Жизнь навыворот

Глава 44

Ключ не повернулся.

Медленно, словно в руках у нее оказался хвост королевской кобры, Серафима потянула связку. Прислушалась. Захлестнувшая ее тишина мгновенно переродилась в панику. Рванув дверь, Серафима влетела в квартиру. - Айн?!

Тихо. Как же тихо.

И пусто.

Она побежала, оставляя на полу зимнюю грязь.

Кухня.

Спальня.

Корги нашелся в гостиной - белое пятно на ламинате.

Падая на колени, Серафима прижала руку к мохнатому боку. И вдохнула так, что казалось, еще чуть-чуть, и легкие разорвутся.

Бок был теплый. Он поднимался и опадал под дрожащими пальцами. Но медленно. Очень медленно.

- Айн, - позвала она, сдерживая подступающие слезы. - Айн, просыпайся, мохнатая ты задница.

Серафима тормошила корги, обещая ему угощение, прогулку и новые игрушки. Разрешила спать в ее кровати. Никогда не носить комбинезоны.

Пес не шевелился.

Аргит опустился рядом. Провел пальцем по бело-рыжей голове. Придержал, когда Серафима собиралась поднять собаку.

- Пусти, - процедила она сквозь зубы. - Его нужно к врачу.

Он наклонился, прижался ухом к мерно вздымающемуся боку и замер вслушиваясь.

- Аргит!

Серафима попыталась оторвать его от собаки. Сердце колотилось где-то в горле и каждый удар отсчитывал утекающее время.

- Аргит! Какого?!

- ш-ш-ш, - раздалось со спины. - Мы будить Айн. Сейчас.

Он перехватил ее под грудью и притянул к себе. Серафима дернулась, но почувствовав под пальцами шерсть, замерла. Аргит накрыл ее ладонь своей.

- Има думать Айн, - приказал он. - Сильно.

И ее смыло теплой волной.

Закрутило. Оглушило. Опутало. И не банально руки-ноги, чувства.

Волшебное тепло лилось по сосудам. Веточками капилляров пробиралось в самые темные уголки Серафиминой души: плавило лед, смывало горечь.

Давно ей не было так хорошо.

Она поджала к груди ноги и качалась, качалась, качалась в этом ласковом небытие.

- Вороненок, - голос донесся откуда-то сверху, - ты должна позвать Айна. Сейчас.

Айн?

- Вот, - Тема протянул коробку, из которой торчало рыжее ухо.

- Что это?

Серафима, покачнувшись, отступила в спасительный полумрак коридора. Голова трещала от принятой накануне ударной дозы сорокоградусного снотворного.

- Мой гонорар, - вздохнул доктор Даманский, опуская коробку на пол, - оперировал недавно одну. Вот, отблагодарила.

Из коробки показался нос.

- А я тут при чем? - горло драло нещадно.

Раньше в квартире она не курила.

Из-за бабушки.

А теперь... Теперь уже все равно.

- Химеон, - на полу материализовался пакет собачьего корма, - ну куда мне собака? У меня дежурства. А ты сама говорила, что хотела такую.

Бело-рыжая мордочка, смышленые глаза. Лапы короткие и потому картонный бортик для малыша - серьезное препятствие.

- Ну, помнишь, носилась еще с этим мультом японским. И собаку, говорила, себе такую же заведешь. И назвать еще хотела, как там.

Сделав очередную безрезультатную попытку выбраться из коробки, щенок жалобно тявкнул.

Серафима остолбенело смотрела на воплощение своей подростковой мечты.

- Нет. Тема, нет.

- Да, Химеон, да. Вот тут игрушки его, миски, подстилка и еще какое-то барахло заводчица передала. А мне пора. У меня дежурство.

Артем уронил на пол пакет и с небывалым проворством поскакал вниз по ступенькам.

Как была, в пижаме и босиком, Серафима вылетела на лестничную клетку.

- Тема! Тема, твою мать!

За спиной послышалось шуршание и жалобный скулеж.

Прорычав вслед заботливому соседу еще пару ласковых, она вернулась к подарку.

- Завтра, - сказала Серафима, присаживаясь у коробки, - я отдам тебя этому...

