Город драконов. Книга седьмая

– Миссис Макстон, причитать будете позже, но если у вас есть лишние силы, сходите… сделайте чай, что ли!

– Мистер Нарелл, катитесь к дьяволу, прошу прощения, миссис Ваерти, – гордо высказалась моя домоправительница. И тут же воскликнула: – Куда вы тащите мисс Ваерти, маг вы безголовый?

– Боевой, – огрызнулся профессор Наруа. – Я боевой маг, а не безголовый.

И он устремился к единственному месту, способному сейчас оказать мне помощь. Я ощущала скрип открываемой в подвал двери так, как никогда не ощутил бы человек, быстрые спуск вниз, а профессор практически бежал, и его брошенную моему отцу фразу:

– Никакого пледа, мистер Ваерти, это сейчас не поможет. Мистер Оннер, ведро воды.

И меня бережно уложили, а затем перевернули набок, не позволяя захлебнуться собственной кровью.

– Мисс Ваерти, – маг осторожно отвел мокрые волосы с моего лба, открывая лицо, – Анабель, что я могу сделать?

Я пыталась дышать, не вдыхая льющуюся кровь, в моих широко распахнутых глазах отражались огромные огненно-призрачные часы в главном кабинете императорского дворца, а в висках пульсировала одна и та же фраза «Память крови»!

– Как… вы… узнали…

– Вы светитесь, – оборвал мои попытки задать вопрос профессор Наруа. – Сияете так, что было бы видно даже белым днем, потому как сияние вырывалось изо всех окон. Анабель, давайте без проволочек, что я могу сделать?

Связь с лордом Давернетти практически не ощущалась, я не знала, где сейчас Адриан, но я могла контролировать Зверя. Того Зверя, который ныне управлял лордом Себастианом Горданом, и вовсе не удивительно, что часы отмеряющие последние секунды адского пламени оказались столь огромны в размере – у дракона магических сил все же имелось больше, нежели у Зверя. И этим воспользовались.

Что ж, теперь наступила моя очередь.

– «Gehйnnam», – прошептала я, продолжая удерживать остановившее его «Rigescuntindutae», – нам нужно уничтожить «Gehйnnam».

Наруа выругался. Столь забористо, что уже вовсе не ахнувшая миссис Макстон, а возмущенный мистер Уоллан потребовал:

– Держите себя в руках!

– Катитесь к дьяволу! – пожелал ему профессор боевой магии, и обратился ко мне: – Анабель, до столицы четыре часа лету, лорд Арнел вылетел пять часов назад. Сейчас он либо в столице, либо в часе от нее, возвращаясь сюда. Что бы ни произошло, там лорд Давернетти и, вызывающий мое огромное доверие лорд Гордан. Я не…

Я прервала его хриплым:

– Зверь контролирует Гордана. Память крови…будь она проклята эта Память крови! Нужно уничтожить «Gehйnnam».

Маг стиснул мою руку, ругаясь сквозь зубы, но для него, как и для меня стало совершенно очевидно – заклинание адского пламени, созданное драконом с уровнем превышающим сто сорок единиц магизмерителя, практически самоубийство.

– Варианты? – хрипло спросил Наруа.

– Я не продержу «Rigescuntindutae» в течение часа, – и это было ужасающей правдой.

Профессор на миг прижал мою ладонь к губам, затем приказал:

– Миссис Макстон, чай. Мне. Крепкий до черноты. Мистер Оннер, еще воды. Мистер Ваерти, уведите жену, магия старой школы под запретом в империи, вас могут привлечь за соучастие.

– Только нас? – не скрывая гнева, спросил папа.

– Не только, но остальным терять уже нечего. Бетсалин, свечи. Мистер Илнер, черный уголь. Мистер Уоллан, приготовьте ваше славное ружье, если я начну терять человеческие черты – пристрелите не теряя ни секунды.

Ответом ему было потрясенное молчание, но Наруа уже полностью погрузился в процесс.

