Я должна вернуться (СИ)

42 глава

Эллина сидела с друзьями в королевской ложе «Театра Ларосы».

Сегодня снова был день триумфа.

В Ларосу возвратились самые богатые, родовитые и владетельные…

И сочли возможным спуститься в Нижний город, дабы наблюдать невиданное ими до этих пор…

Эллина перед началом представления шепнула Лаиру, что знает теперь как отличать самых-самых… На боку у них висели короткие мечи, с рукоятками и ножнами, отделанными драгоценными камнями и золотом. Если пересчитать стоимость металлов, золота и камней, то выходило что на поясе висит целое состояние.

Попаданка поинтересовалась не боятся ли они грабителей. Ей ответили, что на мечи заложены такие заклинания, что любого грабителя развеет прахом…

Эллина начала разглядывать толпу, снующую внизу. Ее так и подмывало ткнуть мордой Лаира в представшую перед ней картину… Чего, спрашивается, он так на нее разорался, когда увидел, что она одета не как ристаларка?

Если бы она оказалась сейчас среди них, в тогдашнем своем наряде, она не особо выделялась бы… Здесь конечно было много одетых по-ристаларски. Но были девушки одетые в платья. И даже парни на которых вместо колетов были жилетки. Эллину это смешило до колик. Это же надо — униформа для ее персонала, можно сказать, стала одеждой от кутюр. Правда, расцветки были самые разные. Растительные краски хоть и не давали четкой окраски, как минеральные, но были мягкими и приятными для глаз.

На днях Эллина увидела на рынке двух девиц. Одна из них, одетая в ярко-желтый колет и ядовито зеленую юбку втолковывала другой, показывая на прилавок с тканями, что не стоит тратить свои деньги на эти дешевки. Возмущенная Эллина не удержалась и довольно громко возразила девице, что благородные никогда не надевают одежду таких крикливых расцветок. Если уж на то пошло, то именно эти цвета ближе к благородным, чем тот светофор, что она нацепила. Что такое светофор девица, кажется, не совсем поняла, но то, что она видела перед собой, ее немного тормознуло. Эллина, одетая в широкую юбку-брюки темно-сиреневого цвета и в бледно-лиловую блузку была необыкновенно хороша.

Видимо ее выступление и вид произвели нужное впечатление, потому что сегодня она ни заметила ничего ядовитого окраса.

А еще Эллина готова была поспорить, что на многих девушках белье почти такое же как и на ней. Кира рассказывала ей, что их пошивочный дом буквально завален заказами на нижнее белье а-ля Эллина.

Именно из-за того что Эллина всю свою одежду заказывала в «ателье», в котором работала Кира, они стали очень популярными. Видящая суть со смехом рассказывала ей, что у них уже есть подкупленные, которые обязаны скопировать все, что заказывает владелица «Жемчужины»

Жизнь Киры теперь была устроена как нельзя лучше. Хозяйка дома сделала ее своей помощницей и взяла в долю. А в свободное время Кира отправлялась в терсу, где помогала готовить леченые мази и настои, применяя свой дар.

Эллина, закончив разглядывать толпу внизу, принялась за тех, кто рассаживался в ложах. Хозяйка вечера мысленно потерла ручки. Ни одного пустого места. Несмотря на то, что она взвинтила цены. Теперь она сможет выплатить большую часть своих долгов. Мало того… У нее не было отбоя от тех, кто хотел получить доступ к ее ложе.

Эллина простодушным видом объявила им, что поскольку ложа королевская, то сидеть в ней может только король. Ну а так как в данное время его величество отсутствует, его владелица оставляет за собой право смотреть отсюда представление и приглашать друзей.

Глядя со своего места на сидящих в ложах высокородных, Эллина мысленно показала им язык. А потом со вздохом подумала «Я, кажется, от Лаира заразилась. Он тоже вечно как дитя радуется, когда удается хоть чем-то досадить высшему свету.»

Но вот в зале приглушили освещение…

Полилась тихая музыка…

Все устремили взгляд на сцену, забыв о своих проблемах и заботах…

Вот Нарис, например…

Вчера в Ларосу прибыли последние ксан-целители… И теперь у него уже почти не осталось сомнений, что все их пациенты вернутся к ним. А ему и его друзьям в терсе остается лечить бедняков за медяки. Одно хорошо — лекарства, которые могут долго храниться, расхватываются как горячий хлеб утром. Это позволяет оставаться в Среднем городе, но хватит ли этого, чтобы обеспечить привычный образ жизни для Мелары?

Правда, сейчас все это было вытеснено печальной музыкой, которая заставляла плакать и сострадать…

А вот Лаир…

У него хорошее настроение. Кажется, он уже объяснился с Лианией…

Но у него другие проблемы.

