Никакой Золушки не будет! или Принц Крови в подарок

Не знала точно, что сначала легкие чары иллюзии появились вместе с моим переходом в другой мир – как будто его подарком, не позволяя увидеть шрамов на лице. А троллиха, чтобы не пугать народ, их усилила. Потому за наемницу и приняли — что лицо мое без шрамов на неё было больно похоже.

Но все это мне рассказали сильно позже. А сейчас... Да, я увидела каким-то боковым зрением едва заметную синеватую дымку вокруг своего лица. И ясно обострившей же интуицией поняла — оно. Это из-за неё, из-за дымки от меня не шарахаются с отвращением и даже называют красавицей. Она как-то скрывает мой настоящий облик.

Сказка. А в сказке случаются чудеса... даже такие вот непривычные.

Конечно, надолго бы их не хватило, но пока… вполне… Вот только я об этом не знала.

Я отшатнулась. Дернулась отчаянно, и…

Мир вокруг нас озарился едва заметным ало-золотым сиянием. А дальше…

Гул. Восторженный. Радостный. Изумленный. Сочувствующий!

И ужасное:

— Мои глубочайшие извинения и искренние поздравления, тир Норитэли! Это чудо! Такая честь! Девица, должно быть, до сих пор не поверит, что такой завидный жених, как вы…

Все смешалось. Вот совсем все. И ноги не держат, и больше всего на свете хочется провалиться сквозь землю. Да почему же это все никак не закончится?!

— О да, — процедил мой кошмар, посмотрев так, что я начала прикидывать цены на услуги гробовищков, — уж-жасная… честь.

— Сочувству… то есть поздравляем! — Рассыпался в любезностях все тот же противный голос.

Все смешалось в одно пестрое пятно. Толпа напирала. Горло нестерпимо чесалось. Громкая музыка била по ушам.

— Отыграешь представление до конца, а потом я помогу тебе исчезнуть, — сообщил мне на ухо все тот же ласково-ядовитый голос моего «подельника». — И буду очень… очень долго горевать,— его дыхание скользило по коже, — что моя избранница… увы… погибла…

Прохладно закончили мне на ухо.

В горле стал ком испуга. Так это все… было представлением? Слава станку! Все-таки не подготовила меня жизнь на Земле к таким стрессам.

Зал рассыпал огни, незнакомые мне существа не сводили с меня глаз, а новоявленный «жених» вел куда-то вперед, в дальний конец залы, где виднелись подобия тронов. Какая все-таки странная… сказка…

Только чужая ладонь, крепко сжавшая мою, была слишком когтистой и реальной.

Почему мне кажется, что исчезнуть я могу вполне себе естественным путем и безо всякого притворства? Точно принц бракованный попался.

Шепотки вокруг раздражали все сильнее. Мой спутник вызывали желание надеть ему на голову миску с оливье – если бы у меня была такая.

— Полагаете, вашего слова мне будет достаточно, чтобы поверить? – Решила отыгрывать свою роль до конца.

Явно меня приняли за кого-то другого, так что… все равно не поверят.

— А ты хочешь, может быть, с меня клятву? – Незнакомец удивился. И вот вроде бы его тон не изменился – но… от ощущения опасности тело буквально застыло, замерло, окоченело.

Ответ неправильный, студентка Корнеева. Садитесь, два. А два у нас карается откусыванием головы! Тоже на «раз-два».

— Нет ми… тир, — вовремя вспомнила используемое здесь обращение, — вашего слова будет вполне достаточно.

— Прекрасно, — мою талию обвила сильная ладонь, сжимая так ласково, как будто из меня хотели выдавить завтрак, обед и ужин, – я так и думал, что ты умненькая и благоразумная девица… — от нелюдя пахло… костром. А ещё – рябиной, опавшими листьями и почему-то яблочным пирогом, — обычно для человечки эта редкость – вы редкостно глупы и корыстны.

Рассказала бы я, какие мы, но… не время, да и не место.

Странные сидения-троны приближались, народу становилось все больше, а сердце и вовсе дергалось, как сумасшедшее.

Остановились мы в каких-то буквально десяти шагах, но возможности разглядеть троны и тех, кто на них сидел – а они не пустовали – мне не дали. Никакой.

