Лю Яо: Возрождение клана Фуяо

Нянь Минмин похлопал себя по животу и произнес:

— Если бы у меня была хотя бы половина его решимости, сейчас я был бы стариком, у которого все еще есть талия.

Тан Чжэнь промолчал.

Заклинатель его уровня уже давно должен был достичь инедии, но он ничего не мог поделать со своей любовью к еде, поэтому его тучное тело продолжало расти.

Тан чжэньжэнь кашлянул и произнес:

— Я еще не поблагодарил владыку долины за то, что он одолжил мне ледяное озеро.

Нянь Минмин махнул рукой.

— О чем ты говоришь? Мои никчемные ученики не смогли покорить это место. Но теперь никто больше не страдает от холода. Все эти годы мы наслаждались комфортом. Более того, кто-то вроде него стал «старейшиной» в моей скромной долине. Это такая честь для нас. Но нам уже слишком поздно греться в лучах чужой славы.

— Я в долгу перед этим молодым человеком. Когда Вэнь даою принес мне камень сосредоточения души — я должен был найти способ помочь ему, — сказал Тан Чжэнь. — Но даже если бы случай позволил совершенствовать свой изначальный дух в камне, создать физическое тело из нефрита еще никому не удавалось, так что я не знал, преуспеет ли он. Я боялся, что со временем он начнет волноваться, поэтому я извлек его воспоминания. Теперь же, когда он пережил семь Небесных Бедствий и успешно восстановил свое тело из камня сосредоточения души, пришло время мне вернуть то, что по праву принадлежит ему.

Так за разговором они добрались до ледяного озера. Когда они приблизились, холод стал невыносимым для Тан Чжэня. Он быстро сложил руками печать, и его лицо сделалось еще более болезненным.

Они продвигались все дальше и дальше, пока не услышали плеск. Хозяин этого места только что закончил купаться и выбрался на берег. Нянь Минмин громко сказал:

— Чэн Цянь сяою11, мы нарушили ваш покой?

11 小友 (xiaoyuo) что буквально означает «юный друг». Созвучно с «даою», за исключением того, что обычно используется для более молодых товарищей-заклинателей.

Этот толстяк уже не в первый раз нарушал его покой. Все в долине Минмин по какой-то причине были очень разговорчивы, так что Чэн Цянь просто привык к этому.

Он не чувствовал никакого особого дискомфорта от их присутствия. Он вышел из белого тумана, окутавшего всю поверхность озера, поднял с замерзшего берега одежду, и накинул ее на свое тело. Стоило ему сделать только три шага, и его покрытые инеем волосы полностью высохли. Даже заиндевевший халат оттаял и теперь ниспадал с его плеч. Уровень его совершенствования, достигнутый в ходе бесчисленных испытаний12, дошел до той стадии, когда он мог беззвучно воздействовать на мир вокруг.

12 千锤百炼 (qiānchuíbǎiliàn) тысячекратная ковка и стократная закалка (обр.) закаленный, прошедший огонь и воду.

Чэн Цянь кивнул и сказал:

— Владыка долины, брат Тан, я собирался навестить вас. Входите и садитесь. Здесь может быть немного холодно, так что будьте осторожны.

Стояла середина лета, но в пещере на берегу озера не было ни намека на жару. Войдя внутрь, можно было увидеть лед и иней, безжалостно покрывшие каждую поверхность. Даже стулья замерзли. Чэн Цянь слегка пошевелил пальцами, формируя маленький огненный шарик, и отправил его под одно из сидений. Изморозь на нем мгновенно испарилась. Стул при этом остался цел.

— Брат Тан, вы не очень хорошо выглядите. Пожалуйста, сядьте в более теплое место.

Что до владыки долины, Нянь Минмина, то на него Чэн Цяню было все равно. Во всяком случае, этот старик был таким толстокожим и мясистым, что мог бы без проблем перенести любой холод.

Содержимое забытого на столе чайника давно уже замерзло. Чэн Цянь взял чайник и покачал его в руке. С помощью своей Ци, которую он направил внутрь, Чэн Цянь растопил лед и через некоторое время из-под крышки поднялось облачко пара. Он налил каждому из своих посетителей по чашке горячей воды.

Тан Чжэнь принял чашку, чтобы согреть руки, и поставил фонарь перед Чэн Цянем.

— Настало время вернуть тебе это. На своем пути ты обрел еще один шанс на жизнь. Это поистине замечательное достижение. В будущем тебе стоит быть более осторожным.

Чэн Цянь ничуть не удивился. Он знал, что Тан Чжэнь извлек его воспоминания о прошлом. Он кивнул, взмахнул рукой, и маленький огонек, вырвавшийся из недр фонаря, тут же скрылся в его рукаве. Чэн Цянь торжественно произнес:

— Я буду помнить милость Тан Чжэня, что помог мне обрести это физическое тело. Если в будущем вам понадобится помощь, Чэн Цянь без колебаний рискнет жизнью ради вас.

Если вам нравится наша работа - вы можете подарить команде перевода шоколадку) Кнопочка "донат" есть в группе "ВКонтакте"

Младший дядюшка снова сбежал!

Ранним утром на торговый путь, что к югу от реки Янцзы, опустилась невыносимая жара. Именно в это время местные чиновники остановили проходящий мимо караван.

— Стой! Что вы продаете? Все вы, выходите для проверки!

Служители закона выглядели утомленными. Судя по всему, они всю ночь просидели на корточках у дороги. Но больше всего удивляло то, за группой чиновников следовали два человека средних лет в даосских одеждах. Эти двое ни к кому не подходили, они уселись поодаль и медитировали, не обращая никакого внимания на мирские дела.