Он был лучшим адептом в Академии. Он много учился и узнавал. Именно это помогло ему сделать то, что никто еще не делал. Накопители, которые выпускали необходимую энергию необходимой силы. Он просидел почти декаду в лаборатории. Ел перекусами, спал урывками, но сделал то, к чему подтолкнула его пришелица с Туманной Земли. Но он понимал, если и не любой артефактник, то уж магистры точно, смогут разгадать формулу настройки кристалла… И тогда он уже не будет единственным… Он будет одним из многих…

Но когда рыдающая дева умоляла Килах вернуть ей возлюбленного с ратного поля, этим мыслям не осталось места, ни в голове, ни в сердце.

Эрик… Когда он сегодня пришел, он первым делом обнял Эллину и тихо поблагодарил. И хотя он не распространялся, она поняла, что это — за кресло-каталку.

Эрик очень изменился. Он чаще улыбался. А перестал он улыбаться с того дня как ему сказали о смерти отца. Отчаяние, которое он прятал глубоко внутри себя, ушло. Его место заняла надежда. Он перестал выглядеть потрепанным и нищим.

Его семья перебралась в Средний город и теперь они были представителями среднего класса. Как когда-то…, когда еще не случилась главная трагедия их жизни.

У его среднего брата Эрана, был дар алхимика. Это грело душу. Ему пока только двенадцать, но когда он поступит и закончит Академию, его дар поможет семье прокормиться. А пока он был на подхвате у алхимика Эллины, Орила.

Да теперь у него почти все хорошо…

Но было кое-что… Ему нужны были металлы… Любые. Хоть немного.

Когда-то он был уверен, что сходит с ума или его забирает Тьма. Каждую ночь ему снились сны, в которых что-то крутилось, вертелось, что-то за что-то цеплялось и вертело, а это в свою очередь вертело другое. Каждую ночь, просыпаясь после такого сна, он молился, чтобы то, что должно с ним произойти, случилось позже. Если я сойду с ума или умру, что будет с моей семьей вопрошал он небеса и молил об отсрочке, пока не подрастет брат-алхимик. И только когда появилась в его жизни посланница Килах, он понял то, что снилось ему не проклятие, а благо. Все что он видел во снах, были механизмы. И когда перед ним ставили задачу что-то изобрести, ему даже не приходилось задумываться над этим. Это все у него уже было в голове.

Это все было прекрасно… Но он ничего не мог создать из-за металлов. Точнее из-за их отсутствия. Или дороговизны. После рассказов Эллины о своей родине у него появилось столько задумок…, но все бесполезно, когда отсутствует материал. Правда Эллина посоветовала по возможности заменять металлы на другие материалы. Но это все не то… Например, петли на дверцах шкафов, которые он сделал из более жесткой части Чунара. Они слишком хрупкие и их приходится часто менять. В Ристаларе вообще не делали шкафов с дверцами. Это был каприз Эллины, которая заявила, что у нее они будут именно такими… Даже если каждый день придется менять петли… Меняли их, конечно, не каждый день… И все таки это было не то…

А вот если бы у него был бы металл, он создал бы многое из того о чем рассказывала его подруга с раскосыми глазами.

Вот только думать об этом, когда на сцене шло воссоединение влюбленных, не удавалось…

Все были заворожены тем, что происходило перед их глазами…

Все.

Кроме Эллины…

У нее все силы уходили на то чтобы не рассмеяться…

Нет, актеры играли превосходно. Она не зря обегала всю Ларосу, чтобы найти таких… Это была семья. И они прекрасно дополняли друг друга. Отец, он же и хозяин бродячего театра, играл на всех известных инструментах и немного сочинял. Его жена, обладая даром иллюзии, создавала костюмы для актеров. Иллюзорные. Потому что денег на сверхдорогие цветные ткани естественно не было. Эти двое иногда играли второстепенные роли. Их девятнадцатилетняя дочь играла все главные женские роли. Не обладая броской красотой, она, тем не менее, так преображалась на сцене, что могла сыграть любых красавиц. Был с ними и парень, которого они когда-то приютили. Этот симпатяшка тоже был прекрасным актером. Парень и девушка были влюблены друг в друга, так что любовные сцены им даже не приходилось играть. Станиславский бы сказал «Верю!»

В общем актерская работа была на высоте. Не придерешься.

Но вот картины создаваемые «свечками»!!! Все было неплохо… Если не считать батальных сцен.

Поскольку «свечки» могли показывать только то, что видели, то войну, драки, убийства, с которыми они никогда не сталкивались, они изображали, задействовав все свое воображение…

Выглядело это до того комично, что Эллина хрюкала уткнувшись в ладони. Военные сцены перемежались со сценами, где героиня мужественно противостояла всем невзгодам. В этих промежутках Эллина вытирала выступившие слезы, успокаивалась и обещала себе, что больше не будет смеяться. Но как только декорации сменялись, и начиналась войнушка, в которых персонажи как в школьных спектаклях картинно и нелепо падали или по-дурацки умирали, в королевской ложе кое-кто начинал давиться от смеха.

Сама себе она объясняла это нервами…, реакцией на стресс. Но предположила, что такое объяснение вряд ли устроит участников спектакля.

В итоге, боясь обидеть своих ребят, Эллина просто сбежала…