Мою руку нежно сжали. Так же нежно, как удав обнимается с любимой добычей. Вкусненько? Питательно? Хватит надолго?! Да ты же моя прелесть!

По нашим соединенным ладоням пробежали золотистые искры. Толпа восторженно ахнула – ей нужна была сказка. Очень красивая новогодняя сказка. Зал искрился серебром и гирляндами, шарами, снежинками, еловыми ветками, покрытыми инеем.

Я казалась себе мышью, которую поймали в ловушку на маленький вкусный и сочный кусочек сыра.

Вот надо было раньше сбегать, надо было! Уже и папаша местный не таким страшным казался, и «жених»-оборотень!

— Поцелуй! – Шептала толпа.

— Отыщите мою дочь! – Раздался откуда-то издалека рык. – Вернись немедленно, негодяйка!

— Поцелуемся – или я возвращаю тебя… к отцу? Маленькая человеческая … — дыхание опалило кожу щеки. Взъерошило волосы, — лгу-унья…

Темные глаза сощурились.

Я дернулась вперед. Правильное резкое, слишком хищное лицо чужака застыло напротив. Его губы были тонкими, светлыми, а из-под верхней губы виднелись острые зубы.

— Только один. Только потому, что так нужно. — Зачем я это сказала? Дыхание почему-то сорвалось. Проснуться бы в своей кровати – и посмеяться потом с подругой… — хотя не знаю, зачем это вам именно сейчас…

А больше одного поцелуя я не переживу. Уже проходили, знаем.

— Жених должен заявить свои права на невесту, — произнес нелюдь спокойно и холодно, как будто и не было между нами этой странной искры.

А потом наклонился – и на глазах у всех поцеловал. Легко. Едва уловимо, дуновением ветерка скорее обозначая поцелуй, чем целуя на самом деле. Но в этот момент в груди запекло особенно остро, словно кипятку вылили. Я замычала, дернулась, хотела отшатнуться…

Как же, дали бы мне! Мужчина действовал привычно, настойчиво, лениво, умело.

И эти его глаза… мне казалось, что где-то я уже такие видела, только волосы должны были быть другого цвета, не темные, да и внешность немного… иная…

— С-свет, мой с-свет, ну куда же ты рвешься, человек? Подожди… — клыки прикусили мою губу, разум помутился, в груди буквально взорвался фейерверк эмоций.

На миг мне показалось, что я уже самая тянусь к нему, целую его, обнимаю дрожащими пальцами за плечи. Перед глазами вдруг промелькнуло лицо Белова, старой моей неприятности. Не знаю почему – но это резко отрезвило.

Я дернулась, глядя в глаза напротив, что наливались опасным багрянцем.

Раздался чей-то смех, а потом одобрительное:

— Ох уж эти чувства… оказывается, они могут накрыть в любой возрасте, неправда ли? – Эти слова произнес приятный звенящий голос.

Я даже обернулась, но с моим зрением разглядела только резкие черты лица, правильной формы нос и длинные светло-золотые волосы. Наверное, красивый мужчина. Здесь других и нет. Больше пугало нечто нематериальное, но поразительно мощное, огромное, что ширилось вокруг него и буквально плитой ложилось на тех, кто стоял ближе к трону.

— Все может быть, Владыка, — голос моего «жениха» звучал ровно и спокойно. Я не могла понять, как он относится к этому фарсу и зачем его затеял. Но погоди, перевернется и на твоей улице мусоросборник с тараканами, сиятельный тир, — чувства так приятны и новы…

Почему так грудь чешется? И даже не прикоснешься незаметно – попробуй почеши декольте?!

Кажется, на миг я отвлеклась. Устала от неясных расшаркиваний. Гудели ног и голова, зрение стало расплываться, усталость усиливалась, а странности, происходящие вокруг, все больше тревожили.

Надо уйти… уйти — и тогда все закончится. Почему я не оттолкну прямо сейчас этого мужчину? Почему стою и молчу? Молчать вообще не в моих правилах, как и позволять играть собой!

