Госпожа "Нет". Измена Альянсу

Возмущенная Фелиция набрала в грудь воздуха. Но посмотрела на бабушку, которая очень внимательно следила за спорщиками, подумала… И ничего не сказала.

Показалось, что вдовствующая императрица довольно хмыкнула. Эмбер перевела взгляд на хозяина дворца. Сохраняя совершенно спокойное выражение лица, Эдвард умудрился улыбнуться одними глазами.

Заметив это, его сестра так сжала вилку, что оставалось только удивляться факту, что столовый прибор не почил смертью храбрых.

— Дорогие мои, вы не нахождите, что семейные ужины — просто прекрасное времяпрепровождение! — с воодушевлением продолжала Мария-Терезия. — Они позволяют общаться в непринужденной атмосфере и служат примером подрастающему поколению!

Алекс грозно засопела, но Метью еле заметно толкнул ее локтем, и девочка промолчала.

“Похоже, я поняла, кто у них главный тролль”, - подумала Эмбер.

Сновали бесшумные слуги, какая-то еда появлялась у нее в тарелке и так же стремительно исчезала, повинуясь дворцовым законам, неписанным, но от этого не менее суровым. Эмбер прислушивалась… даже не к словам присутствующих. Говорили мало — и в основном бабушка. Она словно задалась целью довести всех до белого каления. Странно, но император не пресек это. Более того, судя по усмешке, ему нравилось происходящее за столом. Муж принцессы тоже тихо веселился. И, как показалось Эмбер, собирался напиться вечером, как только придет домой. Дети шушукались, наверняка обсуждая взрослых. Полковник Уайт предпочел вступить в беседу с сэром Рочестером, который с интересом то и дело посматривал на монарха, словно пытаясь не пропустить ни слова. Принцесса сидела с совершенно прямой спиной, с прищуренными глазами и напоминала Эмбер вулкан, который полон лавы, что вот-вот прорвется наружу.

Наконец, слуги убрали тарелки. Эмбер надеялась, что пытка закончилась, когда слуги внесли хрустальные графины с рубиновой жидкостью.

— Почему бы нам не оставить мужчин наслаждаться портвейном? — вдовствующая императрица встала. Следом за ней были вынуждены подняться и остальные.

Эмбер закатила глаза. Ну как же она могла забыть старинное аристократическое правило: в конце ужина дамы проходят в гостиную, где пьют чай, пока мужчины, оставшись за столом курят сигары. Неужели еще где-то его соблюдают? Хотя о чем это она, конечно где, как ни в императорском дворце соблюдать эти правила.

— Ваше величество извинит меня, если я составлю компанию милым дамам? — сэр Рочестер направился к дверям. — Доктора недавно запретили мне пить, а табачный дым вызывает у меня одышку.

— Разумеется, — кивнул Эдвард. — и прихватите с собой Мэтью, вам ведь понадобиться четвертый для покера, а он и его очаровательная спутница прекрасно играют в карты!

К удивлению Алекс покраснела, а Метью явно смутился. Решив выяснить все позже, Эмбер направилась вслед за царственными особами в соседнюю комнату, оказавшуюся гостиной. Если, конечно это помещение вообще можно было назвать комнатой: огромное, с высокими потолками и позолоченной лепниной на стенах, оно освещалось начищенной до блеска бронзовой люстрой, где было штук пятьдесят диодов в виде старинных свечей.

Алый ковер под ногами заглушал шаги, а мебель достойна была украсить любой музей. Эмбер стало даже как-то не по себе, что она осквернит собой старинное кресло.

Вдовствующая императрица тем временем присела за столик, который лакеи поставили у камина. Лорд Рочестер последовал ее примеру.

— Ну что же вы, молодые люди? — обратилась бабушка императора к Алекс и Метью, все еще стоявших в дверях. Те переглянулись и медленно направились к столику.

Эмбер осторожно присела на край дивана. Фелиция гневно фыркнула, попыталась прожечь ее взглядом, но не преуспела и гордо отошла к окну.

Слуги тем временем суетились у широкого журнального столика, расставляя все, необходимое для дружеского чаепития. Алекс покосилась на воздушные пирожные, вздохнула и опять перевела взгляд на карты.

— Милая, будьте внимательнее, — предупредила ее вдовствующая императрица. — Так недолго и проиграть.

Девочка фыркнула и упрямо сжала губы. Эмбер с интересом наблюдала за дочерью, отмечая в ней все больше своих черт: упрямство, настойчивость, нежелание проигрывать.

— Вы слишком стараетесь выиграть. Это тоже плохо, — замечание лорда Рочестера заставило очнуться.

— Простите? — она обнаружила, что партия закончена, а игроки собираются выпить чаю. Взяв свою чашку, лорд Рочестер пересел к Эмбер.