Мелкие коготки вновь заскребли по картону.

Серафима вздохнула, подхватила щенка под мягкий живот.

- А пока ты, наверное, есть хочешь.

Айн посмотрел на хозяйку с обожанием и радостно тявкнул.

Прямо в ухо.

И лицо облизал, обстоятельно так.

- Айн, тьху, отстань, тумбочка ушастая, - отплевываясь, бормотала Серафима.

А потом выпрямилась, будто через позвоночник дернули невидимую струну.

- Айн?

Пес замер удивленно глядя на хозяйку.

Серафима протянула руку. Корги подбил ладонь носом, припал на передние папы и выкатил розовый язык.

Ее драматическое заваливание набок остановили очень знакомые руки.

"Минута", - пообещала себе Серафима, откидываясь назад.

Это просто день такой.

В такой день можно отпустить себя на минуту.

Или две.

Айн собирался было гавкнуть, но промолчал, остановленный строгим синим взглядом. Поняв, что хозяевам сейчас не до него, выспавшийся и полный сил корги, упрыгал засовывать мячик в мячикометательную машину.

Очнулась Серафима резко.

Секунда ушла на то, чтобы осознать, где она и, главное, с кем. Еще минута - на мучительные размышления, как выбираться из этой ситуации.

Придушив в зачатке малодушное желание никуда не выбираться, а, наоборот, прижаться плотнее, Серафима тактично поерзала.

Эффект оказался обратным ожидаемому.

Скандалить не было ни желания, ни повода.

А вот поговорить надо.

- Аргит, - пришлось почти до хруста выворачивать шею, - а что это было? С Айном.

- Сон. Хороший.

- Хороший?!

- Да, - кивнул воин Туата де Дананн. - Когда пес болеть мой мир, он спать такой сон. Становиться здоровый. Тот, кто приходить, делать Айн такой сон.

Обрабатывая эту информацию, Серафима сосредоточилась настолько, что не заметила легкое прикосновение к макушке.

- Ты хочешь сказать, тот, кто был здесь, пришел из твоего мира?

- Да, - Аргит задумчиво пропустил между пальцами черные пряди.

В голове Серафимы словно выстрелила набитая вопросами хлопушка.

Слова-конфетти кружили перед глазами, собираясь в самые причудливые комбинации.

Версии, что этот кто-то новичок, вроде Аргита, или загадочный попаданец просто зашел в гости, Серафима отмела сразу. Для остальных оказалось слишком много неизвестных.

Надо бы осмотреть квартиру. Но вставать отчаянно не хотелось.

Начнем с малого.

Серафима глянула на ноги, на унылые лужицы под подошвами, и потянулась к шнуркам.

- Аргит, сон Айна действительно был хороший?

-Да.

Она услышала, как сзади зажужжала молния.

- Тогда зачем ты его будил?

Освобожденная от поддерживающего захвата, Серафима стянула обувь.

Снимать пуховик сейчас? Или все же в прихожей?

- Тебе быть плохо, - сказал Аргит, поднимаясь и аккуратно ставя ее на ноги.

А теперь ей хорошо.

Удивительно хорошо после такого стресса - даже курить не тянет. Вот только руки нужно куда-то деть. И желательно не под маячащую перед носом и так приветливо расстегнутую куртку.

Не придумав ничего лучше, Серафима засунула их в карманы.

- Спасибо, Аргит, - а вот взгляд прятать не стала. - Большое тебе спасибо. И извини за... За все в общем.

В темноте гостиной - свет никто так и не включил - выражения его лица было не разобрать. Серафима поймала себя на том, что ожидание ответа сопровождается подозрительной дрожью в коленях.

- Има устала, - произнес Аргит, трогая пальцем ее лоб, - говорить непонятно. Отдыхать!

- Стоп!

Помня, что у Аргита обычно следует за этим словом, да еще и произнесенным в таком тоне, Серафима отскочила к двери.

- Нужно осмотреть квартиру - выпалила она. - Проверить вещи. Гаянэ позвонить. И я в порядке. Я в полном порядке.

Воин Туата де Дананн оценил и скорость выполнения маневра, и стойку, да и план действий тоже был неплох.