Управляющий караваном поспешно слез с лошади, кивнул и сказал:

— Господин чиновник, мы прибыли с севера, хотим продать кожу. Мы ведем честную торговлю. Будьте добры…

Он вытащил из кармана небольшой кошелек и протянул его мужчине.

На лице чиновника мелькнула тень жадности. Он хотел было взять деньги, но остановился, будто о чем-то вспомнил. На мгновение растерявшись, он украдкой оглянулся на двух заклинателей, сидевших неподалеку, стиснул зубы и отодвинул кошелек в сторону, сердито посмотрев на управляющего караваном.

— Что это ты делаешь? Это по-вашему «честная торговля», вы, спекулянты? Как можно давать взятки? Проваливай отсюда!

Он махнул рукой:

— Обыщите их!

Управляющему только и оставалось, что беспомощно последовать за правительственным чиновником.

— Ах, господин чиновник, подождите... Мы не сможем ничего продать, если вы испортите товар, господин чиновник…

Караван тащил за собой ряд повозок. И, как и говорил управляющий, все они оказались доверху набиты кожей. Чиновники ничего не нашли. Лицо главного из них становилось все мрачнее. Он повернул голову и указал на последний экипаж.

— Что вы там тащите?

— Отвечаю на ваш вопрос, — поспешно сказал управляющий. — Это личный экипаж нашего молодого господина….

— Молодой господин? Что за молодой господин сидит в такой большой карете один? — усмехнулся чиновник. — Даже внук императора, уезжая, не устраивает таких грандиозных сцен. Прочь с дороги!

Управляющий не смог остановить его, и группа людей немедленно окружила огромную карету.

Главный достал из-за пазухи небольшой деревянный клинок, встал против ветра и принялся размахивать им из стороны в сторону, беспрестанно бормоча что-то себе под нос, словно старый шаман. Обычные люди не могли сравниться с бессмертными, поэтому, для активации заклинания им необходимо было прочитать его полностью. Амулеты, непредназначенные для использования простыми людьми, не имели с ними ничего общего.

Долгое время спустя, заклинание, выгравированное на деревянном клинке, наконец, активировалось. На лезвии вспыхнул зеленый огонек, указывая прямо в направлении кареты.

Чиновник немедленно пришел в возбуждение и воскликнул:

— Там действительно контрабанда! Открывай!

Так называемой «контрабандой» называли амулеты и артефакты, тайно продаваемые на черном рынке.

Императорский двор издал указ, согласно которому каждый амулет и артефакт, проданный обычному человеку, должен был пройти проверку в Управлении небесных гаданий. В противном случае, попади такие вещи, способные убить или принести несчастья другим, в руки человека с недобрыми намерениями, разве это не привело бы к катастрофе?

Конечно, сам закон был разумным, но, когда товары попадали в Управление небесных гаданий, служителям требовалось больше года, чтобы проверить их. Большинство вещей, в итоге, не могли ее пройти. Лишь некоторые предметы получали одобрение, и практически все они отправлялись в руки императорской семьи и богачей. Из-за этого, среди простого народа, настоящие артефакты бессмертных продавались за очень высокую цену.

Что до черного рынка, то императорский двор не мог обуздать заклинателей. Они могли контролировать лишь обычных людей. Императорский двор установил жесткое правило: если кто-то тайно распространял запрещенные товары, это считалось заговором против императора. Всех родственников этого человека обвиняли в преступном сговоре, его семью казнили, а имущество конфисковывали.

Но даже в такой ситуации спрос на товары с черного рынка оставался высоким. Всегда находились отчаянные, желавшие получить огромную прибыль. В последние годы среди них появился некто по прозвищу «Молодой господин, охочий до денег». Говорили, что он больше заботится о деньгах, нежели о жизни. На черном рынке он был таинственной и весомой фигурой.

Некоторые люди предполагали, что он был связан с правительственными чиновниками, и что на самом деле правительство и бандиты давно работали вместе. Другие считали, что этот человек был заклинателем.

В последние годы в стране велись нескончаемые войны1. Поскольку в руках мятежников оказалось довольно большое количество запрещенных товаров, императорскому двору становилось все труднее подавлять беспорядки. Их ненависть к торговцам с черного рынка лишь усиливалась, и они стали куда внимательнее в своих поисках. Почти все торговые пути время от времени перекрывались для проверки. Для этих целей двор даже выделил нескольких экспертов из Управления небесных гаданий.

1 兵连祸结 (bīngliánhuòjié) непрерывные войны и бедствия.

Услышав команду, два находившиеся в тени заклинатели, переглянулись и вышли вперед. Они увидели, что карета в действительности была чудовищно велика. Она была настолько огромна, что едва ли не занимала половину дороги. Прежде чем управляющий успел остановить его, глава чиновников уже протянул руку, чтобы отдернуть занавеску. Сидевший внутри человек поднял голову.

Это был хорошо одетый молодой господин двадцати с небольшим лет. Он лениво полулежал в карете. С книгой в руках и с полуприкрытыми глазами он больше напоминал лису2 из мифов и легенд. Глава чиновников на мгновение остолбенел.

2 Хули́-цзи́н: 狐狸精 (húli jīng). Первые два иероглифа (húli) значат «лиса», а последний (jīng) имеет много значений, в частности, «дух», «оборотень», «хитрый/ловкий/искусный». Родственница японской кицунэ и корейской кумихо. Встреча с хули-цзин являлась плохим предзнаменованием и не сулила человеку ничего хорошего.

Изнутри экипаж был еще более роскошный, чем снаружи. Даже в жару лед, охлаждавший прозрачный кувшин со сливовым вином, не таял.

Как только похожий на лису юноша увидел главу чиновников, он тут же нахмурился, спрятал лицо за книгой и сердито произнес:

— Откуда взялась эта мерзость? Живо избавьтесь от нее. Это безобразие меня убивает!