– Лорд Гордан погибнет, Анабель. Смиритесь с этим фактом. Кто бы ни заставил его создать «Gehйnnam», это должно было опустошить резерв дракона практически полностью. Когда мы приступим к делу, заклинание начнет отдавать вложенные в него силы, наша цель – не позволить Зверю перехватить энергию.

Я сдержала судорожный вздох, не воспротивилась ни в чем. Были бы силы, разразилась бы овациями Зверю, который и четвертый способ использования «Gehйnnam» продумал – идеальный способ перекачать резерв из лорда Гордана в собственно самого Зверя. Это чудовище даже в случае поражения, то есть уничтожения заклинания лордом Арнелом, планировало получить выгоду. И от понимания происходящего, меня охватил гнев.

– Никакой злости, – потребовал Наруа, – никаких эмоций, никаких чувств. Однажды ваша восхитительная миссис Макстон назвала меня «бесчувственной сволочью», и она была совершенно права, Анабель, основа могущества магии старой школы, это уничтожение в себе всех чувств и подавление любых эмоций. Мне сейчас придется отказаться от своей любви, первой за всю мою долгую жизнь, вам от своей. Повторяйте за мной каждое слово. Начинаем на выдохе.

Я знала, что заклинания подобные «Gehйnnam» не уничтожают, это слишком опасно, поэтому их методично, последовательно и выверено ослабляют, вливая энергию в механические накопители. И для подобных манипуляций не достаточно одного мага – требуются как минимум трое на подступах и не менее шести распределяющих потоки. Я же была одна.

«Не одна, – и согревающая магия лорда Арнела окутала, возвращая силы, – я с тобой. Ослабление «Gehйnnam» убьет как Гордана, так и Наруа, о чем Наруа прекрасно известно, но длительное общение с тобой приводит к тому, что стремление к самопожертвованию становится заразным. Держи «Rigescuntindutae». Около сорока минут. Если не сможешь – отпускай, я справлюсь с последствиями, людей уже увели на безопасное расстояние, там Кристиан и мощь камня-основания городского особняка Арнелов. Мы выдержим любой удар, Анабель».

Я не была способна ответить, но ощутила, как улыбка коснулась моих губ, и прошептала.

– Профессор, держим «Rigescuntindutae».

– Мисс Ваерти, подобное самопожертвование не может быть оправдано никакими мотивами! – возмутился маг.

– Весьма забавно слышать подобное из уст того, кто собирался погибнуть, расплетая со мной «Gehйnnam», и вовсе не счел нужным уведомить меня о решении, принятом в отношении собственной участи. «Rigescuntindutae», профессор Наруа, без вас я не справлюсь и лорд Гордан погибнет.

– Да что б вас! – выругался маг. – На выдохе, четвертый уровень силы, направление удара на три часа… Нет, много. Направление удара на одну минуту, «Infrigidando tactus». Давай, девочка, ты сможешь.

Я не смогла.

Моих сил не хватало. Магия Адриана окутывала и поддерживала меня, но не позволяла иссушить себя, препятствуя моим попыткам с упорством дракона, удерживающего свое. И у меня оставались всего две возможности – использовать силу профессора Наруа, но я опасалась причинить ему вред, или же… Себастиан показал мне этот путь всего один раз, теперь мне оставалось надеяться лишь на то, что это знание поможет мне сохранить его жизнь… А так же императорский дворец и весь дворцовый комплекс, от которого ничего не останется, если рванет «Gehйnnam» подобного уровня.

– Держите меня за руку, – предупредила профессора Наруа, – если я сожму пальцы, используйте ментальный захват.

Его ответ я уже не услышала, позволяя силе лорда Гордана увлечь меня сбивающим с ног потоком, и испытывая на себе весь тот путь, что уже проделала когда-то. Сначала меня потянуло в горы, не ведаю, где они были расположены и подозреваю, что они являлись лишь отражением энергетической реальности, но ощущения соответствовали стремительному подъему на вершину – недостаток кислорода, слабость, дезориентация. И потому, едва я оказалась перед знакомым небольшим, но очень глубоким синим озером, то совсем не сразу разглядела человека, поднявшегося с заснеженного валуна при моем появлении.

