбой? И еще ни разу девушка не проиграла. Вот и сейчас, все обязательно удастся! Тем более что в облике Нарины, ее никто не узнает. Осенив себя знаком орвуса, Рани чуть слышно вздохнула — самое страшное было впереди. Герцогине предстояло выйти из замка, бесшумно пересечь пустынный двор и свернуть на дорожку, ведущую к тайному лазу.

К черному ходу девушка подошла никем не замеченная. Слуги давно уже разошлись по комнатам, кухарка Марена, выпроводив помощниц, отправилась в свою каморку, и даже местный дурачок Ирташка, этот неугомонный и говорливый проныра, негромко похрапывал на полу у огромного, остывшего очага. Еле слышно ступая, Рания незаметно проскользнула мимо широкого кухонного проема и оказалась в полутемном коридоре. Слабый свет магического светильника скупо освещал виднеющуюся вдалеке массивную дверь с тяжелым, железным засовом, и герцогиня торопливо направилась к ней, молясь Всесвятому и отчаянно надеясь на его помощь. Только бы все получилось! Приподняв кованый крюк, Рани постаралась вытолкнуть его из паза. Неприятный металлический звук гулко пронесся по пустынному переходу, и девушка замерла, опасаясь, что на этот шум сейчас сбежится прислуга. Но нет. Ей повезло. Коридор был все также пуст, а храп Ирташки стал еще более заливистым. Спустя несколько минут, с негромким скрипом, дверь отворилась, выпуская беглянку, и Рания обеспокоенно оглянулась. Вокруг все было тихо. Теплый ветерок слегка шевелил ветви деревьев, темные тени затаились у стен замка, прячась от неяркого света тариссы, а тусклые светильники, крепившиеся к высоким стенам ограды, были едва заметны в окружающей темноте. Девушка неподвижно стояла у двери, вслушиваясь в звуки ночного дворца. Тысячи сомнений терзали ее! Мысли о близких, боязнь неудачи, страх одиночества… Рани глубоко вздохнула и постаралась отрешиться от неприятных размышлений. Уже слишком поздно что-либо менять. У нее есть только один путь — вперед. Осторожно прикрыв за собой высокую створку, герцогиня ступила на плиты заднего двора и облегченно перевела дух — первый этап побега прошел удачно.

Тихонько прокравшись вдоль стены, Рания незаметно пересекла открытое пространство, пробираясь к садовой дорожке, и затерялась в тени раскидистых деревьев. Тишина, царящая в саду, нарушалась лишь редкими вскриками ночных терринсов, да тихим стрекотом мирад. Девушка осторожно шла по выложенной желтым камнем тропинке, но каждый шорох заставлял ее испуганно замирать и оглядываться. Страх и волнение не отпускали герцогиню ни на минуту. Рании казалось, что вот, сейчас, сад наполнится слугами и стражниками, ее остановят и вернут обратно в кейдаз, а разъяренный герцог жестоко накажет свою непокорную супругу за дерзость. Эти мысли мучили девушку, заставляя ее ускорять шаг и торопиться покинуть территорию дворца, как можно скорее.