- Хорошо, - согласился Аргит, мгновенно оказываясь рядом, подхватывая не успевшую даже пикнуть девушку на руки, усаживая на кровать в ее комнате и исчезая.

Засмеялся он уже в прихожей.

Серафима мысленно вернула все выписанные извинения. И замерла, так и не успев бросить вдогонку что- нибудь едкое.

Вместо привычного прямоугольника оружейного шкафа на нее смотрела развороченная стена.

«Твою ж мать», - подумала Серафима.

А вспомнив, что было в шкафу, повторила вслух.

С выражением.

Солнце уже село, когда Киен притормозил у потрепанного забора из рабицы с колючим металлическим кантом. Оцепленная им, да голыми деревьями, Ховринка следила за городом слепыми провалами окон.

Перебросив через плечо заботливо укутанный пледом оружейный шкаф, в котором что-то гремело, Киен одним прыжком перемахнул через забор.

Ховринка воняла страхом, дурной удалью и болью. Когда-то Киен излазил ее всю: от дышащих тухлой сыростью подвалов до щетинящихся молодой порослью крыш. Фото ушли за хорошие деньги.

- Опять опаздываешь, - Глеб отвлекся от созерцания царапины на ботинке.

Ковер из осколков кирпича, стекла, осыпавшейся плитки и остатков арматуры оказался беспощаден к итальянской коже.

Глаза мужчины едва заметно светились.

- Показывай.

Аккуратно, чтобы не создавать лишнего шума, Киен опустил перед ним прямоугольный сверток. Развязал плед и отступил.

Он услышал, как Глеб громко втянул носом воздух.

- Какого... что это?

Начальник Первого отдела присел перед оружейным шкафом. Провёл рукой над металлической дверью.

- Дом женщины пустой, - спокойно ответил Киен. - Ящик я не открыл. Принес. Железо может прятать меч.

Глеб поморщился, но отчитывать вынужденного сообщника не стал. Извлек из кармана связку ключей, нащупал длинный металлический стержень. Универсальная отмычка, артефакт строгой отчетности, легко вошла в прорезь замка.

Киен подался вперед.

Сжимая и разжимая обтянутые перчаткой пальцы, он видел, как рука Глеба нырнула в темноту, а уголки его губ дрогнули. Смакуя момент, он извлек из ящика продолговатый предмет, завернутый в пакет из супермаркета.

Сердце забилось часто, как у взявшей след гончей.

Но прежде чем раскрыть сверток, Глеб протянул руку, и на сейфовый шкаф словно кинулись невидимые крысы. А когда колдун поднялся, растирая пальцами охряную пыль, останки сейфа и его содержимого уже впитались в мусорный ковер.

- Ну что ж, - сказал начальник Первого отдела, разворачивая сверток, - похоже, свою часть сделки ты выполнил.

Он отшвырнул дешевый пластик и медленно, наслаждаясь каждой секундой, потянул за полированную рукоять. Серебристый клинок выскользнул из испещренных символами ножен.

- Великолепно!

Глеб смотрел на меч так, как никогда не смотрел на Зою.

- Когда я буду приводить мой народ? - хмурый голос разбил потрескивающую от напряжения тишину Киен шагнул вперед, протянул руку, и замер, остановленный полыхнувшим ненавистью взглядом.

Нельзя позволить ему меня коснуться.

Мелькнувшая мысль не испугала. Скорее, озадачила. Ведь Глеб - союзник, он поклялся. Вот только сейчас в глазах мужчины оскалилась смерть.

Нельзя...

- Скоро, друг мой, - насквозь фальшиво улыбнулся Глеб. - Уже скоро. Я переговорю с нашим правителем, думаю, к маю, мы сможем подготовить все для прибытия твоих сородичей. Ты, - он прошелся по мечу ласкающим взглядом, - доказал, что тебе можно доверять.

Клинок скользнул в ножны, а ножны - в расшитый символами мешочек размером не больше ладони. Киен следил, как Глеб спрятал драгоценную ношу в карман пальто.

- Ты обещал, Глеб.

- Обещал, - прищурился начальник Первого отдела, - но мне нужно время.