Мужчина был весьма высок, абсолютно безразличен к холоду, темноволос, затянут в великолепный сшитый по нему костюм и… весьма мне знаком.

– Мисс Ваерти, – произнес он, галантно склонив голову.

– Герцог Карио, ваша светлость, – я так же проявила максимальную вежливость.

– Я знал, что вы появитесь, – с абсолютным спокойствием произнес Ржавый дракон.

Я едва ли могла ответить тем же.

– Мисс Ваерти, – вновь протянул мое имя этот страшный человек, – я право не знаю, каким образом вам удалось предотвратить то, на что были затрачены годы. Вам практически удалось остановить смену власти и гибель человечества. Восхищен. Воистину восхищен. Вы не обладаете ни красотой, ни коварством моих дочерей, и все же именно вы… превзошли их всех. Мои овации, Анабель.

Мне совершенно не нравился его тон, как и расточаемые столь щедро комплименты. Герцог Карио являлся не той персоной, что станет терять понапрасну время и слова, а потому вся эта беседа, несомненно, имела какую-то цель. Но не могла понять какую.

– Знаете, – делая шаг ко мне, продолжил герцог Карио, – у меня были собственные счеты с профессором Стентоном. Когда-то давно мы оба любили одну женщину.

И еще шаг по направлению в мою сторону, я с трудом сдержала желание броситься прочь, и мой порыв был весьма оправдан – я знала, что Карио убивал даже собственных дочерей, так что было глупо надеяться на его милосердие по отношению ко мне, лишь потому что я девушка.

– Леди Алисент Арнел, – с мечтательной томностью в голосе произнес герцог. – Прекрасная леди Алисент – она была самым ярким цветком рода Арнелов, самым чарующим, самым восхитительным, самым желанным. В тот день, когда я впервые увидел ее, юную девушку пятнадцати лет, мчащуюся на вороном коне навстречу ветру – моя жизнь перевернулась. За одно ее «да» я готов был постелить к ее ногам весь мир, но… Свое «да» она сказала дракону. Ничтожному, очкастому, вечно сутулому юнцу, который о тычинках и пестиках мог говорить существенно дольше, нежели о любви… Какой безумный позор, сколь безжалостное разочарование. Ничто и никогда, до вашего спонтанного появления, не причиняло мне столь чудовищной боли. И вот представьте себе мое изумление, когда стало известно, что юный лорд Стентон не только отказался от брака с леди Алисент Арнел, но и вовсе покинул Железную гору. Тот, кто любил больше жизни, внезапно оставляет возлюбленную и покидает свой дом… Странно, не находите?

Что ж, на это я высказала лишь:

– Мне известна несколько иная интерпретация тех событий.

– Позволю себе предположить, что в вашей версии событий именно брак не допустила старая леди Арнел, не так ли?

И снова шаг.

Я едва удержалась от использования защитной магии и лишь по одной причине – все мои силы сейчас шли на удержание «Rigescuntindutae», и я не могла позволить себе забыть об этом.

– Вам солгали, – проникновенно глядя мне в глаза, произнес герцог Карио, немыслимым образом, даже не совершивший и шага, но оказавшийся еще ближе. – Решение принял Стентон. И я потратил немало времени на то, чтобы выведать о причинах, побудивших его на подобное.

Судорожно припоминая все то, что рассказывал мне лорд Гордан, я внезапно очень четко осознала, что произошло. Леди Алисент любила профессора, и что-то мне подсказывает, что любила искренне, а значит… не собиралась захватывать контроль над магическим ресурсом возлюбленного, и тем более отдавать магический резерв профессора своей матери. Леди Арнел явно была взбешена подобным неповиновением дочери, и решила надавить на второго из влюбленных. Но я бы сильно удивилась, если бы профессор согласился на подобные условия. Он был слишком принципиален. Насколько я его знала, для него гораздо более естественным было бы отказаться от помолвки и покинуть Город драконов… что он собственно, похоже, и сделал.