— Я говорил, что ваша дочь слишком… — он задумался, а потом продолжил. — Желание быть первым всегда прекрасно, пока оно не превращается в навязчивую идею.

— И тогда, деточка, тебя можно читать, как открытую книгу, — добавила императирица Мария-Терезия. — Подумай об этом.

К удивлению Эмбер Алекс не стала спорить, а пробормотала что-то, что с натяжкой, правда, но можно было бы счесть благодарностью.

— Полагаю, сэр, вы преувеличиваете, — натянуто улыбнулась Эмбер. — Алекс просто хочется не ударить в грязь лицом, тем более при мне.

— А вы сами?

— Я? — Эмбер рассмеялась. Правда, получилось фальшиво. — Я просто делаю свою работу.

— Позвольте с этим не согласиться, — улыбнулся бывший министр иностранных дел.

— Даже если я не позволю, вы ведь все равно останетесь при своем мнении? — дерзнула пошутить Эмбер.

Собеседник улыбнулся и кивнул.

— А вот с вами, госпожа Дарра, мне было бы интересно сыграть, — лукаво посмотрела на нее императрица.

— Почему?

— Вы слишком хорошо скрываете свои чувства.

— Издержки профессии, — сухо пояснила Эмбер.

— Разумеется.

Неизвестно, чем бы закончился этот разговор, но в этот момент двери распахнулись, и император с друзьями вошли в гостиную. Они все еще смеялись какой-то шутке, что вызвало очередной приступ злости у принцессы.

— Рада, что сегодня хоть кому-то весело! — холодно заметила она.

Император обернулся к сестре.

— Лилл, не начинай! — предупредил он, но Фелицию было не остановить.

— Отчего же? Прекрасный вечер, пробуждающий как аппетит, так и симпатию к империи. Ведь именно для этого ты и пригласил сюда всех своих гостей?

— Дорогая, — муж принцессы сделал шаг вперед.

— Джаспер!

Брат с сестрой воскликнули одновременно. Смех стих. С минуту Эдвард и Фелиция смотрели друг другу в глаза, потом император кивнул:

— Ладно, пойдем!

Подхватив сестру под руку, он стремительно вывел ее на балкон.

— Можешь, наконец, сказать все, что хотела.

— О, благодарю за дозволение, ваше величество! — Она с насмешкой склонилась в реверансе.

Эдвард тяжело вздохнул. Меньше всего он желал наблюдать очередное представление, и уж тем более участвовать в нем.

— Лилл, если можно, давай по существу, — попросил он, прекрасно понимая, что за этим последует взрыв. Но лучше так, чем полчаса выслушивать нотации о бремени власти.

— По существу! — сестра мгновенно поддалась на провокацию. — По существу, миилый брат, ты — идиот! Ты вообще понимаешь, что творишь?

— Догадываюсь.

— Догадываешься? — голос сорвался на визг. Эдвард поморщился. — Святая обязанность монарха — служить своему народу! Это — твой долг, твое предназначение, а ты…

— А что я? Опять не соответствую твоим высоким стардартам? Что не так на этот раз?

— Эмбер Дарра! — Фелиция почти выплюнула это имя. — Она — враг империи! А ты…

— Я превратил ее в человека, который служит на благо Альвиона.

— О, не обольщайся! Ты знаешь, что у нее был роман с министром юстиции Альянса?

— Вот как?

— И не только с ним! — Фелиция замолчала озаренная догадкой. — Вот в чем дело, верно?

— Поскольку я не знаю ход твоих мыслей, то не могу подтвердить или опровергнуть их, — холодно заметил император, догадываясь, что последует дальше.

— Ты… ты и сам спишь с ней! Вот почему ты отстранил сэр Тоби! Ты просто… — она замолчала хватая ртом воздух.

Эдвард усмехнулся.

— Боже, Лилл, какая патетика!

Она вздохнула.

— Ты такой же, как отец! Все смеешься, и эти женщины… — принцесса махнула рукой.

— Так вот в чем дело? Ты до сих пор не простила отца?

Заметив, что глаза сестры наполнились слезами, он шагнул к ней, но Фелиция отшатнулась:

— Не стоит!

— Как скажешь, — уязвленный отказом, он пожал плечами. — Если ты сказала все, что хотела, может вернемся к гостям?

Принцесса покачала головой:

— Это твои гости, не мои!

— Тем более. В таком случае, прости, мне пора уделить внимание и им.

Он направился обратно в комнату.

— Ты глупец, Нэд! — раздалось за спиной. — Ты зашел слишком далеко, и я не удивлюсь, если ты закончишь так же, как и наш отец!

Император обернулся:

— Разобьюсь во флаере с любовницей? Что ж, по крайней мере не придется выслушивать твои истерики.

Игнорируя сестру, он открыл дверь и перешагнул порог.