— Псс-с, — раздалось у самого уха, — пссс, девка, как эльфяка отвернётся – дуй влево, я прикрою! Пс-ст, слышно меня, мелкая, прием-прием?!

Я чуть не поперхнулась. Так и хотелось ответить словами из старого фильма.

— Отлично слышно, ну просто полный прием, — прошептала ошарашенно. Хорошо хоть хватило ума сказать это про себя, — острое ухо «жениха» намекало, что услышат меня очень быстро, потому что тугоумием и глухотой не страдают.

Незнакомец продолжал светскую беседу, голоса «папаши» слышно подозрительно не было… кто-то из гостей решил помочь? Но зачем? В доброту я не верила, вот даже в Новый год!

— Давай живее! – В незнакомом ворчливо-цвиркающем голосе прозвучало искренне недовольство, — я не смогу нас долго прикрывать, силен, зараза! Если бы старина Ланджио не передал весточку, ни за что бы не сунулась в разгар праздника!

Вопросов становилось все больше. Гораздо больше, чем ответов!

Пока все, что мне было ясно. Это бальный зал древнего замка. Здесь празднуют почти тот же, что у нас Новый год. Празднество устраивает некая раса эйцеров, искусных магов, умеющих изменять плоть, но приглашены все расы. И… пожалуй, больше ничего.

Вот только я в кое-то веки свое упрямство укротила. Что-то мне подсказывало, что хуже, чем есть – не будет. И так… вляпались.

Поэтому я тихонько ойкнула. Якобы запнулась о платье. А, когда мужчина отпустил мое запястье – машинально, на мгновение – ринулась прочь. Влево. Натолкнулась на какую-то пышную даму, та завизжала. Метнулась в сторону, к белой колонне.

А потом, буквально за секунду до того, как крепкая когтистая рука поймала меня, сверху ринулось что-то мелкое и верещащее, вцепилось острыми когтями мне прямо в накладные волосы, и… р-раз, два, три – девица отомри!

Мир утонул в свисте, все куда-то ухнуло, пол ушел из-под ног… а в следующий миг я очутилась… в сугробе.

Огромном мокром сугробе. В тонком платье. На морозе. Здравствуй, пневмония. Здравствуй, конец света!

Что-то рядом завозилось, ткнулось мехом в шею и заворчало:

— Нет, чтобы я – ещё раз? Да я лучше буду и дальше по домам бры-льянты воровать, не надо мне вашей официальной работы! Фу, гадость какая? Ну и чары стоят на бальном зале! С ума сойдёшь распутывать! Подумаешь, слегка промазала! Хорошо хоть вообще старая лазейка осталась – а то сожрал бы нас кровавик – и косточек бы не оставил!

И вот тараторила эта неизвестная тараторила… а на улице стемнело уже давно… фонари зажглись. Прямо напротив сугроба высилась добротная деревянная стена, там слышался гул голосов и смех.

А я сидела, как дура, в красивом бальном платье. Смотрела. Что удивительно — практически не мерзла. Разве что слегка. И вдруг… поняла страшное. Это не игра. Я не дома. Не в кровати. И другую реальность мне никто не подарит. Тугодумка. Сама виновата.

— Девка, вставай, уснешь и помрешь – мне за тебя не заплатят! – Пихнули меня лапой.

Я пошатнулась. Так, предсмертные глюки у меня интересные. Мне нравится! Усатая беличья морда возникла перед глазами в тот момент, когда каблук меня подвел. Дернулась – и стала заваливаться назад, в сугроб.

И в этот самый момент, отбивая копчик, морозя почки и гробя любимые нервные клетки, я… вспомнила. Все вспомнила в подробностях. И как проснулась. И как нашла в носке куклу. И как столкнулась и Сашкой и Лилей… и прогулку к озеру, и падение, и даже мелькнувшие Лилькины космы…

— Так это все, — голос звучал глухо, — правда не сон?

— Вечным сейчас будет! – Рявкнуло на меня загадочное золотисто-фиолетовое создание. Оно все ещё напоминало белку. И глаза бусинки… золотые. И кисточки на ушах, и хвост роскошный… — Моей согревающей магии хватит ещё от силы на полчаса, девка, дуй в ближайший трактир, а дальше решим!